Дедушка протягивает мне коробку конфет, и мы включаем «Танцы со звездами».

– Как на работе? – спрашивает он, глядя на меня из-за своих толстых очков. Я боялась, что он задаст либо этот вопрос, либо спросит про мою личную жизнь.

Я еще не успеваю ничего произнести, как Айла встает:

– Сейчас я покажу тебе Уорда! Ты готов, дедуля?

Дедушка кивает.

Она морщит губы и по очереди указывает на нас с дедушкой:

– Ну же, ребята, давайте начинать! Вы должны продавать гораздо больше, гораздо больше, гораздо БОЛЬШЕ!

Айла подпрыгивает, почти падая.

– А тот, кто больше всех продаст, получит повышение.

Я понимаю, что сижу и улыбаюсь как дурочка.

– Ты! – Айла снова указывает на меня. – Что смешного? Надо мной ржете?

Она встает прямо, руки в бока, и говорит с американским акцентом:

– Ну-ка иди и продай эту кухню.

Дедушка смеется.

– А ты! – Айла смотрит прямо ему в лицо. – Я за тобой слежу. Давай-ка, поднажми, пока я тебя не уволил.

– Уволил? – съеживается дедушка. – Но я ведь так стараюсь, босс.

– Недостаточно, молодой человек!

Мы все снова смеемся, и напряжение, накопленное за неделю, проходит.

– А ты! – поворачивается она ко мне. – Ты уволена!


Когда Айла уже легла спать, мы с дедулей можем наконец нормально поговорить. Я рассказываю, что случилось с Айлой в школе. Он терпеливо слушает, а потом начинает меня уверять, что больше на данном этапе сделать все равно ничего нельзя. Директор права – надо дать Джемме шанс, хотя он понимает, насколько я ненавижу даже саму мысль о том, что Айле придется видеть ее каждый день. Возможно, все дело в возрасте.

– Дети часто жестоки, потому что чего-то не знают, так же как и взрослые иногда.

Дальше я рассказываю про Дэна и Фиону, которые отнеслись ко всей этой ситуации с необычайным тактом. Фиона сказала, что, если учителя не смогут решить ситуацию должным образом, мне нужно будет связаться с администрацией, полицейскими или представителями органов местного самоуправления. Скорее всего, до такой ситуации дело дойдет вряд ли, но, услышав такой совет, я немного успокоилась.

Дедушка откладывает газету.

– Много лет назад, когда я учился в школе, в классе был мальчик по имени Нэд. Красивый, амбициозный парень, но с родимым пятном на половину лица, которого бы стеснялся любой. И самое жуткое было в том, что над ним издевался учитель, подначивая одноклассников Нэда делать то же самое. Конечно, я не поддавался, Дженьюэри, но парни послабее были вынуждены повиноваться. Так что, получается, издеваются только те, кто слаб. В данном случае это был учитель, жизнь которого, по-видимому, сложилась далеко не так блестяще, как хотелось бы. В последнее время мы с Нэдом часто переписываемся в Facebook. Он увидел мое имя, отправил сообщение. Меня это очень сильно тронуло. Нэд сделал успешную карьеру в юриспруденции – он специализируется в области прав человека. Конечно, то, что над ним издевались, было ужасно, но Нэд смог из этого вынести важные уроки, которые потом пригодились ему в жизни, Дженьюэри.

– Вряд ли я преуспела в жизни. Это скорее к Лукасу.

– Летать в бизнес-классе и много зарабатывать – не синонимы успеха.

– Я недовольна своей работой, дедушка, – я кусаю губы, стараясь не заплакать, – и собираюсь уйти.

Дедушка снова смотрит на меня искоса, как мудрый старый филин.

– Дженьюэри, я понимаю, что из меня не лучшая замена твоей любимой бабули, но я готов выслушать тебя, если у тебя наболело.

– О, дедушка…

– У тебя проблемы с мужиком? – спрашивает дедушка, а я почему-то никак не могу перестать улыбаться.

– Назовем это так.

– На самом деле дело тут не в Спенсере. А во мне; в том, как я себя вел. У меня не было никакого права вмешиваться в ваши отношения, но когда я увидел тебя с этим человеком… И еще кое-что. Дженьюэри, я должен тебе еще что-то сказать.

– Поставь-ка чайник, – предлагает мне дед.

27

Я набираю в поисковике: «Как быстро найти новую работу?» Остаются считаные минуты до начала совещания. Обдумав ситуацию в течение выходных, проведенных с дедулей, я решила последовать его совету и не увольняться сразу, несмотря на нашу ситуацию с Уордом. Дедушка прав. Мне нужно оплачивать счета и заботиться об Айле. «Но искать начни, – посоветовал дедушка, – всегда легче найти новую работу, когда у тебя еще есть старая».

– Дженьюэри, нет! – восклицает Грэм.

Я даже не заметила, как он подкрался так близко.

– Ты не можешь уйти. Я не позволю. Ты просто не можешь бросить меня!

В офис врывается Надин.

– Что? Ты ведь не увольняешься, Джен?

– Тише, – шикаю я на них. Входит Уорд с кружкой кофе, и теперь слишком поздно.

– Кто увольняется? – спрашивает он, глядя на меня.


– Давайте начинать.

Уорд запускает свой ноутбук.

Пока он листает список домов на продажу, я отключаюсь и думаю об Айле – каково ей в школе? В понедельник, во время перерыва, мисс Майлз провела беседу с Джеммой. Джемма поздоровалась с моей дочерью и извинилась за свой поступок. Подруги Джеммы тоже пожали Айле руку, и все согласились быть добрыми и уважать друг друга. Кто знает, получится ли? Хорошо, что этим утром насильно вытаскивать Айлу из кровати мне уже не пришлось – она с удовольствием позавтракала и поиграла со Спадом. Руки говорит, что Айла стала активнее и общительнее. Ей снова захотелось заняться выпечкой, и она достала посуду. Вчера, когда я вернулась домой, меня приветствовал аромат свежих бисквитов с сиропом.

После выходных в Корнуолле я почувствовала себя гораздо сильнее. Как бабушка говорила, жизнь можешь изменить лишь ты сам. Никто мне ничего не должен; я способна достичь счастья сама. Завтра в полдень у меня первое собеседование. В литературном агентстве в Сохо. Надин я соврала, что мне нужно к стоматологу, что-то с корневым каналом пульпы, и поэтому, возможно, придется ездить туда несколько раз. Вакансия та же, что и сейчас, но я смогу добиться большего; познакомлюсь с бизнесом напрямую. Путь к вершинам лежит через простую должность ассистента. Претендентов будет много. Я дотрагиваюсь до медальона. «Поверь в себя», – сказал мне дедуля.

– Дженьюэри? – Уорд ждет моей реакции.

– Прости, что ты сказал?

– Мы вместе едем в Корнуолл.

– Что? – теперь я вся внимание.

– Завтра я участвую в сделке по дому в Сент-Моуз, на южном побережье, недалеко от дома твоих бабушки с дедушкой. Восхитительное место, прямо на берегу моря. Рядом – красивый замок. Ты ведь там бывала и разбираешься.

– Давайте, я тоже приеду, – говорит Люси, заметив выражение моего лица. – Я тоже хорошо знаю это место, Уорд.

– Отлично, – говорю я, как будто все уже решено. – Спасибо, Люси.

Уорд качает головой. Запутавшиеся Грэм и Люси смотрят на Уорда, затем переводят взгляд на меня.

– У меня завтра поход к стоматологу, – говорю я. – Сильно зубы болят.

– Ты ничего такого не говорила, Дженьюэри, – произносит Грэм с любопытством. Насколько атмосфера накалена, может понять любой старый дурак.

– Я сказала Надин. Мне очень больно. Проблемы с пульпой.

Я изображаю великомученицу.

– Тогда решено, – объявляет Люси. – С тобой еду я, Уорд.


После совещания Уорд вызывает меня к себе в офис. Садясь напротив него, я делаю глубокий вдох.

– Когда меня что-то не устраивало на прежних моих должностях, я тоже все время «уезжал к стоматологу», – начинает Уорд ангельски-спокойным тоном. – А один раз придумал даже такую странную историю, что через три недели должны быть похороны. Так что, твой друг не совсем еще умер?

Увидев на моем лице проблеск улыбки, Уорд говорит:

– Могу ли я по крайней мере попытаться уговорить тебя остаться?

– Я не могу работать здесь больше, Уорд, – отвечаю я, надеясь, что мне поднимут зарплату.

Он кивает, как будто понимая, насколько между нами все сложно.

– Если проблемы с корневым каналом нужно срочно решать, я, конечно, тебя отпускаю. Нет ничего хуже, чем зубная боль. У меня две коронки. Вот тут…

Он показывает на один из своих передних зубов.

– …и вот тут. – Он показывает на второй, коренной зуб.

– Но у тебя ведь нет температуры? Может быть, все-таки поедешь со мной сегодня?

– Уорд… – Я не знаю, что делать. Я разрываюсь. Реагировать ли как-то на чувства человека, который сейчас сидит в кресле передо мной? Но у меня завтра собеседование, и я поклялась себе держаться от Уорда подальше.

– Последняя сделка, – говорит мой начальник.

28

Полдень. Я сижу в машине Уорда и звоню дедушке. Идут гудки. Странно, обычно через несколько зуммеров срабатывает автоответчик. Ну же, дедуля. Неужели с возрастом он стал туговат на ухо…

Я вижу, как Уорд покупает кофе в ресторанчике неподалеку. Мы припарковались перед пляжем в Сент-Моувз. Из Лондона мы выехали на рассвете, чтобы успеть к одиннадцати. Я до сих пор не знаю, что я здесь делаю, но, во всяком случае, мне удалось перенести свое собеседование на понедельник. Наврала про стоматолога – проблемы с каналом пульпы и все такое.

Сделка прошла хорошо. Дом меня впечатлил – бледно-голубые стены, белые рамы, правильное расстояние до пляжа и прекрасный вид из окна. Я рассказала немолодым хозяевам особняка про своих бабушку с дедушкой – как они были счастливы жить рядом с морем, как окрестности поднимали им настроение.

В принципе, и поездка с Уордом оказалась не такой уж и неприятной. Мы много говорили о его детстве. Он вырос в Суссексе. Родители его не очень подходили друг другу и плохо ладили – творческая и свободолюбивая мать никогда не понимала своего строгого, педантичного мужа.

– Мы с матерью часто надолго уходили гулять в дюнах, просто чтобы не видеть отца, – говорил Уорд. В детстве он нередко задавался вопросом, как его мама вообще влюбилась в его папу.