Некоторые парни, типа Джека, принимают такое дерьмо с распростертыми объятиями. Но только не я — больше не я. Я веду себя любезно, но настойчиво. С трепетом, я поднимаю руку Кейт и целую ее пальчики, делая так, чтобы было видно ее кольцо.

— Сегодня вечером мы будем очень заняты. Но, все равно, спасибо.

Она отступает, обиженно пожимая плечами.

— Как знаете.

Такое случается не в первый раз и, скорее всего, не в последний. Кейт справляется с этим нормально, даже если глубоко внутри, я знаю, ее это выводит из себя.

Конечно, я не собираюсь использовать это в свою пользу. Видите дьявола на моем плече? Да — он уже готов заняться делом. Смотрите.

Я наклоняюсь к Кейт.

— Итак… ты так просто дашь ей с этим уйти?

Она продолжает пялиться в свой журнал, резко перелистывая страницы.

— Уйти с чем?

— С тем, что она только что тут бросила. Пыталась откусить твой кусок. А если бы какой-то мужик подкатил вот так вот к тебе при мне? Я бы заставил его жрать асфальт.

— Я не подросток, Дрю. Я вышла из того возраста, чтобы сражаться за мальчика.

Чего бы я только не отдал, чтобы увидеть ее в том возрасте.

— Я же не говорил, что ты должна вцепиться ей в волосы и рвать на ней одежду, — усмехаюсь я, — хотя, это было бы замечательно. Я просто считаю, что ты должна преподать ей урок. Показать ей, кому я принадлежу.

Кейт закрывает журнал, слегка качая головой. У нее светят глаза от того, что ей весело.

— Я знаю, чего ты добиваешься.

— Чего?

— Ты просто пытаешься затащить меня в туалет, чтобы заняться там сексом.

Попался.

— Минет тоже подойдет. У тебя это получается отлично.

Она снова открывает журнал.

— Лесть тебя никуда не приведет. И уж тем более не ко мне в трусики.

Я хнычу:

— Ну, почему?

— Потому что здесь все твои друзья.

— И что?

— То, что они нас услышат.

Я лгу:

— Нет, не услышат.

— Они могут.

— Я заткну тебе рот твоими трусиками — они не услышат ни звука.

Она фыркает. И держит оборону.

— Звучит романтично. Но все равно… этого не случится.

Еще как случится. Но я признаю — все эти шуточки? Сексуальное напряжение? Все равно забавно. Весело. Держит меня в тонусе.

Знание того, что я все равно своего добьюсь? Тоже помогает.

Я пробую разные тактики. Чувство вины.

— Это традиция, Кейт. Как похлопать талисман команды при выходе из раздевалки перед футбольной игрой. Нарушать традиции — к невезенью, обязательно случится что-то плохое. Как ты себя почувствуешь, если самолет упадет и загорится, только потому что ты не хочешь уступить?

— Думаю, я рискну.

Я с предвкушением вздыхаю. Это пятичасовой полет. Не может быть, чтобы Кейт так долго продержалась.

Я выдерживаю несколько минут, чтобы усыпить ее бдительность. Потом поворачиваюсь боком на своем сиденье. И приступаю к делу медленно. Нежно. Одна рука на ее бедре, лениво выводит круги. Постепенно присоединяю вторую руку, поглаживая ее по руке, потом по плечу — расслабляя ее. Пробуждая ее чувства.

Заметили, она меня не отталкивает. Потому что, если одни губы говорят «нет»? Другие всегда не прочь повеселиться.

Я наклоняюсь, и мой рот слегка ласкает ее щеку, двигаясь вдоль линии ее скул к ее шее. Моя рука опускается вниз и накрывает одну ее грудь, сжимая ее. Скользя по ней и дразня ее.

Дыхание Кейт учащается. Журнал падает из рук. У нее наполовину предупреждающий тон:

— Дрю…

Я шепчу ей в ухо:

— Просто поцелуй меня. Это все, чего я хочу, малыш. Лишь один поцелуй.

Это последние слова, которые всегда говорят подростки на заднем сиденье автомобиля своих родителей. Если там поблизости есть девушка? Будьте осторожны — одним поцелуем никогда не ограничивается. Его называют «тайным основанием» не просто так. Прежде чем вы осознаете, там будет и второй, плавно перетекающий в третий, а там уже и до секса недалеко.

Кейт прижимается ко мне губами — позволяет мне соблазнить ее языком. Так тепло. Так влажно.

Так хорошо.

Внутри меня нарастает горячее, страстное желание, и у меня в штанах становится тесно. Я переключаю свое внимание к мочке ее уха — посасывая ее и покусывая. Потом шепчу ей нежные, грязные, полные желания слова, которые вы не захотите знать. О том, как сильно я ее хочу, какая она красивая, чего бы мне хотелось с ней сделать, все в подробностях о позициях, в которых я хочу это сделать.

Кейт чуть приподнимает бедра, ища трения с моими пальцами, которые сейчас прижаты к месту у нее между ног. Когда она его находит и начинает часто дышать, я убираю руки. И смотрю ей прямо в глаза.

— Давай закончим это в другом месте.

Кейт закусывает свою нижнюю губу. Ее слегка затуманенные глаза бегают вправо и влево, пытаясь удостовериться, что у нас нет свидетелей. Она уже готова сдаться…

Как какое-то тело плюхается между нами — на мое колено и колено Кейт. Мои глаза застилают волосы пшеничного цвета. А во рту привкус лака для волос.

Черт.

— Я надеюсь, вы выспались прошлой ночью, Кейти. Потому что вам потребуется много сил на то, что я запланировала.

Долорес. Кто бы сомневался.

Она ерзает своей задницей по моей ноге, заставляя Кейт и меня отодвинуться, чтобы она могла втиснуться между нами.

Кейт быстро приходит в себя.

— Да… умм… ты же меня знаешь. Я стараюсь отдыхать хорошо.

У меня похрустывает тело от непотраченной плотской энергии. И от этого я раздражаюсь.

— Я тебя не смущаю? Вообще-то ты нам помешала.

Ди-Ди поворачивается ко мне со знающим пренебрежением на своем лице.

— Нет, нисколько не смущаешь, — она шикает на меня и машет рукой, — можешь смыться отсюда, Кейт и мне есть о чем поговорить.

— Я так не думаю.

— Эй, это холостяцкая вечеринка, она начинается сейчас. Тебя не приглашали. Иди, померяйся письками с мальчиками, поговорите об огромной куче говна, которую вы сделали прошлым вечером, или чем вы там еще занимаетесь, пока нас нет рядом.

Я скриплю зубами. Сжимаю челюсть. Чтобы не обозвать ее вонючей мандой, кем она и является. Слишком сильно? Виноват. Это все добрый доктор Сьюз — мы много его перечитали дома.

Делаю глубокий вдох. Потом закрываю глаза и отклоняю голову назад. Подожду, пока она уйдет. Когда-то же она уйдет. Или мне придется воспользоваться бесплатной подушкой в пятнах спермы, чтобы заткнуть ее.

От этой мысли я улыбаюсь.

Ди-Ди и Кейт болтают. И болтают. Через несколько минут звуки смешиваются в моих мужских ушах, превращаются в те, которые исходят от учителя Чарли Брауна4: «…вавававаавааа… подарок на день рождения Мэтью… вававаа… не уверена… вааваавава… пришел в последнюю минуту… вававаавааа… вижу его лицо… вававаа… так удивился… ваваа…»

Для женщин подарки важны. Но вот, что я понял — по крайней мере, для некоторых из них — имеет значение не сам подарок. Или даже сколько денег вы за него выложили. Все дело в том, сколько сил было положено на то, чтобы достать для них этот подарок. В его символичности.

Например, если я достану салфетку из бара, где мы с Кейт впервые встретились? Потом, если я помещу ее в рамку и подарю ей, в качестве подарка на годовщину? Я уверен, что она меня оттрахает до состояния комы, чтобы выразить свою благодарность.

А ведь это всего лишь салфетка. Но для Кейт — это значит намного больше.

В прошлом году, на мой день рождения, она сделала мои инициалы в качестве рисунка на лобке. Я был тронут. Хороший подарок — креативный и практичный. В общем, с легким любопытством я открываю глаза и спрашиваю Долорес:

— Что ты ему даришь?

Она самодовольно улыбается.

— Самый шикарный подарок, который только может подарить женщина мужчине, которого любит.

Моя самая лучшая догадка:

— Анальный секс?

Кейт закрывает свои уши.

Улыбка Ди-Ди превращается в оскал.

— Нет, свинья. Я дарю ему подарок, связанный со здоровьем. Мой акупунктурист освободила свое расписание. Она будет целый день работать с Мэтью.

Я смеюсь. Потому что это так много объясняет.

— И это твой подарок? Правда? Это мужской день рождения и ты собираешься заставить его сидеть весь день с иголками в лице? А что ты собираешься подарить ему на Рождество — колоноскоп?

Кейт объясняет:

— Дрю, акупунктура для того, чтобы Мэтью бросил курить.

Точно, Мэтью — курильщик. Статистически, если вы не начинаете курить до 18 лет, то никогда и не начнете. Но мой приятель в этом плане — исключение. Он пристрастился к этой привычке в колледже — во время довольно таки нервной компьютерной игры в футбол Madden NFL.

Однако Мэтью держал это в секрете. Его родители не знают. Потому что сам Фрэнк выкуривает по две пачки в день, и, как любой курильщик, он переломает пальцы своему ребенку, если обнаружит, что он делает то же самое.

Я поднимаю руки как бы сдаваясь.

— Беру свои слова назад, Ди. Это чрезвычайно важный подарок. Все, что угодно, лишь бы Мэтью избавился от этих раковых палочек.

Она чуть ли не гладит себя по головке:

— Спасибо, Дрю.

— Пожалуйста. Теперь, когда мы все разрешили, не могла бы ты, пожалуйста, и я говорю это вежливо, как только можно, пойти отсюда нахрен?

Она больше не улыбается.

— Нет, я же сказала — это мое время. Мое время с Кейт.

У меня в голове всплывают кадры «Быстрые перемены в школе Риджмонт-Хай».

— Как угодно, Мистер Хэнд.

Кейт протягивает руку и касается моей ноги.

— Дрю, может, ты просто посидишь с парнями остаток полета.

Я стучу ногой. И тыкаю пальцем в Ди-Ди.

— Как так вышло, что время с Кейт достается ей? А где мое время с Кейт? Я тоже хочу время с Кейт!