— Это невозможно!

— Я сказала правду.

— Но оно мое! Никто не имел права продать его без моего разрешения или подписи! Как это произошло?!

Ужасное подозрение обожгло ее еще до того, как Миньон спокойно объявила:

— Я сделала это, когда тебя похитили и посчитали мертвой.

— Если что-то случится со мной, ранчо должно было перейти к Рите, и…

— И она отказалась от него. Сказала, что оно ей ни к чему. Я заказала билеты на пароход до Франции. Утром мы уезжаем, Анжелика.

— Кто купил его? — жестко перебила Анжи. — Немедленно говори, кому ты его продала, хотя я, кажется, уже знаю ответ!

— Дон Луис де Ривера предложил огромную сумму, и поскольку мы думали, что ты мертва, а я — твоя единственная наследница, то и действовала от твоего имени.

Потрясенная Анжи пыталась осмыслить слова матери, сопоставить их с тем, что сказал Джордж Шерман.

— Мама, но это незаконно, — возразила она, покачав головой. — Ты не имела никакого права. Ранчо мое. Мистер Шерман утверждает, что завещание никоим образом нельзя изменить. И что если мы с Ритой откажемся от ранчо, оно переходит кому-то еще.

— Да, этих людей было трое, Анжелика. И двое мертвы.

— А третий?

— В тюрьме, за предательство, продажу оружия индейцам и похищение молодой девушки, — язвительно усмехнулась мать. — Говорят, что казнь назначена через два дня.

Анжи вскочила, но тут же пошатнулась. Значит, дон Луис все-таки победил!

Теперь она знала, что делать. Игра еще не закончена!

Глава 29

Джейку казалось, что он провел в тесной камере много лет. Так много…

Он не отходил от крошечного зарешеченного окна, часами вглядываясь в манящую гряду гор. С самого своего ареста в форте Селден он часами размышлял о своей жизни. И снова вспоминал слова Чабби, цейлонского мудреца, который не зря утверждал, что в жизни важна не столько конечная цель, сколько пути ее достижения.

Если это правда, как же Джейк умудрился все запутать!

Может, он заслуживал такой участи, потому что убил немало народа, хотя никогда не начинал дуэль первым. Ведь Чабби всегда говаривал, что жизнь — это замкнутый круг, где одно деяние является следствием другого, пока не начинается очередной цикл.

Какая ирония в том, что Джонни Ринго снова возник из ниоткуда и свидетельствовал против него на процессе, слишком коротком, где все улики были явно подтасованы. Но Джейк и ожидал чего-то в этом роде. Наемник клялся, что сам видел, как Джейк продавал оружие индейцам, и присяжные ему поверили.

Только когда их взгляды встретились, Ринго явно заколебался, но тут же отвел глаза и продолжал говорить. Джейка обвинили в измене и приговорили к смерти.

Непонятно по какой причине Анжи не выходила у него из головы. Жаль, что он так и не сказал ей о своих чувствах! Похоть и любовь — вещи неизмеримо различные. Ему следовало бы во всем признаться. Джейк так и сделал бы, распознай он раньше владевшие им чувства. Но озарение пришло только после томительных часов одиночества, проведенных в камере.

Дейву Логану было разрешено единственное короткое свидание. Он рассказал, что Анжи Линдси все-таки продала ранчо дону Луису.

— Сначала доверенность за нее подписала мать, но Анжи потом все подтвердила.

Джейку следовало бы удивиться, но он с достоинством выдержал удар. Разве могла Анжи устоять против дядюшки? Редкому мужчине это удается! Что же говорить о слабой женщине, лишившейся всякой поддержки? Он не винил Анжи. Зря только она не осталась у него на ранчо, как обещала.

— Присмотри за ней, Дейв, — попросил он, и Логан молча склонил голову. — Кстати, бандитов нашли?

— Нет. Но ты и сам понимаешь, как чертовски сложно найти их. Все равно что иголку в стоге сена. Укрылись в какой-нибудь деревушке и посматривают сверху, как мы прочесываем заросли. Джейк кивнул. Кому и знать как не ему!

— Я велел твоим друзьям-команчам пуститься за ними в погоню. Может, им больше повезет, чем мне и Стиву Хаустону.

Но день казни приближался с ужасающей быстротой, а новостей не было. Если полковник Паттерсон не прибудет вовремя, болтаться Джейку в петле! Несмотря на весьма шаткие улики, присяжные были единодушны, и Джейк подозревал в этом руку своего дядюшки. Он жаждал устранить племянника не только как свидетеля, но и как возможного наследника «Дабл Икс». Остальные были мертвы, и только Джейк стоял на пути у дона Луиса. Как только его повесят, будет не важно, кто именно продал ранчо, Анжи или мать: все равно ни один человек, кроме дона Луиса, не посмеет предъявить на него права.

Вечером накануне казни Джейк попросил перо и бумагу и попытался написать Анжи письмо.

Он бесконечно долго смотрел на чистый листок, прежде чем начертать три слова и подписаться. Она заслуживает того, чтобы знать правду.

Он сложил письмо, запечатал конверт и отдал тюремщику, а потом аккуратно разложил все свои вещи на маленьком трехногом табурете. Это все, что у него осталось, если не считать «Каса эн Пас», да и то после его смерти перейдет к дяде. Дон Луис получит все. Будь он проклят!

В сумерках он услышал под окном шум скандала, женские вопли и, насторожившись, сел на топчане. Но к своему полному изумлению, увидел не Анжи, а Риту. Пытаясь скрыть, как разочарован, Джейк тем не менее придвинулся к решетке.

По лицу девушки градом катились слезы.

— Никто не желает меня выслушать, Джейк, — всхлипнула она, вытирая кулачком мокрые глаза. — Я твердила, что ты никогда не станешь продавать оружие бандитам, но они говорят, что получили улики!

Джейк положил руку на тонкие пальчики, вцепившиеся в железные прутья, и улыбнулся.

— Не волнуйся, девочка. Все обойдется.

— Не обойдется! — выкрикнула Рита и снова разрыдалась. — Темп тоже не желает ничего слышать! Зря я вышла за него!

Джейк от удивления даже рот открыл. Рита замужем?!

— Ты обвенчалась с лейтенантом Уокером?

— Да, — шмыгнула носом Рита.

— Значит, он все-таки ухитрился выжить после набега!

— Ну конечно, — улыбнулась сквозь слезы Рита. — О, Джейк, я не хочу сказать, будто не люблю его… но во всем, что касается тебя, он упрямее мула!

— Замужем… Джон гордился бы тобой, Рита.

— Правда?! — просияла она. — Потому что я теперь замужняя женщина?

— Нет, потому что стала красивой, сильной и умной. Видимо, ты скоро уедешь?

— Ты слышал о ранчо? — вздохнула Рита. Лицо ее мгновенно потемнело. — Может, мне стоило побороться с Луисом, но я никогда не хотела возиться с землей. А Темп, как только поправится, повезет меня в кругосветное путешествие. Увижу Париж, Рим, Нью-Йорк, места, где много людей и…

— И крахмальные скатерти на столах, — докончил он, и оба рассмеялись. Но Рита, немедленно став серьезной, снова прижалась лицом к решетке.

— Я могу что-то сделать?

— Постарайся, чтобы Анжи получила письмо.

— Обязательно, Джейк. Но может, ты сам это сделаешь? Я послала телеграмму полковнику Паттерсону, но для этого пришлось ехать в Туларосу. Надеюсь, он вовремя ее получит и успеет прийти на выручку. Он все может, если захочет.

После ее ухода Джейк снова лег на топчан и заложил руки за голову. Мгла медленно кралась в камеру, наполняя крохотное пространство непроглядным мраком. Он опять представил горы в ночной тиши, исполненные красы и тайны. Как ему не хватает всего этого! Но больше всего он тосковал об Анжи. Иногда, закрыв глаза, он видел ее перед собой, почти ощущал вкус и запах, и если жалел о чем-то в своей жизни, то лишь о том, что не признался ей.

Солнце едва осветило вершины гор Орган, когда Джейка вывели из тюрьмы и потащили к виселице, сколоченной специально для сегодняшней казни. Несмотря на ранний час, улицы были забиты народом. Многие даже залезали на крыши, чтобы получше увидеть все происходящее. Джейк направился к эшафоту. Толстая веревка с петлей внизу легонько раскачивалась на утреннем ветерке.

Несмотря на такое огромное сборище, вокруг царила напряженная тишина, и Джейк отчего-то удивился тому, что стольким добрым людям не терпится увидеть, как он умрет.

Он оглядел толпу, пытаясь узнать знакомых… тех, кому небезразличен его конец, и, к своему удивлению, заметил круглое лицо Марии, искаженное горестной гримасой и залитое слезами.

Джейк нахмурился. Ей не следовало находиться здесь и тем более знать о казни до того, как все будет кончено. Нечасто Мария покидала мирный кров ранчо. Жаль, что она присутствует при его последних минутах.

Дон Луис скромно стоял в сторонке, и при виде дяди горло Джейка снова перехватило от бешеной ненависти. Пришел позлорадствовать! Как же, последнее препятствие сметено с дороги! Жаль, что под рукой нет оружия! Хотя бы по крайней мере захватил Луиса с собой в ад!

Стоявший позади шериф подтолкнул Джейка в спину. Тот молча прошел еще несколько шагов, поднялся по ступенькам и снова остановился. Народу еще прибавилось; многие, очевидно, всю дорогу погоняли лошадей, чтобы не опоздать к началу зловещего спектакля.

Палач поставил его над самым люком, надел на шею петлю и затянул. Джейк не сопротивлялся, охваченный ощущением некоей нереальности происходящего. Может, он так до конца и не понял, что настала его последняя минута, но оцепенение, которое нашло на него с той минуты, в форте Селден, когда он понял, как его одурачили, так и не рассеялось.

Раздался крик, и Джейк моргнул, когда веревка еще туже захлестнулась на горле. Палач протянул ему черный капюшон, но Джейк покачал головой. Не хотел в последний раз увидеть мир в черном цвете.

Снова чей-то крик, послышались ругательства, оглушительно прогремел выстрел. Джейк дернулся, заметив полковника Паттерсона, скакавшего во весь опор на коне, бока и морда которого были в пене. В ушах Джейка отчего-то стоял дикий рев, заглушивший все остальные звуки. Откуда-то появился мрачный Дейв Логан. Внизу разразился настоящий хаос, и Джейк сквозь застилавший глаза туман увидел, как на лице дона Луиса отразились сначала возмущение, потом растерянность: несколько солдат в синих мундирах взяли его в плотное кольцо.