— Лорд Берли сказал, что ваш дядя стар и болен. И что я вернусь домой через год, максимум через два, О Боже, мои дети! Я никогда их не увижу!

— Это чудовищно! — Эдмон де Бомон не был противником брачных сговоров, но эту женщину использовали самым возмутительным образом. ; — Я поговорю с королевой лично, — сказал он. — Вы не можете так оставить ваших детей!

— Нет! — Ее голубые глаза расширились от страха. — Месье де Бомон, не говорите об этом никому! Вы не окажете мне услуги, а я потеряю все. Я смирилась со своей участью, и вы должны смириться со своей.

Теперь она охватила своей рукой его крошечные ручки.

— Прошу вас, месье, — умоляла она.

— Мадам, я ваш самый преданный слуга, — ответил он. — Да будет так, как вы желаете. Я буду вашим другом.

— Вы уже мой друг, месье де Бомон, и так как вы друг, то, я думаю, вы можете называть меня просто Скай. — Она успокоилась, поверив в его благородство.

— С удовольствием, Скай, если только вы будете называть меня Эдмоном.

На противоположном конце комнаты Роберт Дадли, ухмыляясь, шептал королеве:

— Посмотрите, как мило она болтает с этим гномом! Меня тошнит от этого! А герцог, случайно, не карлик? Забавно было бы, Бесс! Наверное, они оба соответствовали бы одному Джеффри Саутвуду… или Найлу Бурку! — Он гнусно захихикал.

— Не ревнуете ли вы, лорд? — резким тоном оборвала его королева. — Мне казалось, вы уже преодолели страсть к леди Бурк. Не испытывайте мое терпение, Роберт. Я была к вам очень благосклонна, и так-то вы отвечаете мне!

— Я восхищаюсь вами, Бесс! Вы это знаете, но вы же не выходите за меня замуж. Я всего лишь только мужчина, мадам!

— Фи, Роб, потише, — оборвала его королева, — на нас смотрят. Что касается герцога де Бомона, то он не карлик. Его племянник показал мне портрет, который он прислал для предполагаемой невесты. Это достойный джентльмен. Леди Бурк не будет несчастна в Бомон де Жаспре.

— Она исчезнет из виду, — ответил Дадли, — меня вы не проведете, Бесс. Я слишком хорошо вас знаю. Для вас она — враг. Посылая ее в Бомон де Жаспр, вы избавляетесь от этого врага.

— И получаю шпиона во Франции, Испании и папских государствах, — тихо сказала королева. — Не сомневаюсь, что леди Бурк услышит немало интересного и расскажет это нам.

— Боже, Бесс, — восхищенно протянул лорд Дадли, — вы просто чудовище!

Королева игриво улыбнулась графу Лестерскому:

— Потанцуйте со мной. Роб, и мы обсудим, какой бы свадебный подарок преподнести леди Бурк.

Когда Скай и Эдмон де Бомон созерцали весело несущихся в танце под задорную мелодию королеву и лорда Дадли, к ним подсел Уильям Сесил.

— Итак, вы подружились с де Бомоном, леди Бурк. И вы, месье, увидели тот уникальный дар, который мы посылаем вашему дяде. Будет ли он удовлетворен им?

— Как может быть иначе, лорд Берли!

— Королева желает, чтобы вы, леди Бурк, отплыли в конце апреля. С вами и свитой поедет месье де Бомон.

— Королева обещала мне, что я могу остаться в Англии до тех пор, пока не вернется сэр Роберт, милорд. До этого момента я не поеду! К чему такая спешка? Я могу поехать в середине мая. Мне нужно уладить дела с приданым — мои английские платья совершенно непригодны для теплого климата. Не собираетесь же вы отправить меня к герцогу в одной рубашке?

Эдмон де Бомон хмыкнул, увидев растерянность на лице королевского государственного секретаря и казначея.

— Большой спешки нет, лорд Берли, — сказал Эдмон, — мой дядя совершенно здоров, и портрет леди Бурк, который я пошлю ему завтра, еще более укрепит его дух. Если мы отправимся в середине мая, как предлагает Скай, мы будем в Бомон де Жаспре в июне, а это идеальное время для бракосочетания, в особенности в нашей стране.

— О… да-да! — Уильям Сесил нервно начал выбираться из алькова прочь.

— Вы были так добры, лорд! — Тон Скай был ласков, но глаза полны гнева. — Как мило, что мой будущий муж обладает столь крепким здоровьем.

— Конечно, конечно, мадам! — пробормотал лорд Берли и, повернувшись, скрылся в толпе.

— А вы не слабый противник, — рассмеялся Эдмон де Бомон.

— Что за портрет? — спросила Скай.

— Да ваш! Я собирался набросать его сегодня вечером, — ответил он.

— Вы разве художник?

— Я делаю неплохие портреты. Если вы предоставите мне несколько минут, я сделаю быстрый набросок для миниатюры.

— Может быть, мне стоит попозировать для портрета, Эдмон?

— А вы не против? — Он был в восторге.

— Вовсе нет. Кроме того, ваше общество для меня гораздо более привлекательно, чем эти придворные прихлебатели. Я уверена, королева разрешит нам удалиться, если мы попросим ее.

Елизавета, с одной стороны, была довольна и в то же время озадачена. Хорошо, что Скай так легко согласилась на этот брак с герцогом де Бомоном. Но почему? Что она задумала? Она так быстро нашла общий язык с этим карликовым племянником герцога. Что, если она задумала какую-нибудь пакость? Королева широко улыбнулась Скай и Эдмону де Бомону.

— Разумеется, вы можете идти, месье де Бомон. И вы, дражайшая Скай. Надеюсь, что месье ответил на ваши многочисленные вопросы?

— Конечно, ваше величество, — ласково ответила Скай, — это просто кладезь мудрости, и теперь я просто в нетерпении, когда же наконец прибуду в Бомон де Жаспр.

Королева протянула руку для прощального поцелуя Эдмону де Бомону. Он поцеловал ее с такой грациозностью и элегантностью, что королева заметила:

— Превосходно, сэр, недостаток роста нисколько не влияет на ваши манеры. Каковы стиль и деликатность!

— Разве не вы, мадам, заметили однажды: физическое состояние человека нисколько не влияет на остальные сферы его деятельности?

Королева рассмеялась от всей души:

— Я буду рада видеть вас при своем дворе в любое время, месье де Бомон. Мне нравятся умные и изящные люди. И хотя ваше изящество восхищает, ваш ум достоин еще большего восхищения!

Скай сделала реверанс и вместе с Эдмоном де Бомоном прошла по залу к выходу. Когда они покинули жаркий и шумный зал, Скай спросила:

— Куда вы поведете меня, сэр?

— Я расположился здесь, в Уайтхолле. Мои апартаменты недалеко отсюда.

Он быстро заспешил вперед, свернул в один из коридоров и вошел во вторую дверь налево. Скай узнала помещение, где останавливались государственные деятели.

Когда они вошли в прихожую, навстречу вышел смуглый слуга:

— Добрый вечер, месье де Бомон.

— Ги, это леди Бурк, которая должна стать женой моего дяди. Я собираюсь сейчас нарисовать ее портрет и завтра отправить его герцогу. Достань краски!

— Примите мои поздравления, мадам, — сказал Ги. — Ваши краски, месье. Одну секунду!

— Он у меня с детства. Сядьте там, на гобеленовое кресло, Скай. Черт побери, как вы прекрасны!

Что за кожа! Боюсь, моего умения недостаточно, чтобы передать ее свечение! Когда мы вернемся в Бомон де Жаспр, я обязательно сделаю ваш большой портрет. — Так он болтал без умолку, пока Ги не принес ему мольберт, холст, краски и кисти. Затем он сосредоточенно стал рисовать.

— Не желает ли мадам отведать охлажденного вина? — вежливо тронул ее за» локоть Ги.

— Конечно, пожалуйста, Ги. Слуга исчез и через минуту появился с изысканным кубком венецианского стекла, наполненным бледно-розовым вином.

— Любимое вино месье, — пояснил он, — оно должно понравиться вам, мадам герцогиня.

«Мадам герцогиня! Боже, — подумала Скай, — я буду герцогиней!» Тут она вспомнила Сесила и его бредни о здоровье герцога. Теперь ничего не поделаешь, но, если герцог окажется достойным мужем, она может привезти младших детей в Бомон де Жаспр. Эван и Мурроу могут жить и без нее, Бедные О'Флахерти, они так мало знали ее. Она вздохнула, теперь это уже не исправишь. Однако остальные должны быть с ней! Робби и Виллоу тоже мало видят ее, но сейчас они рядом. Другое дело, если она окажется в чужой стране.

Имение Линмут в безопасности, так как его маленький владелец — англичанин. За этим присмотрят Ричард де Гренвилль и Адам де Мариско. Дядя Симу с будет радеть за земли Бурков, и она попросит Элизабет Фицджеральд Клинтон, графиню Линкольн, помочь ему. Бет — ирландка и поймет ее положение. Следовало воспользоваться этим шансом, Скай не могла оставить своих детей. Благодаря помощи королевы и своим семейным связям она сможет защитить состояние своих детей даже из такой дали, как Бомон де Жаспр.

Как бессердечен Сесил! Он знал, что герцог сравнительно молод и здоров, но сознательно ввел ее в заблуждение, чтобы вырвать согласие и помочь своей госпоже — королеве. Что Сесилу до того, что Патрик только что появился на свет, что Дейдра — младенец. Он безжалостно оторвал ее от детей, «Никогда больше не поверю англичанину», — подумала она. Но ведь были же и ее любимый Джеффри, который никогда не причинял ей зла, и Адам де Мариско, и Робби, и леди Сесили. «Клянусь всеми святыми!»

— Вы хмуритесь, — сказал Эдмон де Бомон, — не хмурьтесь, милая Скай, мне нужна та ваша полуулыбка, которая была у вас, когда вы находились в раздумье.

Она улыбнулась:

— Расскажите мне о Бомон де Жаспре.

— О, это сказочная страна, — ответил он. — Полоска земли не более пяти миль шириной, зажатая между Провансом и Лангедоком и уходящая внутрь материка на десять миль от побережья. К счастью, наша столица Виллароза находится на плато, которое упирается в горы, защищающие герцогство. Плато плодородно, так что благодаря земле и дарам моря мы вполне обеспечиваем себя продуктами. Мы не зависим от Франции, хотя она была бы не прочь проглотить нас. Королева Франции, Екатерина Медичи, предлагала герцогу в жены свою дочь Маргариту.

— Почему же герцог захотел вместо нее жену-англичанку? Трудно поверить в это, Эдмон. Французская принцесса была бы сокровищем для вашего герцога.

— Это был неискренний дар, и дядя Фаброн это знал. Принцесса Валуа предназначена для Генриха Наваррского.