Ричард скептически хмыкнул. Джордж и безупречное поведение? Как-то не вяжется.

– Учти, никакого флирта с миссис Диксон.

Джордж страдальчески закатил глаза.

– Никакого флирта с мисс Харди, никакого флирта с миссис Диксон! Кажется, мне предстоит пережить самое тоскливое Рождество в жизни!

Ричард и Джульетта переглянулись и дружно рассмеялись.

– Над чем смеетесь? – послышался звонкий голос Джеймса.

Ричард мгновенно застыл; к счастью, Джульетта повернулась к сыну и не заметила промелькнувшего недовольства на лице мужа.

– Над взрослыми вещами. – Джульетта крепко обняла мальчика. – А почему ты не в классной комнате вместе с учителем? И где миссис Бикфорд?

Джеймс беззаботно пожал плечами и взял с тарелки тост. Ричард с опаской посмотрел на дверь: он уже знал, что Джеймс редко разгуливает в одиночестве. И точно, не прошло и десяти секунд, как на пороге появились Эдвард и Лиззи. Малышка забралась к матери на колени и уткнулась носом в плечо.

– Вас что-то смущает, мисс Лиззи? – любезно осведомился лорд Моффат. – Вполне разделяю ваше чувство. Солнечным утром мне тоже хочется спрятаться от всего света.

Лиззи подняла голову и серьезно заявила:

– Ты глупый.

Ричард улыбнулся:

– Смотри, девочке всего четыре года, а она сразу тебя раскусила.

– Наследственная проницательность досталась ребенку от матери, – философски отозвался лорд Моффат.

– С этим не поспоришь. – Ричард посмотрел на жену. – Лиззи очень умна. Не сомневаюсь, что именно она придумала, каким образом сегодня сбежать с уроков.

Джульетта взглянула удивленно, но промолчала, а Джеймс решительно покачал головой:

– Ничего подобного! Это не Лиззи, а…

– Никто! – покраснев, перебил Эдвард. – Учитель сам нас отпустил.

Ричард недоверчиво поднял брови.

– Ну, если уж по правде, отпустил бы, если бы мы его об этом попросили, – смутился Эдвард.

– В таком случае попросите, – посоветовал Ричард.

– Сейчас сбегаю! – с готовностью вызвался Джеймс и поспешил к двери, оставляя за собой след из хлебных крошек: он все еще жевал тост.

– Подожди! – попытался остановить его брат, но не успел.

– А что такое? – участливо осведомился Ричард.

Эдвард недовольно насупился.

– Учитель может не согласиться с нашей просьбой, и тогда придется вернуться в класс и продолжить уроки.

– Вполне возможно. – Ричард бросил салфетку на стол.

Эдвард обиженно поджал губы, а Лиззи торжествующе повернулась к брату.

– А мне не надо учиться! Я еще маленькая!

– Но вполне можешь извиниться перед миссис Бикфорд за то, что убежала и спряталась, – твердо возразила Джульетта. – Простите нас, джентльмены. – Она взяла дочку за руку и коротко кивнула Эдварду. Мальчик угрюмо побрел вслед за матерью и сестрой.

Пытаясь не обращать внимания на изумленное выражение на лице друга, Ричард налил себе горячего кофе.

– Кажется, ты хочешь что-то сказать?

Джордж пожал плечами.

– Честно говоря, пытаюсь понять, что это было, – признался он.

Ричард равнодушно махнул рукой.

– Джульетта считает, что я должен принимать непосредственное участие в воспитании ее детей.

– Отличная идея. – Джордж помолчал и вдруг посмотрел совершенно серьезно.

– Если желаешь получить дельный совет, то запомни: превратить их во врагов – очень легко. Но вряд ли это чем-то поможет тебе в жизни.

Глава 10

В утреннюю гостиную Джульетта вернулась спустя полчаса. Лорд Моффат уже ушел, а Ричард сидел за столом и читал газету. Завидев жену, вежливо встал.

– С детьми все уладилось?

Какой сложный вопрос! Мальчики обижены строгой нотацией учителя, миссис Бикфорд в ужасе от бегства Лиззи, а сама Джульетта сердита на всех сразу. Зная, что не умеет скрывать чувства, она тем не менее постаралась придать лицу безмятежное выражение.

– Лиззи вернулась к гувернантке, а мальчики продолжают занятия. Во второй половине дня все трое смогут принять участие в праздничных развлечениях.

Ричард ответил вежливой улыбкой.

– Замечательно. В таком случае, может быть, начнем обещанную экскурсию?

Джульетта, не отрываясь, смотрела на мужа. События вчерашнего вечера привели ее в состояние почти болезненного возбуждения; чувственный взгляд и низкий, с хрипотцой голос отнюдь не способствовали успокоению, а, напротив, живо напомнили о страстных, сводящих с ума поцелуях.

– Джульетта?

Непрошеный румянец выдал внезапное смущение. Что же с ней происходит? Неужели рядом с этим красивым таинственным человеком нельзя думать ни о чем другом?

– Пойдем, – коротко пригласила она, радуясь, что муж не умеет читать мысли.

Она взяла Ричарда под руку и ощутила под пальцами твердые мускулы. Не обращая внимания на горячечный пульс, повела мужа по тем комнатам, где ремонт уже подходил к концу. Чувственное волнение вскоре уступило место иным ощущениям: гордости за свой труд и удовлетворению от того, что все у нее так неплохо получилось. Супруг не скрывал восхищения.

Принимая принципиальные решения, Джульетта постоянно советовалась с мужем в письмах, и все же наблюдать за его непосредственной реакцией оказалось очень интересно. На лице то и дело появлялось выражение восторженного удивления. До чего же приятно чувствовать себя немножко волшебницей!

– Миниатюрная копия кабинета? – уточнил Ричард, войдя в маленькую комнатку, притаившуюся в дальнем углу особняка.

– Это экспериментальный вариант, – пояснила Джульетта, с интересом наблюдая, как муж рассматривает сложную резьбу на оконных рамах. – Хотела использовать этот узор в твоем офисе, но когда столяры приступили к работе, побоялась, что сочтешь его чересчур вычурным.

– Очень красиво, – похвалил Ричард.

Он внимательно осмотрел комнату. Джульетта тоже по-новому взглянула на плоды своего труда, отметила каждую деталь: зеленый мраморный камин, стенные панели из красного дерева с темным кантом. На полу лежал золотистый, с зелеными искрами ковер; стулья с высокими резными спинками окружали старинный, инкрустированный перламутром стол. Ричард подошел к окну, отодвинул штору и посмотрел в холодный опустевший сад.

Луч солнца коснулся волос; седина на висках блеснула серебром, словно первый снег. Длинные волнистые волосы спустились на воротник, и Джульетте вдруг отчаянно захотелось намотать на палец темную прядь.

Она подавила вздох. Присутствие мужа делало и без того небольшую комнату еще меньше. Сегодня он выглядел особенно привлекательно: темный костюм подчеркивал фигуру и оттенял глубину синих глаз.

Внезапно осознав, что ведет себя, как влюбленная школьница, Джульетта смущенно откашлялась.

– Если хочешь, оформлю твой кабинет в подобном стиле.

– Предпочел бы все оставить без изменений, – отозвался Ричард.

Джульетта кивнула, радуясь, что приняла верное решение и воздержалась в свое время от переделок. Странно: некоторые черты характера мужа ей удалось понять без труда, и все же до сих пор в его душе оставались белые пятна, которые никак не поддавались разгадке.

– Думаю, когда Эдвард подрастет, эта комната послужит ему верой и правдой. – Джульетта подошла к столу, взяла чистый лист бумаги и положила в папку, которую держала в руке.

– Можно спросить, что ты писала утром? – поинтересовался Ричард.

– Ничего особенного. Просто записывала некоторые идеи относительно украшения дома к Рождеству. Чтобы не забыть. Большинство комнат до такой степени изменились, что необходимы новые решения.

– Для каждой?

– Конечно. Поэтому сбор веток надо начать уже сегодня. Гостей будет так много, что свободных спален практически не останется. Важно, чтобы человек вошел и уже с порога ощутил волшебство праздника – запах хвои, мерцание золотых лент, шарик омелы над дверью.

Она прикрыла глаза и вздохнула, уступая приятным воспоминаниям.

– Все это и делает Рождество таким особенным. Разве не так?

Ричард едва заметно напрягся.

– Не могу полностью согласиться с тобой. Для меня это всего лишь очередной рабочий день. Жаль только, что обычно проходит он впустую: все вокруг празднуют. Я не осуждаю. Просто не принимаю участия.

Не принимает участия? В самом деле? Не разделяет радость и веселье, благодушие и щедрость? А она так любит в праздничный день на каждом шагу получать поздравления! От домочадцев, соседей старых и новых, ближних и дальних! И даже от тех, кого порой недолюбливает. Нет, не может быть, чтобы Ричард не проникся духом Рождества. Ну не истукан же он в конце концов.

Конечно, в колониях традиции могут немного отличаться, но ведь дух праздника повсюду остается неизменным.

Джульетта заглянула в красивое лицо мужа и прочитала ответ. Нет. Он ни разу в жизни не испытал теплого обаяния Рождества, ни разу не почувствовал особого в этот день счастливого единения с близкими. Сердце горько дрогнуло.

Она всеми силами сопротивлялась жалости, но так и не могла побороть щемящее чувство. Ричард Харпер намеренно держался в стороне от праздничного веселья. И судя по всему, такой выбор вполне его устраивал. Но порой муж выглядел очень одиноким человеком.

Рождественские радости заразительны, особенно когда рядом дети. Трудно придумать более подходящий повод, чтобы доказать ценность семейного общения.

– В этом году ты поймешь, что означает вся эта праздничная суета, – бодро пообещала Джульетта.