Тем не менее он продолжал разговаривать с ней тоном школьного учителя:

– Помни, изменить свою внешность недостаточно. Нужно научиться думать по-другому. Ты должна постоянно помнить об опасности. Стоит только одному неверному слову сорваться с языка, и все наши замыслы могут разрушиться задолго до того, как ты доберешься до Корнуолла.

– Поедем вместе с нами, – умоляла его Дизайр. – У меня так мало опыта в подобных делах.

Я не смогу вынести всего этого, если тебя не будет рядом со мной.

– Заставь себя постоянно думать о том, что на карту поставлена твоя жизнь и жизнь Еноха тоже. Это позволит тебе быть всегда начеку.

Морган слышал, как она часто дышала, и видел страх, затаившийся в глубине ее зеленых глаз. Стиснув зубы, он тут же напомнил себе о том, что ее может ожидать гораздо больший ужас, если она окажется в тюремной камере.

– Я буду осторожной, – сказала Дизайр. – Проблеск надежды появился у нее в глазах. – Но позже ты сможешь приехать ко мне в Корнуолл, правда? Они не будут охотиться за нами вечно, – настойчиво продолжала она.

– Дизайр, ради Бога…

– Я согласна ждать сколько угодно, если бы только знала, что наступит время, когда мы снова будем вместе. Мы сможем покинуть Англию, мы отплывем из Фалмута в… Есть столько мест, куда мы могли бы поехать.

Не слыша ответа, она продолжала торопливо говорить сама, подстегиваемая отчаянием:

– О, Морган, если бы ты нашел способ, чтобы мы были вместе. Я знаю, ты можешь. Почему бы нам не уплыть на какие-нибудь острова в Вест-Индии? Несомненно, там нужны мужчины для работы на сахарных плантациях. Кто знает, может быть, со временем у нас будет своя плантация.

Морган по-прежнему не отвечал. Она подошла ближе и обняла его.

– Я бы стала работать рядом с тобой на поле, стирала бы одежду для тебя и готовила пищу.

– Это самое заманчивое из всех предложений, – сказал он, – но вряд ли все это подойдет тебе.

– Почему нет?

– Потому, что все это может надоесть мне, и я уйду от тебя.

Его сердце разрывалось от жалости к ней, – ведь его слова вызвали у нее крик боли и обиды. Морган повернулся к ней спиной, взял в руки парчовый чемоданчик, привезенный из Лондона, откинул пряжку и вынул из него что-то очень длинное из темно-зеленого бархата.

Наверное, прошла минута, прежде чем Дизайр поняла, что он держит в руках накидку, сшитую по последней моде.

– Она обошлась мне в круглую сумму, – услышала Дизайр его слова. Дизайр была похожа на фарфоровую куклу, когда он окутывал ее плечи накидкой. – Ну-ка посмотрим, как это будет выглядеть, когда ты опустишь капюшон, – продолжал он.

Она послушно накинула на голову капюшон с отделкой из черного щипанного меха лисы. Густой мех позволит ей скрывать свое лицо от чужих глаз.

– Ты все предусмотрел, – сказала Дизайр. – Я уверена, что сумею так замаскироваться, что никто из моих попутчиков не сможет толком разглядеть мое лицо.

– Но этот трюк оправдан только при прохладной погоде, – предупредил Морган, – иначе можешь вызвать у них любопытство. – Он снова заговорил в быстрой и нарочито спокойной манере. – Вам придется ехать какое-то время на север, потому что отсюда до Корнуолла нет прямой дороги. Погода может испортиться. Но как только вы направитесь в Девон, а затем в Корнуолл, должно быть теплее. Ближе к югу климат становится мягче. Правда, по утрам в ложбинах застаивается туман с моря…

И опять ему вспомнились золотистые ковры цветущего чистотела в садах Пендаррена с прозрачным воздухом и нежным ароматом колокольчиков.

Он спохватился, заметив пристальный взгляд Дизайр. По-видимому, его вид вызвал у нее замешательство. Она пыталась представить себе, что происходит в его душе, и ее тонкие изогнутые брови сдвинулись у переносицы.

Чистотел и колокольчики… Как хорошо, что она не в силах читать его мысли…

– Запомни, ты не должна привлекать к себе внимания. – Он снова заговорил быстро и напористо. – Постарайся избегать бесед с другими пассажирами в карете. Если кто-либо из них станет докучать вопросами о том, откуда и куда ты едешь, притворись спящей. Запомни обо всем этом!

– Я не настолько глупая, – попыталась возразить ему Дизайр.

– Ты просто недостаточно искушенная в подобных вопросах, – поправил он. – Поэтому слушай меня внимательно и все запоминай. Обычные кареты, как правило, останавливаются на ночь. Это значит, что тебе придется провести несколько ночей в гостинице, где-нибудь вблизи дороги. Енох договорится насчет комнаты для тебя – лучшей из тех, что будут в доме.

– Мне неловко вынуждать тебя на лишние расходы.

– Ты будешь совершать эту поездку как настоящая леди, – напомнил он ей. – И совершенно естественно, что тебе захочется устроиться с наибольшим комфортом и выбирать самые изысканные блюда, которые только окажутся в этих приютах.

– А где будет располагаться Енох?

– Енох будет спать где-нибудь на чердаке или на сеновале в конюшне. Помни – он твой слуга.

– Да, но в то же время трудно представить, что молодая леди пожелала отправиться в такое путешествие без компаньонки, – заметила Дизайр. – Уж если не родственница, то, наверное, ее должна сопровождать горничная.

– У тебя была собственная горничная, когда ты жила в родительском доме?

– Почему же нет. Конечно, была.

– И что потом случилось с ней?

– Она сразу же сбежала из дома, когда узнала, что у мамы чума. Другие слуги поступили точно так же, все – за исключением старой Пруденс, нашей кухарки. И она поплатилась жизнью за свою преданность. У Дизайр задрожал голос, когда она вспомнила о последующих событиях того времени.

– Тогда чума сметала на своем пути целые поместья, – продолжил эту тему Морган. Конечно, в таком положении, как мы, оказались и другие молодые девушки. Прошло еще слишком мало времени, чтобы в обществе мог восстановиться прежний порядок. Если во всем остальном ты будешь вести себя благоразумно, ни у кого не возникнет вопроса, почему ты путешествуешь только в сопровождении одного слуги.

– Будем надеяться, что все так и окажется, – согласилась Дизайр.

– Теперь я хочу сказать кое-что о моей тете Аратузе. – Он сунул руку в карман куртки и протянул ей конверт. Как большинство джентльменов, Морган носил кольцо с печаткой. Она увидела, как он вдавил кольцо в каплю темно-синего воска на конверте, чтобы оставить на нем свои инициалы. – Считай, что письмо внутри конверта – это мое представление тебя тете. Естественно, я не стал ей подробно расписывать причины твоего неожиданного приезда. Она узнает из письма, что ты молодая леди, оказавшаяся в стесненных обстоятельствах и желающая быть при ней в качестве компаньонки.

– Да, ты действительно все хорошо продумал. – В ее голосе послышались язвительные нотки.

– К сожалению, это невозможно. Все равно остается какая-то доля риска. – Он внимательно посмотрел на нее, и она снова увидела предостережение в его глазах. – Никогда не ослабляй бдительности. Ни на минуту. Если случится что-то непредвиденное, ты должна положиться на собственный разум, придется самой быстро принимать решение.

– Рядом со мной еще будет Енох. Он сможет помочь мне.

– На него ты можешь положиться. Я всегда доверял ему. Но рано или поздно придется научиться самой заботиться о себе.


Во второй половине дня, ближе к вечеру они вышли из кузницы. Морган держал в руках поводья ее лошади.

– Как Еноху удалось найти женское седло? – спросила Дизайр.

– Полагаю, он может достать все, – отвечал ей Морган, – если не одним, то другим способом.

Она не могла заставить себя поднять глаза на Моргана, когда расставание уже так близко. Она смотрела на Еноха, который сидел наготове в своем седле. Солнце опустилось довольно низко в западной части неба, и теперь возле входа в лощину пролегли длинные косые тени.

– Тебе, вероятно, придется провести эту ночь в дорожной гостинице, – говорил ей Морган. – Будет лучше, если ты поужинаешь в своей комнате. В том случае, если кто-то из слуг попытается завести разговор о…

– Я сделаю вид, что безумно устала, и скажу, что собираюсь как можно скорее лечь в постель.

– Вижу, ты неплохо усвоила уроки. – Морган одобрительно кивнул головой. – И еще не забывай, что нет прямого сообщения между этими местами и Корнуоллом. Это значит, что сначала карета поедет на север, до тех пор, пока ты не достигнешь Золотого Якоря. Потом пересядешь в другую карету, которая привезет тебя в Корнуолл.

– Надо бы отправляться, – призвал их Енох. У Дизайр остановилось дыхание от сознания того, как ничтожно мало ей осталось быть с Морганом. Доведенная до отчаяния, она старалась внушить себе, что они не могут расстаться навсегда. Так или иначе они должны встретиться снова.

Морган опустил руку в карман своего плаща и вынул маленькую коробочку.

– Это тебе, – сказал он.

– Морган… Что это?

– Открой.

Она послушно открыла коробочку. Широко раскрытыми глазами она смотрела на серьги с изумрудами – часть их добычи из кареты лорда Боудина.

– У меня было желание продать и их вместе с остальными драгоценностями, но этот цвет напомнил мне о… – Он не договорил и на секунду отвел глаза в сторону. – Я обещал тебе твою долю добычи.

– А я уже однажды сказала тебе, что не могу принять от тебя краденую вещь. – Теперь ее голос дрожал от возмущения.

Своей твердой рукой Морган зажал коробочку в ее руке.

– Возьми их. Ты не сможешь надеть их в дороге, но когда-нибудь…

При этих словах ее обдало теплой волной. «Он приедет к ней, – подумала она. – И когда он сделает это, я смогу надеть эти сережки с изумрудами».

– Наступит такой день, когда ты будешь рада, что взяла их. Если встретишь какого-нибудь приличного человека из Корнуолла, преуспевающего фермера или судовладельца, они послужат тебе приданым.

Дизайр отпрянула назад, оглушенная его словами. Енох не зря в свое время предупреждал ее остерегаться Моргана. Морган не любил ее. Как он мог любить ее, если с такой легкостью говорит о ее замужестве с другим мужчиной? Возможно, он способен испытывать сильную страсть или даже нежность на короткое время, но только не любовь.