Он бросился за ней, волоча за собой на веревке игрушечную машинку. И вдруг откуда-то из глубины парка, окружавшего таинственный замок, услышал ее голос.

— Помоги мне... — шептала она.

— Анна! Почему ты ушла от меня?

— Ветер сильный на улице...

— Анна... Какое красивое имя!

— Мне холодно. Сыро, холодно...

— Анна, почему ты ушла от меня?

— Ты видишь, меня знобит... Почему такой дикий холод?

— Анна, ты хочешь, чтобы я согрел тебя?

— Ты не сможешь меня согреть...

Она стояла перед ним, бледная, прозрачная, хрупкая, словно хрустальная фигурка. Он попытался обнять ее, но он прикосновение к ней ощутил леденящий холод...

— Анна, какие у тебя холодные руки! Может быть, ты умерла?

— Может быть...

— Я заставлял тебя вспоминать! Я мучил тебя! Это я, я убил тебя!

— Может быть...

— Нет, врешь! Ты жива! Ты не можешь умереть! Я найду тебя!

— Может быть...

— Так почему же ты ушла от меня?

— Так получилось...

— Анна! Давай уедем отсюда! Я увезу тебя с собой! — Белов посмотрел на свою руку, в которой держал конец веревки, дернул за нее, и машина подкатилась к его ногам, такая же маленькая, совсем как игрушка.

Он подумал, что не сможет увезти Анну с собой, потому что они не поместятся в этой машине, и ему стало очень грустно.

Но вдруг он заметил Митин джип, стоявший у самых ворот, радостно бросился к нему, распахнул дверцу.

— Анна! Иди сюда! Мы уедем с тобой, навсегда уедем отсюда, из этого странного мертвого замка, из этого мрачного места...

— Прости... Я не знаю... Я не могу уехать с тобой... Я не могу остаться с тобой...

Она проскользнула в замок и некоторое время ее светлая фигурка мелькала за стеклами окон. Он видел ее, он звал ее, но она не отвечала.

Белов тоже бросился к замку, дверца джипа оторвалась и осталась в его руке. И сам джип, точно так же, как и его жигули, быстро стал уменьшаться и превратился в крошечную игрушку.

Белов бросил дверцу машины на землю, и она стала такой же маленькой, как и сама машина. Вдруг все исчезло, Белов ощутил в руке холод металла и увидел, что сжимает рукоятку пистолета. Замок неприступной громадой возвышался перед ним, Белов направился прямо к нему, попытался войти внутрь, но увидел множество совершенно одинаковых сводчатых дверей... Он стоял в нерешительности, с пистолетом в руке, не зная, в какую из дверей войти. Открыл одну и обнаружил зияющую черноту. С ужасом отшатнулся, захлопнул дверь, открыл другую и перед ним разверзлась бездонная бездна. За третьей дверью был узкий темный тоннель, Белов на ощупь шагнул в него и пошел, натыкаясь за стены, зацепляясь ногами за какие-то камни и выступы... Он заблудился, путаясь в темных извилистых коридорах, он шел не зная куда, не видя ничего перед собой, почти не чувствуя под ногами твердую землю... Что-то под ним булькало, чавкало, в полу появлялись какие-то ямы, провалы, идти становилось все труднее, но изредка, далеко впереди, мелькала перед ним легкая полупрозрачная фигурка, и снова манила его за собой, манила в лабиринт, из которого нет выхода...

Проснулся он, лежа ничком на диване и уткнувшись лицом в подушку. Рядом с ним на полу стояла пустая бутылка. Голова болела, настроение было отвратительное. Прийдя в себя, он ужасался собственному бреду, решил, что надо немедленно бросить пить. Осушив чашку крепкого кофе попытался сесть за статью, с трудом вымучив из себя две фразы, отбросил в сторону ненавистный труд... Он снова думал об Анне, думал почти с ненавистью и не мог толком понять, какое желание, в конце концов, преобладает в нем — избавиться от этих мучений навсегда, не думать, забыть, или, наоборот, вернуть ее любой ценой и навеки остаться с ней вместе. Никакой иной, более компромиссный вариант решения данной проблемы, почему-то даже не возникал. Что за идиотский максимализм? Нет, он явно стал профнепригоден! Более того, в последнее время он почти утратил чувство юмора, не с того не с сего злился на дочь, раздражался по пустякам. Вместо того, чтобы решать в статье глобальные психологические проблемы, касающиеся всего человечества, он все больше впадал в депрессию от невозможности решить свою собственную проблему. Он понимал, что ему необходимо срочно привести в порядок самого себя, но пока ничего из этого не получалось.

Услышав телефонный звонок, он схватился за трубку как за спасательный круг и очень обрадовался, услышав голос Мити. Да, видно, без помощи старых друзей ему, все-таки, не обойтись...

— Ну что, продолжаешь хандрить? — спросил Митя.

— Есть немного, — стараясь говорить как можно более небрежным тоном, произнес Белов. — Статья не клеится, понимаешь...

— Если у тебя проблемы, у меня есть свободные полчаса, — деловито сказал Митя. — Кстати, я кое-что для тебя узнал, так что поторопись.

— Сейчас подвалю, — сказал Белов.


Дмитрий Сергеевич в последнее время был очень занят. Он занимался частным расследованием по поручению генерального директора одной очень крупной коммерческой фирмы. Дело в том, что в пункте обмена валюты, принадлежавшем фирме, произошло очень серьезное ограбление, и заказчик подозревал в соучастии кого-то из своих сотрудников. Из сейфа, о существовании которого знало ограниченное число людей, пропала огромная сумма денег, принадлежавших частным вкладчикам. Деньги эти были помещены в сейф вечером, перед закрытием пункта. а утром должны были быть пущены в оборот. Но ночью, не смотря на присутствие двух вооруженных охранников и безотказно работавшую сигнализацию, сейф был полностью обчищен. Один из охранников был тяжело ранен, другой бесследно исчез. Через два дня сотрудники детективного агентства обнаружили его труп совершенно в другом районе Москвы. Никаких денег при нем. естественно, не было. Работники фирмы, которые были хотя бы частично в курсе ее финансовых дел, полностью отрицали свою причастность к ограблению. При всем при том сейф даже не был взломан или взорван. Из этого следовало, что грабители знали код и легко сумели его открыть. Учитывая общую ситуацию в стране, находящейся за гранью финансового и прочего беспредела, Митя считал это дело практически безнадежным. Но директор фирмы, подвергавшийся серьезным угрозам со стороны ограбленных вкладчиков, был давним его приятелем и вполне порядочным человеком. И Митя, будучи не в силах отказать попавшему в отчаянное положение другу, взялся за это трудное и бесперспективное дело.

Проходили дни, все детективное агентство буквально выворачивалось наизнанку в поисках грабителей и пропавших денег, но дело не продвинулось почти ни на шаг. Сам Митя был занят настолько, что приезжал домой зачастую глубокой ночью. Но, не смотря на все это, верность мужскому братству оставалась для него превыше всего, и он умудрялся параллельно выкроить время для Леньки Белова, тоже по-своему попавшего в беду.

— Послушай, Леня, — сказал Дмитрий очень серьезным голосом. — Самое лучшее, что ты можешь сделать — забыть эту женщину навсегда.

Белов закурил, посмотрел на друга и произнес с кривой усмешкой.

— Что-то, Митя, я тебя не понимаю. Я просил тебя помочь мне найти ее...

— Да, Ленька! Но я твой друг, и это самое главное, что бы там ни происходило! Ты хоть это понимаешь?

— Так в чем же дело? — спросил Белов с нетерпением. — Ты не смог ее найти? Может быть, она вообще не существует?

— Она существует, — сказал Дмитрий.

— Где?

Дмитрий тяжело вздохнул, зашагал по комнате.

— Забудь ее, прошу тебя! Иначе, даже если я приставлю к тебе в качестве охраны все свое агентство, и это тебя не спасет! Пойми ты, я врать не буду, но это совершенно тупиковый вариант!

— Веселенькая история, — Белов погасил сигарету и тут же взял новую. — И что мне теперь делать? Удавиться?

В его голосе звучала такая горечь, что хорошо тренированное сердце сыщика дрогнуло. Он подошел к другу, обнял его за плечи.

— Ленька, ну что для тебя сделать? Ну, хочешь, я тебе свой джип подарю? Возьми, а? Вот ключи! Хочешь, разбей его к черту! Что хочешь делай!

— Я ничего не хочу! Мне нужна только она! Я хочу знать о ней все! — твердо произнес Белов.

— Ну хорошо, — Дмитрий сел напротив него, — только обещай, что не полезешь в петлю.

— Да я уже влез, — усмехнулся Белов. — Рассказывай, знаешь ведь — все равно не отстану.

— Знаю, — Митя на минуту задумался. — Ладно, слушай, черт с тобой! — он вытащил из дипломата тонкую папку, раскрыл, — итак, Анна Владимировна Реброва, девичья фамилия — Савченко...

— Она замужем? — вздохнул Белов.

— Слушай и не перебивай, а то уничтожу досье...

— Все. Заткнулся.

— Родилась 15 февраля 1972 года в городе Подольске Московской области. В возрасте пяти лет переехала с родителями на Дальний Восток, отец — военнослужащий, мать — учительница географии. Через два года родители разошлись. Анна осталась с матерью. Так, тут некоторые подробности можно пропустить... Дальше, закончила школу, сбежала из дома, перебралась в Москву и поступила в Строгановку. Поселилась в общежитии. Жила на стипендию и случайные заработки.

— Митенька, прости, почти все это я и так знаю, но какое это имеет значение для меня?! — снова перебил Белов. — Кто ее муж?

— Да в том-то и дело, что он, ну как тебе сказать... — Митя вдруг замялся.

— Так и говори! — обреченно вздохнул Белов. — Он бандит, мафиози?

— Грубо говоря, примерно так... Хотя внешне все выглядит вполне респектабельно. По образованию он юрист, числится консультантом в одной коммерческой фирме. Но это — всего лишь прикрытие. На самом деле он обладает огромной властью, денег у него, судя по всему, немерено, он ничего не боится... Ты даже не представляешь, насколько опасен этот человек!

— Как ты думаешь, она знает об этом? — с тревогой спросил Белов.

— Вот это я не могу тебе сказать. Но, возможно, что-то ей все-таки известно...

— Она вернулась к нему? — спросил Белов напрямик.