нескладно добавляю я.

Она пожимает плечами.

- Все нормально.

Не долго думая, она тянется к ящику тумбочки и вытаскивает маленький пластиковый

пакет. Она извлекает из него желтую таблетку со смайликом на ней, кладет ее в рот и

медленно вдыхает, как будто наслаждается вкусом.

- Вот, возьми Адам, - говорит она, протягивая еще одну мне.

Я смотрю на таблетку:

- Что такое Адам?

- Ты знаешь, это Экстази. Возьми ее и положи под язык. Я обещаю, ты не будешь думать

больше ни о чем, но хорошо проведешь время со мной.

Звучит неплохо. Я сажусь и беру у нее таблетку. Если то, что я приму эту небольшую штуку,

заставит меня забыть обо всем, кроме отличного времяпрепровождения, я готов. Но

когда я собираюсь закинуть ее в рот, я думаю о своей маме. Моя мама крепко подсела на

сильнодействующие препараты. Напиться до беспамятства - это достаточно скверно, но

прием таблеток…

Черт.

Глотание таблеток переведет все на совершенно другой уровень. Я протягиваю таблетку

назад.

- Я не могу это сделать.

- Сделать что? - спрашивает она нерешительно.

Я выбираюсь из-под нее и натягиваю джинсы.

- Я не знаю. Мне нужна минута.

- Для чего? - спрашивает она, совершенно сбитая с толку.

Хороший вопрос. Я осматриваю Брэнди сверху вниз. Она красивая и у нее волнующее

тело… но она не Мэгги. И пока я не хочу Мэгги или не могу иметь Мэгги, как-то так, ад -

это то, что я не могу связно мыслить, потому что я пьян, и это не сработает, если я не могу

собрать все воедино.

- Где туалет? - спрашиваю я.

- Вниз по коридору. Ты в порядке? Если ты думаешь о покупке защиты в автомате в

туалете, то можешь не беспокоиться. У меня есть.

Я высовываю голову за дверь и бормочу:

- Я скоро вернусь.

Я бреду до ванной комнаты парней и наклоняюсь над одной из раковин. Полный отстой.

Я должен был наслаждаться моей ночью.

Вместо этого я - унылая пьянь. Я смотрю в зеркало прямо передо мной, и это заставляет

меня чувствоваться себя еще хуже. Я провожу рукой по всклокоченным волосам и думаю,

что должен сбрить все это, как делают в колониях, потому что прямо сейчас я не просто

унылая пьянь… я… унылая пьянь, которая выглядит как дерьмо.

Что еще хуже - я чувствую себя так же хреново, как выгляжу.

Я брызгаю водой в лицо, чтобы помочь себе выбраться из этой унылости, но бесполезно.

Брэнди возбудила меня, но это не с ее помощью я стал твердым. Это из-за мыслей о

Мэгги. Запутано, я знаю. Невозможно, чтобы я занялся этим делом с девчонкой, которая

всего лишь замена.

Я отправляюсь обратно к ее комнате. Сейчас она, вероятно, отключилась под действием

таблетки и готова к некоторым серьезным действиям. Я надеюсь, она не слишком пьяна,

и я не появлюсь рано на ее Экстази вечеринке.

Только я положил руку на дверную ручку в комнату Брэнди, как слышу голос Мэгги позади

меня:

- Это не наш номер, Калеб.

Я смотрю на девушку, которая являлась мне каждую ночь, пока я был в тюрьме. Девушка,

которая разрушила мои сексуальные похождения с Брэнди, даже не подозревая об этом.

У нее карие глаза, которые меняются с ее настроением, она так отличается от девушки, с

которой я лежал в кровати пару минут назад. И хотя Мэгги выглядит чертовски горячо для

меня, я сомневаюсь, что у нее над задницей есть татуировка с каким-то единорогом или

что она носит черный кружевной бюстгалтер. Хотя, мне хотелось бы убедиться.

- Я знаю, - говорю я.

Мэгги хромает ко мне, ее брови нахмуренны в замешательстве:

- Тогда, что ты делаешь в коридоре без рубашки? Она осматривает меня сверху до низу. -

И почему твои штаны расстегнуты… и без молнии.

Дверь в комнату Бренди открывается и оттуда появляется Бренди. Ее волосы

растрепались, брюки свободно свисают с бедер, она прижала свою рубашку к лифчику.

Мне конец.

- О, - бормочет Мэгги, очевидно, чтобы она получила ответ, мне не нужно говорить ни

слова.

- Ты тут, - говорит Бренди с улыбкой, потом смотрит на Мэгги. - Ты кто?

- Его девушка, - отвечает Мэгги со строгим и серьезным лицом.

Бренди смотри на Мэгги, затем снова на меня:

- Ты шутишь, да?

Глава 12.

Мэгги.

Девушка с едва держащейся на ней рубашкой ждет ответа. Очевидно, она не может

поверить, что девушка, которая выглядит, как я, может встречаться с таким парнем, как

Калеб. Мои внутренности с отвращением сжимаются. Калеб - не мой парень и,

технически, никогда им не был, но мне все еще больно видеть его, стоящего здесь, в

коридоре, без рубашки и с расстегнутыми штанами, готового, очевидно, получить эту

девушку.

Я не ждала, пока он скажет девчонке, что последний человек, которого он назвал бы

своей девушкой, была я. Больно это или нет, но я обещала Лии присмотреть за Калебом.

Она чувствует, что он в беде. Близнецкие чувства Лии были правы.

Я пропустила фильм сегодня вечером, потому что устала, и моя нога начала болеть. Я не

знала, что найду Калеба здесь, тем более с девушкой.

Смотреть на них вместе, все равно, что получить пощечину. Девушка, с которой он,

очевидно, собирается провести время ночью, действительно хорошенькая.

У нее большие карие глаза, превосходные блондинистые волосы, а талия настолько узкая,

что удивительно, как все ее органы поместились внутрь. Может быть, они вместо этого

наполнили ее огромные сиськи.

- Нет, я не шучу, - говорю ей, вновь обретя голос, - Калеб, пойдем обратно в нашу

комнату.

Он выглядит смущенным.

- Твоя рубашка все еще у меня в комнате, - говорит девушка, ухмыляясь. Она, вероятно,

ожидает, что он продинамит меня, и она, вероятно, права.

К моему удивлению, Калеб кладет руку на мое плечо. От него пахнет пивом.

- Я должен идти с ней.

Я замечаю небольшие запинки в его речи, что подтверждает, что он не совсем трезв.

Девушка ныряет обратно в свою комнату, но через секунду появляется вновь. Она кидает

в него рубашку.

- Неудачник, - говорит она, затем она смотрит на меня, - Можешь поиметь его.

Когда она хлопает дверью, в коридоре остаемся только мы с Калебом. Я стряхиваю его

руку. Его рубашка все еще не одета, а брюки по-прежнему расстегнуты.

- Ты идешь? - спрашиваю я нетерпеливо.

Я отчасти удивлена, что он следует за мной обратно в нашу комнату. Я открываю дверь.

- Мне нужна помощь, - произносит Калеб невнятно, когда опять кладет свою руку мне на

плечи. Я могу чувствовать запах его голой кожи сквозь мою одежду. В прошлом я бы

сделала все ради того, чтобы Калеб положил на меня свою руку. Но не сейчас.

- От тебя несет пивом, - говорю я ему, отталкивая от себя. - И если тебе нужна помощь,

чтобы застегнуть ширинку, ты спросил не ту девушку.

Он спотыкается в комнате позади меня и падает на диван.

- Так ты не та девушка для меня, но та девушка для Мэтта? - спрашивает он.

- Заткнись, Калеб. Мэтт - просто друг.

- Я так не думаю. Я думаю, ты переметнулась к нему.

- Мои отношения - не твое дело. И только то, что я разговаривала с парнем, не значит, что

я теперь с ним.

- Правильно. Я знал это, - он оглядывается, смущенный. - Подожди, а где остальная часть

нашей маленькой дисфункциональной группы?

- В кино.

- А ты почему не с ними?

Как по команде, в моей лодыжке начинается резкая боль и движется вверх по моей

голени. Я резко вдыхаю, но не хочу, чтобы Калеб жалел меня.

- Моей ноге нужен отдых.

Он похлопывает по подушке рядом с ним:

- Расслабься и сядь рядом со мной.

Волосы Калеба торчат в разные стороны, и эта проклятая ширинка все еще открыта,

словно напоминание о том, что он должен был делать с той девушкой сегодня вечером.

Проблема в том, что он все еще восхитительно выглядит. Мои губы жуют кудряшки, пока

я думаю о нем и той, другой девчонке.

- Нет.

- Да ладно тебе, только на секундочку.

Его глаза прикрыты, и он пытается вести себя уязвимо и невинно, но я лучше знаю.

- Вероятно, тебе нужно идти в постель, до того как Деймон поймает тебя выпившего или

под кайфом или что ты там принял сегодня вечером, - говорю ему.

- Сядь со мной на минуту, потом я исчезну в свою комнату, и ты не будешь видеть меня

весь остаток ночи. Обещаю.

Он возится с ширинкой, и молния и пуговицы его штанов наконец-то застегнуты, потом он

опирается головой о спинку дивана.

- Просто чтобы ты знала, я не принимал наркотики. Мог, но не стал. Не хочу кончить, как

моя мать, - бормочет он.

Это первый раз, когда я слышу, как он говорит о своей семье, с тех пор как началась эта

поездка. Я слышу нотки грусти в его голосе, когда он упоминает свою маму, что заставляет

его казаться еще более уязвимым. Я становлюсь прямо перед ним, полная решимости