— Так-то оно так... — задумчиво произнес Митя. — Но надо еще разобраться с его непогашенными долгами, неоплаченными налогами... В любом случае, думаю, что-то должно остаться... Адвокат у меня есть, нотариус тоже... Вот этим, пожалуй, я и займусь!

...Сидя в прокуренном офисе детективного агенствта, то рассуждая вслух, то споря запальчиво и подшучивая друг над другом, никто из друзей еще не знал, когда, каким образом и при каких обстоятельствах каждый из них будет вспоминать потом этот разговор...


Спустя еще несколько дней Анна и Белов сидели на кухне и пили кофе. Стол был завален бумагами, Белов торопливо проглядывал свои тесты, работая над новой статьей. Анна что-то рисовала на чистом листе, который ей с трудом удалось раскопать в груде исписанных и исчерченных разными пометками других бумаг. Белов, изредка отрываясь от работы, поглядывал на Анну и снова принимался на тесты. Он знал, что она здесь, рядом, что в любой момент он может не только поглядеть на нее, но дотронуться до ее руки, коснуться пальцами ее волос, даже поцеловать... Но ему не надо было сейчас отвлекаться самому и отвлекать ее, вполне достаточно было просто ее присутствия.

На полу, растянувшись во всю длину малогабаритной кухни и положив свою могучую голову к ногам Анны, мирно дремал, посапывая во сне, огромный рыжий пес с длинной косматой шерстью. Иногда он вздрагивал во сне, судорожно перебирал лапами, но потом снова успокаивался, и словно специально принимал картинные позы, чтобы показать, как он умен и красив...

Глядя на Парацельса Белов подумал, что этому верному и добродушному существу тоже немало пришлось пережить...

Вдруг зазвонил телефон. Белов, неохотно оторвавшись от своей работы и спокойного созерцания, взял трубку.

— Леонид, здравствуй, — настороженно произнес голос Натальи.

— Здравствуй, Наташенька, — приветливо ответил он.

— Знаешь, я хотела спросить тебя... Кто такой Роман?

— По-моему, очень славный парень.

— Ты его знаешь?

— Да. Он мне симпатичен. А ты его видела?

— Да мельком, всего один раз... Я вернулась с работы, вышла из лифта, а Маша провожала его у двери... Он так смотрел на нее!

— Ну и что? — Удивился Белов.

— Ничего, просто он приходит к ней, они там одни... Ей только семнадцать, Леня!

— Наташа, если мне не изменяет память, в восемнадцать ты вышла замуж!

— Мне было почти девятнадцать... И потом... — она не нашлась, что еще сказать, какой привести довод, и произнесла неуверенно, — это было так давно!

Белов рассмеялся над ее нелепой фразой.

— Ничего себе аргумент! Скажи еще, время было другое.

— Я вовсе не такая ханжа, какой ты хочешь меня представить, — обиделась Наталья.

— Я и не думал...

— Леня, он, по-моему, намного старше нее!

— Разве так уж намного, и разве так это важно?

— С тобой трудно спорить, — вздохнула Наталья.

— Вот именно, — ответил Белов. — Давай уж лучше не будем спорить, ладно?

— Ладно, — нехотя согласилась она. — Кстати, Леня... Еще один вопрос... — теперь она с трудом сдерживала внутреннее волнение. — Тебе Дмитрий что-нибудь говорил?..

— О ваших отношениях? — Поспешил помочь ей Белов. — Да, конечно.

— И... как ты?... — она снова замялась.

— Если, Наташенька, тебя интересует, как я отношусь к этому, могу сразу сказать — резко положительно! Я очень ценю и уважаю тебя, а Митька — мой старый друг! Я совершенно искренне рад за вас.

— Спасибо, Леня, — с облегчением вздохнула Наталья, — я так и думала, ну, что ты именно так ответишь...

— Но была не совсем уверена? Напрасно! Что еще я мог, по-твоему, ответить?

— Не знаю... Ты понимаешь, для меня все это не так просто...

— Насчет Машки не беспокойся. Она умница, все поймет правильно. Точнее, давно уже поняла!

— Даже так? — удивилась Наталья. — Но мне она ничего не говорила!

— Вот видишь, в некоторых ситуациях наша дочь бывает тактична и ненавязчива...

— Господи... Леня, а я почему-то так боялась...

— И зря. Бояться тут нечего. Все уладится.

— А.. у тебя? Как у тебя с Ириной?

— Мы расстались, — ответил Белов.

— Разве? — огорчилась Наталья. — Но почему же? Ах, извини, я так бестактна в отличие от дочери!

— Нет-нет, ничего, тут нет никакой тайны! Просто я полюбил другую женщину! — Он чуть было не произнес вслух — которая не похожа ни на тебя, ни на нее, но вовремя остановился, боясь обидеть Наталью, задеть ее самолюбие.

— Я рада за тебя, — сказала Наталья. — Ладно, Леня, спасибо тебе за поддержку.

— Да не за что! И вообще звони иногда. И Машка пусть по чаще заглядывает.

— Хорошо... Конечно. Ну, счастливо, Леня!

— Пока.

Положив трубку, Белов подошел к Анне, обнял ее и спросил.

— Ты не устала? Хочешь прилечь?

Она улыбнулась.

— Конечно, только вместе с тобой.

Он подхватил ее на руки и понес в комнату.


Рабочий день Джека в последнее время начинался рано утром, и к вечеру он чувствовал себя усталым и совершенно разбитым. Каждый из посещавших его людей требовал особого внимания к себе, каждый обижался, что время приема ограничено и очень неохотно покидал кабинет.

В этот день беседа с пациенткой, мнительной дамой средних лет, страдающей всеми на свете болезнями, особенно затянулась. Джек прекрасно видел, что все ее страхи совершенно необоснованны, но никак не мог подобрать ключ к ее изломанной психике. В конце концов он пришел к выводу, что все это — просто капризы избалованной дамочки, но сказать об этом в глаза клиентке было невозможно. Он мучительно искал подходящую для общения форму, и, проведя с ней лишний час, измотанный, опустошенный, с полным безразличием сунул в бумажник гонорар за проведенный сеанс.

Джек сидел в своем кабинете и вместе с ассистенсткой Вероникой просматривал список пациентов, записанных на текущую и следующую недели. Желающих попасть на прием к модному психиатру с безупречной репутацией оказалось так много, что Джек пришел в ужас.

— Вероника, если так будет продолжаться и дальше, мне придется проводит в клинике круглые сутки!

— Зато вы, наконец, разбогатеете и купите собственную машину! — заботливо утешила его ассистентка.

— Куплю машину! Прекращу выпивать, отращу животик и превращусь в скучного респектабельного джентльмена! Усы я уже сбрил, осталась самая малость. Фу, какая тоска! Может быть и правда перейти к Дмитрию в детективное агентство? Там жизнь куда интереснее!

Вдруг в кабинете зазвонил телефон.

— Пожалуйста, возьми трубку и скажи, что прием закончен. Пусть звонят завтра, — произнес Джек недовольным голосом.

— Алло! — Вероника посмотрела на Джека, шепнула, прикрыв трубку рукой, — там какая-то дама... Вы не могли бы позвонить завтра, он сейчас очень занят...

Джек даже сам не понял, как это произошло... Его рука, словно помимо его воли, вдруг потянулась к трубке, и какой-то совсем чужой голос произнес.

— Я слушаю вас. Чем могу быть полезен?

— Здравствуйте, Евгений Борисович, — услышал он в ответ мелодичный голос, похожий на звучание небесных струн. — Мне посоветовали обратиться к вам мои друзья, но я могу позвонить в другой раз, если вы заняты.

— Нет, почему же, — сказал Джек как-то неуверенно. — Вы хотите придти ко мне на прием?

— Да, если это возможно, — прозвенел музыкальный голосок.

— А когда бы вам было удобно?

Вероника, услышав эту фразу, с удивлением посмотрела на своего шефа.

— Но... Я приеду, когда вы скажете. В общем, это не так уж срочно...

Джек посмотрел на часы. Было уже без четверти семь.

— А вы могли бы приехать прямо сейчас? — снова произнес за него чужой голос с незнакомыми интонациями.

Он поймал на себе взгляд Вероники, полный невыразимого изумления. Конечно, она еще ни разу за все время работы с Джеком не видела и не слышала ничего подобного...

— А это возможно? — пропел голосок в трубке.

— Да, у меня как раз сегодня образовалось окно, один из пациентов заболел, и я мог бы вместо него принять вас, — нагло и беззастенчиво наврал чужой голос, сорвавшись с губ Джека.

— Хорошо. Спасибо. Я буду у вас через полчаса, или чуть-чуть раньше, как доеду. Это не поздно?

— Конечно нет! — радостно воскликнул все тот же странный незнакомый голос, который с удивлением слушал Джек, но никак не мог ни перебить, ни оборвать его... И вдруг он понял, что на самом деле это звучит его собственный внутренний голос, и звучит совсем иначе, чем обычный, которым он разговаривает с пациентами, сотрудниками, даже друзьями... Видимо, он впервые за всю его жизнь проснулся где-то в глубине его существа и вдруг заговорил вслух...

— Евгений Борисович, что с вами? — Вероника с ненаигранным испугом смотрела на него. — Вам отдыхать надо, срочно, уезжайте в отпуск! И ну их всех, этих ваших больных!

Джек повернулся к ней с глупой и почти блаженной улыбкой на лице.

— Веронюшка, у меня правда вдруг поехала крыша... Это очень заметно?

— Еще бы! — ассистентка даже руками всплеснула. — Вы бы видели себя!

— А что? Рожа стала дурацкая?

— Да вы только подумайте! Может быть, она старая, косоглазая, кривоногая! И шизофрения у нее в такой стадии, что уж и сделать ничего нельзя! А вы, вы даже имя и фамилию у нее не спросили!

— Да... Действительно, не спросил, — сказал Джек уже обычным своим голосом и вдруг добродушно рассмеялся. — А ты что, Веронюшка, никак ревнуешь меня?

Ассистентка вспыхнула, бросила на него гневный взгляд.

— А если и так? Что, не имею права? Я бы для вас... не только бандитам в лапы, да хоть в чертово пекло пошла бы! А эта — двух слов сказать не успела, да вы даже не видели ее, а уже...

В этот момент кто-то тихонько постучал в дверь.

На лице Джека снова появилась глупая улыбка.

— Не забывайте, пожалуйста, соблюдать правила профессиональной этики, Евгений Борисович! — Вероника демонстративно бросилась к двери, распахнула ее, пропуская в кабинет молодую незнакомую женщину, и скрылась в коридоре.