Сетон повернулся к Макруайри.

— А как начет тебя? Ты почему здесь? Ищешь способ набить свои сундуки?

Молодой англичанин с откровенным презрением фыркнул.

Выражение лица Макруайри осталось невозмутимым.

— Конечно, я не стану рисковать головой из-за таких неосязаемых вещей, как долг или патриотизм. Ради богатства еще можно попробовать.

Макруайри говорил сухой совершенно спокойно, но Тор знал, что это неправда. Во всяком случае, не вся правда.

— А что вы скажете о женщине? — спросил Максорли и с ухмылкой покосился на Тора. — Лично я не знаю лучшей причины рисковать головой, чем возможность заполучить в постель сладкую малышку.

— Тебе не надоело, Максорли? — поморщился Ламонт.

Здоровенный скандинав энергично потряс головой.

— Когда здесь все закончится, я собираюсь оттянуться. — Люди у костра дружно рассмеялись. — На обратном пути сделаю короткую остановку на Мулле, где меня ждет страстная маленькая красотка с самыми большими на свете грудями. — Он с тоской вздохнул. — Сильные ноги, мягкий живот. Я стану счастливым человеком.

Никто не умел снять напряжение лучше, чем Максорли. Он и на поле сражения был таким — весельчаком и балагуром. Тор помнил, как был потрясен, увидев улыбку на физиономии викинга, разящего окруживших его противников боевым топором.

— Ты собираешься на ней жениться, Максорли? — спросил Сетон.

Викинг подавился виски. Откашлявшись, он воскликнул:

— Кровь Христова! С какой стати? В отличие от нашего святого покровителя, — он махнул рукой в сторону Маккея, — одна пара грудей, пусть даже великолепных, на всю оставшуюся жизнь… это не для меня. — Он содрогнулся. — Кроме того, зачем же лишать других женщин возможности получить удовольствие в моих опытных руках?

— Заткнись, Максорли, — сердито буркнул горец.

В отличие от остальных Маккей никогда не говорил о женщинах. Это вызывало острое любопытство Максорли, которое ему не удавалось удовлетворить, что, естественно, приводило к очередным поддразниваниям.

— Это самые романтические слова, которые я от тебя услышал за все время, что мы провели на этом острове, — усмехнулся Максорли. — Трудно сказать, кто из вас больше монах — ты или Маклин.

Маклин недавно женился, но по этому поводу хранил гробовое молчание, и был прав. Дело в том, что он женился на представительнице клана Макдауэллов — то есть дальней родственнице Макдугаллов и Коминов.

— Ты ничего не рассказываешь о своей суженой, Гордон, — сказал Сетон, отвлекая внимание от Маклина.

— Нечего сказать, — пожал плечами Гордон. — Я ее почти не знаю.

— Кто она? — полюбопытствовал Сетон.

Гордон явно заколебался.

— Хелен, дочь Уильяма из Морея, графа Сазерленда.

Когда Гордон произносил эти слова, Тор как раз смотрел на Маккея и успел заметить промелькнувшее на его лице выражение боли. Гордон, должно быть, это тоже заметил и послал другу извиняющийся взгляд.

Тор понял, почему Гордон ничего не говорил раньше. Вражда Маккеев с кланом Сазерлендов была общеизвестной. Хотя, возможно, здесь кроется что-то еще.

Разговор вернулся к политике. Люди стали высказывать самые разные предположения относительно того, когда же их призовут к оружию. Тор был рад смене темы разговора, поскольку знал, что викинг не обойдет насмешками и его. Он не хотел говорить о жене. Сейчас у него есть дело, которое он обязан завершить, а уж потом заниматься всем остальным. Но его беспокоило, что они расстались не лучшим образом. Ничего: вернувшись, он все исправит.

Он вернулся мыслями к недавнему происшествию в горах. Макруайри сидел дальше всех от костра, окутанный темнотой, и точил клинок.

Тор встал, подошел к нему и сел рядом. После минутного молчания он сказал:

— За последними набегами на Скай стоишь не ты.

Макруайри не потрудился оторваться от своего занятия.

— Теперь мы одна семья, — сказал он и ухмыльнулся, заметив недовольную гримасу Тора. — Кто еще это может быть, как ты считаешь?

— Не знаю, — Тор помрачнел. — Возможно, Николсон, но Макдоналд меня заверил, что договорился с ним.

— Может быть, нападения не были направлены на тебя, а ты просто оказался удобной мишенью?

Тор нахмурился еще сильнее.

— Может быть.

Но все же нападения не казались случайными. Они были личными. И не ограничивались кражей скота и урожая. В них гибли люди. По этой причине он и заподозрил Макруайри.

Когда было последнее нападение? — спросил тот.

— Пока я был в Финлаггане.

— А перед этим? Ты тоже отсутствовал?

Тор покачал головой, но потом вспомнил:

— Я должен был отсутствовать, но в последний момент изменил планы.

Макруайри задумчиво кивнул.

— И у кого-то не было времени сообщить о переменах.

— Ну да, — согласился Тор, сообразив, на что намекает бывший недруг. — Ты хочешь сказать, что за мной кто-то шпионит?

Все его существо протестовало против этой нелепой идеи. Он знал своих людей.

Макруайри пожал плечами.

— Это возможно.

Тору не хотелось думать, что кто-то из его людей предатель, но Макруайри был прав. Ему следует рассмотреть такую возможность.

Он выругался, подумав о Кристине, но заставил себя отбросить тревожные мысли. Она в безопасности. В замке до нее никто не доберется. Данвеган неприступен.

— Кто знает, как долго ты будешь отсутствовать? — спросил Макруайри, словно прочитав его мысли.

— Многие, — сказал Тор и вскочил на ноги. — Если мы сейчас же отправимся в путь, к полудню будем на месте.

* * *

Брат Джон превратился в няньку.

— Только не сегодня. Лучше завтра. Дети поправляются, а ты выглядишь усталой.

Она и была усталой. Вот-вот должны были начаться месячные, у Кристины болел живот и раскалывалась голова. Но все это вряд ли можно было объяснить юному монаху.

— Со мной все в порядке. И я не собираюсь отказываться от прогулки в такой чудесный день. Я уже забыла, как выглядит солнце. Пошли, мы не задержимся надолго.

Но она ошиблась. Дети на самом деле поправились и решили развлечь ее песнями и танцами. Был уже почти полдень, когда она и брат Джон направились к бирлине, чтобы тронуться в обратный путь.

— Не так быстро, брат Джон, — смеясь, сказала Кристина. — Ты никогда не шел так быстро.

Юноша улыбнулся.

— Да? Я, наверное, слишком сильно проголодался.

— После всех пирогов, которые поглотил за завтраком?

Брат Джон неожиданно остановился.

— Слышишь?

Кристина замерла на месте и услышала далекий звук рога. Кровь отхлынула от ее лица.

— Что это? — спросила она сопровождавшего их стражника.

Она подозревала, что он скажет, и не ошиблась.

— Это сигнал из замка. На нас напали.

Глава 20

Тор увидел первые клубы дыма, находясь примерно в миле от деревни. Как раз в это время Кемпбелл и Макгрегор вернулись с докладом.

Их лица были мрачными.

— Не меньше ста пятидесяти человек, в основном наемники, судя по всему, — сказал Кемпбелл.

«Она в безопасности», — напомнил себе Тор. Он заставил себя сосредоточиться на текущих делах, понимая, что не может отвлекаться. Кемпбелл сказал наемники, значит, это не обычный набег, а настоящая война. В деревне есть стража, но его люди окажутся в меньшинстве.

— Потери?

— Пара дюжин. В основном с их стороны. Двое твоих людей. Они устроили заслон на дороге, ведущей из гавани в деревню.

Тор кивнул, нисколько не удивившись. Его люди были хорошо обучены и привыкли противостоять крупным силам противника. Это была его любимая тактика. Как и царь Леонид в сражении при Фермопилах, его люди выбрали для устройства заслона самое узкое место, в результате чего численное превосходство противника перестало быть актуальным. На некоторое время. Но держаться бесконечно они не смогут. Кроме того, как и в случае с тремя сотнями спартанцев в ущелье Фермопил, существовала не одна дорога в деревню.

— Деревенские жители?

Макгрегор отвел глаза.

— Трое мужчин, одна женщина и ребенок. Больше я не видел.

У Тора сжались кулаки, и он с трудом подавил ярость. Кто бы ни были его неведомые враги, они за все заплатят.

Не он один рвался в бой. Хотя его команда всю ночь шагала по труднопроходимой местности, не было заметно, что люди устали. Ничто так не воодушевляет настоящих воинов, как возможность применить свои силы в сражении. А эти воины уже явно застоялись.

Только это была не их война.

Команда собралась вокруг него. Несмотря на изнуряющие тренировки и тяжелый обратный путь, они выглядели угрожающе. И оборванная одежда делала их еще более страшными. Тор встретился глазами с каждым.

— Вы собрались, чтобы сражаться за Брюса, а не за меня. Все слышали, что сказал Кемпбелл: у них сто пятьдесят человек. А у меня — восемнадцать, может быть, уже меньше.

— Девятнадцать, — сказал Максорли, выступив вперед. — Ни за что на свете я не пропущу такое развлечение. — Громадный викинг заулыбался. — Давайте дадим скальдам тему для баллад.

Все остальные тоже подошли к Тору, кроме одного.

— Пора проверить на деле, чему ты нас обучил, капитан, — сказал Бойд.

Тор оглянулся на человека, оставшегося в одиночестве, Макруайри стоял, как обычно, лениво привалившись к дереву. Он пожал плечами и развел руками. За его спиной виднелись рукояти мечей. Губы скривила улыбка.

— Кто-то же должен позаботиться, чтобы Максорли вернулся.

Тор кивнул, тронутый до глубины души столь единодушной поддержкой.

Зная, что действовать надо стремительно, он изложил свой план. Половина команды поддержит людей, устроивших заслон на пути в деревню, остальные пойдут в обход, чтобы обойти противника с фланга и потом атаковать с двух сторон.