– Привет, Егор! – празднично-радостным тоном поздоровался Влад.

– Привет, Карим, – улыбнулся, заражаясь его настроением, Егор. – Ты что такой веселый?

– Ну, во-первых, узнал от Костика, что ты в Москве, а во-вторых, у Милы день рождения. Ты приглашен и не можешь отказаться!

С Милкой, любовницей Влада, Егор виделся пару раз. Как-то в ресторане они втроем обедали, в другой раз они с мужиками у нее в доме «заседали», а она им накрывала-подавала, а после двоих из компании развозила по домам на своей машине. Про девушку Бармин все понял при первой же встрече, и надо отдать должное, она совершенно не маскировалась под наивную «розу в бутоне», которую посетила большая бескорыстная любовь, а вполне открыто высказывала свои жизненные позиции и ожидания, что, с его точки зрения, заслуживало уважения.

Собственно, это дела и трудности Карима. Как человеку нравится, пусть так и живет, лишь бы другим не мешал. Вот только Иринку, жену Влада, Егору всегда было немного жаль, она хорошая тетка, отличная мать и хозяйка, и выглядит прекрасно, и знает обо всех многочисленных «леваках» мужа, но почему-то терпит… Значит, это ее личные дела и трудности выбора. Но приходить к ним домой, когда Ирина искренне радуется ему и гостеприимно принимает, а после или до того встречаться где-нибудь с Владом в присутствии его любовниц Егору не нравилось.

– У меня сегодня дел еще под завязку! – предпринял вялую попытку отказаться Бармин, не очень-то ему хотелось на этот день рождения, да и представлял он, что там соберется компания исключительно нужных Владу людей.

– Ну не до ночи же! – уговаривал Карим. – Придешь, когда освободишься, и никаких отговорок! Не виделись черт-те сколько, посидим, выпьем! Отдохнешь, потанцуешь, девочек снимешь, если захочешь!

«А и ладно», – решил Егор. Отдохнуть-то не мешало бы, к тому же вылет у него только завтра вечером, можно и потусить. А насчет выпить, так это к нему относилось весьма условно – пил Бармин очень мало, не больше пары-тройки стопок настоящей водки, и все об этом знали, и уж если приглашали к себе, то обязательно утруждались достать настоящую водку. Кстати, именно Егор познакомил большинство своих московских друзей с удивительной женщиной – Марфой, известной травницей и целительницей, живущей в ста километрах от Москвы, которая сама делала исключительную водку по старинным рецептам, и всем советовала следовать ее примеру, а не «травиться химищей страшной». И уж, насколько Егор знал Влада, тот такой водочкой запасся, раз наметил зазвать друга.

Ладно, сходит – посидит, пообщается.

Поднимаясь по ступенькам на элитную «галерку», Егор через стеклянные стены успел немного рассмотреть гостей Влада, заметил несколько знакомых, и отчего-то зацепился взглядом за незнакомую девушку – что-то в ней показалось ему интригующим. Не разглядеть толком – притушенный свет, да и сидит она, откинувшись на спинку дивана, вполоборота. Но уже вошел, услышал приветственные восклицания из-за стола, покивал, махнул ответно и, переводя взгляд на встречавших его Влада и Милку, на мгновение тормознул взглядом на заинтересовавшей девушке… и почувствовал, что его словно окатили холодной водой.

Медсестричка, санинструктор Верочка! Та майская «фронтовая» Верочка, которую он так часто вспоминал и все поругивал себя, что не нашел.

И она в этой компании?! Вот с этим Виктором?! Твою ж мать!

Он быстро отвернулся, больше на нее не смотрел, говорил дежурные фразы, преподнес букет и две песцовые шкурки, часть из тех, которые привез с собой во взяточном расчете и необходимости презентовать там, где деньги не берут.

С Владом обнялись, ритуально похлопали друг друга по спинам, и Карим повел представлять друга гостям, с которыми тот не знаком.

– Вера, подруга Милы, – представил он.

А Егор отметил и заметил все сразу – и насколько она хороша сегодня, просто необыкновенно, и даже румянец не потускнел на щеках, и как ей фантастически идет этот наряд и эта шаль в тон глаз, делающая их еще ярче и выразительней, и стоимость ее наряда оценил, и фирму прикинул, и удивительную драгоценность на пальце, необычную и ой какую дорогую, на подделку не похоже. Подруга Милы, значит!

«По «цеху», видимо! – зло подумалось ему. – Простая хирургическая сестра, говоришь! Ах да, пардон, старшая!»

Его накрыло яростью и обидой не только на нее, на себя! На то, что повелся тогда в мае, как дурак, совершенно честно принял ее за настоящую, чистую, искреннюю девушку, которая к тому же, забывая себя, исполняет свой долг, как бы высокопарно это ни звучало. И радовался, что вот же есть еще такие девчонки истинные, замечательные, сильные, красивые личности.

И вот с этим Виктором?! Известным на всю Москву постаревшим плейбоем и бонвиваном? У которого, с периодичностью раз в год, меняются содержанки, и возраст их все меньше и меньше? Да, насколько Егор слышал, Виктор щедрый мужик и своим женщинам платит не скупясь. Но ему под семьдесят, и поговаривают о его несколько странных сексуальных наклонностях. И что, вот эта Верочка с ним? А на какие денежки она так одета, на зарплату медсестры, что ли? А этот перстень? Такую вещь Виктору этому не потянуть. Значит, был любовник побогаче? Или есть параллельно?

Бармин дурел от своих злых, жалящих мыслей, от желания подойти к ней и высказать все это, а еще встряхнуть хорошенько и поинтересоваться, кого и зачем она играла в мае. Для чего? В поисках богатого покровителя? На такие мероприятия мужики не за тем ездят, чтобы их ловили расчетливые охотницы.

Он не сводил с нее взгляда, следил незаметно, продолжая слушать Влада, разговаривать с кем-то еще, есть, чувствуя в любом блюде привкус горечи разочарования, и на автомате подмечая детали, мелочи, например, что она только изображает, что пьет, поднося ко рту бокал, а на самом же деле только губы мочит.

И все спрашивал себя: «Как же я мог так лохануться, так сильно ошибиться в человеке?» Он тертый, хитрый и многомудрый мужик, считывающий безошибочно в душах, его вообще без вариантов обмануть, он мир по-другому, чем большинство людей, слышит, видит и чувствует. Совершенно непонятно, как он мог повестись на строгий и одновременно необычайно женственный образ – роль, которую она разыгрывала перед ним с какой-то только ей известной целью?

Когда Вера с Милой пошли на танцпол, Бармин не удержался, поднялся с дивана и, держа в руках непонятно за каким чертом бокал с вином, которое пил крайне редко, и уж не сегодня точно, двинулся к ажурной балюстраде, ограждающей балкон второго этажа, и нашел взглядом подружек внизу на танцполе.

Зазвучала медленная мелодия. Он увидел, как Веру пригласил Виктор, а Милка, кивнув им, стала пробираться сквозь танцующие пары к остальным гостям.

«А она хорошо смотрится в танце и красиво двигается», – отметил про себя Бармин и, продолжая наблюдать за Верой, не заметил, как к нему подошла Мила.

– Ты что, тут один? – заботливой хозяйкой поинтересовалась она и проследила за его взглядом. – А, Верочкой заинтересовался, – усмехнулась Милка, понаблюдала какое-то время за танцующими и посоветовала: – Забудь, она тебе не подойдет, ты в Москве редко бываешь, а она девушка занятая, у нее свой плотный личный график.

Бармина просто порвало!

Значит, плотный личный график! То есть не один Виктор ее «окучивает», имеются и другие «папики»! В этот момент музыка закончилась, и он увидел, как Виктор, деликатно придерживая даму под ручку, выводит ее из танцзала на веранду.

Ну, тут ушаночку-то Бармину сорвало! Практически напрочь!

Он чувствовал себя, как тертый мошенник, обведенный вокруг пальца другим, гораздо более умелым профессионалом и потерявший все сбережения подчистую. И главное, Егор не понимал – зачем?! На кой ей понадобилось играть с ним в хорошую девочку?!

Он вспомнил, как пришел тем вечером в госпиталь. Весь день думал о ней, вспоминал, прикидывал, куда предложить ей пойти, о чем поговорить, и даже словил бациллу романтизма и насобирал маленький символический букетик полевых цветов, в духе исторической достоверности. Но давешний хирург Виктор Аркадьевич сказал, что Верочке пришлось сопровождать раненого в область и она больше сюда не вернется. Сказал и посмотрел выжидающе, явно предполагая, что Егор попросит ее координаты, телефон или спросит о чем. Но Бармин постоял, думая, спрашивать или нет? И решил почему-то, что нет.

А потому что, на минуточку, он живет и работает за полярным кругом, хрен знает где, в диких и прекрасных местах, а девушка Вера, как он узнал от другой медсестрички из госпиталя, обитает в Москве. И что? Летать в Москву и ухаживать? Или предложить сразу переехать к нему? Подумал и не спросил.

Потом несколько раз за этот месяц его подмывало узнать у Кости Агапова ее координаты. Костя дружил с организаторами этого патриотического клуба, а у тех имелись списки всех, кто принимал участие в реконструкции, и девушку Веру он нашел бы за полчаса. Думал. И вспоминал ее фантастические глаза, убойную улыбку и ямочку на щечке, и выбившиеся из прически тонкие светлые прядки…

И не стал разыскивать. Он слишком занятой человек. По-настоящему занятой! У него физически нет времени ни на какие ухаживания и разведения марлезона вокруг барышень. Но частенько вспоминал ее, немного корил себя за то, что не нашел, ну а вдруг сложилось бы что-то интересное. Хотя бы одна ночь.

Ну вот, искать не понадобилось, сама нашлась! Так лучше бы не находилась!

Ох, не зря ему так не хотелось идти на этот день рождения! Вот не хотелось же!

Еще некоторое время Егор поварился в своем тяжелом настроении, наблюдая за ней, а потом вдруг подошел и, прервав ее разговор с уже совсем захмелевшей Милой, пригласил на танец, скорее приказал.

– Идемте, Вера, потанцуем! – достаточно строгим тоном заявил Бармин и протянул ей руку.

– Иди, иди, Верунчик, потанцуй! – пьяненько радовалась Милка.

– Ладно, – неохотно согласилась Вера, скорее чтобы отделаться от подруги.