- Даже если попытаться... На это уйдет уйма времени. Лечение, беременность... Год-полтора... Это при самых лучших прогнозах. Если трансплантация нужна немедленно, моя беременность - не выход!

Она пыталась достучаться до бывшего мужа, и одновременно с этим отгородиться от мысли, что где-то там её маленькому сыночку нужна помощь. Иначе нельзя... Потому что это был ее шанс... Единственный шанс выжить.

- Послушай, у него сейчас наметилась ремиссия. Она может длиться сколь угодно долго. Болезнь вообще может не вернуться... Это невозможно спрогнозировать. Нам нужно перестраховаться на будущее. Если случится обострение.

Лия моргнула.

- Так ему лучше? Это не онкология?

Чалый покачал головой.

- Нам не сразу удалось поставить диагноз. Только в Германии. У Саши апластическая анемия.

Лия не знала, что это за болезнь, но почему-то слезы снова вернулись. Ей вообще казалось, что теперь она вряд ли сумеет их остановить. За шесть прошедших лет без сына внутри нее образовался целый океан.

- Это редкое заболевание, при котором костный мозг перестает производить достаточное количество всех основных видов клеток крови.

- Почему оно...

- Никто не знает. В подавляющем числе случаев причина заболевания неизвестна. Если хочешь, я могу организовать тебе встречу с врачами. Они расскажут обо всем более детально. Хотя, мать его, я уже, наверное, и сам мог бы написать диссертацию по этому вопросу.

Порой Лие казалось, что больше той боли, что уже была в её жизни, она просто не выдержит. Есть ведь у человека какой-то предел? Предел горечи, предел страха, предел возможностей... Она была уверена, что ее предел наступил. До сегодняшнего дня...

- Это слишком, Александр. Слишком много всего для меня.

- Я понимаю...

- Нет, вряд ли. Ты сейчас зациклен на Саше. И не думаешь о том, что будет дальше.

- Я вылечу сына.

- А что будет с ребенком, благодаря которому ты это сделаешь? - взволнованно облизнула губы Лия. - Ты подумал о нем?

Чалый пожал плечами:

- Это сейчас не главное.

- Для тебя. А я этого ребенка буду носить в себе девять месяцев. Я дам ему жизнь. Думаешь, я соглашусь на такое, досконально все не обдумав?

- Времени на раздумья нет. Тебе следует незамедлительно приступать к лечению.

Она понимала, что Александр её просто не слышит. Слова Лии, ее доводы... мусором падали им под ноги - и больше ничего. Конечно, это ведь не его устоявшийся мир в который раз разваливался на куски. Это ведь не его душа разрывалась на части... Это ведь не ему пришлось воскрешать сына, чтобы в любой момент снова его потерять... Это ведь не его кишки вспарывала боль. Мучительная, иссушивающая душу агония.

- Я ничего не могу тебе обещать. Мне нужно пару дней на размышления. Ты можешь принять мои условия, или сделать по-своему. У тебя свои методы, против которых я вряд ли что смогу предпринять... А теперь, ты не мог бы все-таки отвезти меня домой, или отпустить, чтобы я сама добралась? Я весь день на ногах и очень устала.

Чалый мазнул по ней взглядом и плавно выехал на дорогу. Дальше ехали молча. Относительно не спеша. Бликами по стеклам скользили яркие огни города. До рези в глазах Лия всматривалась в их ослепительный свет, словно не желая смотреть куда-то еще. В темноту... В неизвестность... Но тьма настигала.

Через полчаса припарковались у дома. Вопреки всем ее ожиданиям, Александр заглушил мотор и пошел за ней следом.

- Ты куда? - Лия почувствовала, как ее рот наполняется горечью - свидетельством того, что ее мужество далеко не безгранично.

- Провожу тебя. Поговорим...

- О чем? Мы ведь все обсудили... - вяло запротестовала женщина, впрочем, без особой надежды на то, что будет услышана.

Чалый вздохнул. Как-то устало, что ли... И тихо заметил:

- Не спорь. Я провожу.

Лия зажмурилась. На секунду ей показалось, что у нее в голове лопнул каждый кровеносный сосуд. Она медленно выдохнула. Он был невыносим. Но спорить с Чалым было себе дороже. Когда споры кипят - истина испаряется.

- Делай, что хочешь. Я в душ, и спать.

Она так и поступила. Разобрала сумки и, не глядя на мужчину, пошлепала в ванную. Смыть этот день. Забыть...

Когда вернулась, одетая в теплую фланелевую пижаму, Чалый открыл контейнеры с едой и подозрительно ее обнюхивал.

- Откуда это?

Лия пожала плечами:

- Осталась после свадебного банкета, на котором я работала. Если хочешь, можешь что-нибудь взять.

Она откровенно насмехалась. Знала, что он в жизни не позарится на чьи-то объедки. И наблюдать за его возмущением, что она вообще посмела такое ему предложить! - было очень забавно.

- Смеешься? - брезгливо отбросил крышку Чалый.

Лия пожала плечами. Спокойно прошла мимо него, достала тарелку. Задумчиво окинула взглядом ассортимент и положила себе на тарелку запеченный под сыром грибок с каким-то салатом.

- Так, что ты хотел? - произнесла, отправляя первый кусочек в рот.

- Разве ты можешь есть? - задал встречный вопрос Чалый.

Пожав плечами, Лия наколола очередной кусочек:

- Иногда удается.

Она умолчала о том, что, вполне возможно, после его ухода организм отторгнет еду. Зачем посвящать посторонних в детали?

- Я тут подумал, пока мы ехали... И пришел к выводу, что ты можешь оставить ребенка себе. Помнится, ты этого очень хотела.

Лия сглотнула. Земля в который раз ушла из-под ног.

- Я хотела Сашу, - заметила тихо и отложила вилку - еда вдруг стала поперек горла.

- Сашу ты никогда не получишь. Но донора можешь оставить себе. Я не стану вмешиваться в вашу жизнь.

Женщина не показала своего волнения, но ее диафрагма поднялась чуть выше, чем при обычном вдохе. Она его презирала. Ненавидела лютой ненавистью. Знала, что он сознательно давил на больное, ласково смахивая остатки сырной крошки в мышеловку. Как знала и то, что капкан захлопнется. Прямо на ее душе.


Глава 3

Она устала, несмотря на то, что так толком и не поработала. Хорошо хоть съемок не было. Сегодня Лия планировала поколдовать над цветом и ретушью уже отснятого материала, но руки не слушались. А вместо сделанных накануне фотографий перед глазами стоял злой Чалый. Махнув рукой на все попытки сосредоточиться, женщина улеглась в кровать. Сопротивляться усталости не имело смысла. Поморщилась, потому, что простыни оказались ужасно холодными, и, чтобы согреться, натянула одеяло на голову. Сжалась в комок, но ничего не помогало. Тело сотрясала крупная дрожь. Наверное, снова простыла... В последнее время это часто случалось. Ее иммунитет очень сильно ослаб. Впрочем, как и все ее тело. Лия честно пыталась бороться с болезнью. Заставляла себя есть, принимать витамины - однако результат был нулевым. Её организм как будто включил режим саморазрушения. Необратимый, по сути, процесс.

Все началось шесть лет назад. Когда Чалый отнял у неё её мальчика... Первенца. Сына. Именно в тот момент, когда, подвергнув Лию нечеловеческому сокрушительному давлению, её вынудили отказаться от собственного ребёнка, в ней что-то навсегда сломалось. Вместе с волей к сопротивлению и борьбе, ушла и воля к жизни. Хотя именно для того, чтобы выжить, она и согласилась на сделку с бывшим мужем. Но ничего не вышло, по-видимому. Ни-че-го...

Становилось все холоднее. Будто бы ее тело стало огромным решетом, сквозь которое, вместе с жизнью, капля по капле уходило тепло. Зубы выбивали чечетку. Руки тряслись... Лия знала, что это конец, но страшно не было. Она вообще ничего не чувствовала, только холод, что пробирал до костей. А потом пришла злость. На себя в первую очередь. Когда-то давно Лия рассудила, что ее жизнь стоит огромной жертвы. И она принесла ее... Так почему же руки опустились именно сейчас? Когда, казалось, все уже позади. Почему сейчас, господи?

Отчаянным усилием воли Лия спустила ноги на пол. Придерживаясь за спинку кровати, встала. Ей бы только добраться до ванной, в которой хранились лекарства! Но сил не было даже на это. Она упала, сделав всего лишь пару шагов. И подняться уже не смогла.


Александр был в ярости. Видит Бог, он пошел ей навстречу! Дал целые сутки на обдумывание ситуации. Хотя откровенно не понимал, что вообще тут можно было обдумывать! На кону стояла жизнь его сына!

- Нашли?! - нетерпеливо бросил вошедшему в кабинет мужчине.

- Нам не нужно было никого искать. Лия находится дома, из которого со вчерашнего дня не выходила.

- Почему она не отвечает на звонки? Что себе позволяет?! Ты разговаривал с ней?

- Я пытался. Но она не открыла дверь.

Чалый медленно обернулся к начальнику собственной службы безопасности:

- А когда тебя это останавливало, Глеб? Не кажется ли тебе, что ты теряешь хватку? Я тебя абсолютно не узнаю в последнее время...

- А чего ты хочешь? Чтобы мы вскрыли замки?

- Я хочу, чтобы ты привел её. Если она не захотела все решить по-хорошему - будет так, - выделяя интонацией каждое слово, отчеканил Александр. - Тратить свое время на эту суку я больше не намерен. Она того не стоит.

- Зачем ты так, Саша? - тихо поинтересовался Глеб.

- Делай, что говорю! - рявкнул тот.

- Потом не говори, что я тебя не предупреждал...

Грязно выругавшись, Чалый отвернулся к окну. Дождался, когда за единственным другом закроется дверь, и, что есть силы, пнул ногой по драгоценной дубовой панели, которыми были обшиты стены его кабинета. Ему тоже не нравилось то, что происходило. Он бесился от того, что был вынужден нарушить собственное слово! Но у него не осталось выбора! Он перепробовал все. Во всем мире не сыскать специалиста, с которым бы они не консультировались. Но никто... никто не давал гарантий, что болезнь не вернется. Идея родить донора пришла в голову Чалого совсем недавно. Когда Сашка совершенно неожиданно пошел на поправку. Это означало, что они выиграли немного времени. Времени, которого у них не было в остром периоде. Тогда о столь длительном ожидании донорского материала речь даже не шла. Донор требовался незамедлительно. А его просто не было. Несмотря на все его возможности, деньги и связи... Несмотря на все влияние и могущество - он был абсолютно бессилен в той ситуации. Он терял единственного сына, которого беззаветно любил.