С минуту Джем молча смотрел на нее.

– Что вы говорите? Вы имеете в виду…

– Что я тоже люблю вас, – тихо и радостно засмеялась Клавдия.

– Клавдия… – пробормотал он и через мгновение уже держал ее в своих объятиях, целуя ее волосы, лоб, щеки… – Клавдия! Я был так несчастен и… и я так люблю тебя!

– Джем…

Он так крепко прижимал ее к себе, что ей трудно было говорить. Да на самом деле никакие слова уже и не были нужны, потому что их губы слились в долгом, страстном поцелуе.

Они потеряли ощущение реальности. Наконец Клавдия высвободилась из его объятий и счастливо засмеялась.

– Пожалуй, нам лучше вернуться в дом, а то моя репутация будет основательно испорчена, – улыбнулась она, и в глазах ее заиграли лукавые огоньки.

– Только после того как ты пообещаешь, что в самом ближайшем будущем выйдешь за меня замуж, – отозвался Джем, вновь крепко обнимая ее.

– Но, – произнесла она с некоторой запинкой, – ты, кажется, собирался жениться…

– По расчету? Да, это истинная правда. Но я все просчитал. Если мне удастся убедить тебя стать моей женой, мне больше не придется платить тебе жалование. На сэкономленные деньги я в мгновение ока восстановлю поместье.

– Джем, я говорю серьезно. – Она побледнела. – Все твои планы…

– Могут подождать. Я хочу, чтобы Рейвенкрофт по красоте мог соперничать с Бленхемским дворцом, но какая мне будет от этого радость, если в нем не будет тебя? Нет, любовь моя…

Он улыбнулся и снова припал губами к ее мягким отзывчивым губам.

– Пусть это займет у нас больше времени, но мы вместе будем трудиться и сделаем наш дом таким, каким мы хотим его видеть. И, в конце концов, это чудесное место для того, чтобы растить детей.

– Это верно, – мягко согласилась она и задумчиво коснулась пальчиком пуговицы его сюртука. Они снова надолго замолчали. Наконец, крепко держась за руки, они все-таки пошли в дом.

– Тетушка Гусси, несомненно, обрадуется, – весело произнесла Клавдия. – А вот Томас… Интересно, что скажет Томас!

– Сначала он, конечно, растеряется. А потом поймет, что ты заключила выгодную сделку. Думаю, он окончательно успокоится, когда осознает, что ты снова попала под контроль умного мужчины. Никаких мужских нарядов, никакой мужской работы!

Почувствовав ее внутреннее сопротивление, он повернулся к ней.

– Конечно, если только ты сама не захочешь этого, – сказал он очень серьезно.

– Это правда? Ты разрешишь мне…

– Клавдия, дорогая, любимая моя, я не имею права разрешать или не разрешать. Ты – умная женщина. Ты меня любишь, и я тебя люблю, и я надеюсь, что мы будем строить нашу жизнь, учитывая чувства друг друга. Но, в конечном итоге, ты сама вольна поступать так, как считаешь нужным, в той же мере, в какой и я считаю себя вправе действовать согласно моим собственным убеждениям.

Несколько секунд Клавдия молчала.

– Знаешь, любимый, – произнесла она нежно, и звук ее голоса сладкой музыкой отозвался в его сердце, – наверно, я сделала в жизни что-то очень знаменательное, раз на моем пути встретился такой удивительный человек, как ты.

– Ужасно не хочется разочаровывать тебя, дорогая, – весело рассмеялся он, – но мужчины моего типа, видимо, не очень правильные мужья… Но у меня нет никакого желания спорить с тобой.

Она тоже рассмеялась, приблизила к себе его лицо и снова поцеловала. В этом поцелуе не было порыва или требовательности – лишь тепло и нежность. Она вся была во власти этого приятного занятия, когда услышала, что ее зовут.

Все еще не выпуская Джема из объятий, она обернулась. К ним поспешно приближалась Роза. У нее на руках сидел недовольный Рампли, всем своим видом протестуя против учиняемого над ним насилия.

– Клавдия! Не будешь ли ты так любезна объяснить мне, чем ты занимаешься?

– По-моему, это очевидно, – спокойно отозвалась сестра. – Я целую Джереми Стендиша. – И она вновь одарила улыбкой своего возлюбленного.

– Я вижу. – Роза окончательно вышла из себя. – Но я хочу знать, что все это значит. – На какое-то мгновение она даже растерялась. – Неужели у вас нет никакого представления о приличиях? – В ее голосе звучало благородное негодование.

– Увы. Кстати, Роза, ты можешь нас поздравить: лорд Гленрейвен и я – мы решили пожениться.

От неожиданности Роза открыла рот.

– Пожениться? Но что скажет Томас?

– Мы как раз обсуждали возможную реакцию вашего супруга, – раскатисто рассмеялся Джем.

– И пришли к выводу, что это не имеет никакого значения, – закончила Клавдия.

– Но, – запротестовала Роза, – он будет взбешен. – Она хотела добавить что-то еще, но оборвала себя, почувствовав, что ее губы растягиваются в улыбку. – Он будет вне себя от ярости, – произнесла она через несколько минут уже совершенно другим тоном.

Тем временем Рампли воспользовался ситуацией, выскользнул из объятий своей хозяйки и с невинным видом посмотрел на нее. Махнув рукой, Роза рассмеялась, потом прослезилась и обняла сестру.

– Поверьте, я искренне желаю вам счастья.

Несколько минут сестры стояли обнявшись, потом Роза, улыбнувшись лучезарной улыбкой, отпустила Клавдию и пошла к восточному крылу. Рампли вприпрыжку побежал за ней, весело виляя хвостом.

Клавдия вернулась в объятия Джема.

– Да, – пробормотал он, целуя ее волосы, – сегодня действительно удивительный день. Знаешь, я даже начинаю радоваться предстоящему званому обеду.

Клавдия с удивлением посмотрела на него.

– Это будет прекрасная возможность объявить всем о нашей помолвке. Как ты думаешь? Знаешь, я, пожалуй, попрошу Розу не разглашать до поры нашу маленькую тайну. Уж очень хочется посмотреть на лицо Томаса, когда он услышит эту радостную новость.

Клавдия хихикнула.

– Видимо, оно мало чем будет отличаться от выражения лица Скью Фостера. Интересно, – с невинным видом продолжила она, а как воспримут эту новость другие соседи. Например, Вилфред Перри?

– О да. – Джем улыбнулся еще шире. – У него ведь дочь с богатым приданым. Не совершил ли я ошибку? – Он в раздумье потер подбородок.

– На твоем месте я была бы поосторожней, – проникновенно сказала она. – Не стоит пренебрежительно относиться к предостережениям бабушки. – Она игриво щелкнула его по носу.

– О, – беспечно отреагировал Джем, – думаю, я так сильно буду занят внучкой, что у меня едва ли останется время размышлять над предостережениями бабушки.

Она звонко рассмеялась. Джем прервал смех своей возлюбленной долгим и нежным поцелуем. Наконец, обнявшись, счастливые, они пошли к дому.