– Полностью разделяю ваше мнение, – раздался с порога низкий мелодичный голос.

Обернувшись, Оливия увидела статную женщину бальзаковского возраста, облаченную, разумеется, в лиловое платье. Даже неестественно-черные волосы дамы отливали лиловатым блеском. Оливия встала.

– Миссис Блайд, я – леди Гринли.

Миссис Блайд грациозно вплыла в комнату и сделала реверанс. В ее движениях, как и подобало леди, сквозило спокойное достоинство. Оливия решила взять плавную поступь и жесты дамы на заметку и поупражняться на досуге.

– Миледи, я польщена вашим визитом, – сказала миссис Блайд, усевшись на диван и усадив рядом свою гостью. – Чему обязана сим удовольствием?

Оливия улыбнулась и слегка кивнула.

– Я пришла попросить вас о помощи.

Миссис Блайд моргнула. Весь ее облик выражал крайнее удивление.

– Не знаю, смогу ли вам помочь, миледи. Видите ли, я никогда… э-э-э… не была знакома с вашим мужем, с его сиятельством лично.

Леди Гринли прищурила Глаза:

– Но с принцем-регентом-то вы знакомы? Миссис Блайд слегка поперхнулась.

– Э-э… ну… – Она прочистила горло. – Миледи, быть может, вы объясните, какая именно помощь вам от меня требуется?

Оливия отрывисто кивнула:

– Да, нельзя терять ни минуты. Миссис Блайд, помогите мне задать Охотничий бал, который свет вовек не забудет!

Она вкратце изложила миссис Блайд все подробности: место проведения бала, количество гостей, нелепый распорядок дня Дейна…

Миссис Блайд уставилась на нее с потрясенным видом:

– Миледи, вы уверены? Лорд Гринли знает, что вы затеваете?

– Конечно. – Оливия вздернула подбородок. – Мой супруг поручил мне устроить для своих гостей чрезвычайно изысканные увеселения. Разумеется, все должно быть по высшему разряду. Вы мне поможете? Ваши званые вечера. славятся своей оригинальностью. А я хочу, чтобы весь Лондон заговорил о моем Охотничьем бале.

Миссис Блайд прищурилась:

– Стало быть, лорд Гринли – авантюрист? А с виду он, не в обиду будь сказано, довольно… смирный…

По мнению Оливии, Дейна едва ли можно было назвать «смирным». Она нахмурилась. Кто эта женщина на самом деле? Этот странный дом… поведение экономки…

Сделав ставку па имя из раздела светской хроники, она, похоже, попала впросак.

Впрочем, с устройством Охотничьего бала она тоже попала впросак. Может, миссис Блайд и не совсем та, за кого ее приняла Оливия, но с виду она добрая и, уж конечно, немало повидала на своем веку…

К тому же время поджимало, а выбор был невелик.

Положение отчаянное. Оливия доверительно нагнулась вперед:

– Так вы мне поможете? – Миссис Блайд покачала головой:

– Хоть это и не самая странная просьба в моей жизни, но до самой странной ей недалеко. – Она смерила Оливию долгим взглядом. – Я с удовольствием вам помогу, миледи. Все, разумеется, будет по высшему разряду.

Оливия просияла.

– Замечательно! Что от меня требуется? – Миссис Блайд махнула рукой:

– Я с радостью устрою все лично. Не бойтесь, леди Гринли. Все, кто придет на ваш бал, будут помнить его до конца жизни.

Оливия в порыве чувств наклонилась к мадам и стиснула ее в объятиях.

– Спасибо! Вы не представляете, что это для меня значит! Похоже, миссис Блайд ошеломило такое проявление нежных чувств.

– Я… Что ж, миледи, вы и впрямь девушка необычная. Настоящая оригиналка. Лорду Гринли очень повезло. Должно быть, он весьма удовлетворен своим выбором.

«Удовлетворен». Радость Оливии мигом померкла. Она отвела глаза.

– Я… я уверена, что не мне об этом судить.

– А-а… – С минуту хозяйка странного дома пристально смотрела на Оливию. – Стало быть, это правда? Ну, то, что я слышала о лорде Гринли?

Стряхнув с себя внезапно накатившую грусть, Оливия встревоженно посмотрела на миссис Блайд:

– А что вы слышали?

Миссис Блайд взяла Оливию за руку.

– Об этом никто не знает. Просто я когда-то была знакома с одной особой, которая… ну, до меня дошел слух, что ваш супруг… э-э-э… скажем так, не по плечу простой смертной женщине.

Оливия понурилась. Она не вправе говорить с посторонними на столь сокровенные темы. Узнай об этом Дейн, он пришел бы в ярость. Но к кому еще ей обратиться? А миссис Блайд – вдова, к тому же явно неплохо разбирается в мужчинах.

– Вас не обманули, – горестно прошептала Оливия. – Я замужем уже четыре дня и все еще невинна.

– Хм…

Задумчивый тон дамы вывел Оливию из оцепенения.

– О чем вы думаете?

Миссис Блайд склонила голову набок и посмотрела на нее долгим, пристальным взглядом.

– В обычных обстоятельствах мне бы и в голову не пришло предложить такое, но у вас, по-видимому, закалка покрепче, чем у большинства барышень. Скажите, вы его и вправду любите?

– Я его жена, – ответила Оливия. – Для него я готова в огонь и в воду.

Миссис Блайд покачала головой:

– Но желаете ли вы этого так же сильно, как он? Хотите ли вы его?

Хочет ли она Дейна? Хочет ли, чтобы он овладел ею, взял принадлежащее ему по праву, вошел в нее и унял эту нескончаемую боль? Хочет ли она любить и удовлетворять его, стать его женой не на словах, а на деле?

– О да! – выдохнула она. – Хочу. – Миссис Блайд потрепала ее по руке:

– Значит, вы его получите. Давайте я расскажу, что можно сделать…


Человек на противоположной стороне улицы увидел, как леди Гринли вышла из борделя, села в карету и укатила прочь. Заставив себя выждать еще полчаса для правдоподобия, он с важным видом прошествовал к парадному входу знаменитого заведения миссис Блайд и энергично постучал в дверь.

Оставшись с миссис Блайд с глазу на глаз, человек почтительно поклонился:

– Прошу прощения за вторжение, но миледи Гринли попросила меня вернуться от ее имени. – Он выжидающе умолк. Если удача ему улыбнется, то сейчас дама сболтнет что-нибудь полезное. По опыту он знал, что люди любят сами делать поспешные выводы. Их так и тянет заполнять ими затянувшуюся паузу.

Помолчав некоторое время, миссис Блайд вздохнула:

– Полагаю, она передумала. Удивительно, что у нее вообще хватило духу переступить порог моего дома. Я не сомневалась. Знала, как только она все обдумает, тут же и пожалеет, что попросила меня помочь ей устроить Охотничий бал. Любопытно. – Человек холодно кивнул:

– Это весьма важное событие.

– У меня в мыслях были только самые изысканные развлечения. Я знаю обладательницу чудеснейшего сопрано…

Человек почувствовал прилив возбуждения. Это идеально вписывалось в его план.

– Нет, мадам, – мягко прервал он хозяйку борделя. – Миледи не хочет отказываться от вашей помощи. На самом деле… – Лучше не придумаешь. Теперь-то он точно добьется своего. – Миледи желает, чтобы вы подобрали для нее нечто более радикальное.

Миссис Блайд прищурилась:

– А, понимаю. А я-то гадала, почему она пришла именно ко мне. – Она нетерпеливо фыркнула. – Гринли не решилась сама мне об этом сказать, так?

Человек сочувственно кивнул:

– Она еще не обвыклась с новым положением в обществе.

– Ох уж эти нежные барышни! – Миссис Блайд покачала головой. – Стало быть, она желает, чтобы я устроила такой вечер?

– Именно. Она хочет, чтобы слава о ней как о хозяйке разнеслась по всему Лондону.

Миссис Блайд скрестила руки на груди.

– Передайте ей, что у меня припасен отменный номер. В конце концов, это моя работа.

Человек поклонился:

– Совершенно верно, мадам. Номер и впрямь будет отменный.


Ни в карете по пути домой, ни за чаем, ни в суматохе, которую подняла прислуга, готовясь к послезавтрашнему отъезду, – нигде Оливия не могла думать о чем-то еще, кроме совета миссис Блайд.

Миссис Хафф вихрем носилась по дому, раздавая распоряжения направо и налево. Она даже послала прислуге Керколл-Холла указания с нарочным.

По всей видимости, домом в Шотландии не пользовались года два. Разумеется, при Керколл-Холле постоянно жили слуги, которые присматривали за хозяйством, но миссис Хафф полагала, что никто, кроме нее, не справится с приготовлениями к приему стольких гостей.

Поскольку экономка все предложения леди Гринли принимала в штыки, Оливия предоставила ей заниматься своими обязанностями, а сама побрела в комнату, которую уже привыкла считать своим «будуаром». То была маленькая гостиная, оформленная в более ярких красках, нежели остальные комнаты, где все было выдержано в чрезвычайно элегантных пастельных тонах.

В дверь дважды постучали, и в гостиную вошел дворецкий.

– Вам пакет, миледи, от некоей миссис Б. – Вздрогнув, Оливия отвернулась от дворецкого, чтобы тот не увидел, как краска бросилась ей в лицо.

– Да-да, спасибо, Кинсуорт. – Боже мой, неужели этот тонкий испуганный писк – ее голос? Откашлявшись, она постаралась скрыть свое волнение. – Изволь отнести его в мою комнату.

Она заставила себя выждать время, даже попыталась обсудить меню с поварихой, миссис Арнольд. Вернее, Оливия молча слушала, пока миссис Арнольд в самых недвусмысленных выражениях излагала ей, что леди Гринли будет есть следующие несколько дней. Оливия молча кивнула в знак согласия. По-видимому, в этом и заключалась ее роль в этом доме – кивать в знак согласия на все желания слуг. Улизнув наверх якобы для того, чтобы переодеться к обеду, девушка поскорее хотела прочитать письмо.

На ночном столике в спальне лежал бумажный сверток размером с небольшой саквояж. Оливия поискала глазами Петти, но камеристки поблизости не было. Скорее всего та и не появится. Всякий раз, как только Оливия ее зовет, проходит несколько тягостных минут, прежде чем девица появляется на зов. Удостоверившись, что никто не нарушит ее уединения, Оливия сорвала с подарка бумажную обертку.

Глазам ее предстало что-то вроде ящичка, формой напоминавшего опрокинутый набок бочонок. Он был сделан из мореной древесины и щедро украшен роскошной резьбой, изображавшей экзотические фрукты – гранаты и бананы.