– Я всего лишь думаю, что нам нужен таймаут.

– Хорошо, ты возьмешь таймаут, а я пока кое-что скажу, – рассмеялась Али. – Для начала, ты не соблазняла меня, пока я мылась. Во-вторых, когда я сказала, что нам надо остановиться, ты не только остановилась, а ушла совсем. Придраться не к чему. Так что не стоит извиняться.

– Мы не должны были доводить дело до того, что тебе пришлось сказать «стоп».

– Что ж, это был мой выбор. А не твой. – Али пожала плечами. – Не отдавай я себе отчета в том, что физически не готова к активным действиям, мне кажется, я бы не остановилась.

– Я еле удержалась, чтобы не залезть к тебе в кабинку, – мрачно сказала Бо. – Еще бы чуть-чуть – и пиши пропало.

– Правда? – спросила Али обычным тоном, хотя спокойствия у нее не было и в помине. Она знала наверняка, что еще ни одна женщина настолько не теряла от нее голову.

Она не сомневалась в том, что женщины, с которыми она спала, уходили довольными. Она чувствовала их оргазм. Но что касается ее собственных ощущений – это было, конечно, приятно, но не более того. Али не закрывала глаза на свои мотивы. Она сторонилась близости. Чаще всего это был именно ее выбор. Но вдруг она обманывала себя, стремясь ограничить физическую близость лишь потому, что хотела избежать эмоциональной привязанности? Бо была абсолютно не похожа на любую из женщин, с которой она когда-либо была. Переменчивая, пылкая, с гипнотизирующей внешностью. Потеряй такая, как она, над собой контроль и пожарища не миновать.

– Пожалуй, при более удобном случае мне бы хотелось увидеть, что будет дальше.

Бо почувствовала, как вся кровь отхлынула у нее ее головы и устремилась вниз, запульсировав прямо между ног.

– А как же «я никогда не буду спать с тобой, что бы ни случилось»?

– Может, я передумала.

– Давай-ка все проясним, – сказала Бо, сузив глаза. – Значит, теперь ты хочешь переспать со мной?

– По всей видимости, да. – Али еле удержалась от улыбки. Бо была настолько соблазнительна, что это слегка пугало, вдобавок ее очевидное замешательство делало ее совсем юной и почти невинной. Будь Али в силах оторвать голову от подушки, без страха вызвать артиллерийскую канонаду, которая била ее изнутри по глазам, она взяла бы Бо за ее сексуальную обтягивающую футболку и притянула к себе на постель. Ей захотелось поцеловать Бо. Обычно Али не брала на себя инициативу в сексе. Не то что бы она была пассивной в постели, просто думала о сексе не так много, чтобы самой назначать свидания с этой целью. Когда ее кто-то возбуждал, то дело доходило до конца. Но действовать, повинуясь исключительно собственному желанию, – это было для Али в новинку и ужасно захватывающе.

– Думаю, определенно да, – уточнила она.

– Знаешь что? – у Бо было такое чувство, словно она споткнулась и теперь со всей дури летит в кроличью нору. – Давай не будем менять уговор. Я обещала тебе шесть свиданий без секса. А у нас не было еще ни одного.

– Ты это серьезно? – спросила Али, изогнув бровь. – У тебя же меньше недели, чтобы выиграть свой спор.

– Да наплевать мне на этот гребаный спор! – Бо в отчаянии провела рукой по волосам, запутавшись окончательно. По идее, она должна быть счастлива. Женщина, о которой она без устали думала все эти дни, которая ей снилась, и которую она представляла в своих эротических фантазиях, которая разожгла ее так, что ей до сих пор хотелось кончить прямо в джинсы, эта самая женщина сказала, что хочет с ней переспать. Тогда почему, скажите на милость, она сейчас не думает о том, как уложить Али в постель сразу, как только у нее будет все в порядке со здоровьем? Вместо этого она стоит тут и спорит с ней, доказывая, что им сначала нужно сходить на свидание. Да еще не на одно, а на целых шесть!

Заметив, что Бо явно не в своей тарелке, Али словно очнулась. Хотя она и не принимала никаких обезболивающих наркотических средств, все же мозги у нее явно заклинило. Это был не день, а какой-то сплошной сюр. Сначала этот мужик с пистолетом, угрожавший Винтер, – одному из самых важных людей в ее жизни, между прочим. Али не испугалась смерти, она предпочла бы абсолютное забвение, чем еще одну невосполнимую утрату. А сейчас она чуть ли сама не приставала к девушке, которая полностью соответствовала тому типажу, с которым она зареклась связываться. Диагноз – парадоксальная реакция на ситуацию, угрожающую жизни.

– Очевидно, ранение подействовало на меня еще хуже, чем я думала. Прошу прощения за свое непристойное предложение. Давай сойдемся на том, что все, что между нами произошло. – Безобидный флирт но взаимному согласию, и вообще давай забудем.

Бо покачала головой. Некоторых джиннов не так-то просто упрятать обратно в бутылку. – Это довольно сложно – притвориться, будто между нами ничего не было.

– Уверена, у тебя получится.

– Когда ты поправишься, я бы хотела пригласить тебя на ужин, или потанцевать, или в кино. Куда захочешь.

– Серьезно? Ты приглашаешь меня на старомодное свидание? – Али не ожидала, что Бо пойдет по традиционному пути. Она была уверена, что Бо предпочитала случайные и короткие связи. И хотя это было абсолютно не в се стиле, в данном конкретном случае Али хотела как раз того же.

– Да, я зову тебя на свидание. Почему в это так трудно поверить?!

– Я не хочу сложностей, – предупредила Али. Она не хотела вводить Бо в заблуждение.

– Поужинать – обычно это совсем несложно, – сказала Бо. – Как ты относишься к тайской кухне?

– Да, но…

– Завтра я возвращаюсь на работу. На этой неделе я буду дежурить по второй схеме: сутки работаю, сутки отдыхаю и так до воскресенья. В пятницу вечером я свободна. Если к тому времени ты будешь хорошо себя чувствовать, то я заеду за тобой в семь.

– Я вернусь на работу через день-два. И в пятницу вечером я тоже свободна. – Али нахмурилась. Как так вышло, что она согласилась на свидание с девушкой, которую решила вообще больше никогда не видеть? – На сколько ты поспорила с Бобби?

– Пожалуйста, давай забудем об этом!

– На сколько?

– На сотню, – сквозь зубы призналась Бо.

– На эти деньги можно купить очень приличную бутылку вина, – заметила Али. – Раз уж ты получишь деньги, а идея насчет вина моя, то, думаю, мы разделим твой выигрыш.

– Тогда я позабочусь о том, чтобы забрать его у Бобби до пятницы, – сказала Бо, подходя к тумбочке. – Я выключу свет, тебе нужно поспать. Разбужу тебя через пару часов.

– По-моему, ты спокойно можешь ехать домой, – сказала Али.

– Голова прошла?

– Почти.

– Так, если взять шкалу от одного до десяти, при этом десять – это сильная головная боль, при которой обычно дают наркотические средства, которых у тебя дома все равно нет, а единица – здоровая голова, то твое «почти» – это сколько?

Признавая поражение, Али закрыла глаза.

– Тогда иди, поужинай.

– Все еще десятка, да?

– Боюсь, что так, но хотя бы уже не тошнит.

– Хорошо, уже прогресс. – Бо погасила ночник, горевший в коридоре свет, отбрасывал тени на пол спальни. Лица Али стало не разглядеть в темноте, и к Бо вдруг подступило одиночество. Больше всего сейчас ей хотелось лечь рядом с Али. Обнять, присмотреть за ней, пока она будет спать, унять ее боль. Вместо этого, она легонько погладила Али по щеке. – До скорого.

Али повернула голову и прижалась щекой к руке Бо. Было так приятно чувствовать прикосновение этих сильных прохладных пальцев. – Бо?

– Да? – тихо спросила Бо.

– Спасибо за то, что ты рядом.

– Да не за что. – Бо стояла не шевелясь, чувствуя легкое дыхание Али на своей ладони. Убедившись, что Али уснула, Бо тихо вышла из спальни. Уходить от Али было трудно до невозможности.

Глава семнадцатая

Ты же совсем его не знаешь, Али, – заявила Сэмми, презрительно махнув рукой. – Ну и что с того, что он ездит на мотоцикле? Ты просто-напросто этого не одобряешь – Боже, порой ты ведешь себя, как мама!

– Может, я всего лишь не считаю мотоциклы самым безопасный видом транспорта…

По спальне разнесся хохот Сэмми. – Видом транспорта? Ты вообще слышишь, что говоришь?

Она шлепнулась на свою кровать, широко раскинув руки. Из-под задравшейся майки выглянул загорелый живот и торчавший в пупке пирсинг с камушком. Ниже пояса у Сэмми был вытатуирован череп, который не скрывали до неприличия низко сидевшие джинсы.

– Я знаю, ты хочешь стать врачом, но разве тебе уже обязательно разговаривать так, как чопорные мамины и папины друзья из загородного клуба?

– Ну, хватит, Сэмми, так нечестно. Я знаю, Эдди тусит с Воинами, а это между прочим байкерская банда.

– Он катается с ними только по выходным, чисто для прикола. Между прочим, он работает на бумажной фабрике-

– Вчера вечером, я видела его мотоцикл рядом с клубом «Пит-стоп», Ты была там с ним, да? Обычно эти байкеры из Воинов как раз там и собираются, об этом всем известно

– Поверить не могу. Ты что, шпионила за мной? – Сэмми спрыгнула с постели. – Я уже не ребенок, и ты за меня не отвечаешь. Мне уже больше восемнадцати, знаешь ли!

– Но ведешь ты себя, все равно, не как взрослая. Ты хотя бы иногда можешь подумать, что делаешь? А не просто делать то, что нравится?

– Знаешь что, Али? Может, тебе так трудно смириться с тем, что я с Эдди, как раз потому, что ты боишься делать то, что тебе хочется на самом деле. – С этими словами Сэмми схватила куртку и рванулась к двери. – Если б ты не боялась чувствовать хоть что-нибудь, может, и смогла бы хорошо проводить время хотя бы иногда!

Сэмми!

…Сэмми!!!

Пистолет медленно описал дугу и нацелился на Сэмми. Али бежала изо всех сил по уходившей за горизонт асфальтовой дороге, блестевшей на солнце, и кричала Сэмми лечь на землю. Ее крики возвращались и били ее по лицу, а ноги словно примерзли. Длинные черные волосы Сэмми шелковой завесой развевались на ветру. Она запрокинула голову к пронзительно голубому небу и смеялась. Она была прекрасна, в ней было столько жизни. Али вытянула вперед руку, задыхаясь от криков мольбы, клокотавших в ее груди. На горле Сэмми расцвело ярко-красное пятно, и ее улыбка погасла. Она медленно повернула голову в сторону Али. Ее глаза широко раскрылись, в них застыло страдание, смертельный страх и боль.