Альберто Альварес - Возвращение Дикой Розы

— Вы должны приехать к нему. Он ждет. 

— Но это невозможно, — возразил Пабло. — Мы должны вернуться в Мехико. Нас ждет работа.

— Садись, Хуан Карлос, — Дульсе распахнула заднюю дверцу. — Ты покажешь нам дорогу?

Парнишка молча забрался на заднее сиденье и уставился Пабло в затылок.

— Поворачивай!.. — вдруг отчетливо раздалось в голове у Дульсе, хотя вслух не было сказано ни слова.

Пабло вздрогнул и обернулся к Хуан Карлосу.

— Поворачивать? — переспросил он вслух.

Он развернул машину на сто восемьдесят градусов, в они помчались обратно, вновь миновали индейское селение, из которого выехали несколько часов назад, и устремились по пыльной дороге на запад, в наиболее пустынную и труднодоступную часть горного хребта Западной Сьерры-Мадре.

Они молчали всю долгую дорогу. Им не было нужды обмениваться словами. Едва лишь мысль возникала в мозгу Хуана Карлоса, как Пабло тут же отзывался на нее и послушно поворачивал руль, увеличивал или же сбавлял скорость.

Это было странное состояние, когда они все трое как будто слились в одно существо, изнутри чувствуя малейшие оттенки состояния другого.

Легкий страх Дульсе постепенно проходил, она успокаивалась, ощущая неспешное благожелательное течение мыслей Хуана Карлоса.

Она поняла, что машина едет слишком медленно и Хуан Карлос слегка нервничает, потому что один уже давно преодолел бы расстояние, отделяющее их от хижины его деда.

«Разве это возможно?» — мысленно задала вопрос Дульсе. И получила ответ:

«Я умею перемещаться со скоростью мысли. Я давно жду вас дома, и мне трудно удерживать себя здесь».

 «А твой дед как добрался вчера до ярмарки и обратно?*

«Мой дед настоящий охотник, — горделиво подумал Хуан Карлос. — Мой дед может одновременно бывать в нескольких местах, временах и измерениях. И в то же время спокойно ужинать со мной в нашем доме».

«Твой дед занимается магией? — включился в обмен мыслями Пабло.

«То, что вы называете магией, на самом деле просто способ жизни. Мой дед не применяет заговоров и заклинаний. Он живет силой своей мысли».

«Я тоже живу только благодаря тому, что мыслю», — возразил ему Пабло.

«Это не совсем одно и то же, — поправил его Хуан Карлос. — Жить силой мысли можно, только когда найдешь свою тропу и найдешь в себе силы ступить на нее».

«Тропа — это что? Жизненный путь?»

«Это тропинка в океане хаоса, по которой посвященный может продвигаться вперед в своем познании сил природы».

«Как поэтично...» — подумала Дульсе.

Хуан Карлос глянул на дорогу.

«Сверни налево и держись ручья. Через полчаса будет жилище».

Пабло послушно повернул руль влево.

Дульсе! — обеспокоенно позвал Пабло. — Я не спал? Ты не знаешь, куда мы заехали?

— К подножию срединных вершин хребта Сьерра-Мадре, — безмятежно отозвалась Дульсе. — Держись ближе к тем кустарникам. Разве ты не видишь тропинку?..

Глинобитная хижина приткнулась одной стеной к излучине ручья. Она стояла совершенно одна в этом пустынном, затерянном месте, к которому не было даже подъездной дороги.

Пабло остановил машину и заглушил мотор.

Они с Дульсе вышли и в нерешительности остановились посреди утрамбованного, чисто выметенного дворика.

— Добрый вечер, — хрипло сказал Пабло в пустоту. — Мир вашему дому. 

— Мир и вам, путники, — раздалось совсем радом.

Хуан Карлос склонился перед ними в поклоне, приглашая жестом подняться на порог хижины.

А на ступенях, ведущих под навес веранды, стоял сморщенный скрюченный старичок с широким, красным, испещренным морщинами лицом. Только высокая горбинка хищно изогнутого носа да пронзительный яркий свет удивительно молодых глаз смутно напоминали Дульсе вчерашнего старика индейца.

— Это и есть твой дед? — шепотом спросила Дульсе у Хуана Карлоса.

— Личина может быть любой. Главное — суть, — ответил тот.

— Ступи на мой порог, Дульсе, — вдруг хриплым гортанным голосом сказал старик.

Она крепко сжала руку Пабло и решительно направилась к входу.

Немного поколебавшись, она низко поклонилась старику. Она не знала, как вести себя с ним. Что подобает делать, а что может оказаться запрещенным.

— Будь сама собой, — словно ответил на ее мысли старик.

Жилище старого мага поразило Дульсе и Пабло. На террасе лежали несколько циновок, а в единственной, совершенно пустой комнате с земляным полом — лоскутные одеяла в углу. И все...

Правда, Дульсе успела заметить за террасой каменный очаг и расставленные на большом плоском валуне глиняные миски и медные кувшины. Да еще выдолбленное из большого цельного ствола дерева узкое корыто занимало почетное место прямо посреди двора.

Старик опустился на циновку на террасе и жестом указал своим гостям занять места напротив.

Пабло и Дульсе сели, скрестив ноги и выжидательно глядя на старика.

A тот словно забыл об их присутствии. Застыл, глядя прямо перед собой невидящими глазами, словно превратился в каменное изваяние.

Хуан Карлос тихонько возился за домом, разводя в очаге огонь и что-то мерно поколачивая в каменной ступке.

Минута проходила за минутой, а старик не шевелился.

У Дульсе затекла спина от неудобной позы. Она чувствовала себя совершенно глупо, боясь пошевелиться и не зная, как поступить. Может, встать и уйти, пока не поздно?

Прошел час. К этому времени солнце уже почти скрылось за горизонтом, а на виднеющихся вдалеке горных вершинах прорезались контрастные вертикальные тени.

Наконец старый маг вздрогнул, словно очнулся от сна, и посмотрел на изнемогающих Дульсе и Пабло быстрым хитрым взглядом.

— Подойди ко мне, — велел он Дульсе.

Она приблизилась, и он долго смотрел ей в лицо испытующим взглядом.

— Протяни ладонь.

Старик накрыл ее руку своей, и Дульсе ощутила резкий горячий тепловой толчок, словно волна прошла от самого центра ладони через сердце в голову, отозвавшись в ушах жарким гулом.

Ей показалось, что всю ее изнутри наполнили ярким оранжевым светом. Она ощутила небывалый приток энергии, какую-то мощную силу...

— Кому ты можешь отдать то, что в тебе? — спросил старик.

И она не задумываясь ответила:

— Пабло.

Индеец удовлетворенно кивнул.

— Я так и думал. Отдай ему свою силу, и он поможет тебе.

Дульсе подошла к Пабло и положила руку ему на лоб.

И переполнявший ее свет словно бы плавно перетек в него. Пабло выпрямился и расправил плечи, Потрясенно глядя на старика. . 

— Твое желание помочь велико и искрение, — сказал ему старик. — Но без этой силы оно было бесплодным, А теперь вы можете попытаться вместе. Вы готовы?

Они переглянулись и кивнули.

Хуан Карлос поднялся на террасу, осторожно неся перед собой дымящуюся миску с горячим пахучим отваром. И Дульсе с Пабло по очереди, обжигаясь, отпили из нее терпкую горьковатую жидкость.

Хуан Карлос тоже отхлебнул и с почтением передал миску старику. Тот сделал большой глоток и выплеснул остатки себе за спину. Сощурившись, посмотрел на алую полосу заката над горами и решительно поднялся, вынув из-за пазухи висящий на бечевке холщовый мешочек.

Они перешли в комнату и сели вдоль стен прямо на холодный земляной пол. Дульсе в одном углу, Пабло в другом, а старик и Хуан Карлос напротив них.

Старик дал каждому несколько тугих зеленоватых шариков. Один из них он отправил в рот и принялся медленно разжевывать. Дульсе и Пабло последовали его примеру.

Невероятная горечь обожгла рот Дульсе, едва она раскусила зеленый комок. Слезы навернулись на глаза, и она едва сдержалась, чтобы не выплюнуть эту гадость.

— Это пейот, — объяснил ей Хуан Карлос. — Не бойся, скоро ты привыкнешь к его вкусу.

Огромным усилием воли Дульсе заставила себя продолжить эту неприятную процедуру.

В комнате быстро темнело. Она уже едва могла различать на фоне стены смутные силуэты юноши и старика.

Они принялись раскачиваться из стороны в сторону и затянули протяжную старинную мелодию из непонятных слов, которые периодически повторялись в определенном ритме, и Дульсе поняла, что она тоже должна подпевать.

Незнакомые непонятные слова рождались где-то в глубине ее мозга и сами выливались из горла. Словно со стороны она слышала свое хрипловатое пение и такое же подвывание Пабло.

Мелодия становилась все быстрее, мысли ее стали путаться, в ушах зазвенело...

Глаза уже не различали ничего.

«Где я? Кто я?» — в смятении подумала Дульсе. ,

Она попыталась нащупать стену, к которой привалилась спиной, но рука ушла в пустоту...

«Меня нет... И ничего нет...»

Она хотела позвать Пабло, но язык распух и не слушался ее.

«Это отрава... Я умираю!» — в ужасе подумала она, и ее сознание померкло...

Пабло долго боролся с подступавшей тошнотой, пытаясь контролировать ситуацию.

Он слышал, как испуганно застонала Дульсе, хотел рвануться к ней, но в ужасе обнаружил, что ноги куда-то исчезли.

Как врач, он знал о том, что плоды среднеполосного кактуса пейота являются сильным наркотическим средством. И последней его мыслью перед тем, как он полностью отключился, было опасение, что старик дал им слишком большую дозу...

Конкурс «Мисс Вселенная» подходил к своей кульминационной точке. Скоро будет названо имя королевы красоты этого года.

Как и предвидел Жан-Пьер, симпатии публики, а также, похоже, и жюри разделились между участницами: француженкой и мексиканкой.

Жан-Пьер, используя все свое профессиональное мастерство, сумел войти в доверие к каждой из них: они обе видели в нем своего соотечественника и, естественно, беседовали с ним охотнее, чем с другими журналистами.