– Не думаю, что Тремонт отказался от своей затеи. Он просто выжидает. - Истлин заметил, что Софи по-прежнему смотрит на него с недоумением. - Все дело в «Арагоне», Софи. Корабль благополучно доставил груз. Твои дядя и кузен получили свои дивиденды.

– Ты давно узнал об этом?

– Только когда ты помогла мне сложить все детали головоломки. Я знаю про «Арагон» с июня, потому что занимаюсь правительственным проектом, связанным с Сингапуром. Мне известно все о наших торговых связях с Китаем. Для нашей страны очень важно расширить сферу своего влияния и включить в нее Китай, получив тем самым преимущество перед иностранными державами. Естественно, представители компании информировали меня о том, что существуют такие негодяи, как капитан «Арагона», которые совершают свои махинации в обход правительства.

Софи перегнулась через край кровати и подобрала с пола свою рубашку. Держа ее перед собой, девушка продолжала обдумывать слова Истлина.

– Тогда Тремонт рисковал еще сильнее, чем я предполагала. Он вполне мог довести имение до разорения.

– Да. Он сильно рисковал. - Истлин заметил, что Софи отбросила простыню и теперь старательно комкает свою ночную рубашку, как она обычно делала, испытывая сильное волнение. - Но он все еще принадлежит к «Ордену епископов» и всегда может обратиться за помощью к собратьям.

– Им очень повезло, что на сей раз предприятие принесло ему прибыль.

Истлин подумал, что если прямо сейчас поцелует Софи, то почувствует горький вкус иронии на ее губах.

– «Арагон» прибыл в Ливерпуль незадолго до того, как я покинул Лондон, направляясь сюда. Я знаю доподлинно, поскольку как раз находился в конторе страховой компании «Ллойд», когда пришло известие о благополучном возвращении судна. Тогда меня не заинтересовала подобная новость. Я не знал, что Тремонт и Дансмор имеют долю в торговле опиумом. Единственное, о чем я знал, что Дансмор в последние несколько недель тратит денег гораздо больше, чем обычно. У него ведь едва хватало средств, чтобы содержать собственную семью и поддерживать дом. Невольно возникало подозрение, что или он уже получил крупную сумму из какого-то неведомого источника, или собирается получить в самое ближайшее время. Крупный выигрыш за игорным столом отпадает, поскольку я сам несколько раз видел, как Дансмор проигрывал. Я покинул Лондон, так и не выяснив источников неожиданного богатства виконта. Мне пришлось бы потратить немало времени, чтобы отследить путь его денег и добраться до их источника - до «Арагона». Я даже представить себе не мог, что узнаю правду здесь, в Кловелли.

Софи рассеянно теребила локоны, слушая Истлина. Когда маркиз закончил рассказ, она отбросила волосы назад и заговорила:

– Как случилось, что ты обратил внимание на траты Гарольда?

– Я интересовался Дансмором по двум причинам - он сын Тремонта и твой кузен. В первом случае я руководствовался политическими мотивами, во втором - личными. У меня возникло смутное подозрение, что Дансмор знает гораздо больше, чем хочет показать.

– Знает о чем?

– Ну, например, о политических амбициях своего папаши. Или о твоем местонахождении. Я наблюдал за Дансмором, чтобы быть уверенным в твоей безопасности.

– Расскажи мне, Ист, лучше о том, чего я не знаю, - попросила Софи.

– Ты помнишь ту ночь, когда я пришел к тебе в комнату на Боуден-стрит?

– Вообще-то я в отличие от тебя не подвержена приступам головной боли и странным провалам памяти.

– Тогда ты, наверное, помнишь, что Тремонта и Дансмора не было дома в ту ночь. Ты даже не знала об их отсутствии.

Софи кивнула.

– Я разговаривала с Тремонтом в тот день, и он ни словом не упомянул, что намеревается куда-то выезжать вечером. Он имел обыкновение сообщать мне, когда куда-то собирался. Я думаю, ему нравилось таким образом напоминать мне о моем собственном заточении.

– Тремонт в тот вечер провел со своим сыном только часть времени, скажем так. Остаток ночи, я уверен, они провели порознь. Тремонт и Дансмор отправились в некое заведение под названием «Цветочный дом» недалеко от «Ковент-Гардена». Там обычно собираются джентльмены, предпочитающие экстравагантные развлечения.

Пальцы Софи вновь принялись перебирать складки сорочки. Девушка нахмурилась.

– Это заведение… там проститутки?

Ист вздохнул. Ему бы следовало помнить, что Софи отличается излишней прямотой.

– Да, Софи, публичный дом.

– И мои дядя и кузен навещали его?

– Да.

– Возникает вопрос, откуда ты знаешь. Ты что, столкнулся с ними в прихожей? - нахмурилась леди Колли.

– Я проследил за ними до самого входа, - весело ухмыльнулся Истлин. - Вот и все. Я возвращался из игорного дома неподалеку, когда заметил их и подумал, что, если мне удастся выяснить, куда они идут и как долго там пробудут, я смогу воспользоваться случаем, чтобы увидеть тебя. Проследив за ними до «Цветочного дома», я понял, что они не вернутся на Боуден-стрит до утра.

– Вернемся к Ост-Индской компании, из-за которой ты приехал в Тремонт-Парк. Всему, что ты рассказал мне, ты придал такую таинственность, - смерила Софи его убийственным взглядом.

– Я всего лишь хотел доставить тебе удовольствие, - пожал плечами Истлин.

Софи схватила ближайшую подушку и швырнула ее в Истлина. Маркиз поймал ее с легкостью. Атаку самой Софи оказалось отбить немного труднее, но в конце концов Исту удалось стиснуть ее запястья и пригвоздить девушку к постели. В пылу борьбы оба оказались завернуты в простыни и одеяло и прижаты друг к другу. Тяжело дыша, Софи покорилась.

– Признайся, Софи, - миролюбиво заговорил маркиз. - Ты больше злишься из-за собственного легковерия, чем сердишься на меня? Я ведь ни в чем не лгал тебе.

Софи бросила на маркиза испепеляющий взгляд.

– Я думала, ты доверяешь мне.

– Я доверяю… до известной степени. - Истлину пришлось придержать ноги Софи, когда девушка снова начала вырываться. Тесное соприкосновение их тел обдало маркиза волной желания, и Софи, почувствовав сквозь тонкую ткань брюк Иста неопровержимое свидетельство его возбуждения, затихла. - Я ничего не знал про «Арагон», Софи. Если бы я только подозревал, что Тремонт связан с торговлей опиумом, я не стал бы называть тебе причину, по которой встречался с ним. Мне не пришло в голову, что ты можешь использовать наш разговор, чтобы шантажировать его.

Ист почувствовал, как напряжение Софи спало, хотя в ее глазах по-прежнему горел огонек отчуждения.

– Ты страшно рисковала, когда угрожала графу. Тебе еще повезло, что он всего лишь заставил тебя искупить свой грех молитвой. Он с легкостью мог придумать для тебя наказание похуже, чем стоять коленопреклоненной на камнях. Вот почему я не позволю тебе выступить против Тремонта во второй раз. Предоставь все мне, Софи. Твое вмешательство может только осложнить дело. Я принимаю одно из твоих требований, - заявил маркиз. - Мы обвенчаемся здесь, в Кловелли, получив разрешение на брак, но наша свадьба останется в секрете, и о ней не узнает никто, кроме членов моей семьи. Я куплю для тебя дом в Лондоне и ты будешь говорить всем, что он достался тебе от дальнего родственника.

– Согласна, - пробормотала Софи.

– Мы найдем для тебя подходящую компаньонку, пока не настанет время обнародовать наш брак. С ней ты сможешь выезжать в свет.

– Я попрошу леди Гилберт, - тихо уведомила Софи. - Мою двоюродную тетю из Беруина.

– Отлично. Я разыщу ее. Но с компаньонкой или без ты ни при каких обстоятельствах не станешь появляться на Боуден-стрит и никогда не станешь одна принимать своих родственников у себя.

– Хорошо, - произнесла Софи еле слышным шепотом.

– Я очень рад. Мы не сможем долго хранить нашу тайну, Софи, но я согласен с тобой в том, что неразглашение брака сможет помочь нам выиграть время. Я успею собрать доказательства того, что Тремонт занимается торговлей опиумом. Выполнить такую задачу будет гораздо труднее, если Тремонт узнает, что мы женаты.

Софи кивнула, хотя Истлин не спрашивал ее согласия.

– Значит, мы обо всем договорились.

– Да.

Маркиз внимательно вгляделся в лицо девушки, пытаясь оценить, насколько она искренна. Казалось, Софи не собирается на него нападать, а если и собирается, то в такой манере, которая вряд ли вызвала бы у Иста возражения. Глаза Софи, полуприкрытые длинными густыми ресницами, казались совсем сонными.

Истлин склонился над ней и коснулся губами ее рта. Она повторила его движение и, когда маркиз поднял голову, потянулась вслед за ним, подставив губы для поцелуя. Ист повторил свой маневр, и в ответ Софи подняла вверх подбородок, подставив ему шею. Истлин прижался к ней губами. Его поцелуй, страстный и долгий, оставил маленький багровый след на коже Софи.

Он вновь склонился над девушкой и поцеловал ее в губы. У нее перехватывало дыхание и закружилась голова от его поцелуев, от его жарких объятий, от той мощи, с которой он прижимал ее к себе, и ей хотелось слиться с ним в единое целое.

Когда она открывала рот, чтобы жадно схватить воздух, он закрывал его поцелуем. Он шептал ее имя, прежде чем взять в плен ее губы, он говорил ей что-то шепотом на ухо, и она уже не могла ни думать, ни говорить, ни даже дышать. Иногда ей казалось, что она наблюдает за собой со стороны и видит крепкое мускулистое тело Иста, переплетенное с ее телом. Она чувствовала, как его губы сжимаются вокруг нежного соска, а в следующую минуту он целовал ее плечо, а потом шею и снова губы.

И вот руки Иста начали ласкать ее грудь, и девушка замерла, чувствуя, как волна блаженства заполняет ее тело. Ее губы, дыхание, голос, все ее существо принадлежало Исту. Сердце Софи билось так громко, что ей казалось, его звук заполнял комнату и отзывался у нее в ушах подобно колоколу, заглушая все остальные звуки - скрип кровати, треск углей в камине, ее собственное хриплое дыхание и отрывистое дыхание Иста, шуршание простыней.

Упругое мускулистое тело Истлина подчинило ее себе, погружая в водоворот блаженства. Ее плоть уже не принадлежала ей. Ист крепко сжимал ее в своих объятиях, теперь им двигало открытое ненасытное желание, нежность уступила место страсти.