Патриция Мэтьюз - Всем сердцем

Серена почувствовала, что краснеет.

– О, не стоит благодарности.

Теперь они ездили кататься вместе почти ежедневно. Однажды днем они остановились отдохнуть на крошечном песчаном пляже у горного потока. Это место не было видно с дороги, со всех сторон их окружали густые заросли кустарника и деревья. Они сидели рядом на расстеленном на земле шерстяном одеяле Тодда.

Девушка мечтательно любовалась быстрым течением.

– Было бы приятно поплавать, – произнесла она, – если бы вода не была такой прохладной...

– Она не просто прохладная – она ледяная.

Серена замолчала и вернулась мыслями к той далекой ночи у реки Карсон, вспомнив страшную смерть родителей. С того времени прошел уже почти год.

Тогда она впервые сблизилась с мужчиной. Рори Кленденнинг... Где он сейчас? Скучает ли по ней? Поверил ли он в то, что она убийца? Она тяжело вздохнула.

– Серена?

– Что, Тодд? – Его лицо было так близко, что она видела свое отражение в его зрачках.

– Ты вздыхаешь. Тебе грустно?

– Да нет. Не больше, чем обычно.– Она улыбнулась. – Я вспоминала прошлое.

– Не жалей о прошлом, Серена. Моя беда была в том, что я слишком много думал о нем. А жизнь– это только настоящее. То, что происходит здесь и сейчас. Ты научила меня этому.

И он поцеловал ее. Затем обнял, увлекая на одеяло.

В какой-то момент ей стало страшно, но потом она вздохнула и подумала: разве она не сама этого хотела? Сблизиться с ним. Она расслабилась и попыталась ни о чем не думать.

С тех пор они часто уезжали подальше от каравана и, отыскав уединенное место, занимались любовью. Тодд оказался довольно грубым любовником, она ожидала от женатого человека большего. Хотя она не получала полного наслаждения, ее просто радовала физическая близость мужчины, ей нравилось, когда он касался ее тела. Ей пришло в голову, что его невнимание и определенная грубость в любви могли быть одной из причин, из-за которых от него сбежала Руби. Скоро она выяснила и другую: Тодд, как оказалось, был страшно ревнив.

Однажды после очередных занятий любовью, вновь оставивших Серену неудовлетворенной, она, почти одевшись, вдруг услышала легкое шуршание в кустах.

– Что это? – Она замерла, прислушиваясь.

– Сейчас узнаем, – сказал Тодд.

Он выхватил из кобуры револьвер и быстро направился к зарослям.

– Подожди, Тодд! – воскликнула она. Потом повысила голос и повелительным тоном произнесла: – Шу Тао, выходи!

С шумом и треском из-за кустов, бросая на них робкие взгляды, появился Шу Тао.

– Я так и знал, – с отвращением сказал Тодд. – Я уже давно заметил, каким глазами он смотрит на нас. К счастью, сегодня мне представляется удачная возможность прекратить это раз и навсегда.

Он поднял револьвер и прицелился в китайца.

Серена почувствовала, что в ней разгорается гнев. Происходящее казалось ей глупым и бессмысленным. Как человек может пристрелить другого из-за такой ерунды?

– Не надо стрелять, Тодд. – Она загородила ему дорогу. – Он не причинит тебе вреда. Он просто беспокоится обо мне.

– Тебе не остановить меня, Серена. Хороший китаец – мертвый китаец. И я не могу допустить, чтобы он подглядывал за нами! Теперь ты моя девушка, Серена.

И этот треклятый китаец больше не будет за тобой волочиться.

– Иди ты к черту, Тодд Ратледж! Я вовсе не твоя девушка! Я сама по себе! И мне не нравится, что ты называешь его китайцем. Шу Тао – достойный уважения человек, и у него есть имя.

– По мне, так он просто китаец. – Теперь в его голосе прозвучала уже открытая насмешка. – Лучше отойди и не вмешивайся, Серена. Я поступлю с ним так, как он того заслуживает.

Эти слова привели Серену в бешенство, но она заставила себя сдержаться. Зайдя Тодду за спину, она быстро достала из сумочки пистолет и приставила к его спине. Шу Тао растерянно следил за ними.

– Брось револьвер, Тодд! Тодд замер.

– Что ты делаешь, Серена? – обескураженно спросил он.

– У меня в руках пистолет, Тодд. Если ты не бросишь оружие, я застрелю тебя.

– Ты не сделаешь этого!

– Сделаю, не сомневайся. Я умею стрелять. – Ее голос стал жестким. На самом деле она не была уверена, хватит ли у нее решимости спустить курок.

Вероятно, на Тодда подействовал этот тон, потому что он с неохотой выпустил револьвер, и тот упал на землю.

– Уходи, Шу Тао. Ступай к фургонам. Все будет нормально, я скоро вернусь. – Смягчившись, она добавила: – Я понимаю, ты охранял меня, и я благодарна тебе.

Когда Шу Тао отошел достаточно далеко, Серена убрала пистолет от спины Тодда.

– Можешь подобрать оружие, – сказала она. – Ты не понимаешь, Тодд. Я обязана Шу Тао жизнью.

– И это все, чем ты ему обязана?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты часто спишь с ним?

– У тебя грязные мысли, Тодд. Теперь мне понятно, почему от тебя сбежала жена. Ты грубый, жестокий, невнимательный ревнивец.

Он покраснел и угрожающе шагнул к ней.

– А ты такая же дрянь, как Руби! Но она даже не вздрогнула.

– Я никогда не знала ее, так что могу принять это только как комплимент.

Она отвернулась и пошла к привязанной неподалеку кобыле.

– Серена, – проговорил Тодд, – извини, гнев затуманил мне голову, и я сам не знаю, как тебе все это наговорил.

– Один мой приятель советовал никогда не терять хладнокровия. Теперь я очень хорошо понимаю, что он имел в виду.

Он шагнул к ней, но она быстро сунула руку в сумочку.

– Не приближайся! Пистолет у меня наготове. И никогда больше не вздумай приближаться ко мне, Тодд Ратледж!

Она вскочила в седло и пустила кобылу быстрым галопом.

Перед сном она с грустью размышляла, что ее ждет завтра. Но утром выяснилось, что проблемы больше нет. Ночью Тодд Ратледж собрал свои пожитки, прихватил немного продуктов и ускакал на черном жеребце в неизвестном направлении.

Профессор Трапп отнесся к этому спокойно.

– Хорошо, что это произошло только сейчас. К счастью, сезон уже заканчивается. Справимся и без мистера Ратледжа. Хотя, – добавил он сухо, – он украл великолепное животное. Этот черный жеребец стоит гораздо больше, чем Тодд заработал за все время, пока был с нами.

В начале ноября они вернулись в Сан-Франциско. Сезон был удачным, и профессор Трапп был удовлетворен. Их последним ангажементом было двухнедельное выступление в Оперном театре Магуайра.

– В Сан-Франциско публика очень привередливая, – сказал профессор Серене. – Они уже пресытились всевозможными представлениями. И мне очень повезет, если я хотя бы покрою издержки.

Профессор оказался прав. Каждый вечер они играли в полупустом зале. Если зрителей собиралось совсем мало, профессор даже сокращал несколько номеров. Серена радовалась, что скоро все закончится. Жизнь в постоянных переездах утомила ее. Она уже начинала задумываться о будущем. Конечно, профессор сказал ей, что будет счастлив, если она останется с ними и в следующем году. Но она не была уверена, что хочет этого.

К счастью, у них еще оставалось немного денег. Они могли бы прожить на них некоторое время в Сан-Франциско, но ей не хотелось задерживаться здесь надолго. Она никак не могла забыть зловещего китайца в черной одежде. Ведь ее наверняка разыскивают, подозревая в убийстве Мадлен.

Первым делом по возвращении в Сан-Франциско она просмотрела последние номера «Энтерпрайз», но не нашла никаких упоминаний ни о Мадлен Дюбуа, ни о себе самой. Вероятно, о них уже забыли.

Как-то вечером, за три дня до последнего представления, она переодевалась в костюмерной. Тан Пин помогала ей. Вдруг в дверь постучали.

– Войдите! – крикнула девушка, решив, что это профессор Трапп.

Она сидела спиной к двери, поэтому слышала скрип, но не видела вошедшего.

– Могу я пригласить леди поужинать со мной? – проговорил знакомый голос, слегка растягивая слова.

Серена обернулась.

– Даррел!

Улыбаясь, Даррел приподнял шляпу и поклонился.

– Да, Серена, это действительно я.

Она бросилась к нему через комнату, и Даррел заключил ее в объятия.

– Дорогая, как мне тебя не хватало! – Он нежно поцеловал ее в макушку.

– А мне – тебя!

Серена задумчиво разглядывала его. На нем был черный шелковый сюртук и жилет, из кармана которого свешивалась золотая цепочка от часов. Атласный галстук был повязан поверх крахмальной рубашки. Из кобуры на поясе торчала перламутровая рукоятка револьвера. На пальце сияло кольцо с большим бриллиантом. Да, он выглядел вполне преуспевающим. И очень привлекательным – больше, чем обычно.

– Я выдержал проверку? – насмешливо спросил он.

– Да! Я безумно счастлива видеть тебя вновь! Но как ты нашел меня?

– Абсолютно случайно. – Он улыбнулся. – Я никогда не был на представлениях профессора Траппа и решил сходить посмотреть. В тот момент, когда я увидел тебя на сцене, я решил, что это иллюзия. У меня даже закружилась голова, и я лишился дара речи.

– Вот уж это я с трудом могу себе представить! – засмеялась Серена.

– Мы же не виделись около года... и я думал, что никогда больше не встречусь с тобой. А теперь... как насчет ужина с шампанским?

– С огромным удовольствием! Но только у меня нет подходящего платья. – Она махнула рукой. – Там, где я провела последние месяцы, не было хороших магазинов одежды.

– Ты прекрасно выглядишь и так красива, что тебе любая одежда к лицу.

– Если бы ты видел меня, когда я приехала сюда в первый раз! – засмеялась она. – Я была в китайских штанах и блузе и маскировалась под китаянку. Ох, как мне много нужно тебе рассказать, Даррел! И о многом расспросить!

– Времени у нас хватит. Ты что, думаешь, я позволю тебе сбежать от меня во второй раз?

– Подожди! Ты же так и не спросил меня, виновна я в смерти Мадлен или нет!

– Для меня это не имеет значения.

– Зато для меня имеет! Я не убивала ее, Даррел! Клянусь, не убивала!