О господи.
Ладно, признаюсь, я позвонила в звонок. Просто я подумала, что мой дыхательный центр серьезно пострадал от отека головного мозга. Я нажала на звонок несколько раз. А потом сорок семь минут ждала, когда же среагирует медсестра № 1. Она рассмеялась, когда я сообщила ей, что не могла дышать, и заметила, вполне справедливо, что вообще-то я дышу.
— Видишь? — спросила она, тыкая в монитор. — Ты дышишь. Кроме того, пришли результаты твоей томографии, опухоль в мозгу исчезла. Сейчас ты уже определенно вне опасности. И врачи говорят, что тебя нужно выписывать через пару дней.
— Ох, — вздохнула я, все еще до конца не веря, что могу дышать.
— У тебя просто гипервентиляция, — снисходительно бросила медсестра № 1. Она сходила и принесла мне бумажный мешок.
После того как я подышала в него, мне стало получше. Чуть-чуть.
— Если я «вне опасности», то это значит, что я не заразна?
— Совершенно верно. Хочешь принять душ?
Хочу ли я? Любят ли свиньи грязь? Поют ли птицы в клетке? Что может быть лучше душа?
12:45
Это был самый лучший душ в моей жизни. Больничные шампуни и мыло — это странная клейкая субстанция, пахнущая антисептиком, но мне плевать. Я чистая! Чистая! И у меня чистые волосы!
Я никогда не была так рада вымыть волосы, хотя и расстроилась, обнаружив, что в больнице нет фенов. Так что теперь у меня отвратительнейшая прилизанная прическа.
Я чувствую себя намного лучше. Но все еще беспокоюсь. На самом деле я просто скована беспокойством. Но зато я чистая! Чистая!
Когда я упала в обморок по дороге в палату, то это, очевидно, значило, что я голодна, а вовсе не на пороге смерти. И мне дали полный завтрак! Звучит хорошо, но поверьте мне, на самом деле ничего хорошего.
Полный завтрак: тарелка чего-то непонятного, что в принципе могло бы быть манной кашей. Какой-то твердый кусок, вероятно тост. Вареное яйцо. Ненавижу яйца, кроме того, я вегетарианка и стараюсь их не есть. И, наконец, коричневое варево, которое можно идентифицировать как кофе.
Дерьмо.
14:15
Ненавижу больницу.
Скучаю по папе.
Скучаю по Кики.
Скучаю по своей комнатке.
Скучаю по Джей Ти.
Скучаю по Джей Ти.
Скучаю по Джей Ти.
19:02
Ненавижу Джей Ти.
Ненавижу Джей Ти.
Ненавижу Джей Ти.
Приходила Джул.
Я. Привет, я так рада тебя видеть!
Джул. Ты лучше выглядишь. Почище. В прошлый раз видок у тебя был не ахти.
Я. Спасибо, вообще-то я болею, не забыла?
Джул. Да? Ты больше не выглядишь больной. Ну, если не считать сыпь и… синяки. Забавно, что следы от засосов все еще видны. Должно быть, он неслабо присосался к твоей шейке.
Я. Очень мило с твоей стороны. Спасибо.
Джул. Ну, я просто сказала как есть. Ты что-нибудь делаешь, чтобы они выглядели похуже (прищурившись, с подозрением инспектирует мою шею)?
Я. В смысле?
Джул. Не знаю. Я бы не исключала такую возможность. Ты всегда любила привлекать к себе внимание.
Я. Что? (Она что, думает, я сама себе наставила засосов, чтобы привлечь внимание? Она что, с ума сошла?) Ты что, с ума сошла?
Джул. Ой, ну ты же понимаешь, о чем я.
Я. Нет, совершенно не понимаю.
Джул. Ой-ой-ой.
Я. Скажи мне, что ты имеешь в виду, королева драмы!
Джул. Это я-то королева драмы? Я? На себя посмотри, принцесса себялюбия!
Я. Принцесса себялюбия? Да это просто абсурд.
Джул. Ладно, от кого эти розы?
Я. Ну, как его там…
Джул. Ха, я тебе скажу. Ты ему действительно нравишься. А ты даже не помнишь, как его зовут.
Я. Я ему нравлюсь? С чего ты взяла?
Джул. Джей Ти сказал.
Ага, вот и он. Возник, как призрак. И никуда от него не деться. Нет, не призрак, а кирпичная стена. Джей Ти.
— Джей Ти, — медленно повторила я, растягивая звуки.
— Ну, не будь такой букой! — взмолилась Джул.
— Букой, которую предала ее лучшая подруга? — Я сердито посмотрела на нее.
— Насильно мил не будешь, — абсолютно справедливо заметила Джул. И встряхнула своими прекрасными белокурыми волосами.
— У тебя же получилось, — сказала я, борясь с желанием задушить Джул ее же замечательными локонами. Почему она всегда выглядит так, словно только что снималась в рекламе шампуня? Честно говоря, это отвратительно. — Тебе это легко.
— На что это ты намекаешь? — резко спросила Джул, залезая с ногами на мою кровать. (На ней были новые туфли. Черные, на шнуровке. Не по сезону, но привлекает внимание.)
Так бы ее и убила.
— Отличные боты, — заметила я, скорее по привычке.
— Спасибо. От Джимми Чу.
— Да? Ух ты!
Такие туфельки стоят где-то баксов семьсот. Я смогу стать обладательницей туфель за семьсот долларов, лишь когда ад замерзнет и превратится в каток и по нему будут летать крошечные розовые свинки.
Долгое время мы сидели молча, разглядывая палату. Ладно, это Джул разглядывала палату, а я пристально смотрела на ее шею в поисках засосов, поставленных Джей Ти. У нее их не было. Разумеется. Джей Ти не был бы таким… грубым.
Стены в палате ужасного, ядовито-зеленого цвета. Кто выбрал такой цвет? Предполагалось, что он будет действовать на пациентов успокаивающе. Но он совершенно отвратительный. Почему-то я вдруг подумала о ярком, раздражающем цвете нашей ванной. И мне захотелось плакать.
— Хэйли, мне очень жаль, — внезапно сказала Джул. — Но поверь, ни один в мире парень не стоит того.
— Неправда, — попыталась произнести я, но получилось что-то типа «непрд».
— Что? — переспросила Джул.
Я просто покачала головой и несколько минут плакала.
— Можно я тебе кое-что скажу? — наконец произнесла Джул.
— Что?
— Я никогда не ходила на свидания с Беном. Я сказала это, лишь чтобы тебя шокировать.
— Но зачем?
— Не знаю, — пожала плечами Джул. — Я думала, это будет забавно, но потом мне уже было не до смеха. Как-то раз я была у него дома. Сидела на его диване перед его телевизором, пока он наливал мне выпить. И я думала только о том, кто же покупает такие уродские диваны. Что я здесь делаю? А он нервничал. И от этого меня просто тошнило. И я ушла. Вот и все.
— Ой, — пискнула я.
— И вот что, — добавила Джул.
— Что?
— Ну… Я просто думала, что было бы здорово, если бы ты стала встречаться с Брэдом. Тогда мы могли бы отлично проводить время все вместе. Ты и я. Брэд и Джей Ти. Если, конечно, Джей Ти захочет меня видеть после вчерашнего.
— Да? — мне стало интересно. — А что случилось вчера?
— Ой, я не хочу говорить об этом. Можно здесь курить?
Она вынула сигареты.
— Джул, — сказала я, — это же больница.
Она вопросительно уставилась на меня.
— Здесь нельзя курить.
И Джул рассмеялась. На несколько минут я забыла, что ненавижу ее. Я ее не ненавижу, я ее люблю. Ладно, я ее и ненавижу и люблю. Но ведь это нормально, да?
Пятница, 25 октября
НАСТРОЕНИЕ: Разъяренное.
ВОЛОСЫ: Ну, по крайней мере, чистые.
САМОЧУВСТВИЕ: Иду на поправку.
ГОРОСКОП: Почему никто не принесет мне мой гороскоп? Я с ума схожу без ежедневных прогнозов. Блин.
СКОЛЬКО РАЗ ВИДЕЛА ДЖЕЙ ТИ: Зеро.
В конце концов мне разрешили пообщаться с папой по телефону. Поверить не могу. Все рассыпались в извинениях, что этого не произошло раньше и т. д. и т. п. На самом деле я ужасно рассердилась, но решила отложить проявление гнева, пока не поговорю с папой. Никогда не думала, что буду так счастлива слышать его. Никогда.
Я. Папа!
Папа (странным голосом, см. примечание). Дорогая! Как ты? Я ужасно о тебе беспокоился. Но социальный работник сказала мне, что встречалась с тобой и у тебя все нормально. Это правда?
Я. Да. Почему ты там? Когда ты сможешь вернуться домой?
Папа. О, котенок. Прости, что так вышло. Я ввязался куда не следовало. Мне очень жаль. И думаю, то что я активист движения за легализацию марихуаны, лишь усугубляет мое положение.
Я. Папа…
Папа. Мне очень жаль.
Я. Да уж.
Папа. Правда.
Я. Пап, я скучаю по тебе.
Папа. И я по тебе, малышка.
Я. Тут просто ужасно.
Папа. Да тут тоже не сахар. Нет видика.
Я. Да, я понимаю, о чем ты.
Папа. Я люблю тебя, доченька.
Я. И я тебя.
Примечание. Голосу него был странный и осипший. Вероятно, у папы не было возможности покурить травку с тех пор, как его посадили. Интересно, начал ли он курить обычные сигареты? Надеюсь, что нет. Курение вызывает рак легких. Не хочу, чтобы мой папа скончался от рака легких, сидя в тюрьме, и оставил меня одну-одинешеньку.
12:14
Дверь с грохотом распахнулась. (Нормальное явление для этой палаты, потому что в ней установлены специальные двойные двери, во избежание попадания моих микробов в коридор; хотя мне уже разрешили выходить туда, поэтому просто смешно продолжать лежать в камере для подопытных обезьянок.)
В палату ворвалась Кики. Она не особенно хорошо выглядела. Нет, она была красива, как всегда, но если приглядеться, то вся ее кожа была покрыта засохшими прыщиками после ветрянки.
"Время лечить засосы" отзывы
Отзывы читателей о книге "Время лечить засосы". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Время лечить засосы" друзьям в соцсетях.