Внезапно ее бросило в жар. Она почувствовала, как ее тело отзывается на поцелуй, как пульсирует кровь, посылая горячие волны желания. Ее веки вдруг налились тяжестью. Сейчас она не смогла бы уже поднять ресниц.
С чувством неясной тревоги и томления она склонилась на плечо к Истлину. Их объятие стало чуть более тесным.
Ей показалось, что она слабеет в его руках, тает как воск. Софи охватила дрожь. Теперь Гейбриелу приходилось поддерживать ее, потому что она сама уже не могла держаться на ногах.
Софи испытала экстаз в его объятиях, и не в момент интимной близости, а во время поцелуя. «Может быть, в этом состоял промысел Божий, что Софи оказалась взаперти у себя в комнате?» - подумал Истлин.
Он слегка выпрямился и внимательно оглядел ее. На его губах заиграла улыбка. Теперь рукава шелкового платья Софи успели пропитаться ее теплом и запахом ее тела.
Софи смотрела на маркиза во все глаза. Ее влажные губы оставались приоткрыты. Она шумно втянула в себя воздух.
– Мы больше не будем так делать, - проговорила она. В ее голосе слышалась мольба.
– Нет, - подтвердил он. - Не будем.
Леди Колли, продолжая оставаться в странном оцепенении, медленно кивнула.
– Вам лучше сейчас уйти.
– Думаю, ты права. - Тем не менее Ист не сделал ни одного шага по направлению к двери. Как он мог уйти, если она смотрела на него такими глазами, как будто хотела проглотить его целиком?
– Софи?
– М-м? - промычала Софи.
Ист не отрываясь смотрел на ее губы. Ему едва удавалось преодолеть искушение поцеловать ее вновь.
– Ты мне так и не сказала, почему разрешила мне войти к тебе сегодня ночью.
– Разве вы не просили меня впустить вас? Или я ошибаюсь?
– Просил.
– Так вы хотели, чтобы я вам отказала?
– Вовсе нет. Я хотел, чтобы ты разрешила мне войти, но все же ожидал услышать «нет».
– Ну да, просто я бесконечно устала делать то, что от меня ожидают. Недавно я пришла к очень печальной мысли, милорд. Я подумала, что слаба духом. Всегда неприятно узнать о себе, что главной чертой твоего характера является трусость. Мне захотелось опровергнуть такое мнение о себе и поступить наперекор.
Теперь Истлин просто не мог уйти. Софи обратила против него его же собственное оружие.
– То есть ты хочешь сказать, что намеревалась испытать на мне свою храбрость?
Софи помедлила, прежде чем ответить.
– Да. Пожалуй.
Ее слова прозвучали с обезоруживающей искренностью.
– Я думаю, леди София, - ответил Ист, - все зависит от того, являюсь ли я последним в длинном параде тех, кто посещает вашу спальню, или же единственным.
– Звучит по меньшей мере нелепо. Вы только что согласились, что мы не будем заниматься подобным впредь. Так какая разница, единственный вы или же один из многих?
– Думаю, мне лучше уйти, - сказал он, подавляя в себе желание сомкнуть руки на горле Софи.
Леди Колли слегка кивнула в ответ, надеясь, что он сейчас же уйдет и не заметит, как близка она к тому, чтобы расплакаться. Он, наверное, и не задумывался, каково это, когда сначала тебя внимательнейшим образом изучают, а потом подвергают самому настоящему допросу.
Истлин помедлил еще немного, никак не решаясь уйти. Наконец он повернулся к двери.
– Доброй ночи, Софи, - произнес он и ушел.
Тремонт- Парк располагался на мягком пологом холме к северо-западу от Лондона. Дорога к нему, длинная и извилистая, причудливыми изгибами опоясывала холм, и прежде чем удавалось их преодолеть, сама большая усадьба открывалась глазам путника трижды, и каждый раз с разных сторон. Владельцы имения собирались проложить более прямой маршрут взамен старой кружной дороги. Такие планы вынашивались не один год, но тормозила дело большая стоимость строительства. Существовала еще одна причина. Никто из хозяев Тремонт-Парка не хотел, чтобы имение сразу представало перед посторонними, которые пожелали бы явиться без приглашения. Почти из каждой комнаты в доме, за исключением разве что помещений, выходящих окнами на задний двор, открывался вид на дорогу, и любой приближающийся к усадьбе экипаж легко просматривался с расстояния по меньшей мере пяти миль. Если вдобавок вооружиться подзорной трубой, то можно без труда разглядеть опознавательный знак на дверце кареты. Не одно поколение графов Тремонтов пользовалось подобным преимуществом, чтобы вовремя ускользнуть из дома. Таким образом им удавалось избежать встречи с кредиторами, нахлебниками, родителями жены, а в одном примечательном случае -и с королевским кортежем.
Софи сидела за маленьким столиком, покрытым белой льняной скатертью, поверх нее - золотой парчовой салфеткой с крупными тяжелыми кистями. На столе стояла тарелка с тонко нарезанными ломтиками огурцов и помидоров, а также крошечными аккуратными сандвичами. Софи оценила искусство заботливой миссис Бил, постаравшейся придать как можно более привлекательный вид ее скромной трапезе, но лишь отпила глоток чаю, а сандвичи скормила птицам.
Летние дни становились все короче, предвещая скорый приход сентября. Софи решила посвятить время своему дневнику. Она откинулась на спинку массивного кресла и подтянула к себе колени, чтобы удобнее устроить на них дневник.
В задумчивости она провела кончиком пера по губам. Стоит ли описывать скандал, который сегодня утром учинил Тремонт в приступе ярости? Как показалось Софи, граф приступил к завтраку во вполне благодушном настроении. Тремонту только что принесли вчерашнюю газету и подали его обычный завтрак - яичницу с помидорами. Вопреки обыкновению граф не высказывал никаких язвительных замечаний по поводу газетных новостей.
Софи осталась довольна, что завтрак проходит тихо. Меньше всего ей хотелось привлекать к себе лишнее внимание. Она предпочла бы принимать пищу у себя в комнате, если бы Тремонт не настаивал на том, чтобы она составляла ему компанию за столом. Он редко приглашал племянницу к участию в разговоре. Заставляя Софи присутствовать на их совместных трапезах, он лишь стремился подчинить ее волю своей.
Неожиданно Тремонт с силой хлопнул газетой по краю стола, заставив вздрогнуть Софи и лакеев.
– Невежа! - закричал граф, вскакивая из-за стола.
Софи смотрела на Тремонта во все глаза, а лакеи обратились в слух.
– Нахал! Выскочка! Мы же договаривались! Сердце Софи тревожно забилось. Внезапно на нее напала икота, и Софи прикрыла рот рукой.
Тремонт свернул газету в трубочку и тряс ею перед носом леди Колли.
– Готов поклясться, ты будешь довольна. Я-то знаю, что он тебе нравится.
– Что случилось, милорд? - Софи постаралась ничем не выдать своих чувств.
– Ты еще спрашиваешь? Я бы ничуть не удивился, если бы узнал, что упоминаемый им план вы состряпали вместе. - Тремонт обогнул стол и швырнул газету Софи на тарелку. - Почитай-ка сама. Он выставил меня на посмешище! И если я узнаю, что ты действовала заодно с ним, я вышвырну тебя из дома.
Софи взяла в руки газету и, прежде чем развернуть, аккуратно стряхнула с нее остатки яичницы.
– И не думай, что ты сможешь просить моего сына о помощи. Гарольд и пальцем не пошевелит ради тебя, после того как узнает о твоем очередном вероломстве! Вот! - С оскорбленным видом граф ткнул пальцем в колонку. - Полюбуйся, что натворил твой подонок!
Софи начала читать.
Упомянутый Тремонтом «подонок», как убедилась Софи, женился. Всего два дня назад. Выбор даты сам по себе достаточно примечателен, если учесть, что ровно за три дня до свадебной церемонии леди София согласилась наконец принять предложение этого «выскочки и нахала» - и составить его счастье.
Совершенно ясно, что их брак с «негодяем» главным образом составил бы счастье Тремонта, но никак не ее собственное или ее незадачливого жениха.
Да, решила Софи, обмакнув перо в чернильницу, пожалуй, именно так она все и опишет в своем дневнике.
Глава 5
Аннет Сойер осторожно пробиралась сквозь толпу в гостиной лорда Хелмсли. Сегодня его салон полон, как никогда. Аннет услышала о прибытии Истлина примерно полчаса назад, но терпеливо выждала время. Она собиралась разыграть сцену неожиданной случайной встречи. Маркиз не должен заподозрить, что в ее действиях есть какой-то умысел. Если бы он сам ничего не заметил, то уж наверняка заметили бы его друзья, которые находились тут же.
Граф Нортхем прибыл первым в сопровождении молодой супруги, которую назвал своей женой всего несколько месяцев назад. Они составляли неплохую пару, хотя графиня страдала весьма досадной хромотой, незаметной, лишь когда ей случалось кружиться в вальсе. О прибытии мистера Марчмена объявили почти сразу же после Нортхема и его жены. Теперь он стоял в гуще гостей Хелмсли и непринужденно беседовал с ними, но Аннет было хорошо известно со слов Истлина, что он лишь тщательно скрывает свое дурное самочувствие. Мистер Марчмен - Аннет никогда не называла его Уэстом, как обычно обращались к нему Истлин и другие приятели, - старался избегать закрытых помещений, испытывая непреодолимое желание скорее выйти на свежий воздух. Виконт Саутертон появился, ведя под руку леди Пауэлл. Как и Аннет, леди Пауэлл стала вдовой и с удовольствием пользовалась небольшими привилегиями своего положения.
Покойный супруг леди Пауэлл, респектабельный джентльмен, чье имя занесено в книгу пэров, оставил после себя значительное состояние, в то время как муж миссис Сойер, убитый на войне армейский капитан, обеспечил свою вдову скромным пенсионом.
Саутертон, как отметила Аннет, не задержался надолго возле своей вдовушки, которая тут же приняла деятельное участие в оживленном разговоре с бароном и баронессой Баттенберн и, казалось, вовсе не заметила исчезновения кавалера. Миссис Сойер мысленно поаплодировала ее разумной стратегии, тем более что и сама нередко прибегала к ней, когда речь шла о своенравных и упрямых представителях сильного пола.
"Все, что мне нужно" отзывы
Отзывы читателей о книге "Все, что мне нужно". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Все, что мне нужно" друзьям в соцсетях.