Стефан нахмурился.

– Всегда полезно смотреть, что у тебя над головой, братишка, – раздался откуда-то сверху чарующий голос, и Дамон, висевший на дереве, как ящерица, кувыркнулся вперед и оказался на ветке Стефана.

Стефан, не говоря ни слова, оглядел своего старшего брата.

– А у тебя хорошее настроение, – сказал он наконец.

– У меня был роскошный день, – ответил Дамон. – Перечислить тебе всех? Была эта девочка из магазина открыток… Элизабет, и моя дорогая Дамарис, у которой муж работает в Бронстоне, и юная малышка Тереза, которая работает волонтером в библиотеке, и …

Стефан вздохнул.

– Иногда мне кажется, что ты можешь запомнить, как зовут всех девушек, у которых ты за свою жизнь пил кровь, но почему-то ты регулярно забываешь, как зовут меня, – сказал он.

– Чепуха… братишка. Думаю, Елена, безусловно, рассказала тебе в деталях, что произошло, когда я пытался спасти эту твою ведьмочку – Бонни, – и теперь я жду извинений.

– Теперь, когда ты оставил мне записку, которую я не могу воспринять иначе кроме как провокационную, я жду объяснений.

– Сначала извинения, – отчеканил Дамон и страдальчески добавил: – Уверен, ты считаешь, что попал в переплет – пообещал умирающей Елене присматривать за мной до скончания времен. Но ты, кажется, никогда не понимал как следует, что и я пообещал то же самое, – а я вообще не из тех, кто любит присматривать. Но теперь, когда она уже не мертва, может, просто выкинем это из головы?

Стефан снова вздохнул.

– Хорошо, хорошо. Прошу прощения. Я был неправ. Я не должен был тебя выгонять. Этого достаточно?

– У меня есть сомнения, что извинение было искренним. Попробуй сказать еще раз, с выраже…

– Дамон, ради бога, скажи, что это за веб-сайт.

– Ха. По-моему, они сделали умно: цвета почти одинаковые, так что разглядеть, что там написано, могут только вампиры, ведьмы или им подобные – а люди увидят только пустой экран.

– Но как ты о нем узнал?

– Через секунду все расскажу. Но ты только представь себе, братишка. Вы с Еленой, у вас медовый месяц, и вы – всего лишь два человеческих существа в человеческом мире. Чем быстрее ты отправишься, тем скорее сможешь спеть: «Динь-дон, тело мертво».

– Я так и не понял, как именно ты на него наткнулся.

– Ладно, не буду ничего скрывать. Технологический век и меня поймал в свои сети. У меня есть собственный сайт. Один благожелательный молодой человек связался со мной, чтобы выяснить, искренне ли я написал там то, что написал, или я всего лишь отчаявшийся мечтатель. Я решил, что, судя по описанию, это тебе подходит.

– Сайт? У тебя? Мне трудно пове…

Дамон не стал его слушать.

– Я передал сообщение тебе, потому что уже слышал про Ши-но-Ши.

– Что значит «смерть смерти».

– Именно так мне это и перевели, – Дамон послал Стефану улыбку в тысячу киловатт и вонзал ее в него, пока Стефан, наконец, не отвернулся, чувствуя себя под палящими лучами солнца без лазуритового кольца.

– Между прочим, – небрежно продолжал Дамон, – я позвал его, чтобы он сам объяснил тебе, что к чему.

– Что?

– Он появится здесь ровно в 4.44. Не ругайся: для него это время что-то означает.

А потом с небольшим шумом и уж точно без всякой Силы, которую Стефан мог распознать, что-то опустилось на дерево над ними, а потом перебралось на их ветку, в процессе меняя облик.

Это и правда был юноша, с огненными кончиками черных волос и безмятежными золотыми глазами. Когда Стефан резко развернулся к нему, он поднял обе руки в знак покорности и смирения.

– Что за черт?

– Черт Шиничи, – небрежно ответил юноша. – Правда, как я уже сказал твоему брату, большинство людей называют меня просто Шиничи. Впрочем, решать тебе.

– И ты знаешь все про Ши-но-Ши?

– Все о нем не знает никто. Это название места и организации. А я к нему слегка неравнодушен, потому что… – Шиничи смутился, – ну ладно – потому что я люблю помогать людям.

– И теперь ты хочешь помочь мне?

– Если ты действительно хочешь стать человеком… я знаю, как это сделать.

– А я оставлю вас вдвоем, чтобы вы поговорили, – сказал Дамон. – Трое – уже толпа, особенно на этой ветке.

Стефан строго посмотрел на него.

– Если у тебя есть хоть малейшая мысль о том, чтобы попасть в общежитие…

– Когда меня уже ждет Дамарис? Честное слово, братишка, – и Дамон превратился в ворона так быстро, что Стефан не успел потребовать, чтобы он поклялся.


Елена повернулась в постели и машинально потянулась к теплому телу по соседству, но ее пальцы нащупали только холодную пустоту, сохранившую форму Стефана. Она открыла глаза.

– Стефан?

Милый и единственный. Они были настолько настроены на одну волну, что практически стали одним человеком, – он всегда чувствовал, когда она проснется. Наверное, он пошел вниз за завтраком для нее; когда он спускался, у миссис Флауэрс всегда был наготове горячий завтрак – лишнее доказательство того, что она была белой колдуньей. Сейчас Стефан, скорее всего, нес поднос наверх.

– Елена, – произнесла она вслух, пробуя свой старый-новый голос, только для того, чтобы услышать его звук. – Елена Гилберт, девочка, ты получаешь слишком много завтраков в постель. – Она потрогала свой живот. Да, физкультура определенно не повредит.

– Ну, поехали, – опять сказала она вслух. – Начнем с разминки и дыхания. Потом немного упражнений на растяжку.

Впрочем, подумала она, когда появится Стефан, все это вполне можно будет отложить.

Однако Стефан так и не появился, даже тогда, когда она лежала, вымотавшись после целого часа физкультуры.

Нет, он не шел вверх по лестнице с чашкой чая в руках.

Где же он?

Елена выглянула в окошко и заметила внизу миссис Флауэрс.

Занятия аэробикой заставили сердце Елены бешено колотиться, и сердцебиение еще не пришло в норму. В такой ситуации разговаривать с миссис Флауэрс было почти невозможно, но девушка все-таки крикнула:

– Миссис Флауэрс!

Чудо из чудес – пожилая леди, развешивавшая простыни на бельевой веревке, остановилась и подняла глаза:

– Да, моя дорогая.

– Где Стефан?

Простыня всколыхнулась волной и скрыла миссис Флауэрс. Когда волна улеглась, пожилой дамы уже не было.

Взгляд Елены упал на корзинку для белья. Она по-прежнему оставалась на месте.

– Не уходите! – крикнула она и стала торопливо натягивать джинсы и новую голубую блузку. Застегивая пуговицы, она стремглав сбежала по ступенькам и оказалась на заднем дворе.

– Миссис Флауэрс!

– Да, моя дорогая.

Елена едва могла разглядеть ее между развевающимися полотнами белой ткани.

– Вы не видели Стефана?

– Сегодня утром – нет.

– Вообще не видели?

– Я все время встаю вместе с солнцем. Сегодня его машины уже не было, и с тех пор он не появлялся.

Теперь сердце Елены заколотилось не на шутку. Она всегда боялась чего-то в этом духе. Елена глубоко вдохнула и помчалась вверх по лестнице.

Записка, записка…

Он никогда не уходил, не оставив ей записки. На его подушке записки не было. Потом она подумала о своей подушке.

Руки Елены стали отчаянно шарить под ее подушкой, затем – под его. Она не стала переворачивать их – и потому, что безумно хотела, чтобы записка оказалась там, и потому, что безумно боялась того, что в ней могло быть написано.

Когда стало понятно, что под подушками нет ничего, кроме простыни, она перевернула их и долго разглядывала белое пространство. Потом отодвинула кровать от стены, чтобы проверить, не завалилась ли записка туда.

Непонятно почему, но Елене казалось, что рано или поздно она найдет записку. Она перетряхнула все постельное белье и стала с упреком смотреть на белые простыни, то и дело пробегая по ним руками.

По идее, хорошо, что записка отсутствует, ведь это означает, что Стефан никуда не уехал, – вот только есть одно «но». Она оставила открытой дверцу шкафа и теперь, сама не желая того, увидела ряд пустых вешалок.

Он забрал всю свою одежду.

И нижняя полка была пуста.

Он забрал всю свою обувь.

Не то чтобы обуви было много. Однако все, что могло понадобиться ему в длительной поездке, исчезло – и исчез он сам.

Куда он поехал? Почему? Как он мог?

Даже если он отправился искать для них новое место – как он мог? Пусть он только вернется – она устроит ему такое…

…если он вернется.

Она похолодела до костей, она знала, что по ее щекам невольно и почти незаметно льются слезы, она уже собиралась звонить Мередит и Бонни, как вдруг она кое о чем вспомнила.

Дневник.

17

В первые дни после возвращения Елены из загробного мира Стефан всегда укладывал ее в постель пораньше, удостоверившись, что ей не холодно, после чего давал ей возможность вместе поработать на его компьютере. Он вел что-то вроде дневника – записывал ее мысли о том, что случилось за день, и всегда добавлял собственные впечатления.

Елена в отчаянии открыла файл и прокрутила его до конца.

Она нашла то, что искала.


Моя любимая Елена,

Я знаю, что рано или поздно ты заглянешь сюда. Надеюсь, что рано.

Милая моя, я знаю, что сейчас ты уже можешь позаботиться о себе сама; я никогда не встречал более сильной, независимой и рассудительной девушки, чем ты.

И это значит, что время пришло. Время уходить. Если я останусь, то неизбежно опять превращу тебя в вампира – а мы оба знаем, что этого допустить нельзя.

Умоляю, прости меня. Умоляю, забудь меня. Любовь моя, как же я не хочу уходить. Но я должен.

Если тебе понадобится помощь – я взял с Дамона слово, что он будет тебя защищать. Он никогда не сможет тебя обидеть, и, какое бы зло ни пришло в Феллс-Черч, оно не осмелится прикоснуться к тебе, если рядом будет он.