— Называйте меня Луис, дорогая. Приятно с вами познакомиться. На меня произвел впечатление ваш новый альбом. У вас исключительный по силе и красоте голос. А ваши видео… — Он повернулся к журналистам, которые жадно ловили каждое слово, произнесенное знаменитым режиссером, чьи фильмы завоевали все мыслимые награды в истории киноиндустрии. — Завидую Говарду Силу, потому что ему позволили поставить первый видеоклип этой молодой певицы. Его работа полна вдохновения, хотя, полагаю, следует отдать должное той, которая его вдохновляла.

Казалось, он внезапно принял решение. И очень театрально объявил:

— Пророчество, леди и джентльмены. Эта молодая леди дала нам почувствовать только первые проблески ее таланта. Я верю, что в один прекрасный день она вернется в Канны прославленной звездой, и не только в области музыки, но и в области кинематографа.

Неожиданно все прожекторы и камеры переключились на нее. Репортеры забросали Алекс вопросами.

— Мисс Кордей, расскажите о вашей прошлой жизни.

— Я училась в университете Лос-Анджелеса, когда начала выступать с ансамблем «Шорохи». С тех пор наш альбом дважды стал платиновым, и мы только что завершили шестимесячное турне по Европе.

— И в шести странах все билеты были проданы, — гордо прибавил Бадди.

— Алекс. Это сокращенное имя Алексис?

— Александра, — ответила она, стараясь оставаться спокойной, хотя вспышки фотокамер и сверкание прожекторов телесъемки почти ослепили ее.

— Вы родились в Калифорнии?

Она кивнула.

— Сколько вам лет?

— Почти двадцать. — Во время турне Алекс решила, что это звучит более солидно, чем девятнадцать.

— Расскажите о Дуэйне Секорде, — крикнул один из репортеров. — Вы видели его с начала турне?

— Нет.

— Означает ли это, что ваш жаркий роман остыл?

Бадди тут же вмешался:

— Спасибо за внимание, леди и джентльмены. Если у вас есть еще вопросы, будем рады включить вас в расписание индивидуальных интервью. — Он раздал визитки с названием своего отеля.

— Только ответьте, вы с Дуэйном Секордом все еще «добрые друзья»? — настаивал репортер.

Все рассмеялись.

Алекс улыбнулась:

— Да.

— Можете написать, что Алекс и Дуэйн очень хорошие друзья, — прибавил Бадди.

Репортеры продолжали выкрикивать вопросы, но Бадди притянул Алекс поближе к себе и ушел, раздвигая плечом толпу. Луис шел сзади.

Когда они добрались до тихого уголка, Бадди отпустил Алекс и обернулся к старому другу:

— Это было блестяще, Луис. Спасибо.

Алекс была ошеломлена.

— Вы хотите сказать, что не случайно встретились? Это все было подстроено?

— Дорогая моя, — Луис взял ее за руку и поднес к губам жестом придворного. — В этом цирке все должно быть тщательно подготовлено; никто ничего не делает спонтанно. Кроме, возможно, случая с пьяницами, которым придется увидеть подтверждение своего непристойного или эксцентричного поведения на снимках, сделанных папарацци и помещенных на страницах скандальных газетенок.

Он обернулся к Бадди:

— Не так ли, друг мой?

Бадди кивнул:

— О да. Я это слишком хорошо помню. Дошел до того, что самым ненавистным стало просыпаться утром и заглядывать в газеты, потому что знал, что увижу в них все то, что делал предыдущей ночью. — Он покачал головой. — По крайней мере они мне сообщали, что я недурно повеселился.

Алекс припомнила многочисленные истории о выходках Бадди Холбрука в его молодые годы.

— Куда мы сейчас направимся? — спросил Бадди.

Луис полез в карман и достал два конверта.

— Выбирайте сами. На крыше этого отеля идет вечеринка, и еще одна на пляже, на обеих гарантировано обильное присутствие звезд.

— Я бы не стал рисковать безопасностью на пляже. Светит полная луна. А она притягивает всяких чокнутых, которые надеются потолкаться среди знаменитостей. Думаю, нам лучше попытать счастья на крыше. А ты, Луис?

— Хороший выбор. Я пойду с вами.

— Но, Бадди, — Алекс схватила его за руку, — ты же знаешь, что я не могу пойти на крышу.

— Конечно, можешь. Просто не думай о том, где находишься.

— Но…

— Пошли.

Им потребовался почти час, чтобы добраться до выхода. На каждом шагу их останавливали либо старые друзья, желавшие поболтать, либо деловые знакомые, которым хотелось похвастать последними удачными сделками. В каждом случае Бадди не жалел времени, чтобы представить им Алекс, после чего рассказывал об успешном турне по Европе и о популярности их альбома.

— Никогда не запомню всех этих имен, — прошептала она Бадди.

— Не волнуйся. Запомнишь самые значительные, но главное то, что они запомнят тебя. Только это и имеет значение, сладкие губки. В мире развлечений важно не то, что ты умеешь делать, а кто помнит твое имя, когда собирается снимать новый фильм.

Они сели в лифт и поехали на крышу. Всю дорогу вверх Алекс глубоко дышала, борясь с приливами страха, который поднимался внутри и грозил ее захлестнуть. Когда они вышли из лифта, Бадди взял ее за руку.

— Вон там есть столик, — сказала Алекс, надеясь присесть на несколько минут, чтобы усмирить дрожь в коленках.

— Правило номер один на подобных вечеринках, сладкие губки, — никогда не садиться. Вращайся. Если сядешь, тебя заклеймят как непопулярную. Просто иди рядом со мной, — сказал он, ведя ее мимо группы незнакомых людей. — А, вот мы и пришли.

Он подал ей бокал шампанского с подноса проходящей официантки и взял перье для себя.

В огромных горшках, стоящих вдоль ограды высотой в три фута, которая окружала сад на крыше, росло множество цветов. Воздух был напоен их ароматом. На некоторых растениях висели разноцветные фонарики, что делало атмосферу еще более праздничной. Официантки разносили подносы с аперитивами и напитками.

Алекс пыталась не смотреть на огни города, мигающие далеко внизу.

— Бадди. Бадди Холбрук.

Алекс почувствовала, как напрягся Бадди, хотя его улыбка осталась прежней.

— Привет, Руди.

— Приятно видеть тебя снова. Ведешь переговоры с какими-нибудь режиссерами насчет будущего фильма?

— Для себя? — Бадди рассмеялся. — Извини, Руди. С этим бизнесом я покончил навсегда.

— Да. Я слышал, что ты стал агентом и работаешь со всякими молодыми талантами.

— Кстати, о молодых талантах, Руди Силк, позволь представить Алекс Кордей.

— Я о вас слышал. — Мужчина задвигал челюстью, пожимая руку Алекс. — Классный альбом. Потрясающее видео.

— Спасибо.

— Кино — это мой воздух. Мы с Бадди давно знакомы — наверное, я помню о его жизни больше, чем он сам. Принимал участие во всех его похождениях. Но поскольку я был в два раза меньше пьян, чем он, я все помню лучше.

— Почему бы тебе просто не забыть об этом, Руди. — Тон Бадди оставался легкомысленным, но в нем проскальзывало раздражение. — Я-то забыл.

— Конечно, конечно. — Руди отвернулся. — Позже увидимся.

— Эй, Бадди, Бадди Холбрук, — крикнул с противоположного конца зала красивый седой мужчина, и при этом многие повернули к ним головы: По мере того как все больше людей скапливалось вокруг них, Алекс чувствовала, что ее оттесняют к ограждению.

— Извините. — Она попыталась протолкаться к Бадди поближе, но напор был слишком большим.

— Бадди. — Она услышала, как дрожит ее голос, и возненавидела себя за слабость. — Бадди, пожалуйста. Дай мне руку.

Голоса вокруг были такими громкими, что никто даже не заметил ее отчаяния.

Она наткнулась на ограждение и пыталась не думать о том, где находится. Боже, подумала она, это же крыша здания. Зачем она позволила себя уговорить?

Слишком поздно. Она теряла над собой контроль. Страх, словно злой гений, вырвался из узды и заполнил все ее тело. Струйка пота потекла по спине. Она чувствовала, как паника сжимает горло, угрожая задушить. Дыхание вырывалось короткими всхлипами. Она не могла дышать. Чувствовала, как к горлу подступает рвота. Сейчас ее стошнит прямо здесь, на глазах у всех этих сотен важных людей, и самое унизительное то, что она не может бороться с этим. Она опозорится перед всеми.

В ушах у Алекс звенело. Она понимала, что сейчас потеряет сознание. Она чувствовала, как подгибаются колени.

И тут сильные руки подхватили ее, и низкий голос произнес:

— Дыши глубоко, вдох-выдох, Александра. Я сейчас выведу вас отсюда.

— Мэтт. О, слава Богу. Мэтт.

Это было последнее, что она запомнила перед тем, как ее поглотила темнота.


Она плыла в воздухе, дрейфовала. Ощущение было приятным, только вот ничего не было видно.

Играла музыка, знакомая мелодия. Гитара Гэри. Пианино Лена. Музыка играла так тихо, что сначала Алекс подумала, что она звучит только в ее голове. Затем услышала собственный поющий голос и поняла, что где-то рядом проигрывают ее диск.

Она поднесла руку ко лбу и обнаружила влажную ткань, закрывающую верхнюю часть лица. Неудивительно, что ей ничего не видно.

Когда Алекс попыталась стянуть повязку, сильные пальцы осторожно сжали ее руку.

— Может быть, тебе лучше полежать еще немного?

Она узнала его прикосновение, его голос.

— Мэтт.

Алекс сдернула ткань. Она лежала на диване в полутемной комнате. Он набросил на лампу полотенце, чтобы ее глаза не болели от света.

— Так это не видение. Я было подумала… — Она протянула руку и прикоснулась пальцем к тонкой морщинке, прорезавшей его лоб. — Я подумала, что мне все это приснилось.

Он с трудом заставил себя не выдать своих чувств при ее прикосновении.

— Никаких видений. Я настоящий.

Он был без смокинга, узел галстука развязан. Она со смущением смотрела на его широкие плечи, на мускулистые руки. Алекс задрожала. И тотчас же он обнял ее.