Увлекшаяся Венди наклонилась в кресле и стала развивать мысль, которая только что пришла ей в голову.

— Дело не в месте. Дело в вас. Вы — законный наследник Винсента, но я имею в виду не собственность. Они хотят, чтобы вы придали их жизни смысл, создали такой же центр притяжения, каким был для них ваш дедушка, но боятся, что вы этого не сделаете, дадите им уйти и они не будут знать, что с собой делать.

— Венди, об этом можешь не беспокоиться. Они — моя семья. Так или иначе, я позабочусь о них. Рассчитывай на меня.

Иными словами, Нор снимал бремя с ее плеч и тяжесть с души. Венди откинулась на спинку кресла и улыбнулась. Он понял!

Это они были за ним как за каменной стеной.

Про себя Венди того же сказать не могла, но понимала, что и Нору с ней нелегко. Надо будет рассказать ему все, выяснить отношения до конца. Это будет только справедливо. Она расслабилась, наслаждаясь ощущением внутренней свободы. У них столько впереди!

— Что еще тебя заботит? — спросил Нор, явно желая развеять ее страхи.

— Ничего. Кроме… — Она кивком указала на окно. — Надеюсь, наш самолет не разобьется?

Он усмехнулся.

— Мы летим лайнером компании, которая поставила рекорд по числу безаварийных полетов.

— Эти реактивные чудовища такие огромные…

— Я буду держать тебя за руку.

Венди радостно засмеялась. Может быть, они с ребенком действительно будут за ним как за каменной стеной. Сильный мужчина с щедрым сердцем наверняка будет хорошим отцом. А мужем?

Спустя час Венди сидела в просторном, удобном кресле у окна и пользовалась всеми привилегиями, которые полагались пассажирам, летящим в Лондон первым классом. Самолет вырулил на взлетную полосу и быстро набрал сумасшедшую скорость. Когда тщательно пристегнутая Венди напряглась, готовясь к подъему, Нор взял ее за руку.

Этот участливый жест подбодрил ее. Венди спокойно следила за удалявшейся землей и ощутила радостное возбуждение, когда самолет начал набирать высоту. Убедившись, что падение им не грозит, Венди Рэббитс отвернулась от окна и улыбнулась человеку, который заботился о ней. Тело готово было петь от блаженства.

— Дед называл это большим приключением, — сказал Нортон, ответив на ее улыбку.

— Нор, спасибо за то, что взяли меня с собой.

И не только за это, думала она, довольно глядя на их соединенные руки.

Они летели за доверием.

Это действительно самое огромное приключение в ее жизни.

И самое опасное.

15

Нор очень быстро понял, почему дед был так очарован Венди Рэббитс. Она отчаянно стремилась к знанию, впитывала все как губка, жадно изучала окружающий мир, и глаза у нее при этом горели от удовольствия. Усталость, голод, неудобства — все это не имело для нее значения, если можно узнать еще что-то и насладиться этим знанием. Лондон был памятником истории, но его настоящее тоже казалось Венди невероятно увлекательным.

Эта женщина ничем не походила на знакомых Нору туристов, пытавшихся оставить что-нибудь на память о местах, которые они посетили. Она не покупала сувениров и даже не смотрела на них. Лучше тратить время на пополнение сокровищницы памяти воспоминаниями, которые навечно останутся в уме, сердце и душе. Это были ее собственные слова.

Нор догадывался, почему она так безразлична к сувенирам. При той жизни, которую вела эта вечная странница, книги и безделушки были бы для нее балластом. У нее не было дома, где их можно было бы хранить. То, что другим достается даром, не было доступно Венди Рэббитс.

Самое удивительное, что замкнутая жизнь, лишенная нормального человеческого общения, не убила в ней безудержного желания познавать мир. Поразительная щедрость и смелость, думал Нор, восхищавшийся ею так, как не восхищался никем и никогда.

Она заражала Нора интересом даже к тем местам, которые он уже видел. Он помнил, что во время прошлого посещения Тауэра был захвачен военной мощью крепости, зрелищем камер, в которых были заключены знаменитые люди, орудий пытки и рыцарских доспехов. Венди же больше восхищалась английскими королевами, прах которых покоился в здешней часовне, и была потрясена богатством Британской империи, олицетворенным жемчужинами короны.

Куда-то ходить с ней было настоящим наслаждением. Пылкий энтузиазм, счастливая улыбка, красочные комментарии и искреннее желание Венди поделиться радостью наполняли неизъяснимым очарованием каждый проведенный с нею день. Нору нравилась ее необычная реакция и наблюдательность, он наслаждался ее компанией и мечтал о том, как хорошо они будут жить вместе.

Он повел ее в «Харродс», зная, что без посещения знаменитого магазина впечатление о Лондоне будет неполным. Естественно было ожидать, что Венди соблазнится богатыми витринами и купит что-нибудь — хотя бы причудливое пирожное в кафетерии. Она действительно сделала покупку… но не для себя, а для Бартлетта.

— Смотрите, Нор! Серебряная пробка для шампанского! Она сохраняет пузырьки даже после того, как бутылка открыта! — Ее глаза замерцали от радости. — Бартлетту это ужасно понравится!

— Почему? — спросил Нортон, удивленный ее реакцией.

— Ох, он так расстраивается, когда больше никто не хочет шампанского, а в бутылке еще что-то осталось… А с такой пробкой вино можно сохранить и потом выпить самому. Он никогда не пьет во время работы и терпеть не может переводить продукты. Нет, я должна это купить!

Венди устремилась к прилавку, но вдруг замешкалась и неуверенно обернулась к Нортону.

— Наверное, не надо… Вы не пьете шампанское, как Винсент. Если вы не собираетесь проводить в «Рокхилле» балы и приемы…

— Покупай, — решительно сказал он. Видя, что она все еще колеблется, Нор добавил: — Я не буду отменять благотворительные балы. Если не смогу играть роль хозяина, меня заменит Бартлетт.

Этот пустяковый инцидент внезапно определил будущее «Рокхилла». Впрочем, может быть, Нор вынашивал такое решение с того дня, когда вернулся и вступил в права наследования. «Рокхилл» его родовое гнездо, но по-настоящему Нор стал дорожить им только после знакомства с Венди Рэббитс. Каждый ребенок должен иметь родительский дом, а Нор хотел дать своему ребенку все, что в его силах.

Сказано — сделано. Так и будет. Причем хозяйкой и лучшим украшением этого дома станет Венди. Он постарается заставить ее понять это еще до окончания путешествия.

Они взяли билеты на поезд «Евростар», отправляющийся с вокзала Ватерлоо, проехали под Ла-Маншем и помчались по Франции, обгоняя бежавшие по шоссе машины. Оба дали этой поездке самые высокие оценки и не сговариваясь включили ее в будущий европейский туристский маршрут.

Нор посетил Париж подростком и видел в нем город ошеломляющего величия. Он был поражен роскошью его общественных зданий и памятников, математической точностью его архитектуры, духом Наполеона и фантастической Эйфелевой башней. Тогда он не видел в Париже романтического города влюбленных. Зато увидел сейчас.

Весна в Париже. Как и предсказывал Оливер, воздух был довольно прохладным, но во время заранее запланированных Нором пешеходных экскурсий над ними вовсю светило солнце. Они шли по обсаженным деревьями улицам, которые вели к Сакре-Кер, мимо Лувра, через Тюильри и дальше, по Елисейским полям, останавливаясь, чтобы взглянуть на выставку скульптур, полюбоваться роскошными клумбами или просто поглазеть на прохожих.

В день прибытия Нор поймал Венди за руку, когда она оступилась на непривычном ей булыжнике. Он не торопился отпускать эту хрупкую кисть, и Венди не отдергивала ее. Этот успех вдохновил его; с тех пор он всегда брал ее за руку. Нор не верил самому себе, но этого невинного жеста оказалось достаточно, чтобы наполнить его блаженством. Нравиться, доверять, одобрять и уважать, мысленно твердил Нор, гордившийся своим достижением. Он постепенно уничтожал разделявшие их препятствия, завоевывал ее доверие.

Они провели день в Версале, дивясь невероятному мастерству исполнения всего, что было предназначено для Короля-Солнца: богатствам дворца, экстравагантности Трианона, умопомрачительной красоте рощ, фонтанов и садов. Венди купила для мистера Бэрри богато иллюстрированный альбом «Сады Версаля».

— Пусть удовлетворит свое любопытство, — заметила она. — Такой мастер, как он, сумеет оценить здешних садовников и их внимание к малейшим деталям.


На другой день они посетили антикварную ярмарку, устроенную на берегу Сены неподалеку от площади Бастилии. В одном из киосков Венди углядела коллекцию красивых латунных пуговиц.

— Это для Оливера! — радостно воскликнула она. — Он обожает свою шоферскую униформу. Нор, помогите мне выбрать. Я сама пришью их к его кителю!

— Ты права, — подтвердил Нор, удивленный ее чуткостью. — Возьми вот эти. Он без ума от красных «феррари», так что ничего лучшего ты не найдешь. Можно представить себе, как он теперь будет пыжиться!

Они добродушно посмеялись над вполне простительным тщеславием маленького шофера и обрадовались, что думают одинаково. Нора еще раз тронуло то, как тщательно Венди выбирает подарки.

Но это было еще не все. На Вогезской площади Венди завела его в бутик, торгующий бельем. Сначала Нор решил, что она наконец-то решила купить что-нибудь для себя, но оказалось, что речь идет о миссис Севенсон.

— Ночная рубашка из Парижа, с настоящим французским кружевом. Нор, она просто сойдет с ума!

Продавщица с готовностью выложила на прилавок несколько штук. Нор смотрел на сексуальную рубашку, которую держала в руках Венди, и тщетно пытался отогнать от себя назойливое видение. До сих пор Нортону удавалось справляться с желанием, но вид эротичного женского белья опасно обострил его инстинкты.

— Ты не думаешь, что это слегка… ну, Севен при всем желании не назовешь молоденькой и стройной, — проворчал Нортон, мечтая поскорее унести отсюда ноги.