Она начала со студенческих квартир, но ничего подходящего не было до начала нового семестра. Теперь она дошла до жалких, мрачных многоквартирных домов. Те, которые были ей по средствам, настолько угнетали ее, что она убегала, даже не выслушав условий. Другие, почище, состоящие всего из комнаты с кроватью, стоили вдвое дороже, чем она зарабатывала в своей фирме по обслуживанию вечеринок. Лифт затрясся и остановился, двери распахнулись.

— Пожарная лестница вон там. — Он указал на дверь с красной надписью «выход» и пошел вперед по коридору, воняющему сигаретным дымом и старым пивом. Остановился у двери чуть подальше от лестницы и повернул ключ в замке.

Алекс неохотно шагнула внутрь. Не лучше и не хуже других осмотренных ею квартир. У одной стены узкая кровать, у другой — исцарапанный комод. И плата соответствовала ее бюджету, если быть экономной. Может, если не думать о том, где находишься…

Мужчина прошел через комнату, поднял штору и открыл окно.

— Так-то лучше. — Он глубоко вдохнул ворвавшийся с ветром свежий воздух, ненадолго вытеснивший запах плесени.

Алекс посмотрела на него, затем на облупившуюся стену здания напротив. Подошла к окну и выглянула на мостовую далеко внизу. Но слишком поздно поняла свою ошибку. Тошнота усилилась, к горлу подступила рвота. Она почувствовала панику и стыд одновременно. Боже, ее сейчас стошнит. Она повернулась и бросилась бежать.

Ей удалось спуститься на три пролета вниз, прежде чем она вынуждена была остановиться, и ее вырвало. Выбравшись на улицу, она прислонилась к стене дома, испытывая облегчение от того, что снова стоит на твердой земле.

«Трусиха, — бранила она себя. — Опять позволила глупому страху взять над собой верх». Боже, как она ненавидела эту слабость.

Алекс двинулась прочь на подгибающихся ногах. «Больше никаких высоких этажей», — поклялась она себе. В каком бы состоянии ни оказалась та комната, которую она в конце концов снимет, одно можно сказать с уверенностью: она будет на первом этаже.

Она зашагала к студенческому городку. У нее оставалось еще одно занятие, а после надо было осмотреть еще две квартиры.

У дверей лекционного зала Алекс услышала, как кто-то окликнул ее по имени. Она обернулась и увидела улыбающегося Мэтта Монтроуза. Сердце ее затрепетало.

— Привет, Мэтт.

— Я не знал, как иначе вас найти, поэтому справился в канцелярии университета. Я боялся, что вы уехали из города вместе с родственниками.

— Нет, я… у меня было много дел. — Она не сказала, что ей понадобилось три дня, чтобы собраться с духом и вернуться к занятиям. Три дня она пряталась в комнате мотеля, приходя в ужас при мысли о том, что ей придется управляться со всем в одиночку. Но теперь, улаживая свои дела одно за другим, она постепенно обретала уверенность. Нет, все ее страхи не исчезли, как по волшебству. Она все еще находилась в подвешенном состоянии, каждый вечер возвращалась в мотель и страшилась наступления следующего дня, спрашивая себя, найдет ли когда-нибудь место, в котором почувствует себя дома. Но по крайней мере, вернувшись к занятиям в университете, она сделала первый шаг.

— Дядя говорил вам о вашей машине?

Алекс кивнула:

— Сказал, что нет смысла ее ремонтировать. Сказал, что вынужден был оплатить ее доставку на свалку.

В глазах Мэтта заплясали веселые искорки.

— Если он заплатил старьевщику за перевозку, то он зря потратил деньги.

— Что это значит?

— Это значит, что старьевщик не нашел вашу машину у обочины.

— О чем это вы?

— Я наведался к дому вашей бабушки сразу же после пожара и случайно столкнулся с вашим дядей. Сказал, что можно починить вашу машину. Но он ответил, что его это не интересует. Тогда я нашел одного вашего соседа — молодого парня, который с готовностью заменил аккумулятор и отвел ее к себе. Он мне звонил и сказал, что машина готова и можно ее забирать.

— Вы серьезно? — Алекс широко раскрыла глаза и схватила его за руку.

Мэтт постарался не показать, как взволновало его это прикосновение.

— Нельзя сказать, что она как новенькая, но по крайней мере у вас есть колеса. Могу отвезти вас туда после занятий, и сами увидите.

— Хорошо бы. — На ее губах появилась улыбка. — Где мы встретимся?

Она все еще держала его за руку и чувствовала тепло и силу, которые, казалось, он излучал. Что-то в этом человеке ее волновало и настораживало одновременно.

— Буду ждать здесь.

Алекс полетела в лекционный зал. Впервые за много дней солнце не сияло сквозь большие окна. Ей следовало бы знать, что добрые вести приносят облака.


Хотя Алекс не была здесь каких-то несколько педель, казалось странным ехать по знакомым местам. Она затаив дыхание смотрела в окно, пожирая глазами знакомые дома, магазинчики, лужайки. Когда они приблизились к пустырю, где раньше стоял дом бабушки, у нее вырвался приглушенный возглас. Мусор убрали. Бульдозер засыпал фундамент и сровнял все с землей. Плакатик на столбе объявлял о продаже участка и указывал имя и номер телефона агента по продаже земли. Ничего не осталось от дома и дворика, которые она любила с раннего детства.

Мэтт предвидел, что ей будет больно, но он не знал, что она впервые увидела это место после пожара. По выражению ее лица он понял, что она готова расплакаться. Не говоря ни слова, он остановил машину. Алекс вышла и медленно, осторожно пошла по двору. Она чувствовала, как в горле растет комок, еще больший, чем тот, что стоял в ее горле на кладбище. Этот клочок земли был частью сердца и души Нанны. А дядя Винс продает его, не обращая внимания на то, что он значил для его матери.

— Ох, Нанна. — Алекс посмотрела на перепаханную землю, которая всего несколько дней назад утопала в зелени. Теперь от маленького садика ничего не осталось. — Я чувствую себя такой беспомощной. Ты всегда была рядом со мной. Даже когда весь мой мир распался и пришлось жить в худшем из кошмаров, я всегда знала, что могу рассчитывать на твою помощь. Но где теперь тебя искать?

Она обошла двор, часто останавливалась, чтобы взглянуть на пустое место, где стоял дом, словно ожидала, что он снова появится как по волшебству. Она могла закрыть глаза и снова увидеть каждую стену, каждое окно, каждый кирпичик. В стене спальни бабушки была трещина, там, где осел дом. Птица свила гнездо под навесом крыльца. Дверь черного хода стала плохо закрываться, и Нанна хотела заменить ее. Но уже никогда этого не сделает, подумала Алекс.

Она улыбнулась, вспомнив шторы, которые они с Нанной сшили для комнаты Кипа. На них были нарисованы черепашки-ниндзя. Через год он отдал свое сердце другому герою, и они с бабушкой покорно заменили их на шторы с Бэтменом.

Это был ее дом. Здесь они росли, окруженные любовью.

Мэтт видел из машины, как Алекс нагнулась и что-то подобрала. Выпрямившись, она долго оглядывалась вокруг, словно представляя, как тут все было раньше.

Когда Алекс вернулась к машине, в ее руке была зажата единственная увядшая роза.

— Не представляю себе, как она уцелела после пожарных машин и бульдозера, — сказала Алекс, вдыхая аромат цветка, и почувствовала, как настроение у нее улучшилось. Как она может оказаться слабее этого хрупкого цветка? Несмотря на все разрушения, он выжил. И она тоже выживет.

Мэтт старался не вторгаться в ее одиночество. Он молча вел машину, время от времени бросая на нее взгляды, а Алекс смотрела в окно.

«Может быть, я только что открыла, где ты находишься, Нанна, — думала Алекс. — Ты не гуляешь в своем старом дворе и не танцуешь на могильных камнях. Ты — в каждом прекрасном цветке, в каждом сладком дуновении ветерка. И в каждой музыкальной ноте». Она проглотила комок в горле и приложила руку к сердцу.

Мэтт подъехал к гаражу соседа, где двое мальчишек, отталкивая друг друга, бегали взад и вперед по подъездной дорожке, играли в баскетбол. Воздух дрожал от их криков и визга.

Юноша с копной соломенных волос вышел из боковой двери гаража и подошел к ним, вытирая руки тряпкой.

— Прервитесь на пару минут, а? — крикнул он братьям, поднимая вверх гаражную дверь.

— Эй, — закричал один из мальчиков. — Где ты ее нашел?

Алекс усмехнулась, выходя из машины Мэтта. У этого мальчика волосы были такого же цвета, как у старшего брата, и та же приветливая улыбка. Он был старше Кипа на несколько лет, но что-то в его манере держаться напоминало ей собственного брата.

— Он нашел меня в школе. — Она поймала мяч и подвела его поближе для удобного броска. Мяч пролетел в кольцо, и второй мальчик, более высокий, худощавый, с поджарой фигурой школьного атлета, поймал его.

— Хороший бросок. Для девушки.

— Ах так! — воскликнула она. — Посмотрим, как ты это сделаешь.

Алекс рванулась к нему, но он увернулся и перебросил мяч младшему брату. Когда она погналась за младшим мальчиком, тот попытался перепасовать его обратно, но Алекс отобрала мяч и бросила в другую корзину.

— Ладно, ты умеешь обращаться с баскетбольным мячом. Но ты не можешь отрицать, что ты девушка. Если бы я играл так же жестко, как против парней, у тебя не было бы никаких шансов.

— Эй, отцепись от нее, Джейсон, — крикнул механик.

— Он прав, — призналась Алекс. — Я не очень-то хорошо играю в баскетбол.

— Не обращайте на него внимания, — сказал механик. — С тех пор как его приняли в команду школы, он так раздулся от важности, что еле в двери проходит. Через пару лет, может, и научится хорошо себя вести.

Она рассмеялась:

— Я понимаю. У меня есть младший брат.

— Майк Милтон, — сказал Мэтт, — это Александра Кордей. Ей принадлежит та машина, которую ты починил.

— Я знаю Алекс, — ответил механик. — То есть я знаю, кто вы. Видел вас в нашем районе. Мне очень жаль, что так случилось с вашей бабушкой. — Он тщательно вытер руку, прежде чем протянуть ей.