Глория боялась за Райли и не хотела, чтобы он рисковал жизнью. Но сомнений не было – как только он узнает о том, что ее похитили, он тут же примчится на помощь и убьет Джастиса.

Глядя на веревку, которой были связаны ее запястья, Глория напомнила себе любимую мамину присказку: «Господь помогает тем, кто сам себе помогает». Повторяя про себя эти слова как молитву, Глория принялась теребить и тянуть узлы веревки, морщась от невыносимой боли. Время от времени Глория поглядывала на своего мучителя.

Если ей удастся освободить руки, она сможет воспользоваться веревкой как оружием и напасть на Джастиса. Если внезапно накинуть веревку ему на шею и посильнее затянуть… Нет. При всем желании она не могла представить себя убийцей. Глория начала размышлять о том, что она знает об этом человеке, который везет ее в Мексику на верную смерть, словно ягненка на бойню. И все это ради денег. Джастис убил ее родителей. Да, Катрин и Джей-Си по-прежнему остались для нее мамой и папой, хотя и не были родными по крови. Он убил их, и это из-за него Ханна и Джейси сейчас в опасности.

Он заслуживает смерти. Эта мысль заставила Глорию с новой силой наброситься на веревку, пытаясь подцепить хотя бы один узелок, всего один. Тщетные попытки лишь придали ей решимости. Если бы в ней было больше ярости, тогда, возможно… Глория затаила дыхание – узел начал поддаваться. Она взглянула на плоды своих трудов и нахмурилась. Действительно ли узел поддался, или ей это только кажется? Она бросила украдкой взгляд на Джастиса. Он, ни о чем не подозревая, ехал впереди. Просунув кончик пальца в петлю, Глория судорожно вздохнула, думая о том, что одно неловкое движение способно свести на нет все ее усилия.

Набравшись храбрости, она согнула палец и едва не расплакалась, когда он свободно пролез под веревку. Хлюпая носом и моргая, не в силах поверить в такую удачу, Глория потянула за петлю и осторожно ослабила ее. Именно этот узел удерживал ее запястья крепко привязанными к луке седла. Если у нее получится ослабить петлю настолько, чтобы сдернуть ее с седла, она сможет освободить руки. Единственное, что ей требуется, – это время.

Но неожиданно Дейзи начала спотыкаться и замедлила шаг. Глория подняла голову и увидела, как Джастис дергает вожжи и провисшая веревка натягивается точно струна. Нет, только не это! Узел, распутанный после стольких мучительных усилий, теперь был затянут крепче прежнего. «Все стало еще хуже, стоило мне вмешаться. И так происходит со мной всякий раз после отъезда Джейси». Эта мысль окончательно добила Глорию.

Она замерла и устало закрыла глаза. Может быть, ей не удастся спастись и она примет смерть от руки бандитов? Она слишком слаба, чтобы бороться. Силы неравны. Ее усилия тщетны, и нет никакой надежды.

Открыв глаза, она увидела, как Джастис подносит ко рту флягу с водой. Глория невольно провела языком по пересохшим губам. Сделав большой глоток, бандит взглянул на пленницу, но она, не желая показывать, как велика ее жажда, опустила глаза. И вдруг настроение ее изменилось, и она едва удержалась от смеха. Ну сколько можно впадать в отчаяние? Глория покосилась на Джастиса – тот не сводил с нее настороженного взгляда. Сейчас бандит показался Глории не столько грозным, сколько смешным, с этим его скошенным подбородком, морщинистой шеей и нелепой шляпой, которая была ему велика. Она прикусила губу, изо всех сил пытаясь сдержать смех, который буквально рвался наружу. Ей нельзя было сейчас поддаваться порыву. Во-первых, стоит ей расхохотаться, и она не сможет уже остановиться. Кроме того, если она начнет смеяться над своим мучителем, он запросто может ее застрелить.

Она отвернулась и уставилась на простирающуюся перед ней прерию. Неожиданно ей пришло в голову, что, хотя ее душевные силы, может быть, и ослабели, ей по-прежнему хочется жить. Потому она и не стала дразнить бандита. Значит, она выживет, несмотря ни на что. А Джастис умрет. Она вздохнула, и в глазах ее появилась решимость. Она убьет этого негодяя.

Она должна сделать это, раз уж приходится выбирать между своей жизнью и жизнью Джастиса. Потому что ей хочется жить. У нее есть Бидди и сестры. Еще у нее есть ранчо – мечта мамы и папы о лучшей жизни для своих детей. Хозяйство Лолесов должно стать процветающей фермой, райским уголком, и Глория позаботится о том, чтобы в нем звенел счастливый детский смех.

Эта мысль напомнила ей о Райли и их любви. Сейчас он, должно быть, где-то рядом, он ищет ее. Глория чувствовала это. Она вскинула голову, стараясь сдержать слезы. Какая женщина захотела бы умереть, если бы ей предстояло провести жизнь с таким человеком, как Райли? Какая женщина не посчитала бы за счастье стать его достойной?

– Хотите пить?

Глория вздрогнула и настороженно посмотрела на бандита. Джастис стоял совсем близко и протягивал ей флягу с водой. «Глупо проявлять сейчас упрямство и строптивость», – решила она и покорно кивнула:

– Да, спасибо.

Охотник поднес к губам Глории флягу и наклонил. Она жадно пила воду, глоток за глотком. Она и не подозревала, что ее мучит такая жажда. Джастис убрал флягу до того, как она успела ее опустошить. Вода потекла по лицу Глории на одежду, и пленница опустила голову, прижав подбородок к груди, пытаясь задержать и слизнуть капли влаги. Не обращая внимания на эти тщетные и неуклюжие попытки, Джастис закрыл флягу и убрал. Закрепив ремешок фляги, бандит, вместо того чтобы продолжить путь, повернулся в седле и принялся разглядывать Глорию. Сердце ее учащенно забилось. «Что теперь?» Связанной и измученной, ей оставалось только ждать решения своей участи и быть ко всему готовой. Вдруг Джастис нахмурился, как если бы ему в голову пришла какая-то неприятная мысль.

Неужели он заметил, как Глория пыталась ослабить веревки? Изо всех сил стараясь сохранять безразличный вид, она собрала всю свою волю, чтобы не смотреть на луку седла.

– Я не имею ничего против вас, мисс Глория, – неожиданно выпалил охотник, нарушая тишину.

Она изумленно подняла брови.

– Ничего против меня? – потрясенно повторила она.

Джастис выглядел слегка смущенным. Он опустил глаза и сделал вид, будто поправляет поводья, которые держал в кулаке. У Глории возникло непреодолимое желание плюнуть в лицо бандиту. Она с трудом сдерживалась. «Смотри, испортишь все дело, – остановила она себя. – Позже, когда ты не будешь связана, можно будет напасть на него. Но не сейчас. Если ему хочется поговорить, разговаривай с ним. Ищи любую возможность, чтобы себе помочь». Глория прищурилась. Что ж, ладно, она с ним поговорит. Но это вовсе не значит, что ей следует быть вежливой. Даже Бидди не стала бы этого требовать в подобных обстоятельствах. В напряженной тишине голос Глории зазвенел от гнева.

– Так, значит, вы ничего не имеете против меня? Смотрите, я привязана к лошади и меня везут на убой. Это делаете вы. И это только малая часть того, что вы совершили по отношению ко мне и моей семье. Если в этом нет ничего плохого, так только потому, что вы ничего не знали обо мне, пока не появились здесь.

Эйбел Джастис спокойно загнул вверх поля своей фетровой шляпы. На его лице не было и следа былого раскаяния или стыда.

– Отличная речь, мисс Глория. Но, признаюсь, мне известно о вас гораздо больше, чем вы думаете.

Глория недоверчиво нахмурилась:

– И что же это?

Лицо Джастиса расплылось в самодовольной и вместе с тем злобной ухмылке.

– Я знаю, что вы вовсе не Лолес.

Сердце Глории защемило. Именно об этом юна и хотела бы поговорить со своим похитителем.

– Мне это давно известно. Я знаю, что мое настоящее имя – Беатрис Паркер. Моих родителей убил Кид Чапело, а Джей-Си Лолес привез меня к себе и воспитал как собственную дочь. – Глория замолчала, с удовольствием отметив, что ее мучитель неприятно удивлен. Он явно не ожидал, что она все знает. – Впрочем, я, наверное, не сказала вам ничего нового.

Джастис бросил на нее быстрый взгляд и усмехнулся. Его лицо приняло хитрое выражение. Кожана скулах натянулась.

– Я знаю все это и еще много чего другого. А вот вы кое-чего не знаете, готов поклясться. Джей-Си Лолес поплатился жизнью как раз за то, что спас вас почти двадцать лет назад.

Глория вздрогнула как от удара.

– Вы лжете! – потрясенно вскрикнула она. Довольный произведенным эффектом, Джастис насмешливо поднял брови:

– А зачем мне вам лгать?

– Вы просто хотите уколоть побольнее, испортить мне настроение. Это неправда… Не может быть…

– Это правда. Чистая правда.

Тон Джастиса не оставлял сомнений в том, что на этот раз он говорит правду. Глория посмотрела ему в лицо – да, он и правда не лгал. Это открытие лишило ее последних сил. Она закрыла глаза и опустила голову на шею лошади, стараясь не потерять сознание. Как же ей теперь жить? Мама и папа мертвы, потому что приняли ее в свою семью. Ханна и Джейси никогда не простят ей этого.

И разве сможет она возместить им потерю? Какое-то время она не могла даже думать ни о чем, сильная боль терзала ее сердце. Она лишь знала, что пока жива, что холодный ветер студит лицо и забирается под одежду, тяжелая коса тянет голову вниз, а Дейзи нетерпеливо бьет копытом землю. Но вскоре Глория поймала себя на том, что несмотря на отчаяние, охватившее ее, в голове крутится какая-то дельная мысль. В следующий момент она наконец приняла решение, и это решение все изменило. Она открыла глаза, посмотрела на спутанную гриву Дейзи и начала в деталях обдумывать свой план.

Ей необходимо выяснить у Джастиса, что он еще знает. Все, до мельчайших подробностей. А потом она избавится от охотника, чтобы Райли не пришлось рисковать ради нее жизнью. Эту часть плана она обдумала. Но вот потом, когда она уже будет на свободе, она найдет Калдерона и убьет его. Или умрет, пытаясь это сделать. Ради Ханны и Джейси. Не в ее силах вернуть к жизни папу и маму, она может отомстить за их смерть. А если она погибнет, бросив вызов убийце, так кого это будет волновать?