И почему она позволила ему блефовать и запугивать ее? С чего взяла, что он может причинить вред тете Элизабет? Сейчас Кори не сомневалась, что, если дело дойдет до конфликта, Маргарет Беттанкур подтвердит честность ее тети. Конечно, неприятно будет, если Броуди обратится в полицию, но никаких оснований для судебного разбирательства и быть не может. Накануне Кори была чересчур расстроена, позволила себя запугать, вот и дала это совершенно ненужное обещание. Утром она пошлет Броуди подальше со всеми его угрозами и шантажом.

Приняв такое решение, Кори наконец заснула, но спала плохо и рано проснулась. Наконец она поняла, что больше не уснет, встала и пошла в душ. Стрелки на часах показывали лишь восемь часов. Холодные струи быстро разбудили ее. К ней вернулась обычная уверенность.

Кори надела свои любимые линялые джинсы и сиреневую, цвета лаванды, рубашку. Она спустилась на первый этаж и вошла в кухню, где ее ждала записка от тети Элизабет, прислоненная к огромной вазе с желтыми ирисами.


"Дорогая,

Я не стала будить тебя, поскольку ты вчера поздно легла. Мэйбл пригласила меня позавтракать с ней перед церковной службой, а после церкви я обедаю у преподобного Поттера. В холодильнике найдешь салат с тунцом, это тебе на обед. Желаю хорошо провести день.

Э."


Кори легонько прикоснулась к цветку в вазе и подумала, не отправиться ли ей тоже в церковь, забыв о самонадеянном мистере Броуди, который заявил, что придет в одиннадцать, даже не спросив, будет ли она в это время дома. Нет, лучше дождаться Броуди, чтобы иметь удовольствие лично послать его к черту.

Девушка открыла холодильник, чтобы достать кувшин со свежим апельсиновым соком, когда в дверь позвонили. Это не может быть Броуди. Сейчас только полдевятого, а он обещал приехать в одиннадцать. Озадаченно подняв брови, она закрыла холодильник и поспешила в прихожую.

На лестнице стояла Селия Беттанкур в фирменных джинсах и тенниске. Она заговорила, как только Кори открыла дверь.

– Я знаю, ты имеешь право сердиться на меня. На твоем месте я, возможно, захлопнула бы дверь. Но я прошу лишь меня выслушать. Пожалуйста!

– Нам не о чем разговаривать, – холодно сказала Кори. – Ты все сказала вчера вечером.

Селия нервно облизала губы. Кори заметила, что она неважно выглядит. Под глазами были темные круги, как будто Селия тоже не выспалась.

– Я хочу извиниться, – неуверенно произнесла Селия. – Знаю, что вела себя вызывающе. Даже если бы я сама этого не осознала, папа ясно дал понять, как ужасно я с тобой обошлась.

– Сейчас я не готова к разговору с тобой, Селия, – сказала Кори. – Некоторые вещи мне очень трудно забыть…

– Послушай, неужели ты думаешь, что мне легко? – воскликнула Селия. – Думаешь, я бы пришла сюда, если бы у меня был другой выход? Черт побери, мне необходимо с тобой поговорить!

«Ага, вот к чему сводится твое извинение!» – мрачно подумала Кори.

– Ладно, входи, – сказала она, пропуская гостью. – Хотя не понимаю, о чем нам еще говорить теперь, когда ты выполнила свой долг. Я передам Уолтеру, что ты сделала все как надо.

– Отец не знает, что я у тебя, – возразила Селия и быстро вошла в прихожую, как будто опасаясь, что Кори передумает. – Я ушла сегодня утром еще до завтрака. Хотела повидаться с тобой до того, как отец сам позвонит, чтобы извиниться.

Кори с сомнением покачала головой, но тем не менее провела Селию в гостиную.

– Садись, – сказала она, указывая на диван, а сама села в голубое кресло.

Селия с любопытством оглядывалась вокруг. Ей, так же как и Броуди, казалась необычной старомодная обстановка комнаты. Кори вся сжалась в ожидании насмешливых комментариев, но вдруг увидела мечтательное выражение на лице гостьи.

– Красиво, – тихо сказала Селия. – Напоминает гравюры Нормана Рокуэлла.

– Тебе нравится Норман Рокуэлл? – удивленно спросила Кори. Она не думала, что такая светская молодая женщина, как Селия, оценит неброскую поэзию работ этого мастера.

Селия кивнула:

– Да, у меня в комнате висит несколько его гравюр, – сказала она рассеянно. Потом выпрямилась и напряглась. – Я хочу, чтобы ты уехала, – сказала она резко.

– Что-что?

– У меня есть деньги, которые мне оставила в наследство мать, – Селия нервно облизнула губы. – Не очень большая сумма, но достаточная для того, чтобы устроиться в другом городе. Может быть, если будешь экономной, ты сможешь даже открыть собственный магазинчик.

Надо же, второй раз на протяжении суток ей предлагают открыть магазин, подумала Кори. Это было бы смешно, если бы не было так оскорбительно.

– Знаешь, Селия, тебе лучше уйти, – сказала она, выдержав паузу.

Селия провела рукой по волосам, взлохматив их.

– Ах, черт, так и знала, что ты разозлишься, – сказала она, и вдруг ее глаза наполнились слезами. – Слушай, я знаю, что ты меня ненавидишь, как и я тебя, но ты должна меня послушать. Неужели ты не понимаешь, какие для тебя открываются возможности? – Она прикусила губу, так как Кори не отвечала и только молча смотрела на нее. – Ну хорошо, хотя бы на один год. Пообещай уехать на год, я заплачу тебе.

– Мне не нужны твои деньги, Селия, – растерянно сказала Кори. – И я вовсе тебя не ненавижу. – Уголки ее губ опустились. – Хотя после вчерашнего вечера не могу сказать, что рада тебя видеть.

– У меня вчера просто крыша поехала, – сказала Селия нерешительно. – Увидела, как ты танцуешь с Тоддом и как он глазеет на тебя, ну и выпила слишком много.

– Насчет выпивки могу сказать то же самое о себе. Я бы не поддалась на твой милый комплимент, если бы не выпила больше, чем следует. – Кори пожала плечами. – Ладно, Селия, забудем об этом.

– Я не в состоянии, – ответила Селия дрожащим голосом. – У меня нет сил. Неужели ты не можешь уехать?

Ее голос звучал умоляюще. Куда подавалась та невозмутимая жесткая Селия Беттанкур, которая обычно представала миру? Вместо нее сидела отчаявшаяся девочка с большими карими глазами, полными слез.

– Для тебя это действительно так серьезно? – медленно произнесла Кори, не отрывая взгляда от собеседницы. – Уверяю тебя, не стоит переживать из-за меня и Тодда. Между нами ничего не было и нет.

– Да знаю я, – горько усмехнулась Селия. – Но знаю также, что Тодд по тебе с ума сходит. Вчера это все заметили. Ты только протянешь руку, и он будет твой, как и остальные твои призы.

– Какие призы?

– Помнишь, в детстве ты была отличницей, которой доставались все школьные призы? И папа, как только взял тебя на работу, не переставая расхваливает. Я думала, что после школы папа доверит мне магазин, но он отправил меня в Швейцарию. А когда я вернулась, ты уже прочно здесь закрепилась.

Ну и ну! Тетя Элизабет, как всегда, оказалась права. Кори стало стыдно: получается, что она не сумела разглядеть боль и обиду Селии, спрятанные под маской самоуверенности и иронии.

– Что ты смотришь на меня? – нетерпеливо воскликнула Селия. – Ну скажи что-нибудь!

– Я просто думаю, сколько в нас такого, что мы никогда никому не показываем, – тихо сказала Кори. – И как редко мы хотим понять друг друга. Ты правда любишь Тодда Джеймисона, Селия?

– Да, правда! И могу сделать так, что он меня полюбит. Дай мне год, и он вообще забудет о твоем существовании.

– А как же моя работа в фирме Беттанкуров?

– А что? Ты думаешь, я с ней не справлюсь? По крайней мере у меня будет шанс показать папе, на что я способна, а не скрываться вечно в твоей тени. – На лице Селии появилась надежда. – Так ты согласна подумать об этом? Согласна взять деньги?

Кори покачала головой.

– Нет, деньги твои мне не нужны, – сказала она, вставая. – Но это не значит, что твое желание не исполнится. Я подумаю, Селия.

Селия тоже встала.

– Наверное, я должна быть благодарна, что ты не отказалась наотрез, – сказала она, пытаясь улыбнуться. – Я не стану притворяться и говорить, что буду лучше к тебе относиться, если ты сделаешь это. Уж слишком долго ты для меня была как заноза.

– Ты тоже устроила мне отнюдь не райскую жизнь, – сухо сказала Кори, провожая Селию до двери.

– Мне хотелось с тобой поквитаться. Вот почему вчера я напустила на тебя Джефа Броуди. – Селия улыбнулась, и в выражении ее лица появилось что-то кошачье. – Мне хотелось посмотреть, как ты справишься с мужчиной такого класса. Я даже сказала ему, что ты получила работу в нашей фирме, потому что спала с моим отцом.

– Прелестно, – с сарказмом произнесла Кори. – Знаешь, Селия, по-моему, тебе пора домой.

– Но я не собиралась…

– До свидания, Селия.

Гостья пожала плечами и открыла дверь.

– Ты мне сообщишь о своем решении?

– Да, так или иначе, – ответила Кори. – Вряд ли еще одна встреча тет-а-тет доставит нам удовольствие.

Селия Беттанкур кивнула.

– До свидания, Кори. – И дверь за ней закрылась.

Кори печально покачала головой. Она вышла из кухни медленно и направилась к своему любимому прибежищу – оранжерее. В отношениях с Селией даже нейтралитет держать будет очень трудно. Да, Селия была сегодня непривычно откровенна, но скрыть торжествующей улыбки не сумела! Ну и пусть радуется. В этот момент Кори была ей только благодарна.

Великолепная золотисто-оранжевая бабочка порхала над ноготками, которые красиво окаймляли выложенную кирпичом садовую дорожку. Грациозная и свободная, время от времени она садилась на цветок и расправляла на солнце свои блестящие крылья.

Порхала. Именно так тетя Элизабет говорила про мать Кори, когда рассказывала девочке о ее родителях. Карла Ледфорд была похожа на красивую бабочку, которая перелетает с цветка на цветок, останавливаясь, чтобы выпить нектар, и опять продолжает свой бесконечный беззаботный полет. Бабочка не создана для того, чтобы задумываться, тревожиться или сидеть на месте, – так говорила тетя Элизабет. Не надо сердиться на бабочку или на цветок, а надо принимать это как естественный ход вещей. После этого разговора каждый раз, когда Кори видела бабочку, она вспоминала мать, и это сравнение берегло ее от обиды.