— Перепутали документы, поставили не тот код, — продолжил Дед. — Ждали торпеды для учений, а получили гранатометы. Торпеды тоже получили, но позже. Следы замели виртуозно, чтоб по шапке не получить, но мои ребята раскопали! Груз пропал. Дошел до Севастополя и пропал. Адмирал умер два года назад. Скорее всего, из посвященных остался только адъютант. Раз на него вышли, значит, он в курсе. Брать его нельзя, сам понимаешь.

Он, конечно, все расскажет, а дальше? — Дед помолчал и спросил: — Как это они прокололись — встретились с ним так, что их засекли? Наверное, дядька намудрил, по старинке решил, что встречаться на людях безопасней, в другой город приехал. Но эти-то тертые профессионалы, как же они?

— Думаю, уверены, что информации нет и все документы уничтожены. Что-то вроде с делами, нам ручкой — копайте, мол, а мы посмотрим! Так уверены, что не утруждаются конспирацией.

— Все так и было бы, и хрен мы что раскопали бы, по крайней мере нашли бы не так быстро. Но лейтенант, который руководил разгрузкой, написал рапорт в Москву, в штаб, через голову адмирала. Он точно знал, что должны прибыть торпеды, указал в рапорте все: коды груза, где разгружали — его это насторожило. Молодец! Об этом рапорте никто не знал, он затерялся среди других рапортов в штабе, время-то какое было! Ребята мои лейтенанта нашли, поехали с ним поговорить, уточнить что и где, но и так все понятно. Молодец Антоша!

Антону хотелось похвастаться, что это Ната, но делать этого было нельзя, и он принимал не полагающуюся ему похвалу с сожалением. Деду бы Наталья понравилась!

— Новость номер два, — продолжил генерал. — Имеет отношение к Хакиму, но косвенное. Пропала большая партия наркоты из-под Краснодара. Маршрут прокладывал он, как полагается, опробовал сам с малой частью товара, сдал заказчику и отбыл. А вскоре вся партия пропала. Канула, и нет ее! Грызня идет в мировом масштабе. Такое поднялось — друг друга подозревают, обвиняют. Может, Хаким еще и поэтому в Крым рванул, хотя тут не его прокол — маршрут ведь так и не накрыли. И отдыхать он привык в других местах, более европейских. Пока вся информация.

— Ладно, Федор Ильич, подумаем, посмотрим. Чего-то они ждут, это точно. Я чувствую, что затишье это пляжное, перед бурей! Нам бы не проморгать, успеть расщелкать, что к чему! Я вот думаю, должен быть у него четвертый в команде или помогающий, о котором никто не знает, может, даже и его команда не знает. Эта его бригада для быстрой работы на месте: люди, переговоры, передача денег и так далее. Но должен быть координатор глобальных перемещений. Я имею в виду связку всей схемы — транспорт, стыковка участков, банковские операции, переговоры. А связывается через Интернет, естественно. И уверен, что занимается этим не сам Хаким, он осторожный, и таскать с собой ноутбук, из которого, случись что, можно выпотрошить информацию, пусть даже часть информации, он не станет.

— Хорошо, Антон, я понял. Попробуем покопать, но сам понимаешь, это сложно и небыстро.

— Понимаю. Но зацепка какая-никакая есть: Хаким наверняка постоянно с ним на связи, а это уже что-то.

Разговор вроде был окончен, но Дед почему-то не прощался.

— Ну что, Антоша, влюбился?

Ну да, как это он не сообразил!

«Быстро они! — подумал Антон. — Хотя чему удивляться, столько лет проработав в конторе; к тому же Дед, он и есть Дед, переживает за всех».

— Не без этого, — сказал, досадуя.

— Девочка хорошая, просто замечательная, повезло тебе, Антон. И Мишку правильно вызвал. Очень даже хорошо — у начальника роман, ему вроде не до дел, пусть зам поработает и отдохнет заодно. Правильная картинка. Он тебе документы по оружию привезет. — Дед помолчал немного и другим, отечески-озабоченным тоном добавил: — Ты, Антон, девочку-то нашими играми не спугни, если прижмет, то в общих чертах расскажи картину. Тебе можно. Девочка хорошая, все поймет!

«Уже», — подумал Антон и поблагодарил за все сразу.

— Спасибо, Федор Ильич. Они попрощались.

«На кого из «оружейников» мог выйти дядька? И был ли у него выход? Скорее всего, был. Кто это оружие «зацепил»? А если сам Хаким? Тогда это очень интересно. Если он покупатель, что вполне возможно, и не такие уж для него деньги, тогда весь этот шум ради этого. Но зачем столь явно, зачем тащить на хвосте спецслужбы нескольких государств, знать об этом и демонстрировать себя нарочито? Для шороха достаточно было пустить слух об оружии кому надо».

Антон спустился в холл гостиницы, узнал, как взять напрокат машину. Ему надо было самому встретить Мишку, поговорить о фирме, почитать документы по оружию. Он прошел в указанный портье офис, оформил — спасибо за сервис! — документы и получил ключи от машины.


Хаким ждал известий от Студента.

Он уже давно хотел покоя, но нужен был последний аккорд — большой куш.

Он ненавидел и презирал своих заказчиков, всех: тупые, сытые, глупые.

Он, обладающий гениальным стратегическим и тактическим мышлением, вынужден работать на них, видя все их просчеты и глупые ходы! Свою репутацию он оттачивал и создавал долгие годы: во-первых, чтобы быть независимым, а во-вторых, чтобы ею воспользоваться, когда придет время.

Вот сейчас оно и пришло! Он умел ждать, он умел превращать ожидание в результат. Поэтому знал точно: когда-нибудь ему подвернется нечто такое, что поможет сорвать тот самый главный банк! И его время настало! Сейчас!

Он гениально все придумал, просчитал все ходы — вычислить его невозможно, это он знал точно. Нет документов, и нет ничего, что можно связать с ним.

На оружие он вышел давно, вернее, на адъютанта. Тот искал выход на «оружейников», его приперли обстоятельства, он решил рискнуть и заработать.

Информация попала к Хакиму случайно, хотя в случайности он не верил. Он был первым, кто прочитал сообщение о продаже, и сразу понял — вот оно, то, что он ждал! Он сумел замести следы сообщения и встретился, естественно загримировавшись, с адъютантом. Хаким терпеливо ждал, не предпринимая никаких действий, и «подкармливал» дядьку, помогая решать его проблемы, такие смешные и мелкие, суетливо-бытовые, как возня в отходах.

И вот пришло время для еще одного хода, и теперь он стал действовать с молниеносностью кобры. Выверил всю ситуацию до миллиметра, до секунды и запустил механизм!

Ему нужен был весь этот шум вокруг его команды.

Его «пасли» все кому не лень. Шорох стоял на несколько держав!

Это было именно то, чего он добивался.

Он знал, как работают мозги его обычных заказчиков: они подозревают всех и всегда. Они обязательно услышат этот шум в Крыму, создаваемый спецслужбами по крайней мере трех государств, и пришлют своего наблюдателя, когда он вывезет товар. Хакиму необходимо, чтобы представитель встретил его и сам убедился в чистоте сделки.

«Как дети!» — говорится в одном русском анекдоте.

Он ждал, когда Студент сообщит, что с транспортом.

Послезавтра начнется подготовка к отправке, четыре, максимум пять дней, и все!

Через две недели он растворится без следа.

Для этого все готово, оплачена клиника, оплачена тайна нового лица, внесен залог за небольшой личный рай на острове.

Он будет потягивать коктейль на своей вилле и наблюдать фейерверк, который устроил напоследок, — передел сфер и зон влияния, разборки: кто и что.

Надо элегантно «позаботиться» о своей команде, об адъютанте и Студенте.

Со Студентом будет сложнее, но кое-какие шаги он уже предпринял.

Он умеет ждать. И его терпение скоро вознаградится!


Антон изучил бумаги, они все обсудили по пути от аэропорта и уже подъезжали к городу.

Мишка спросил:

— И когда же можно будет лицезреть виновницу переполоха?

— Сейчас. Тебе ведь надо всегда во всём убедиться самому! — ответил Антон и набрал номер Натальи.

— Ну, Ринков, ты там еще живой? — весело спросила она.

— Наполовину. Тут у меня рядом зам, мечтает с тобой познакомиться.

— Давай! Давай знакомиться, вдруг он считает, что я сбиваю тебя с пути твоего истинного! Надо успокоить население!

Они договорились, где встретятся.

Антон увидел ее издалека, когда они с Мишкой подходили к кафе, расположенному на открытой террасе. Она сидела одна за столиком и пила кофе.

Антон наклонился и поцеловал Наталью в губы, никого не смущаясь, посмеиваясь ее смущению от столь откровенного проявления чувств. Она еще не привыкла.

— Здравствуй! — Он успел по ней соскучиться. Очень.

— Здравствуй! — ответила Ната. — А вы Михаил?

Мишка был недоволен, раздражен, сам не зная почему.

— Да, Михаил Захарович Дубин, — представился он холодно, переживая за Ринка и испытывая какие-то чувства, которых не мог определить.

— Очень приятно, Наталья Александровна, — так же холодно и официально ответила она. — Ну что ж, приступим к переговорам. — И жестом указала на стулья напротив.

Михаил Захарович Дубин смутился.

Действительно, чего это он?

Ринк ведь не дурак, его просто так, страстями не купишь. И Дед говорил, что девочка хорошая.

— Простите, — промямлил он.

— Прощаю, — ответила Ната. Она помолчала и искренне добавила: — Я вас понимаю. Не пугайтесь вы так, Михаил. Нам самим страшно!

— Мне не страшно! — подал голос Антон.

— Значит, только мне! — улыбнулась Наталья.

И Мишке как-то сразу полегчало. Сам накалил ситуацию и не знал, как из нее выйти, а она своей искренностью сняла все трудности момента.

— Как долетели?

— Хорошо, спасибо. Здесь у вас жарко, а в Москве дожди, холодно.

— Вот и погреетесь, — жизнерадостно предложила она.

— Дуб, давай поедим, я голодный! — сказал Антон.

Антон не вмешивался в их знакомство. Он знал Мишку как облупленного, ему все и всегда надо было перепроверить, удостовериться самому — черта характера, которая не раз спасала ему жизнь. Бесполезно что-то говорить и объяснять, пока он сам не убедится, что так оно и есть.