Эмма Чейз - Все запутано

Мы просто онемели. А потом Мэтью поднимается из-за стола, подходит к Кейт и целует ее в щеку. А мне сразу же хочется запустить свою руку ему в горло и выдрать оттуда гланды.

Это неправильно?

— Ты… мой новый лучший друг, — говорит он ей.

Она неправильно истолковывает оскал на моем лице:

— Не дуйся, Дрю. Не моя вина, что твоим друзьям я нравлюсь больше, чем тебе.

Она имеет в виду Стивена тоже. Несколько дней назад, он отчаянно искал идеальное место, куда сводить Эту Сучку для празднования годовщины их свадьбы. Вроде бы сосед Кейт оказался метрдотель в Chez, самом шикарном ресторане города. Она смогла организовать ему столик на тот вечер.

Александра, видимо, сделала со Стивеном что-то такое, о чем я даже думать не хочу. Потому что с тех пор, Стивен Райнхарт готов с радостью загородить свой грудью Кейт Брукс от пули.

— Все дело в сиськах, — говорю я ей. — Если бы у меня были такие же, я бы им тоже нравился.

Несколько недель назад такой комментарий вывел бы ее из себя. Сейчас она просто качает головой и смеется.

Вечер перед Днем Благодарения — официально самая большая вечеринка года в баре. Все куда-то идут. Все хотят хорошо провести вечер. Обычно Мэтью, Джек и я начинаем свой вечер на вечеринке День-перед-Днем-Благодарения в офисе у моего отца и после этого премся куда-нибудь в клуб. У нас такая традиция.

Так что представьте мое удивление, когда я захожу в большой конференц-зал и вижу, как Мэтью обнимает женщину, которая, как я только могу предполагать, является его спутницей на вечер — Долорес Уоррен. С тех пор как он повстречался с ней две с половиной недели назад, Мэтью был без вести пропавшим по выходным, и я начинаю подозревать почему. Надо будет поговорить с ним завтра.

Кроме них здесь отец и Кейт.

И во второй раз в моей жизни, я затаиваю дыхание по вине Кейт Брукс. На ней темно-бордовое платье, которое обтягивает ее всех правильных местах и туфли на высоком каблуке с ремешками, которые будоражат мое воображение непристойными картинками. Ее волосы спадают на плечи мягкими блестящими волнами. Когда я иду к ней, моя рука дергается от желания прикоснуться к ее волосам.

Потом замечаю, как между ними мелькает кто-то еще, и понимаю, что Кейт пришла не одна.

Что за хрень.

Все берут с собой кого-то важного на такие мероприятия. Поэтому не стоит удивляться, что этот мудак здесь. Он теребит галстук своего костюма, как чертов десятилетний пацан, явно чувствует себя в нем неудобно. Баба.

Я застегиваю пиджак своего собственного безупречно пошитого Армани и иду к ним.

— Дрю! — приветствует меня отец. Хотя между мной и ним последние несколько дней была напряженка, но все быстро пришло в норму. Он никогда не злится на меня долго.

Посмотрите на это лицо. Видите?

— Я как раз рассказывал мистеру Уоррену, — говорит он, — о сделке, которую вы заключили вместе с Кейт на прошлой неделе. Как мы счастливы, иметь ее в нашей команде.

Иметь ее? Слово счастливы даже близко не стоит.

— Это все напускное, — дразнится Долорес. — Под ее деловым костюмом и имиджем хорошей девочки бьется сердце настоящей бунтарки. Я бы могла рассказать вам несколько историй о Кэти, которые раскрыли бы вам глаза.

Кейт строго смотрит на свою подругу:

— Спасибо, Ди-Ди. Но, пожалуйста, не надо.

Этот кретин улыбается, обнимает Кейт за талию и целует ее в голову.

Мне нужна выпивка. Или боксерская груша. Сейчас.

Слова вылетают из моего рта как меткие пули:

— Это точно. Ты была той еще мелкой хулиганкой в прошлом, не так ли Кейт? Папа, ты знал, что она пела в рок-группе? Так ты подрабатывала, когда училась в экономической школе, правильно? Это будет покруче стриптиза.

Она давится своей выпивкой. А так как я джентльмен, передаю ей платок.

— Тут и Билли, он по-прежнему этим занимается. Ты ведь музыкант, да?

Он смотрит на меня, как на кучку дерьма, в которую вступил.

— Верно.

— Ну, расскажи нам Билли, нравится ли тебе такой рокер как Брет Майклс? Или Ванилла Айс больше?

Видите, как он скрипит зубами? Как сужаются его глаза. Ну давай же, примат. Пожалуйста.

— Никто из них.

— Почему бы тебе не взять свой баян, или на чем ты там играешь, и не засветиться на сцене? В этой комнате полно богачей. Может кто-то пригласит тебя выступить на свадьбе или бар-мицве.[12]

Ну вот, почти уже.

— Я не выступаю на подобных мероприятиях.

Это должно сработать.

— Вот это да! В сложившейся экономической ситуации я не думал, что бедняги и безработные настолько разборчивы.

— Послушай, ты, кусок…

— Билли, дорогой, не мог ты мне принести еще выпить? А то я уже почти все выпила.

Кейт тянет его за руку, перебивая тем самым, я уверен, блестящее высказывание.

Чувствуете сарказм?

А потом она поворачивается ко мне, и ее голос звучит далеко не дружелюбно:

— Дрю, я только что вспомнила, что мне нужно передать тебе документы по счету Дженезиса. Они у меня в кабинете. Пойдем.

Я не двигаюсь. Не отвечаю ей. Сцепился взглядом с этим придурком.

— Кейт, мы же на вечеринке, — растерянно говорит мой отец. — Всю работу следует отложить до понедельника.

— Это займет всего минуту, — говорит она ему, улыбаясь, потом хватает меня за руку и утаскивает прочь.

Когда мы оказываемся в ее кабинете, Кейт захлопывает за нами дверь. Я поправляю свои рукава и благосклонно улыбаюсь.

— Если ты так сильно хотела остаться со мной наедине, тебе надо было просто попросить.

Она не оценивает мой юмор.

— Что ты творишь, Дрю.

— Что?

— Зачем ты оскорбляешь Билли? Знаешь, чего мне стоило уговорить его прийти сюда?

Бедный Билли. Застрял в одном помещении с большими плохими успешными банкирами.

— Тогда какого черта ты его сюда притащила?

— Он мой жених.

— Он идиот.

Она внимательно смотрит на меня.

— Билли и я через многое прошли вместе. Ты его совсем не знаешь.

— Я знаю, что он не достоин тебя. Ничуть.

— Пожалуйста, перестань его смущать.

— Я лишь озвучил факты. Если правда смущает твоего парня, то это его проблемы, не мои.

— Это ревность что ли?

Для записи? Я никогда в своей жизни никого не ревновал. Просто потому что я не могу определиться, чего мне хочется больше, блевать или двинуть ему, когда вижу их вместе — она называет это ревностью?

— Не льсти себе.

— Я знаю, что у тебя ко мне что-то есть, но…

Погодите одну чертову минутку. Давайте вернемся к этой хрени, хорошо?

— У меня к тебе что-то есть? Прости, разве это я хватал тебя за промежность в своем кабинете пару месяцев назад? Потому что я помню, что дело было совсем не так.

И теперь она выходит из себя.

— Ты порой бываешь таким придурком.

— Что ж, тогда мы отлично подходим друг другу. Потому что ты очень часто ведешь себя как первоклассная сучка.

В ее глазах танцует огонь, когда она поднимает свой на половину полный стакан.

— Ты не посмеешь, черт бы тебя побрал. Только вылей это на меня, и я не отвечаю за свои действия.

Я дам вам минуту, чтобы вы догадались, что она сделала…

Да. Она швырнула в меня своей выпивкой.

— Какого черта! — я хватаю салфетки с ее стола и вытираю свое мокрое лицо.

— Я не одна из твоих мимолетных шлюх! Не смей больше со мной так разговаривать.

Мое лицо сухое, но вот рубашка и пиджак по-прежнему мокрые. Я бросаю салфетки.

— Плевать. Я все равно ухожу. У меня свидание.

Она усмехается:

— Свидание? Разве свидание не предполагает реальной беседы? Может, ты имеешь в виду, что у тебя перепихон?

Обнимаю ее за талию и притягиваю к себе. Шепчу ей:

— Мое траханье это тебе не перепихон — это всегда долго и тщательно. Тебе следует быть осторожной, Кейт. Ты единственная сейчас, кто выглядит ревнивой.

Она упирается мне в грудь своими ладонями, и мое лицо в миллиметре от ее.

— Я терпеть тебя не могу.

— Взаимно, — говорю ей быстро.

И все повторяется — мой рот, ее губы — страстно слились. Мои руки в ее волосах, впиваются ей в голову. Ее руки сжимают мою рубашку, притягивая меня ближе.

Я знаю, о чем вы думаете. И, да, очевидно, что для Кейт и меня ссора все равно, что прелюдия. Кажется, что нас обоих это распаляет. Я только надеюсь, что у нас все произойдет до того, как мы поубиваем друг друга.

Как только происходящее между нами набирает обороты, кто-то стучит в дверь. Кейт либо не слышит, либо, как я, просто не обращает внимания.

— Кейт? Кейт, ты там?

Голос этого членососа пробивается сквозь страсть, которая, словно, приклеивает нас друг к другу. Кейт отстраняется. С минуту смотрит на меня пристально, ее взгляд виноватый, проводит пальчиками по губам, которые я только что целовал.

Знаете что? Пошло все к черту. Разве я похож на долбанного болвана? Я не играю людьми — не люблю, когда играют со мной. Если Кейт не может решить чего ей хочется, я решу за нее. С меня хватит!

Я подхожу к двери и широко ее раскрываю, предоставляя достаточно места для этого недоумка, чтобы войти.

Потом я улыбаюсь.

— Можешь ее забирать. Я уже закончил.

И я даже не думаю о том, чтобы оглянуться назад, когда ухожу.

Каждый год День Благодарения празднуется в доме моих родителей загородом. Обычно это маленькое семейное мероприятие. Конечно же, здесь мои родители. С моим отцом вы уже встречались. Моя мама — копия Александры, только старше и ниже ростом. Несмотря на свои глубокие феминистские убеждения — она была первоклассным юристом, пока материнство ее не сманило — мама любит изображать счастливую домохозяйку. После того, как она и мой отец достигли много в финансовой сфере, моя мать посвятила себя различным благотворительным организациям. Это то, чем она занимается сейчас большую часть своего времени, после того как я и Александра упорхнули из родительского гнезда.