В ту пору Филип Стюарт не задерживался долго в Сиднее. У него появилось много клиентов в Америке, и в Австралии он бывал все реже и реже. После разрыва с Джилли и отвратительной шумихи в газетах, травмировавшей Филипа и порочившей его имя, Нью-Йорк оказался самым подходящим местом, чтобы скрыться от посторонних глаз. Однако главная адвокатская контора Филипа все еще оставалась в Сиднее, а уютная квартира на Элизабет-Бей имела, помимо всего прочего, еще одно преимущество — она была мало связана с памятью о Джилли.

Джилли… Филип был в смятении. Он вроде бы успешно склеил по кусочкам свою разбитую жизнь. Ему удавалось заглушить боль, работая почти до полного изнеможения. Круг знакомых у него расширился, перед ним открылись новые горизонты. У Филипа были другие женщины… И ничего удивительного, ведь он для своих лет очень неплохо выглядел. Филип не переставал сожалеть, что женился на такой молодой женщине. Наверно, если бы Джилли вышла замуж за мужчину своего возраста, ее не обуревал бы такой сексуальный голод. К своему величайшему сожалению, Филип в самом начале романа с Джилли убедился, что неспособен удовлетворить ее в этом плане. А раз так, то ему приходилось играть прискорбную роль рогоносца и смотреть сквозь пальцы, как Джилли наслаждается плотскими утехами с другими. Филипу даже в голову не приходило, что они оба могут играть в эту игру. После разразившегося скандала, испытав страшное потрясение, разведясь с женой, которая попала за решетку на десять лет, Филип попробовал жить как холостяк. Однако ему хватило пары встреч с другими женщинами, очень приятными, выполнявшими все его желания, чтобы он понял кошмарную, почти невыносимую правду: он все еще любил свою бывшую жену.

Весь последний месяц Филип не находил себе места. Как юрист, он понимал, что Джилли не просидит в тюрьме все десять лет, а выйдет досрочно, в награду за примерное поведение. Так оно и произошло. Дата ее освобождения приближалась, и Филип потерял аппетит, работоспособность, сон… Он боялся появления Джилли, но еще больше страшился, что она не появится.

Когда на следующее утро после выхода Джилли на свободу в квартире Филипа зазвонил телефон, он поднял трубку с чувством огромного облегчения. Он беспомощно слушал звуки ее незабываемого голоса — соблазнительного, такого непохожего на голоса других женщин.

— Филип?

— Да?

— Я у Стефани. Наверно, тебе неприятно меня слышать. Но мне… мне нужен адвокат. И даже больше, Фил… если тебе это, конечно, небезразлично… Мне нужен друг. Помоги. Хорошо?

Филип не мог говорить. Он вдруг почувствовал, что не в состоянии сдержать дрожь. Сделав над собой усилие, он все же положил трубку на рычаг, повернулся к стене и, обливаясь потом, подумал, что его жизнь окончательно сошла с рельсов.

— Филип? — Джилли сразу поняла, что он не желает с ней разговаривать. Однако ее это не смутило. Она с полным правом считала, что, несмотря на случившееся, имеет над Филипом огромную власть. Он придет к ней! Джилли положила трубку, и вдруг ей стало зябко в прохладной гостиной дома. Ночная сорочка, которую ей дала Стефани, совершенно не согревала. Лучше снова лечь в постель…

«Впервые за семь лет ты хоть выспишься по-человечески», — сказала она себе.

— Вот, значит, как?! — Джилли вздрогнула, не ожидая увидеть Денниса. — Нелли Мельба опять лицедействует?

Он насмешливо похлопал ее по плечу.

— Это не лицедейство.

— Меня умиляет твой выбор собеседника. Ты что, мало испоганила жизнь Филипу? Хочешь еще? Боже милостивый, да акулы по сравнению с тобой — ангелы.

Внутренне напрягшись, Джилли спросила:

— Почему ты мне хамишь, Деннис?

— Я знаю, на что ты способна, вот почему.

— Ах, знаешь? — она посмотрела на него в упор.

Деннис взглянул в ее светло-карие, почти желтые, кошачьи глаза. Джилли жадно ловила его взгляд. Она сидела против света, и ее тело просвечивало сквозь рубашку, Деннис увидел холмики грудей и ложбинку между ними. И завороженно замер, заметив, как соски сжимаются и твердеют прямо на глазах. Деннис впервые в жизни почувствовал, что имеет власть над женщиной, и это очень польстило его юному самолюбию. Он вдруг с ужасом ощутил тяжесть в паху и испугался, что брюки сейчас лопнут. И тем не менее никак не мог отвести взгляд…

Джилли чуть не замурлыкала, блаженно прикрыв веки.

— Семь лет за решеткой, — бормотала она. — Как ты считаешь, я потеряла форму?

Она томно погладила себя по талии и бедрам. Ее пальцы прижали шелковистую ткань к животу, а затем соскользнули вниз, к темному треугольнику между ногами.

— Мне… мне это неинтересно, — хрипло сказал Деннис.

Наметанный глаз Джилли тут же заметил набрякший бугорок на его брюках. Она мысленно рассмеялась.

— Значит, неинтересно? — тон у нее был поддразнивающий.

Деннис вспыхнул.

Джилли медленно приблизилась к нему, не сомневаясь, что он одновременно страшится ее и испытывает влечение.

— Семь лет без мужчины — это довольно тяжело, — прошептала она. — Ты понимаешь, о чем я говорю?

Подойдя к Деннису вплотную, Джилли ослабила узел на его галстуке и, засунув мизинец за воротник рубашки, пощекотала его шею. Деннис дрожал мелкой дрожью.

— Ты, конечно, понимаешь, — продолжала гипнотизировать его Джилли. — Ты ведь разбираешься в женщинах, Деннис? А хочешь узнать их еще ближе? Как мне заслужить твое доверие? Мы могли бы стать хорошими друзьями — ты и я.

Она погладила обеими руками его грудь, нежно провела пальчиками по ключицам.

«У меня еще никогда не было мальчиков, — подумала развеселившаяся Джилли. — Пожалуй, он тоже кое на что сгодится. Наверно, малыш переспал пару раз с какими-нибудь сопливыми девчонками, но я буду его первой настоящей женщиной». Эта мысль ее взволновала. Она чувствовала запах мужчины: смесь лосьона после бритья и сладострастной испарины. Лучший запах в мире!.. Джилли жадно впитывала его всеми порами. Секс… Как же ей этого недоставало!

— Деннис!.. — Ее руки скользнули вниз и нащупали застежку «молнию».

— Прекрати! — голос Денниса сорвался. Он отшатнулся. — Ты… ты… — От страха Деннис пришел в бешенство. — Убирайся отсюда. А ну, убирайся! Живо. Я дам тебе денег, сниму номер в гостинице…

— Мой милый Деннис, — промурлыкала Джилли, и ее глаза по-кошачьи заблестели. — Как это понимать?

И она снова прижалась к нему с нахальством разгоряченной самки.

— Шлюха! — Деннис схватил ее за руки и отшвырнул в сторону. — Я тебя научу, как себя вести. Я тебе покажу…

— Что здесь происходит?

Стоя в дверях, Дэн увидел немую сцену: Джилли, беззащитная, явно перепуганная, кривилась от боли, сжавшись в кресле, и тщетно пыталась вырваться из цепких лап Денниса. Его лицо пылало от ярости.

Заметив Дэна, Джилли жалобно всхлипнула.

— Деннис! Сейчас же перестань! Мужчина называется! — Дэн презрительно скривил губы. — Издеваешься над женщиной?! Нет ничего подлее…

Деннис, словно оглушенный, отпустил Джилли, и она откинулась на спинку кресла.

— Прямо не верится, — пробормотал он.

— Давайте спокойно разберемся, — сказал Дэн. — Что происходит, Деннис?

— Что, черт побери, происходит? — вспыхнул Деннис. — Ты же все равно не поверишь!

Так и не сумев побороть нервную дрожь, он выскочил из комнаты. Дэн в замешательстве повернулся к Джилли. Она съежилась в большом кресле и стала похожа на потерявшегося ребенка.

— Что случилось, Джилли?

Джилли покачала головой:

— Он меня не бил, а запугивал. Хотел меня подкупить, чтобы я убралась с глаз долой. Предлагал мне деньги и номер в отеле. Но я на его кошелек не покушаюсь. Если б я знала, куда пойти, меня бы уже здесь не было!

— Джилли!

— Это правда, Дэн. Я никогда в жизни не чувствовала себя так одиноко и неуютно… Даже когда сидела за решеткой.

— Пойдем, пойдем. — Дэн помог ей подняться и, словно больную, повел к двери. — Тебе нужно прилечь. Отдохнуть. Мы еще успеем все обсудить.

Джилли послушно, как ребенок, пошла за ним в комнату. Воинственный дух покинул ее, и она показалась Дэну очень маленькой и хрупкой.

— Я спустилась, чтобы позвонить Филипу, — с горечью произнесла она. — Я, наверное, сумасшедшая. Филип!.. Он, как и вы, не желает со мной знаться.

— Это не правда, Джилли.

— А кто я такая? — вскричала Джилли. — У меня нет ни прошлого, ни будущего. Только черная пустота… Зачем живут люди, Дэн? Ты знаешь зачем? Может быть, ты мне скажешь?


«Да, мисс Стефани Харпер — женщина в полном смысле этого слова, — думала Касси, приводя в порядок свой стол под конец длинного рабочего дня. — Макмастер — не дурак, но она ему сто очков вперед даст. Просматривала бумаги с такой скоростью, что я еле успевала подавать. А ведь она не училась бизнесу. До всего дошла своим умом!»

Касси задумчиво положила секретные материалы в надежный стальной сейф и заперла его. Затем выключила свой компьютер, и экран, слабо мерцавший янтарным блеском, потух. Касси сняла с вешалки пиджак и посмотрела на себя в большое зеркало.

«Типичная деловая женщина, — иронически подумала она. — Весьма элегантная, в бледно-салатном двубортном костюме из тонкого полотна, одинаково подходящем и для работы, и для вечернего выхода в свет…»

Касси знала, что она хорошенькая. Но Стефани Харпер… та была какой-то особенной. Касси с тоской припомнила слегка присборенную дерзко-розовую блузку Стефани, юбку, которая была на три тона — не больше и не меньше — темнее того, что предписывалось модой, туфли, макияж… все, все, черт побери, было продумано идеально! У Касси хватало ума понять, что для приобретения своего собственного, неповторимого облика недостаточно иметь деньги. Нет, для этого необходимо чувствовать стиль. Стефани Харпер не была суперженщиной… Касси заметила под глазами у нее темные круги, да и вообще у Стефани был обеспокоенный вид, словно ее втайне что-то мучило. И, однако, даже это придавало ей привлекательность. А Касси в свои двадцать четыре года никак не могла дождаться, когда же она будет выглядеть как женщина с бурным прошлым.