— У меня хорошее настроение! — закричал Гордон.

— И прекрасно. Но это совсем не значит, что ты можешь меня тискать, как кошку! — воскликнула Мэг, вырвавшись из его объятий.

— Ты посмотри, какое красивое солнце! Какой восхитительный закат!

— Да, я вижу, ты дурачишься. А я совсем не настроена! — сказала Мэг, обиженно оттопырив губы и гордо вздернув подбородок.

— О, какие мы сердитые! — передразнил он Мэг.

— Я не сердитая, просто хочу, чтобы меня все оставили в покое, и ты в том числе.

— Мэ-эг, какая ты противная, — протянул Гордон. — Напьюсь сегодня с горя и буду тебя еще сильнее тискать.

— И у тебя горе? Бедненький Гордон, о чем горюешь?

— Спас несчастную девушку, никто даже спасибо не сказал, кроме нее, конечно, — пожаловался Гордон.

— Все должны теперь в ноги кланяться Гордону?

— Совсем не должны.

— Так что от меня надо?

— Чтобы ты меня поцеловала!

— Гордон, тебе жениться надо, — засмеялась Мэг, повеселев.

— На ком жениться?! Еще не родилась та, которая сумела бы похитить мое сердце! — с пафосом воскликнул он.

— Сплошная гордыня и высокомерие! — покачала она головой, брезгливо оттопырив губы. — Такое впечатление, что ты действительно считаешь себя лучше других.

— А если и считаю, что из того? Если я так думаю, а по-другому думать не могу?! — воскликнул он запальчиво.

— Дурак. — Мэг пожала плечами, хотела подняться на верхнюю палубу, но Гордон загородил ей дорогу.

— Ты мне портишь настроение, Мэг!

— А ты меня очень огорчаешь своей глупостью, гордыней и нелепым ребячеством.

— Спасибо, сестра, ты всегда обрадуешь и утешишь! — сказал он раздраженно и дал Мэг пройти.

— Дурак, — повторила она и быстро поднялась на верхнюю палубу.

«Бесчувственная, глупая, сердитая кошка. Впрочем, как и все они — женщины! Может быть, Джесси не такая, как все, у нее все же кровь аборигенки? Бесспорно — она не такая, как все! Живое и естественное дитя природы, не испорченная цивилизацией! Джесси… Моя Джесси», — мечтательно подумал Гордон и заулыбался во весь рот на заходящее нежно-розовое солнце.

12

Вечер действительно был чудным и тихим.

Солнце село, по воде стелились темно-фиолетовые тучи — они словно в зеркале отражались в застывшей воде; казалось, «Филадельфия» плыла по небу, между облаков: облака вверху, на фоне светло-синего неба, которое должно было вот-вот погаснуть; облака внизу, в воде, на фоне зеленовато-серой воды.

Ни единого дуновения ветерка. Лишь шум колес парохода и кваканье лягушек оглашали безмолвную, высохшую от палящего солнца степь.

Гордон уже зажег электрический фонарь на шесте, и палуба осветилась призрачным электрическим светом.

Дели сидела за столом и от нетерпения постукивала ногой по полу. Она нервничала — до сих пор к столу не явились Мэг и Бренни. Он никак не хотел послушаться ее и остановить хотя бы на полчаса, на время обеда, «Филадельфию».

За столом уже минут десять сидел Гордон и прибежавший из кочегарки Алекс; посреди них тихо, боясь пошевелиться, застыла Джесси; Омар стоял тоже в ожидании, с грязным полотенцем на руке.

Наконец Дели не выдержала и вскочила. Мэг просто испытывает ее терпение, или она действительно решила проявить характер и не явиться к столу? И Бренни — бравый шкипер, не знающий ни усталости, ни голода, — никак не хочет оторваться от рулевого колеса!

— Бренни, Мэг! Сколько можно ждать? — крикнула Дели, приложив рупором ладони ко рту.

Дели прислушалась, не затихает ли шум колес парохода? — но нет. Бренни словно не слышал ее, колеса все так же с грохотом загребали воду.

— Невозможно! Я сейчас его приволоку живым или мертвым, — вскочил из-за стола Алекс и бросился в рубку.

— Омар, может быть, позовешь Мэг или хотя бы спросишь, почему она не идет? — обратилась к Омару Дели.

Омар быстро поклонился и засеменил на нижнюю палубу, размахивая в воздухе полотенцем.

— Кажется, карри из трески? — спросила Дели у Джесси, чтобы хоть как-то прервать тягостное молчание.

— Нет, баранина, но как-то странно приготовленная, — ответила Джесси, улыбнувшись.

«Филадельфию» чуть дернуло, колеса начали останавливаться. Не было никакой необходимости бросать якорь или крепить швартовы к берегу, так как в этом месте течение почти не было заметно. Теперь пароход будет медленно, по метру в минуту, продвигаться вместе с течением реки.

Через минуту «Филадельфия» остановилась, почти не было видно, что они плывут по реке, казалось, пароход врос в эту зеркальную водную гладь.

Появился Алекс, за ним шел Бренни, вытирая о брюки мокрые, только что вымытые руки. Дели укоризненно посмотрела на Бренни и обернулась в ожидании Омара и Мэг. Их все не было.

— Ну это просто хулиганство какое-то! — воскликнул Гордон и резко поднялся. — Сейчас я ее свяжу и притащу, как козу на веревке. — Гордон выбежал из-за стола.

Когда он оказался в каюте Мэг, то увидел, что она лежит на кровати, повернувшись лицом к стене, а перед ней стоит Омар, теребя в руках полотенце.

— Ну, может быть, госпоже сюда что-нибудь принести? — жалобно спрашивал Омар.

— Я же сказала, мне ничего не хочется, — пробурчала Мэг не поворачиваясь.

— Мэг, я пообещал, что приведу тебя силой, и обещание свое выполню, — сказал Гордон и схватил ее за ногу.

Мэг начала брыкаться и жалобно застонала:

— Гордон, пожалуйста, пусти. Я же сказала, не хочу!

— Нет, ты пойдешь! — Гордон схватил ее вторую ногу и потащил с постели. Мэг ухватилась за спинку кровати и ни за что не хотела отпускать. — Омар, помоги же мне!..

Омар лишь вяло улыбнулся и попятился к дверям.

Мэг, похоже, решила сдаться и отпустила железные прутья кровати:

— Хорошо! Отцепись только!

Лицо Мэг было красным от напряжения, а взгляд говорил о том, что она вот-вот заплачет.

Высоко подняв подбородок, Мэг проследовала к столу торжественно и печально, ни на кого не взглянув из сидящих за столом. Дели поняла, что Мэг все еще никак не отошла, она, видимо, решила испытать свой характер или терпение Дели? Кто ее поймет?

Мэг села за стол, устремив глаза куда-то в небо.

— Слава Богу, наконец-то мы все вместе, — облегченно вздохнула Дели. — Извините нас, Омар, все уже остыло, а вы, как всегда, старались.

— Госпожа прикажет подогреть? — Омар уже подхватил супницу, готовясь бежать на кухню, но Дели остановила его:

— Нет-нет, не стоит. Давайте же наконец поедим, я страшно проголодалась. А Джесси, наверное, перехватила что-нибудь на кухне?

— Нет, Дели, я лишь смотрела, как Омар готовит, — ответила Джесси и опустила глаза.

Над столом повисло тягостное молчание. Дели уже и не знала, что сказать детям. Раз все молчат, она тоже не будет стараться делать вид, что в семье мир, благоденствие и тихая, покойная радость.

Дели стало не по себе: от этой мошкары, кружившей под электрическим фонарем, от стесненного молчания Джесси, от того что Бренни слишком много за один раз засовывал в рот, быстро и часто жевал, чавкая, — все это просто ужасно! В Дели росло раздражение, и она, не дожидаясь, когда раздражение достигнет предела, ласково спросила у Мэг:

— Мэг, ты, видимо, хочешь поссориться со мной?

— Нет, ма, я уже поссорилась с тобой, — просто ответила Мэг.

— Это же глупо, поверь, — усмехнулась Дели.

— Нет, думаю, не глупо.

— Что ты мне хочешь доказать? Я ведь совсем тебя не понимаю, Мэг, честно признаюсь тебе.

— Видимо, тебе и не понять.

— Мэг, это уж слишком, — резко сказала Дели и отложила вилку.

— Как умер Брентон — пошли скандалы, — сказал Гордон.

— Никаких скандалов не вижу, — пробурчал с полным ртом Бренни. — Ласковая семейная беседа…

Дели благодарно посмотрела на Бренни и тут увидела, как в супницу упал маленький ночной жук. У нее словно все оборвалось внутри, она почувствовала — это совсем не к добру, хоть это был совсем небольшой жук, не бабочка, и упал он в супницу, а не в бокал, но…

«Старею, если начинаю верить в подобные глупые приметы», — подумала Дели и сказала:

— Хорошо, Мэг, ты можешь, конечно, надо мной издеваться, но извини, я так не могу.

Дели быстро вышла из-за стола.

— Я же говорил, пошли скандалы, — усмехнулся Гордон.

Мэг сидела потупившись, что-то ковыряла вилкой в тарелке.

— Не обращайте внимания, Джесси, — сказал Алекс.

— Небольшие семейные недоразумения. Все прекрасно, все чудесно, а сестра чем-то недовольна, — быстро добавил Гордон, не желая, чтобы Алекс разговорился с Джесси.

— Сам же говорил, «и башмаков еще не износила»! — мрачно сказала Мэг.

— Мало ли что я говорил! Она взрослая женщина и вправе поступать, как захочет, — ответил Гордон.

— Вот именно. Но она не поступает, как хотела бы. У нее какие-то глупые, устаревшие представления! — зло сказала Мэг.

— Какие же? — спросил Алекс.

— Она решила отказаться от Максимилиана ради нас, вы что, не понимаете? — выпалила Мэг.

— В конце концов, это ее проблемы, — сказал мрачно Алекс.

— Джесси, может быть, еще положить? — спросил Омар, увидев, что тарелка у Джесси пуста.

— Нет, очень вкусно, но я действительно не хочу, — улыбнулась Джесси.

Гордон бросил на Омара недоброжелательный взгляд.

— Тогда я сейчас принесу сладкий пирог, — торжественно сказал Омар и поднялся из-за стола.

— Гордон, у тебя взгляды меняются как у ветреной девицы, — сказала Мэг с сарказмом.