Это было правильным, но почему тогда я почувствовала себя так, будто меня выпотрошили? У меня задрожала губа, и я задержала дыхание, побоявшись надвигающегося отвратительного плача. Жалкого и сопливого. Я засопела, но сдержалась.

Райдер напрягся и перевернул меня к себе.

— Не плачь, Бринли.

— Я не плачу.

Он провёл пальцем у уголка моего глаза, растирая влагу по виску.

Чёрт.

— Скажи мне, что делать. Пожалуйста. Я могу спать на диване. Или ты хочешь, чтобы твои друзья пришли и забрали тебя? Я им позвоню. Просто скажи, что тебе нужно прямо сейчас. Только не плачь, пожалуйста.

Сказать ему, в чём я нуждаюсь? И с чего начать? Я хотела перемотать время назад.

— Чёрт возьми, Райдер. Я хочу, чтобы ты был тем человеком, которым казался мне. Хочу, чтобы моя жизнь наладилась, — толкнула его в грудь. — Я хочу любить тебя в ответ.

Он поморщился, пока я садилась прямо. А ещё он теребил штангу, когда что-нибудь касалось его груди.

— Почему ты это сделал?

— Сделал что?

Я наклонилась и потянула за низ его футболки. Он схватил меня за руку, останавливая. Приковав взгляд к его глазам, я высвободилась и подтянула футболку к плечу. Он отвёл взгляд.

На его груди лежала повязка.

— Что это?

Он пожал плечами, почти переусердствовав с небрежностью.

— Добавил новую татуировку.

— Могу я взглянуть?

Когда он не ответил, я аккуратно поддела пластырь в уголке и оголила тату. Она выглядела свежей и слегка багровой по контуру. Ей было, наверное, всего пару часов.

Он отвёл мою руку в сторону, пробормотав что-то о том, что ему нужно было снять повязку, но слишком напился, чтобы об этом помнить.

— Ты добавил ещё одну птицу? — спросила я.

Он вернул футболку на место.

— Ага.

— Зачем?

— Мне нравится боль, помнишь? — усмехнулся он.

Я удерживала его взгляд своим в молчаливом призыве дать ответы.

— От этого не так больно.

Птицы иллюстрировали его боль? О Господи. Боль исходила из разрыва на груди. Из сердца?

— Почему новая птичка?

— Ты знаешь, почему.

— Из-за этой неразберихи? Из-за того, что связь с этим скандалом ранит?

— Нет, Бринли, мне плевать на то, что могло произойти с газетой. Мне больно, потому что я потерял тебя, — он качнул головой. — Хочешь знать, почему у меня не было девушки? Всё просто. Моё сердце разбилось в тот день, когда отец ушёл от мамы. Мне казалось, что счастья не существует. Нет никакого «навсегда». Затем мама встретила Джеффа. Какое-то время мы были счастливы. Он никогда не смог бы заменить мне отца, но благодаря ему я улыбался. Он относился ко мне как к собственному сыну. Сумел сплотить нашу семью. А потом я поймал его на измене, и всякая надежда исчезла. У меня сердце разрывалось за мать. За жизнь, которой у неё никогда с ним не будет. В тот день я решил не завязывать отношений. Пока не появилась ты.

— Мне казалось, что ничего плохого не случится, пока я буду вести себя правильно. Я никогда не изменял тебе. Никогда не уходил от тебя. Пытался не совершать ошибок, но всё равно облажался, — он вдавил палец себе в грудь. — Эту боль я буду вечно носить здесь.

Он потянул меня назад.

— А сейчас я безумно пьян. Серьёзно, не могу держать глаза открытыми. Пожалуйста, ложись со мной.

Он вновь свернулся вокруг меня, а я всё так и лежала совершенно неподвижно, не в состоянии принять тот факт, что я не более чем мучительное воспоминание, вытатуированное на груди Райдера.

***

Ранним утром следующего дня я выскользнула из-под руки Райдера. Он обнимал меня всю ночь, ни на секунду не отпуская, пока я спала беспокойным сном. Кровать заскрипела, пока я садилась на край и надевала туфли. Оглянулась, прокравшись на цыпочках к двери. Рука Райдера лежала поперёк пустого места, которое занимала я. Проследовала взглядом по ней, распростёртой на простыне, по линиям предплечья, совершенным контурам бицепсов и, наконец, челюсти, губам и глазам. Они были раскрыты и смотрели на меня в ответ.

Желание рвануть в постель, обернуть его руки вокруг себя и зарыться во всё, что представлял собой Райдер, почти завладело мной.

Но я была воспоминанием, а он — прошлым.

Я проглотила комок в горле, опустив руку на дверную ручку. Райдер отвёл взгляд и повернулся к стене. И нас вроде как больше не было.

ГЛАВА 17

Следующая неделя выдалась рекордно длинной. Каждый день выматывал. И ночи не приносили облегчения, потому что я скорее измывалась над собой мысленно, нежели действительно спала.

Я скучала по Райдеру.

Мэйсон подготовил на весенние каникулы планы, включающие, к моему удивлению, подруг Фэллон — Лину и Мел. Он пытался порадовать меня этим, и я была рада, что с нами там будут и другие мои знакомые. Однако мотивировать себя вставать с кровати по утрам всё равно было сложно. Неделя сборов, предшествующая поездке на пляж, мало привлекала. Но, оказавшись там, я проведу хорошие каникулы. Отвлекусь. Или хотя бы попытаюсь.

В пятницу мы отправились с Фэллон покупать бикини. Она убедила меня, что, купив что-нибудь в поездку, я как-то изменю свою жизнь. Создавалось впечатление, будто она думает, что откровенные шмотки — решение всех мировых проблем.

Фэллон вывернула шею, чтобы получше рассмотреть в зеркале примерочной чёрное бикини в крошечный розовый горошек.

— Мне вроде нравится. А тебе как кажется? — поинтересовалась она.

— Ты выглядишь горячо, — оценила я, отпивая остывшее кофе.

— Вау. Как воодушевляюще.

Надо перебороть своё состояние. Из меня получилась ужасная компания. Фэллон показала себя потрясающим другом, мирясь со мной.

— Прости. Ты вправду хорошо выглядишь. Оно тебе идёт, и по стилю подходит.

— Спасибо, — она втянула свой и так плоский живот, выдохнула и шлёпнула себя по бедру. Потом, нахмурившись, перевела взгляд на меня. — У тебя была неделя на скорбь. На следующей неделе всё закончится. Понимаешь? Ты будешь веселиться.

— Да, мэм.

— А теперь иди и поищи себе супер-секси-бикини, пока я примерю остальные, — она сделала вид, будто стреляет, пятясь обратно в примерочную.

Я побрела прочь, просматривая вешалки. На глаза попалось симпатичное бикини синего цвета с белой строчкой, и я принялась искать размер.

— Бринли, верно?

Я подняла взгляд, обнаруживая, что смотрю на Пейдж, которая выглядела ещё привлекательнее вблизи. Я всерьёз рада, что она была сестрой Райдера, иначе мне бы пришлось ревновать. Кивнула ей в ответ и оглянулась. Каждый раз, когда я видела её, она была с ним. Не могу решить, испытала я облегчение или была опечалена, на этот раз обнаружив её одну.

— Привет, я Пейдж. Сестра Райдера, — она переложила вешалку с бикини в левую руку и вытянула мне правую.

Я пожала её, заправив за ухо волосы.

— Приятно познакомиться.

Её верхняя губа, которая была полнее, чем нижняя, прикрыла зубы, когда она улыбнулась.

— Я страсть как хотела увидеть девушку, над которой так пыхтел мой брат.

Я нахмурилась. Разве всё было не наоборот?

— Я не хотела, чтобы он надо мной пыхтел, — мои щёки опалило жаром, и я уставилась в пол. — Всё вышло из-под контроля. Он поимел меня. То есть, обманул. Чёрт, — я потёрла голову, пробормотав: — Клянусь, из-за него у меня крыша едет. Я привыкла вести нормальные беседы с людьми. А сейчас выдаю слова с сексуальным подтекстом в разговоре с практически незнакомцем, — я захлопнула рот, обрывая свою идиотскую тираду.

Она залилась смехом.

— Ты здорово отличаешься от девушек, лебезящих перед ним. Ты мне нравишься. И я вижу, что ему тоже. Именно поэтому я хочу кое о чём рассказать тебе. Он убьёт меня, если узнает, что я рассказала это тебе, но да ладно, я же столкнулась с тобой здесь. Разве такое может быть совпадением? Это божественное вмешательство! — она усмехнулась, осмотрелась по сторонам, а потом нагнулась ближе. — Не пойми меня неправильно, этот сайт полная херня. Женоненавистническое фуфло, на мой взгляд, поэтому я не оправдываю его участия, но могу сказать, что он пошёл на крайность, когда дело коснулось тебя. Он отправился к нашему отчиму.

— Зачем?

— За юридической помощью. Ему было всё равно на статью, грозившую ему. Он переживал о последствиях для тебя. Хотел как-то помешать газете выпускать что-либо, касающееся тебя. В конце концов, Джефф сказал мне подготовить документы и встретиться с редакторами. Честно говоря, это было обычной тактикой запугивания, ведь мой отчим отказался двигать дело. Он сказал, что делать, и отдал его мне, чем и напугал меня, потому что это был мой первый соло-полёт, но, эй, сработало! И, к счастью, газета даже не распознала мой блеф со всей это штукой про «ложный свет».

И снова это слово.

— Что это значит?

— Что-то вроде диффамации или клеветы, но защищает не репутацию от ущерба, а тебя от морального или психического вреда. И высказывания необязательно должны быть ложными, а хотя бы просто вводящими в заблуждение. Конечно, со всеми нашими цифровыми медиа, это до жути серая область, — она махнула рукой, будто бы отметая её. — К слову, между нами двумя, сейчас это даже не признаётся в судах Техаса. Но мы умудрились добиться подписи соглашения о конфиденциальности и пригрозили подать в суд, если они опубликуют что-нибудь, что может навредить твоему моральному или психическому состоянию. По сути, я пришла туда как твой адвокат, а не Райдера.

— Райдер это сделал? Для меня? Но он же ненавидит Джеффа.

— Именно. Сначала он пришёл ко мне и рассказал правду о Джеффе и маме. Этот козёл обязан заплатить, потому я и помогла Райдеру. И провела своё небольшое расследование. Оказывается, мама освобождается от брачного контракта в случае измены с его стороны.

— И он сказал своей матери правду?

— Нет, он выбрал тебя.

— Что?