– То есть ты решил уйти?

Я открыл рот.

– Подумай, прежде чем ответить, Сети.

Не зная, чего мне хочется больше – расхохотаться и поцеловать ее или свалить отсюда к чертовой матери, – я смотрел на нее чуть не минуту.

– Джози, я… – Я осекся, когда девушка прищурилась. – Не хочу показаться придурком, но…

– Правда? Ты поцеловал меня. По-настоящему поцеловал. А теперь, похоже, хочешь обо всем забыть, так что да, ты редкостный придурок.

– Черт, какая ты злющая, когда этого хочешь, – пробормотал я, заводясь от ее упрямства. Тут ее губы на секунду вытянулись в тонкую линию, и мне показалось, что девушка вот-вот на меня набросишься.

– Порой ты мне совсем не нравишься, – заявила она.

– Правда в том, Джози, что я бы действительно тебе не понравился, если бы ты меня по-настоящему узнала. – Я немного отодвинулся от Джози. – Ты бы и близко ко мне не подошла.

Джози опустилась на пятки, и мне захотелось попасть под новую волну ее гнева – праведного гнева.

– Почему? – тихо спросила она, чем немало меня удивила. – Ответь мне, потому что мне кажется, я тебя знаю. Я знаю тебя лучше, чем кого-либо еще. Скажи мне, в чем дело.

Я провел рукой по волосам, сопротивляясь желанию все рассказать.

– Ну же, Сет. Ты видел меня в худшие моменты и не сбежал. Думаешь, я сбегу от тебя?

Поднимая глаза, я встретился с ней взглядом.

– Знаешь, чем я занимался весь прошлый год? Пока меня не отправили за тобой? Я выслеживал сторонников Ареса. А когда я говорю, что выслеживал их, Джози, я имею в виду – не для того, чтобы позвать на чай с печеньем.

– Я понимаю, что ты их на обед не водил, – сказала Джози и уселась на задницу, не сводя с меня глаз.

– Правда? – Я поднялся и, опираясь на руки, подался вперед, чтобы мы оказались лицом к лицу. – Те, кого я выслеживал, жили и дышали. Одни были чистокровными. Другие – полукровками. Некоторые – смертными.

Джози не отводила глаз, хотя мне и хотелось, чтобы она отвернулась и подтвердила тем самым мои опасения.

– Никого из них не арестовывали и не судили. Всех признали виновными еще до встречи со мной. Мне приказали их убить. И я убивал.

Грудь Джози резко поднялась, но взгляд не отпускал меня.

– Даже не сосчитать, сколько жизней я отнял этими руками. Этими самыми руками, Джози. – Я коснулся ладонями ее коленей. – Руками, прикосновений которых ты так жаждешь.

Она разомкнула губы.

– Такой была твоя работа, Сет. Это же…

– Таким был я. Я был палачом, – низким голосом перебил ее я. – Я убивал людей. Иногда даже не дарил им легкой смерти. Ты понимаешь, кем это делает меня?

Джози не ответила.

За нее ответил я:

– Чудовищем. Это делает меня чудовищем.

– Нет! – воскликнула она и накрыла мои руки своими, удерживая их. – Ты не чудовище, Сет. Ты делал то, что должен был. То, что тебе приказали.

– Джози…

– Есть люди – смертные, которые каждый день убивают других, потому что им так приказывают. Разве из-за этого военные становятся чудовищами? А полицейские? – Девушка сжала мою руку своими тонкими пальцами. – Разве ты пошел бы на это без приказа?

Конечно же, нет. Я усвоил урок задолго до того, как получил этот новый приказ, но разве это меняло то, что я делал весь последний год? Нет. Как не меняло и то, что я делал раньше.

– Ну же, Сет? Ты пошел бы на это, если бы тебя не заставили?

Я закрыл глаза и ответил почти шепотом:

– Нет.

Джози еще сильнее сжала мои руки.

– Это ужасно. Я не буду лгать, не буду говорить, что в этом нет ничего страшного, но я тебя знаю. Ты делал то, что был должен, даже если сам противился этому. В этом и разница. – Она сделала паузу. – Я однажды переехала белку.

Недоуменно моргнув, я отпрянул.

– Что?

– Когда я во второй раз в жизни я села за руль, переехала белку, – повторила она свое признание. – А еще однажды сбила оленя. Когда мне было семнадцать, я покалечила кошку. А перед тем как уехать в университет, сдавая задом, наехала на собаку.

– Боги, – протянул я.

Джози кивнула, и уголки ее губ опустились.

– Это был золотистый ретривер по кличке Бадди. Добрее собаки было не найти.

О боги.

– И пятилетний сынишка его владельца все видел. Бадди выжил, но за рулем я становлюсь массовым убийцей животных.

У меня дрогнули губы. Ничего смешного в этом не было, убеждал я себя, повторяя это снова и снова.

– Милая, это не одно и то же.

– Я понимаю, – пожала плечами Джози. – И все же. Меня это печалит, но я чувствую себя серийным убийцей. Со стороны скорее всего так и выглядит, что это моя судьба – убивать всех мохнатых четвероногих друзей.

Я уставился на нее. Несмотря на свое происхождение она была такой… смертной.

Джози прикусила губу и снова провела пальцами по моим рукам, сжимая мои предплечья.

– У меня есть секреты и пострашнее.

– Правда? – хрипло спросил я. Грудь сжимало уже не так сильно. – Ты отрывала головы куклам?

– Нет, – тихонько усмехнулась она, – но стригла им волосы и красила их маркерами.

– Еще бы, – буркнул я.

Встав на колени передо мной, она крепко ухватила меня за локти. Пошевелиться я уже не мог. Меня обездвижила девчонка, которая считала, что скрывает секреты пострашнее моих.

– Когда я была маленькой, я не раз мечтала о другой маме. Это очень плохо.

Я наклонился к ней, и между нашими лицами остались считаные сантиметры.

– Думаю, такое многим знакомо.

– Может, и так. Я просто хочу сказать, что никто не идеален – и особенно я.

Никого идеальнее Джози я в жизни не встречал, но она об этом и не догадывалась. Вдруг меня настигло осознание. Когда это случилось? Когда я превратился из сурового, отстраненного одиночки, неподвластного чувствам, в сентиментального парня? Зажмурившись, я сделал глубокий вдох. Не знаю, почему я вдруг рассказал ей о том, что совершил. И почему я вообще рассказал это ей?

– Я не чувствую этого.

– Чего?

Когда я взглянул на Джози, ее огромные синие глаза были устремлены прямо на меня.

– Когда мы вместе, я не чувствую себя чудовищем. Я забываю. – И это была правда, чертова страшная правда. – Я забываю обо всем, что натворил. Обо всем, из-за чего я тебя не заслуживаю.

Джози застыла и долго не отвечала, но потом я почувствовал, как ее мягкие губы коснулись моего лба. Это нежное, целомудренное прикосновение поразило меня, и я отшатнулся. Сердце стучало, как отбойный молоток.

Неуверенно улыбаясь, Джози все равно не выпускала моих рук.

– Ты остаешься со мной, – проговорила она и, покраснев, потупилась. – Это не обсуждается, решение принято.

Затем она подалась вперед, заставила меня сесть, обхватив руками за плечи, двигаясь неловко и смущенно. Я замер, и девушка удобно устроилась у меня на коленях, а потом подняла мои руки и положила их себе на спину.

Я оторопело наблюдал за ее действиями, но потом секунды сменились минутами, и мои мышцы постепенно расслабились. И я остался. С ней.

Глава 26

– Ты бегаешь, как девчонка.

Я сердито уставилась Сету в спину и напомнила:

– Я и есть девчонка.

– Это не значит, что бегать ты должна именно так! – крикнул он, выворачивая на главную дорогу, которая вела вокруг учебных корпусов.

На этот раз дразнящая гримаса быстро сползла с моего лица – мне показалось, что я вот-вот потеряю сознание. Люк от дневной пробежки уклонился. Неудивительно. Погода стояла на редкость холодная – воздух обжигал мне легкие, а обветренная кожа на лице задубела.

Я ненавидела бегать.

Однако во время бега мне открывался прекрасный вид.

Накачанные мышцы Сета так и ходили под его темно-серой футболкой. Взглянув на его задницу, я чуть не споткнулась. Я целыми днями могла разглядывать его тело. Оно было произведением искусства.

Но Сет привлекал меня не только физически. Он все еще оставался загадкой, которую я только начинала разгадывать. Казалось, я собирала мозаику и уже выстроила все крайние фрагменты по периметру, но саму картину еще не сложила. Меня восхищали те моменты, когда он проявлял невероятную доброту, как не терял терпение на тренировках, когда я устраивала истерику, или когда расслаблялся, демонстрируя остроумие и легкость, которые я сразу в нем разглядела.

Мне хотелось оказаться в его голове. Может, сказывалось мое желание изучать психологию. А может, мне просто был интересен Сет. Я пока и сама не знала.

Прошло два дня с тех пор, как я встретилась с Аполлоном и пережила небольшой нервный срыв. Прошло два дня с тех пор, как мы с Сетом поцеловались. Поцелуев больше не случилось, но последние две ночи Сет не покидал меня. Он оставался со мной, и я считала это шагом вперед – пусть парень и сводил меня с ума.

То утро стало для меня откровением, но я понимала, что Сет еще многое мне не рассказал. Я не могла не вспоминать о том, о чем обмолвилась Эрин, и о том, как общались с ним Люк и Дикон.

Сет рассказал мне не все.

Когда мы пробегали мимо библиотеки, я снова ощутила странное – но уже знакомое – чувство. Неосознанно я сбавила темп, а потом просто остановилась посреди дороги, не обращая внимания на яростный ветер, который свистел мимо статуй и гнул ветви оливковых деревьев.

Я смотрела на широкие мраморные ступени, колоннаду, на тяжелые, неподвижные двери.

– Эй, ты в порядке? – Вернувшись ко мне, Сет своим телом закрыл от ветра.

– Да, – кивнула я. – Просто… – Я улыбнулась ему. – Неважно.

Сет нахмурил брови. Солнечные лучи танцевали на его высоких скулах.

– Что?

Снова посмотрев на библиотеку, я пожала плечами.

– Просто каждый раз, когда я вижу библиотеку, мне… не знаю… хочется войти внутрь.

– Странно.

– Знаю, – рассмеялась я и сцепила в замок замерзшие руки.

– Ребята тебе ее не показывали? – Сет сжал мои ладони, которые утонули в его больших. – Боги, у тебя пальцы как ледышки.