– У вас болит голова, дорогая? – встревожено проговорила миссис Торгуд. – Почему же вы ничего мне не сказали? Знай я об этом, я никогда бы не потащила вас с собой в такую ужасную погоду.

– У меня под рукой нет никаких лекарств, – сказал Чарльз с сожалением, – но я немного разбираюсь в восточной магии, с помощью которой можно снять головную боль. – Он говорил тихо, понимая, что от громкого голоса голова у Пруденс может разболеться еще сильнее.

Пруденс бросила на него взгляд, полный сомнения.

– Восточная магия? Как интересно, милорд! – Лицо Розы Торгуд выражало откровенный восторг. – Попытайтесь, моя дорогая, – обратилась она к Пруденс. – Вам нечего терять, кроме головной боли.

– А как действует эта ваша магия? – спросила Пруденс, все еще не решаясь испытать на себе столь необычный метод лечения.

Чарльз опустился на одно колено и протянул к ней правую руку. На его лице была улыбка, которой он хотел ей показать, что бояться нечего.

– Дайте мне вашу руку.

Не успели эти слова соскользнуть у него с языка, как он тут же сообразил, что он весьма похожи на предложение руки и сердца. Очевидно, Пруденс на ум пришла та же ассоциация. Уголки ее губ слегка приподнялись, а ресницы опустились, скрыв выражение глаз.

В следующее мгновение она положила свою ручку в перчатке ему на ладонь.

– Это предложение, сэр? – Чарльз рассмеялся.

– Конечно.

Она посмотрела на него с удивлением.

– Предложение избавить вас от головной боли.

– Вы хотите сказать, что можете снять головную боль через руку? – В ее голосе звучали нотки сомнения.

Чарльз кивнул.

– Именно это я и имел в виду, но, прежде чем начать, я попросил бы вас снять, если не возражаете, вашу перчатку. Она влажная, и это может затруднить проводимость.

Пруденс бросила в сторону миссис Торгуд вопросительный взгляд.

Роза приподняла брови, но по выражению ее лица было ясно, что любопытство возобладало в ней над каким бы то ни было осуждением, которое при других обстоятельствах она не преминула бы высказать Чарльзу за подобную вольность.

Пруденс сняла перчатку.

– Обе, – сказал Чарльз.

Она сняла вторую и отдала обе перчатки Джаретту, который тут же с энтузиазмом предложил положить их в теплое место, чтобы дать им высохнуть. Он обратился к миссис Торгуд с предложением оказать ей такую же услугу, но она лишь отмахнулась от него и поторопила Чарльза:

– Продолжайте ваше лечение, дорогой. Чарльз вновь протянул руку, и мисс Стэнхоуп вложила в нее свою. Их взгляды встретились над соединенными руками. Чарльз был уверен, что на мисс Стэнхоуп соприкосновение их рук подействовало так же сильно, как и на него.

– Вы можете почувствовать некоторый дискомфорт, – предупредил он и обхватил пальцами левой руки ее запястье, отметив про себя ее учащенный пульс. Большим и указательным пальцами правой руки он начал слегка массировать кожу у нее на руке между большим и указательным пальцами. – Скажите мне, когда почувствуете боль.

– Ой! – сказала она неуверенно. Чарльз надавил сильнее.

– Ой-ой-ой! – Она бросила на него сердитый взгляд. – Мне больно. Прекратите сейчас же!

Чарльз прервал свои манипуляции, но руки Пруденс не выпустил, продолжая держать большой палец над болезненной точкой, на которую только что нажимал. В его взгляде Пруденс не увидела никакого злорадства. Скорее он смотрел на нее с нежностью и явным сочувствием.

– Как вы можете избавить меня от головной боли, причиняя боль моей руке? – спросила она сердито.

Чарльз пожал плечами.

– Мне говорили, что, нажимая на определенные точки на теле, можно снять напряжение и тем самым уменьшить боль. Я не знаю, почему надавливанием на эту точку на вашей руке можно снять у вас головную боль, но обычно это срабатывает. Ну так как, мне прекратить, или вы еще немного потерпите?

– Продолжайте, – подала голос Роза Торгуд. – У самого лучшего лекарства обычно горький вкус.

Пруденс вздохнула.

– Хорошо. Я слишком любопытна, чтобы останавливаться сейчас, но запомните, сэр, если все дело кончится тем, что у меня заболит не только голова, а и рука, я с большим удовольствием надеру вам уши.

Чарльз ухмыльнулся.

– Считайте, они оба в вашем полном распоряжении.

Пруденс кивнула.

Чарльз сжал ей запястье сильнее. Пульс ее еще более участился.

– Попытайтесь расслабиться, – посоветовал он. – Любая боль слегка ослабевает, когда мы позволяем себе хоть немного расслабиться.

Пруденс кивнула, и Чарльз почувствовал, как ее рука обмякла в его ладони.

– Отлично, – сказал он и нажал сильнее в том месте, где она почувствовала боль, после чего мягкими круговыми движениями начал массировать ей там кожу большим пальцем. – Скажите мне, когда здесь перестанет болеть.

– Перестанет болеть? – воскликнула она сердито. – Для этого вам только нужно прекратить… прекратить… – Она вдруг умолкла, И на ее лице появилось изумленное выражение. – Болеть перестало, – проговорила она потрясенно.

– Хорошо. – Он отпустил ее руку. – Возьмемся за вторую?

– Чтобы вы могли помучить и ее тоже? – проворчала Пруденс, однако тут же послушно протянула ему другую руку.

Чарльз улыбнулся.

– Это будет недолго. – Он повторил кругообразное движение большим и указательным пальцами.

Спустя какое-то время Пруденс кивнула.

– Здесь тоже перестало болеть.

– Как ваша голова?

– Да, как ваша голова, моя дорогая? – спросила миссис Торгуд, следившая за манипуляциями Чарльза с откровенным восторгом.

Пруденс повертела головой, и на ее лице вновь появилось изумленное выражение.

– Голова тоже не болит. Боль совершенно исчезла. – Она опять повертела головой, словно хотела еще раз убедиться, что ей это не почудилось. – Как вы это сделали? – Во взгляде ее, устремленном на Чарльза, появилось нечто, похожее на благоговение.

– Вы уверены, моя дорогая? – спросила пораженная Роза.

– Да. Это вправду самая настоящая магия. – У Розы вырвался сдавленный смешок.

– Уверена, вы способны зачаровать даже кобру, сэр. Если ваши сокровища хотя бы вполовину так же чудесны, как ваши методы лечения, то я сочту, что мне крупно повезло, и постараюсь приобрести их у вас как можно больше.

Фортуна, как вскоре убедился Чарльз, явно улыбалась ему в тот день. Миссис Торгуд не только приобрела у него целую кучу вещей, но еще и вручила ему, перед тем как уйти, долговую расписку на свой банк.

– Остаток я заплачу вам при доставке. Вы можете привезти отобранные мною вещи ко мне домой на той неделе в любой день после среды. Надеюсь, отделочные работы к тому времени будут уже закончены.

Что же до мисс Стэнхоуп, то она подарила ему несколько минут наедине, пока миссис Торгуд раздумывала, какой расцветки ковер ей выбрать.

– Как голова? – спросил он.

– Прекрасно! – Лучезарная улыбка Пруденс словно говорила, как высоко она ценит свое выздоровление.

– Я не перестаю думать о тех часах, что вы мне должны.

Лицо у нее мгновенно вытянулось.

– Да?

– Да. У меня возникла идея, как мы с вами могли бы распорядиться частью этого времени.

– И как же?

– Сегодня вечером состоится очередная ассамблея. На прошлой нам очень вас не хватало. Мне хотелось бы потанцевать с вами, если, конечно, вы не думаете, что это вызовет у вас новый приступ головной боли.

Пруденс нахмурилась.

– Вам не нравится моя идея?

– Видите ли, мой кузен…

– Вы считаете, ему не понравится эта идея?

Она вскинула подбородок и посмотрела ему прямо в глаза.

– Мой кузен не одобряет моих, встреч с вами.

Чарльз вздохнул.

– Я ничуть не удивлен. Недостойное поведение некоторых членов нашей семьи общеизвестно. Однако меня, мисс Стэнхоуп, волнует не столько мнение обо мне вашего кузена, сколько ваше. Вы одобряете мое общество?

Пруденс потупилась.

– Одобряю, сэр, – произнесла она неуверенно с легким смешком, явно опасаясь, что ее слова могут быть неверно истолкованы. – Я солгала бы, если бы стала это отрицать. – Он наморщила лоб, словно раздумывая, следует ли ей это говорить, затем выпалила: – Моему кузену нравится думать, что у него есть право решать, где, когда и с кем я могу общаться. Сама же я полна решимости поступать так, как мне хочется. Но я не пойду на нарушение правил приличия, явившись на ассамблею без эскорта.

– А как насчет нашей экскурсии к лагунам? Вы собираетесь к нам присоединиться? Или мне извиниться за вас перед Грейс?

Она довольно долго обдумывала ответ и наконец сказала:

– Мне с самого начала хотелось посмотреть лагуны. Я поеду.

У Пруденс было такое чувство, будто ее коснулась магия. В сокровищах, привезенных Рэмси с Востока – сверкающих изделиях из меди, блестящих тканях и красочных коврах, – была магия формы, цвета и фактуры. Каждое сокровище, которое выносилось на их с Розой суд, помогало ей, как она считала, заглянуть чуть глубже в душу человека по имени Легкомысленный Рэмси. Однако ничто не тронуло ее так сильно, как прикосновение его пальцев к ее руке, когда он пытался избавить ее от головной боли.

Остановившись у лестницы, ведущей наверх в ее комнату, она слегка надавила на точку на руке там, где к ней прикасались его пальцы. Точка была все еще болезненной на ощупь, но головная боль у нее совершенно прошла. Простым нажатием пальцев Рэмси избавил ее от головной боли. Это походило на чудо. Почему не все владели подобным знанием?

Внезапно рука ее замерла и с губ сорвалось тихое восклицание. Ее перчатки! Она совершенно о них забыла. Перчатки, оставленные дамой у джентльмена, намекали на флирт. Ее забывчивость могла быть неправильно понята, поскольку только влюбленные обычно имели привычку обмениваться перчатками в доказательство того, что они держали друг друга за руки.

– Где, черт возьми, ты пропадала все утро? – обрушился на нее сверху гневный голос Тима. С виноватой поспешностью Пруденс спрятала голые руки в складках платья.