(Снова ты заговорил о детях.)

— Пошли сюда. — Она провела его через холл в большую прачечную и в кладовку с полками почти до потолка. — Хорошо иметь достаточно много места для работы и вентилятор, чтобы остыть, когда стираешь или гладишь. Кладовка тоже должна быть большой, потому что иначе будет слишком мало места, чтобы содержать все в порядке и под рукой. Я храню здесь и украшения для праздников, так что не приходится каждый раз запихивать их куда-нибудь далеко и высоко. Мои дети любили украшать дом ко всем праздникам: на Пасху, на Четвертое июля, Хэллоуин, День Благодарения и на Рождество. Здесь есть все необходимое для этого. Они до сих пор любят получить пасхальную корзиночку или пластиковую тыкву, наполненные сладостями.

Разглядывая все это и мелочи, Квентин сказал:

— Похоже, ты превосходная мать, Рэчел: думаю, нелегко было растить двоих детей одной.

— Порой да, но теперь семьи с одним родителем — обычное дело. Давай посмотрим столовую: в твоем доме, наверное, будет много гостей, а мой дизайнер — просто волшебник, он все для этого предусмотрел.

Квентин почувствовал, что Рэчел избегает болезненных тем так же, как и он. Прежде чем войти в столовую он заглянул в причудливую умывальную для гостей, где действительно увидел много любопытного.

— Если тебе интересно и у тебя останется время до отъезда, можешь поговорить со Скоттом Купером, — предложила Рэчел, и он кивнул, соглашаясь. — Это муж одной из моих лучших подруг. Он занимается строительством и делал несколько подобных проектов.

— Стоит выбрать время, чтобы с ним встретиться.

Рэчел сообразила, что это хороший повод пригласить его на вечеринку к Бекки и Скотту в субботу. Скотт был одним из лучших строителей в городе и мог оказаться ему полезным.

Квентин снова заглянул в гостиную, присмотревшись к камину из искусственного мрамора и приглушенному освещению, прежде чем пойти за ней наверх, где располагались четыре спальни и ванные. Комнаты девочек сохранились неизменными — как объяснила ему Рэчел, для того времени, когда они приедут погостить. Комната Карен в голубых, белых и зеленых тонах, комната Эвелин — в сиреневых, голубых и зеленых, цвета и рисунки девочки выбирали сами. В обеих комнатах было множество памятных вещиц со времен их детства и юности.

Все это очень многое рассказало Квентину об интересах девочек и стиле жизни семьи Гейнсов.

— Но я нигде не вижу пианино. — Квентин был удивлен, поскольку среди вещей заметил ноты для игры на фортепьяно. — Ты избавилась от него?

— Эвелин забрала пианино с собой, когда уехала в Огайо; она все еще играет и надеется, что ее дочь, Эшли, тоже будет заниматься музыкой, когда подрастет. Ей три года, а ее брату, Алексу, один. Может быть, мое мнение предвзято, но они прекрасные дети.

— Наверное, ты скучаешь по ним, я бы скучал.

Отвечая, Рэчел заметила, что он разглядывает фотографии Дэниела, но больше не стала распространяться о своей семье. Заглянув в симпатичную комнату для гостей, она повела его в прежний кабинет Дэниела, которым теперь пользовалась сама.

Квентин улыбнулся, входя в типично мужскую комнату, где стояли обтянутые золотисто-коричневой кожей диван, кресло и кушетка. Там был овальный столик из орехового дерева теплого тона, такой же письменный стол и шкаф для бумаг. Одна стена была занята полками с книгами и безделушками. Большинство картин и фотографий изображали сцены на открытом воздухе, в основном соревнования по гольфу. Он заметил две стеклянные фигурки, яблоко и птичку, и вспомнил, как Рэчел рассказывала, что купила их на фабрике возле Каракаса. Квентин заставил себя отвести от них взгляд, чтобы снова не перебирать в памяти события того восхитительного дня. Окна были занавешены итальянскими шторами разных цветов, гармонировавшими со стенами и ковром, на диване лежали две подушки из той же ткани.

— Мне нравится эта комната, Рэчел, — сказал он с искренним восторгом. — Здесь можно прекрасно работать. Жаль, что со мной нет фотоаппарата, чтобы заснять все это.

— Спасибо за комплимент, признаюсь, я люблю весь этот дом и мне нелегко было бы переехать отсюда. К сожалению, у меня нет пленки. Можешь сделать снимки в какой-нибудь другой день, я не против, мне даже лестно, что тебе хочется кое-что использовать у себя.

Да, аппарат у него с собой был, он взял его для деловых целей.

— Он в гостинице, я принесу его до отъезда, раз ты не возражаешь.

Рэчел сообразила, что это дает ей еще одну возможность увидеться с ним наедине, и обрадовалась.

— Конечно. Да, надо отдать должное дизайнеру и строителю. Но и я тоже присматривалась к другим домам и использовала разные идеи, как и ты теперь.

Квентин с улыбкой взглянул на нее.

— Я всегда знал, что ты умная женщина, Рэчел. У тебя множество прекрасных качеств, и мне действительно приятно общаться с тобой.

(Не смотри в эти неправдоподобно голубые глаза, не слушай этот ласковый голос, не то потеряешь разум, за который тебя так хвалят! Ох, Квентин, почему перед тобой невозможно устоять?)

— Спасибо, мне тоже хорошо с тобой. (Быстрее меняй тему и настрой!) Тебе обязательно надо сделать сейф в стене или в полу для драгоценностей, важных документов и особенно ценных сувениров, вроде семейных фотографий. Я устроила такой в бетонном гараже — грабителю пришлось бы взрывать его или орудовать отбойным молотком.

— Скотт тоже сделал сейф в стене между стальными балками, чтобы нельзя было вытащить. Если даже Мать-природа или несчастье разрушат твой дом, ценности будут спасены. — Рэчел решила не показывать ему сейфы, если он сам не попросит, потому что там, подальше от чужих глаз, были спрятаны сувениры и фотографии из того самого круиза.

Квентин одобрительно кивнул.

— У меня есть сейф за картиной, но кто угодно может взломать его, а я, конечно же, не хочу, чтобы у меня украли награды с чемпионатов и личные бумаги. Вот и еще одна полезная идея.

Рэчел знала, что у него есть наградные перстни, по крайней мере, с игр Суперкубков — 82-го, 85-го, 93-го и 94-го годов. Он носил перстень 1985 года, когда играл за команду Сан-Франциско и провел последнюю четверть игры с ужасной болью в поврежденном колене. Удивительно, что заставляет этих людей постоянно рисковать здоровьем? Поступал ли он так ради славы, или не знал, насколько тяжела его травма, или из чувства ответственности перед товарищами по команде, или из любви к спорту, или ошибочно полагая, что он незаменим и непобедим?

Войдя в спальню, Квентин усмехнулся, покивал и снова похвалил ее вкус. Он восхищался стенами, покрытыми губкой темного и светлого оттенков лаванды, белой мебелью с искусной резьбой, потолком, оклеенным обоями с изображением плюща и роз, зеленым мраморным камином, над которым висела картина в викторианском стиле, уютным уголком с плетеным диваном и круглым столом возле огня, шкафчиком с безделушками, отделанным мореным деревом, под старину. Рэчел обратила его внимание на расстановку мебели, которая могла бы заинтересовать его, и показала несколько ценных художественных изделий. Вентилятор — как почти в каждой комнате — был укреплен над изножием обширной кровати. Жалюзи цвета слоновой кости и старинные кружевные занавесочки заслоняли окна, шторы были укреплены на зеленых карнизах и задрапированы. Вся атмосфера комнаты создавала настрой романтичности, красоты, покоя и женственности викторианских времен.

Квентин зашел в просторную ванную, где в одном углу находился душ за перегородкой из матового стекла, разрисованной ангелочками и лилиями. В другом углу находилась ванна-джакузи, над ней на кафельной полке стояли три флакона разных масел для ванны, внутри которых плавали засушенные цветы, мыльница в виде ангелочка и квадратная стеклянная коробка с масляными шариками. Он заметил целое собрание косметики «Пасьон» — пудру, лосьон, духи, стоящие среди других женских мелочей на шкафчике с верхом из белого мрамора. Это был ее аромат, и его мать тоже любила его. Удачный выбор для женщины с таким огненным темпераментом… Он заставил себя отвлечься от воспоминаний и указал на белый вентилятор на потолке:

— Хорошая мысль: когда моешься или одеваешься в спешке, бывает очень жарко. (Или делаешь что-нибудь другое.)

— Благодаря ему макияж не растекается до того, как успеешь выйти на улицу, ведь летом в Огасте очень жарко, — сказала она и засмеялась.

— А зимой под ним можно греться. (Когда ты обнажена и одна.)

— И не приходится включать отопительную систему только для того, чтобы принять ванну и одеться. (Но если бы ты принимал душ вместе со мной, мне бы это не понадобилось.)

— Здесь есть и гардеробная, как удобно! Можно заглянуть? — спросил Квентин, и она кивнула. Он открыл дверь, вытаращил глаза и хихикнул. — Вот гардеробная настоящей женщины — двадцать футов на восемь. Вот это да! Вешалки на разной высоте для длинной и короткой одежды и даже для вечерних платьев. Подставки для обуви, множество полок до самого потолка, встроенный шкаф, отделения для мелких вещей… И шкатулочки для украшений, и коробочки! В моем гардеробе все кучами навалено, потому что я только и делаю, что распаковываюсь и запаковываюсь. Иногда я никак не могу найти то, что мне надо, а я ведь не люблю беспорядка, так уж меня мама приучила. Да, ты умная женщина, обо всем позаботилась.

Пока он осматривался, Рэчел сказала:

— Мои друзья часто смеются, что я предпочитаю спать в одной комнате со своими платьями. А по мне — очень удобно, и время экономится. — Она вынуждена была прислониться к дверному косяку — колени ослабли, все ее тело дрожало от его близости. Рэчел представляла, как Квентин сожмет ее в объятиях и они медленно опустятся на ковер и предадутся страстной любви. Она жаждала его прикосновений, его поцелуев, его объятий, хотя и не знала, что сделает, если он вдруг проявит такие намерения. Постарается сдержать его или покорится не раздумывая? Хотя они провели вместе всего две недели двенадцать лет назад и несколько дней теперь, Рэчел не боялась его, не сомневалась в том, что он джентльмен и она не рискует своей безопасностью, пострадать могут только ее чувства. Да, на сей раз она хотела лучше узнать его, прежде чем… если это случится, конечно.