-  Придумайте что-то, - пожал плечами Чалый. - Разве не в этом состоит ваша задача?

- Безусловно, и в этом тоже. Но в случае Лии Марсовны очень много нюансов. Понимаете, о чем я?

- Нет, - отрезал Александр.

- Как бы вам объяснить...

- Желательно доходчиво.

Евгений Павлович вскинул взгляд. Хотя какой он, мать его, Павлович?

- Доходчиво? Хорошо. Лия Марсовна информацию выдает очень дозированно. Она открыто и, ничего не тая, рассказывает о своей болезни, о том, как она с ней боролась, какое лечение получала...

- Это ведь хорошо, так? - нетерпеливо перебил доктора Александр.

- Безусловно. Но, как и у любого психического расстройства, у расстройства Лии Марсовны, имеется первопричина. Именно о ней ваша бывшая жена говорить категорически не желает. А без этого я просто не могу приступить к терапии.

Чалый откинулся в кресле, скрестив руки на груди. Плевал он, что такая поза наилучшим образом демонстрирует его закрытость.

- А я... я здесь причем? - тихим, ласковым голосом поинтересовался мужчина.

- Лия Марсовна считает, что без вашего эээ... благословления она просто не может говорить на эту тему.

Вот оно - как. Выдрессировал девочку, оказывается. Впрочем, чему удивляться? За шесть лет она ни разу не нарушила данное ему обещание. Она не приближалась к ребенку, не ходила по телешоу, рассказывая о своей загубленной судьбе, не вымогала денег... Это он, наплевав на собственные убеждения, был вынужден к ней обратиться. Был вынужден надавить. Был вынужден снова увидеть... Видит Бог, он этого не хотел. Не хотел воскрешать давно погребенных демонов.

- Вы понимаете, о чем я говорю? - настаивал Евгений Павлович. Хм... Чалый его даже зауважал. Не всякий бы решился на него давить. - Лия Марсовна утверждает, что она не стремилась к похудению и была полностью довольна своим внешним видом.

Еще бы. Лия всегда выглядела прекрасно. У него крыша ехала от жены. С каждым годом все сильней и сильней. И даже время было не властно над его одержимостью.

- Обычно это самые распространённые факторы, провоцирующие развитие данной болезни. Но у меня нет оснований не верить Лие Марсовне, а значит, их мы не будем принимать во внимание. Остается... не так много. Полагаю, здесь не обошлось без огромной психической травмы. Вам что-нибудь известно об этом?

Чалый встал. Известно ли ему об этом? Известно ли ему... Угу. Пожалуй... Он ей психические травмы вот этими самыми руками и наносил. Было, за что. Наверное... было. У нее было все! Всё, мать его так! Так почему же она... Ярость снова ударила в голову. Скрутила чувства в тугую пружину. В попытке выиграть время, он отошел к окну и тихо выругался. Потому что не готов был видеть ее сейчас. Никоим образом не готов, а она стояла там... за стеклом, запрокинув голову к небу, и ловила губами крупные, лохматые снежинки. Сердце пропустило удар. В ушах зазвенело...

- Лия, ну, какой гулять?! Кто гуляет по такому морозу?!

- Ну, Сашенька... Ну, пожалуйста, пойдем, а? Ты ведь и так все время работаешь. А я одна, и одна. И потом... Скоро ведь Новый год - на улице так красиво!

Он закатил глаза к небу и послушно поплелся одеваться. Знали бы мужики, какие веревки из него вьет жена - не поверили бы. Да он и сам не верил, что так размяк. Не планировал, что брак принесет ему столько радости. Даже представить не мог. А это оказалось так охренительно хорошо, когда тебя по-настоящему любят. Когда встречают, радостно улыбаясь. Потому что ты - это ты, а все остальное неважно! Так охренительно хорошо в этом насквозь лживом и напрочь прогнившем мире... Мире дорогих машин и дешевых женщин. В мире больших сделок и обмельчавших людей. Она принесла что-то новое в его жизнь. Она принесла покой.

Вокруг все считали, что он женился по расчету и с дальним прицелом. Глупые, они восхищались его многоходовкой, и даже не догадывались, как все обстояло на самом деле. Правильно понимал ситуацию разве что Глеб. И то... Чалый сам его подтолкнул к этой мысли, когда в ответ на подначку друга в адрес жены он тихо велел ему заткнуться. Глеб дураком не был. Бросил взгляд на смущенную, ничего не понимающую Лию, и медленно кивнул головой.

- Встрял ты, Чалый. Ох, и встрял, - прокомментировал много позже.

- Занимайся своими делами!

- Да, я че... Ты, главное, не отсвечивай. Так даже лучше, что никто не догадывается, как крепко она тебя держит за яйца. Меньше слабых мест...

Александр смерил друга надменным взглядом и отвернулся.

Голос Андрея Павловича вернул Александра в реальность:

- Александр Александрович, вам что-нибудь известно об этом? - навязчиво повторил свой вопрос психотерапевт.

- Да. Кое-что... - неохотно ответил Чалый.

- И... вы не будете против, если Лие Марсовне в ходе терапии придется поделиться со мной этой информацией?

- Если это то, что ей нужно - пожалуйста. В моих интересах, чтобы она поправилась, как можно скорее.

- Тогда... Вы не могли бы ей сами обо всем сказать? Боюсь, мне она не поверит.

Александр бросил на мужчину короткий взгляд, сунул руки в карманы и, наконец, кивнул головой:

- Ей я скажу. И вы тоже послушайте... Даже и не помышляйте о том, что сможете хоть как-то использовать полученную информацию против меня. За её конфиденциальность головой вы будете отвечать лично.

Евгений Павлович с честью выдержал его пристальный взгляд. И лишь когда Чалый двинулся к выходу, отвел его.

- Что ж... На этом и закончим.

Когда он вышел из клиники, Лия все еще прогуливалась. Казалось, она не ожидала увидеть его в этом месте.

- Привет. Как ты себя чувствуешь?

Лия удивленно вскинула брови, а он разозлился! Зачем она постоянно его провоцировала? И это наигранное удивление... Зачем?

- Неплохо. Спасибо, что все оплатил.

Ну, вот. Опять. Чалый сжал челюсти.

- Я пришел сказать, что освобождаю тебя от данного слова. Своему психотерапевту ты можешь смело обо всем рассказать. Если это и правда поможет тебе прийти в норму.

Лия моргнула. Не находя слов, кивнула головой.

- Тебе нужно что-нибудь еще? Ну... чтобы поскорее...

- Прийти в норму? - улыбнулась краешком губ его бывшая. И это была совершенно не та улыбка, что он помнил.

- Да! - не сдержавшись, рявкнул Александр.

А она снова улыбнулась.

- Если это возможно, я бы хотела, чтобы кто-нибудь мне привез мой компьютер и фотоаппараты.

- Это все?

- Да. Пожалуй...

- Тогда я пойду. И ты... Заходи в тепло, Лия. Тебе только воспаления легких не хватало.

На удивление, она не стала с ним спорить. Просто повернулась и пошла по дорожке к крыльцу.

Сидя в тепле машины, Чалый пытался собраться с мыслями. Настроиться на рабочий рад, но получалось слабо. Он то и дело возвращался мысленно в прошлое, а потом, сам не зная, зачем, сказал:

- Толик... Давай на Каштановую...

Он поднялся к ней в квартиру один. Повернул ключ в новеньком замке. Открыл дверь. Разулся! Прошел по узкому коридору в комнату. Осмотрелся по сторонам. Лия жила, если не в бедности, то очень скромно. Он сам приложил к этому руку, вышвырнув ее за порог без копейки в кармане. Это только в законах написано, что жена имеет право на половину имущества. На деле же... Она вообще не имеет прав. Ни! На! Что!

За время отсутствия хозяйки жилище запустело. И стало каким-то безликим. Или таким оно и было всегда. В углу Чалый увидел ноутбук. Выдернул тот из сети, оглядываясь. Куда бы его сложить? Прошел к платяному шкафу, распахнул дверь. Не густо... Раньше Лия любила яркие платья, а теперь в ее гардеробе преобладали джинсы и теплые свитеры. Да и тех было немного. Он присел на корточки, в поисках какой-нибудь сумки. Пошарил руками на самой нижней полке. Сдвинул весь хлам. А потом увидел его... Детский носок с логотипом Феррари. Коснулся кусочка ткани нетвердой рукой и отдёрнул ту, будто обжегшись. Кадык дернулся. Внутренности стянуло узлом. Он его узнал. Этот носок... Шесть лет прошло, а он его узнал. В памяти воскрес день, когда Лия видела Сашку в последний раз. Он вспомнил, как она изо всех сил цеплялась за сына, стараясь не напугать, но... и не отпустить. Как она плакала и просила не забирать у нее ребенка, кричала, что он не имеет права, сыпала угрозами и молила о снисхождении. Вспомнил, каким неумолимым он был, когда приказал охране убрать ее прочь с дороги. Как она из последних сил сопротивлялась здоровенным ребятами, а тем было так хреново в сложившееся ситуации, что они не знали, куда деть глаза... И, да... он помнил этот чертов носок. Она до последнего цеплялась за Сашку... Но в руках у нее остался лишь носок ребенка, в котором тот выскочил встречать мать.

Чалый поднялся. Посмотрел на свое отражение в зеркальной двери шкафа и выругался. Будь оно все проклято! Будь... оно... все...


Глава 8

Сумку с ноутбуком и фотоаппаратами ей привез Глеб на следующий же день. Лия даже удивилась, что он лично приехал, а не послал кого-то из парней. Не такой уж она была важной птицей... Глеба она не видела столько же, сколько и Чалого. Но тот не слишком изменился. Она его сразу узнала.

- Вот. Тут еще... Одежда... и всякая белиберда.

Лия удивленно покосилась на стоящую в углу груду пакетов с логотипами известных брендов. Заглянула в один из них.

- Это не моя одежда, - покачала головой.

- Лий, ну... Чтоб мы еще в тряпках твоих копались?! Так проще.

- Купить...

- Ага! - порадовался Глеб её догадливости.

- Мне ничего не надо. Зря только время потратил... И деньги.