Барбара Смит - Всем сердцем

– Он мертв, – тихо проговорил Джошуа. – Должно быть, лезвие пронзило сердце.

Кеньон обернулся к Лили и закрыл ей глаза.

Анна взглянула на бледное и прекрасное лицо мертвой девушки и задрожала – так сильно, что ее зубы начали выбивать дробь.

– Я убила ее, – прошептала она, сглотнув комок в горле. Джошуа встал и крепко обнял Анну, прикоснувшись губами к ее волосам.

– Не кори себя. У тебя не было выбора. Если бы ты ее не убила, она убила бы тебя.

– Но я могла ранить ее в руку. Почему я этого не сделала?

– Тебе хватило мужества сделать то, что следовало сделать.

Уверенные слова немного успокоили Анну. Она согрелась теплом его тела и мысленно поблагодарила Бога за то, что Кеньон остался жив.

– Я должна обработать твое плечо, – взволнованно сказала она, откинув голову назад.

– Ничего со мной не случится. – Он смотрел так жадно и пристально, словно хотел затянуть ее в темные омуты своих глаз. – Анна, когда я узнал, что ты в опасности, я…

Но его перебил гул голосов. Дверь спальни со стуком распахнулась. Анна узнала властный тон леди Стокфорд.

– Не входите! – крикнул Джошуа.

Но его бабушка не послушалась. Она остановилась на пороге гардеробной и, в страхе округлив глаза, уставилась на пол – туда, где лежали трупы.

За ней подошли еще трое: ошеломленный Харрингтон, преподобный отец Каммингз, прижимавший к груди молитвослов, и Сэмюел Фирт с растрепанными ветром волосами и мрачным лицом.

– Что здесь произошло? – воскликнула леди Стокфорд. – Джошуа, ты цел?

– Да, бабушка.

– Он ранен, – сообщила Анна, – Лили порезала ему плечо.

– Лили? Лили Панкхерст? О Боже!

Леди Стокфорд шагнула вперед и покачнулась. Сэмюел Фирт подхватил ее за талию и подвел к украшенной бахромой табуретке.

– Сядьте, пока не упали в обморок, – сухо проговорил он. Она сердито сверкнула глазами и осталась стоять.

– Спасибо, но я никогда в жизни не падала в обморок. Мне надо позаботиться о внуке.

Фирт поморщился и отпустил вдову. Джошуа подошел к ней, не сводя тяжелого взгляда с Фирта.

– Здесь больше нечего делать, – сказал он. – Давайте спустимся вниз и подождем магистрата.

– А где Дэвид? – дрожащим голосом спросил преподобный отец Каммингз. – Он пострадал?

Анна охнула.

– Лили заперла его в шкафу. Она положила ключ в свою перчатку.

Она представила, как будет доставать этот ключ, и по телу ее побежали мурашки.

– Сейчас я его возьму, – вызвался Фирт.

Вскоре он открыл шкаф и поднял на руки вялое тело Дэвида, спавшего глубоким сном. Анна вспомнила, что вечером накануне дуэли она тоже напоила его настойкой опия. Могла ли она тогда представить, что Лили Панкхерст жива? Что она следила за ними и подслушивала их разговоры?

Фирт отнес Дэвида на первый этаж и положил на диван в темной гостиной. Священник придвинул к дивану кресло и стал дожидаться, когда его друг очнется. Остальные сели в другом конце комнаты. Бабушка Джошуа, Харрингтон и Анна принесли свечи, и богатая французская мебель осветилась мерцающим светом.

Сэмюел Фирт устроился в темном углу. Анна удивилась, что он не ушел, хоть у него была такая возможность. Джошуа придет в ярость, когда узнает, что ростовщик пытался ее похитить. Однако Фирт не был тем злодеем, которого они искали.

Это Лили Панкхерст пряталась в кустах во время дуэли. Она же уронила визитную карточку сапожника, чтобы ввести в заблуждение Харрингтона. Она же наняла двоих мужчин и устроила нападение в конюшне.

Все еще пытаясь справиться с потрясением, Анна взяла Джошуа за здоровую руку. Ее сердце переполнял целый сонм чувств, но, прежде всего она должна была убедиться, что его жизни ничто не угрожает.

– Сядь, – попросила она. – Я осмотрю твою рану.

Кеньон опустился в кресло у камина.

– Это сделает Гарри. А вы с бабушкой подождете в соседней комнате.

– Нет. Я тебя не оставлю. Пожалуйста, сними сюртук.

– И не упрямься, как двухлетний ребенок, – добавила леди Стокфорд.

– Вы влипли, капитан, – сказал Харрингтон, весело подмигнув. – Если женщина смотрит такими глазами, мужчине ничего не остается, как только переступить через собственную гордость и подчиниться.

Джошуа понял, что спорить бесполезно. Тихо выругавшись, он позволил Анне снять с него сюртук. Рука его пылала точно в огне.

– Предупреждаю, – мрачно изрек лорд, – это будет не слишком приятное зрелище. Ты можешь лишиться чувств.

– Посмотрим.

Анна взялась за рваные края рубашки, с легкостью разодрала льняную ткань и, закусив губу, принялась осматривать рану. Глубокий порез, тянувшийся от плеча до середины предплечья, сочился кровью. Если ей и было не по себе, то она этого не показывала.

– Мне понадобятся полотенца, вода, иголка и нитка, – сказала она Харрингтону. – А также большой кусок ткани, чтобы перевязать рану.

Харрингтон отдал честь.

– Слушаюсь, мисс.

«Предатель», – мрачно подумал Кеньон.

– Я найду швейные принадлежности, – вызвалась леди Стокфорд и, прихватив свечу, исчезла в коридоре вместе с Харрингтоном.

Фирт, как и следовало ожидать, не предложил своей помощи. Он холодно наблюдал за происходящим, скрестив руки на груди. В душе Джошуа ворочался гнев, но он не торопился начинать разговор, дожидаясь прихода бабушки.

Анна прикоснулась к его щеке.

– Ты очень бледен. Тебе нужно лечь.

– Хватит суетиться. Я прекрасно себя чувствую.

– Я буду суетиться сколько захочу, – огрызнулась девушка.

Джошуа стиснул зубы. Боль будоражила его нервы. И потом, его раздражало то, что Анна стала свидетельницей его глупости: он не заметил ножа и не успел увернуться от удара. Лорд злился и на самого себя: он ведь не сумел ее защитить. Там, наверху, перед тем как Лили разрешила ему войти в гардеробную, он пережил несколько ужасных мгновений.

Он боялся, что Анна мертва. Боялся, что опоздал и уже не сможет ей помочь. И сейчас, несмотря на телесные страдания, был счастлив оттого, что она в безопасности, что он может прикоснуться губами к ее губам и сжать ее в своих крепких объятиях.

Краем глаза он увидел, что Сэмюел Фирт направился к двери.

– Куда вы? – спросил Джошуа, вскакивая на ноги.

– За солью. Хочу втереть ее в вашу рану.

– Очень смешно. Не уходите из комнаты. Я с вами еще не закончил.

– А я не закончила с тобой, – сказала Анна, схватив Кеньона за здоровое плечо и насильно усадив в кресло.

– Уверяю вас, я не пропущу этот спектакль, даже если мне предложат все золото мира. – Фирт подошел к буфету, вынул пробку из графина и наполнил две рюмки. – Вы будете сами зашивать его рану, мисс Невилл? – спросил он, оглянувшись через плечо.

– Конечно…

– Это сделает Гарри, – перебил девушку Джошуа. – У него есть опыт.

– У меня тоже, – подхватила она. – Однажды Джеффри упал с дерева, и мне пришлось зашивать рану у него на лбу. А Айзек как-то сел на грабли и распорол себе бедро. Да, еще Эммет. Он порезал ногу стеклом. У всех остались лишь едва заметные шрамы.

– Лично я не сомневаюсь в ваших способностях, – сказал Фирт, подходя к ним. – Хотите коньяку, мисс Невилл?

Он отпил из одной рюмки, а другую протянул Анне.

– Нет, спасибо, – чопорно ответила она. – Дайте лучше выпить Джошуа. Это его подкрепит.

– Мне ничего не надо, – процедил лорд сквозь зубы. – И отойдите от Анны.

– Я оставлю рюмку здесь. – Ростовщик поставил хрустальный сосуд на ближайший столик. – На тот случай, если вы перестанете корчить из себя героя.

Кеньон видел, что Фирт нарочно его искушает. Ему очень хотелось выпить, чтобы приглушить пульсирующую боль в руке, но он не собирался принимать подношение Фирта.

Гарри внес в гостиную миску с водой и стопку полотенец. Бабушка поставила возле Анны целую корзину швейных принадлежностей.

– Вы собираетесь вышить на мне цветочки? – спросил Джошуа.

– Если ты шутишь, – заметила леди Стокфорд, – значит, тебе не слишком плохо.

– Постарайся не злить меня, – предупредила раненого Анна. – У меня в руках будет иголка.

Она принялась осторожно промывать рану. Джошуа напряг челюсть, превозмогая жуткое жжение в плече. Чтобы не думать о рюмке с коньяком, он сосредоточил взгляд на груди, шее и губах Анны. Она нагнулась ближе, опахнув его свежим запахом женского тела. Почувствовав вспышку боли, Джошуа скривился. Руки Анны на мгновение замерли. Она заглянула ему в глаза.

– Тебе в самом деле нужно выпить коньяку.

– Нет.

– Ну, как хочешь.

Когда Анна вставляла нитку в иголку, Харрингтон ушел за магистратом.

Леди Стокфорд подсела к Джошуа и хмуро сдвинула брови.

– Признаюсь, я совершенно сбита с толку. Почему Тимберлейк заставил всех нас поверить в то, что Лили умерла?

– Она сошла с ума, – натянуто сказал внук. – Все эти годы Тимберлейк и Панкхерст держали ее взаперти.

– Но не думайте, что она обезумела из-за Джошуа, – вставила Анна. – . Лили выказывала признаки меланхолии задолго до того, как он с ней познакомился. Ее компаньонка, Кэтрин Лофтус, открыла Джошуа глаза накануне свадьбы.

Потрясенный Кеньон развернулся в кресле и хмуро глянул на Анну.

– Откуда ты знаешь?

– Я сейчас начну шить, так что сиди спокойно, – строго сказала она. – Если сделаю плохой стежок, мне придется его распарывать.

Лорд покорно замер и вцепился в подлокотники кресла, почувствовав первый укол иглы. Чтобы чем-то занять свои мысли, он прорычал:

– Ответь на мой вопрос!

Ее дыхание ласково овевало его кожу.

– Сегодня утром у меня была миссис Лофтус. Она узнала, что ты за мной ухаживаешь, и решила поведать о событиях прошлого, чтобы меня не отпугнула твоя дурная репутация.

Джошуа со свистом выдохнул, пораженный ее словами и острой болью.