— После того как она появилась, Дуэйн ни разу больше не взглянул на меня, — фыркнула певица. — Но я знаю, как их обоих достать. Расскажу всем мою историю. Погублю репутацию их обоих.

Бадди знал, что может купить ее молчание. Почти шестьдесят секунд он даже обдумывал это. Но все годы, проведенные на глазах у публики, научили его основному правилу рекламы: не важно, что о тебе говорят, лишь бы правильно произносили твое имя.

Ему было жаль, что Алекс и Дуэйну придется страдать от такой скандальной известности, но правда заключалась в том, что они получали такую рекламу, которую не купишь ни за какие деньги.

Разве может быть большее везение? Газетчики кидались на каждый слух, и Бадди не сомневался, что альбом станет дважды платиновым. А в турне аншлаг гарантирован.


Как и предсказывал Бадди, к началу турне альбом уже продавался по всей стране, а билеты на концерты расходились с космической скоростью.

— Тебе понадобится помощница, — как-то мимоходом заметил Бадди. — Мы выступаем в десятке городов шести разных стран. Тебе нужен кто-то, чтобы укладывать вещи, поддерживать гардероб в приличном состоянии между выступлениями, даже помогать тебе причесываться и накладывать грим. Я просил свою секретаршу составить для тебя список женщин, которые работали у нас раньше.

Подавая Алекс список, он увидел, что ее взгляд загорелся.

— В чем дело, сладкие губки?

— Кажется, я знаю идеальную помощницу. Сколько мы можем ей платить?

— Двести долларов в день. Но она должна гарантировать нам участие в турне все шесть месяцев, — предупредил он. — Нам не надо, чтобы она сорвалась прямо во время важного концерта и вынудила срочно искать себе замену.

Взглянув на часы, Алекс прикинула разницу во времени и бросилась к телефону, чтобы набрать свой старый номер в Лос-Анджелесе. После шести гудков сонный голос ответил:

— Да? Алло!

— Тина?

— У-гу. — Не узнавая голоса Алекс сквозь туман, все еще плавающий у нее в голове, она пробормотала: — Надеюсь, это важно, раз уж вы разбудили меня в пять утра.

— Ну, — сказала со смехом Алекс, — если это Кристина Теофолис, парикмахер для звезд, то возможно, это самый важный звонок для тебя в этом году.

— Алекс? Это ты? Что случилось? О Господи! Это насчет этого певца, Дуэйна Секорда, да? Я все читала о вас с ним. Алекс, мне можешь все сказать. У тебя все хорошо?

— Да, это я. И ничего не случилось. И дело вовсе не в Дуэйне, хотя я тебе все о нем расскажу, когда мы увидимся. А пока мой агент хочет, чтобы я наняла помощницу, такую, которая может укладывать вещи в промежутках между выступлениями, держать в порядке мой гардероб и… — она не могла удержаться от смеха, вскипавшего в голосе, — делать мне прически и макияж.

— Черт возьми. Ты предлагаешь мне работу?

— Зачем иначе я бы звонила тебе в такую рань? Бадди говорит, что будет платить тебе двести долларов в день шесть месяцев.

— Это… погоди, сейчас найду ручку и на чем писать. — Через минуту она завопила в трубку: — Это тридцать шесть тысяч долларов! Алекс, да я за год столько не заработаю!

— Так, значит, да?

— Да, да, да! — Тина кричала так громко, что Алекс пришлось отодвинуть трубку от уха. — Когда я тебе нужна?

— Как быстро ты сможешь прилететь в Нью-Йорк?

— Как насчет субботы?

— Отлично. Мы улетаем в Европу в начале следующей недели. Попрошу секретаршу Бадди позвонить тебе и сказать, какие документы тебе понадобятся. Что ты собираешься сделать с квартирой?

— Похоже, моя компаньонка все же позволит своему парню поселиться вместе с ней. Мы с ней сражаемся по этому поводу уже много месяцев. Теперь проблема решится мирным путем. — Наступила пауза. Затем Тина тихо сказала: — Боже, Алекс, не могу поверить, что это правда.

— Знаю. Я тоже. До встречи в субботу.

— Да. Пока.

Алекс повесила трубку и повернулась к Бадди:

— Похоже, я только что наняла помощницу.


Алекс и Тина не спали всю ночь: смеялись, плакали, обменивались новостями. У Тины накопились миллион вопросов о «возлюбленном» Алекс, Дуэйне Секорде, и десятки восторженных рассказов о богатых и знаменитых клиентах, которые посещали тот салон, где она работала.

— Эта работа приведет меня на самую вершину, — сказала она, наливая четвертую чашку кофе. — Когда вернемся из Европы, у меня хватит денег на открытие собственного салона. Клиенты будут стоять в очереди, чтобы посетить парикмахера самой Алекс Кордей, я уж позабочусь о рекламе.

— Я думала, ты собираешься завоевать известность как парикмахер для кинозвезд.

— Собиралась. Но у меня такое ощущение, что твое имя станет таким знаменитым, что откроет передо мной все нужные двери.

Алекс бросила взгляд на часы:

— Кстати, о дверях, по-моему, Бадди уже скоро постучится в нашу дверь. Как, мы успеем через несколько часов на самолет?

— Не волнуйся. Можешь спать всю дорогу до Лондона.

— Я слишком взбудоражена.

Тина рассмеялась:

— Да. Я тоже. Хочешь попытаться поспать несколько часов или надо начинать укладывать вещи?

Алекс усмехнулась:

— Давай собираться. Не могу думать сейчас о сне.

Они держались только на одном возбуждении. Алекс была потрясена непомерностью их задачи, но пока она возилась с костюмами, нотами и витаминами, которые потребуются ей для того, чтобы поддержать энергию во время напряженного турне, Тина спокойно взяла на себя руководство и все организовала.

— Замечательные костюмы. — Тина упаковала платья и подходящие к ним аксессуары в пластиковые пакеты и снабдила каждый ярлычком, чтобы легко было найти нужный.

Алекс улыбнулась подруге:

— Далеко ушла от того магазина подержанной одежды, в котором я обычно покупала себе платья в Лос-Анджелесе. Бадди нанял портниху, которая и раньше работала для него.

— Я поражена. Шьет почти так же хорошо, как я.

Услышав стук в дверь, Алекс поспешно прошла через комнату и впустила Бадди, за которым шел носильщик в ливрее.

— Все готово к отправке? — спросил Бадди.

Тина кивнула и указала на шесть огромных вертикальных чемоданов на колесиках, в которых находилось все то, что понадобится им в турне.

— Судя по вашему виду, вы недолго спали.

Тина и Алекс с улыбкой переглянулись.

— Нам многое надо было наверстать, — объяснила Алекс.

— Пошли. — Бадди вывел их из комнаты и провел вниз к поджидавшему лимузину. — Хорошо, что я купил всем билеты в первый класс. После взлета, по-моему, в салоне погасят свет.

В самолете Алекс пристегнулась и откинулась назад. При мысли о том, что ждет ее в конце путешествия, сердце ее сильно забилось. Она знала, что слишком возбуждена и не сможет уснуть, но по крайней мере не она одна. Гэри и Сара пытались развеселить Кори, которая вдруг притихла. Кейси барабанил пальцами по столику для подносов. Бэр поглощал пышки. Джереми десять минут сидел, уставившись на одну и ту же страницу рекламного проспекта авиалинии, не переворачивая ее, а Лен открыл свой дипломат и без конца перекладывал ноты. Все явно нервничали и пытались справиться с собой. Это была последняя связная мысль Алекс перед тем, как ее свалил сон.


Таможенники в Гэтвике действовали вежливо и быстро. Утомленных пассажиров без промедления доставили поездом в Лондон и разместили в шикарном отеле в самом центре города.

Дав им отдохнуть всего несколько часов, Бадди отвел их на первое интервью, во время которого Алекс снова пришлось отвечать на вопросы о своем романе с Дуэйном Секордом. Стоя в сторонке, Бадди едва сдерживал улыбку. Как он и надеялся, новость о скандале обогнала их, обеспечив концерту аншлаг.

После окончания интервью Бадди взял Алекс за руку.

— Пойдем, сладкие губки. Заберем остальных и проведем остаток дня, осматривая достопримечательности.

В тот вечер, когда в Лондоне зажглись фонари, они разошлись по комнатам, довольствуясь ужином в номере, и рано легли спать. Им удалось посмотреть Биг Бен, Вестминстерское аббатство, смену караула у Букингемского дворца и драгоценности короны в Тауэре.

Алекс так устала, что даже не смогла доесть ужин. Она изумленно покачала головой. Неужели она и правда в Лондоне? А завтра вечером будет выступать перед битком набитым залом. Если верить слухам, будут присутствовать несколько членов королевской семьи.

Она подошла к окну, чтобы взглянуть на открывающийся вид. Все это казалось нереальным. Может быть, из-за того, что она так далеко от дома или просто сказывалась усталость после перелета. По какой бы то ни было причине, но она поймала себя на том, что думает о крохотном домике в Лос-Анджелесе, о Нанне и Кипе.

— Ох, Нанна, — прошептала Алекс, глаза ее жгли слезы. — Иногда все это так поражает, что мне хочется, чтобы ты была здесь, просто чтобы помочь мне одолеть страх перед первым выступлением. И чтобы поделиться с тобой всем этим.

И почти сразу же на нее снизошло чувство умиротворенности. Она успокоилась. Они все были с ней — не только Нанна, но отец и мать тоже. И она не сомневалась, что скоро Кип тоже будет рядом. Разговор с дядиным адвокатом успокоил ее. Он пообещал ей полное содействие. Забравшись в постель, Алекс погрузилась в сон без сновидений.


— Как я понимаю, с начала турне вы получили десятки предложений вступить в брак. — Хорошенькая немецкая журналистка сунула микрофон в лицо Алекс, когда та проходила таможню.

— Это правда.

— Вы примете хоть одно из них?

Алекс только улыбнулась. Она научилась искусству правильно отвечать на такие вопросы. На самом деле на них не требовалось ответа.

— Что вы думаете о нашей стране?

Это был еще один глупый вопрос, поскольку она только что сошла с трапа самолета. Но Алекс ответила то, что от нее ожидали: