Лили сглотнула, когда сжалась ее грудная клетка, наполненная столь сильными эмоциями. Она не знала, что ответить.

Холли потянулась через стол и положила ладонь на руку Лили.

– Я собираюсь спросить тебя кое о чем, и если это не мое дело, не стесняйтесь сказать мне об этом. Я знаю, как мои мальчики относятся к тебе. Но как ты к ним относишься?

Лили подняла голову и увидела беспокойство и озабоченность во взгляде Холли. Но при этом и понимание. Именно такое понимание побудило Лили быть полностью честной, даже если идея сказать это вслух ее ужасала.

– Я люблю их, – прошептала она. – Это глупо? Я имею в виду, любить троих.

– Нет, милая, – мягко ответила Холли. – Это не глупо, но зависит от того, кому ты такое рассказываешь.

Лили засмеялась, когда поняла, насколько в действительности был глупый вопрос.

– О боже, Холли. Я в ужасе. Чувствую себя так, словно на одной ноге стою на краю крутого обрыва и вот-вот упаду.

Холли обошла бар и села на табурет рядом с Лили. Она обняла Лили за плечи и сжала.

– Я единственная женщина в мире, которая точно знает, что ты чувствуешь.

– Мое сердце говорит мне, что я их люблю, но ум спрашивает, как возможно любить троих очень разных мужчин одновременно.

– У сердца есть бесконечная способность любить, – возразила Холли. – Как женщина, ты любишь свою семью, детей – особенно детей – друзей. Любишь своего мужа или любовника. Кто сказал, что ты не можешь любить трех мужчин всем своим сердцем и душой? Кто устанавливает правила?

– Сет сказал, что любит меня, – выпалила Лили.

Холли улыбнулась.

– Я не удивлена, что он был первым. Он, может быть, и самым старший, но так не похож на моего Адама в этом плане. Адам… Он иногда скрытный и не так легко делится тем, что у него на сердце. Сет более открытый и честный. Диллон, – она вздохнула, упомянув о своем младшеньком. – Этот парень совершенно непредсказуем. А Майкл очень серьезен и сосредоточен. И склонен все анализировать.

Лили кивнула.

– Я все еще чувствую, что должна узнать о них и их личностях. Вот почему я спрашиваю себя, как могу знать, что люблю их.

– Я собираюсь тебе сейчас кое-что сказать. Если будешь выжидать, когда полностью узнаешь кого-то, то будешь ждать вечно. Иногда надо прислушиваться к своему сердцу. Даже по прошествии стольких лет мои мужья все еще делают такое, что меня удивляет. Я знала их не дольше, чем ты моих сыновей, но рискнула. Шагнула в неизвестность и никогда не пожалела об этом. Ни разу. Жизнь – это риск. Иногда она тебя кусает за зад, но иногда ты можешь получить чистое блаженство.

– Это прозвучит глупо, – тихим голосом начала Лили.

Холли захихикала.

– Думаю, мы уже решили, что ничего в том, что ты чувствуешь или как реагируешь на эту ситуацию, не является глупым. Нормально – да. Глупо – нет.

– Я не говорила, что люблю его.

Холли замерла, ожидая, что Лили продолжит. Когда та все еще молчала, Холли погладила ее по руке.

– Ты не ответила взаимностью, потому что была не уверена?

– Все так по-дурацки вышло, – пробормотала Лили. – Я не ответила ему по двум причинам. Ну или по трем. Во-первых, не хотела, чтобы он думал, что я просто так это сказала, лишь бы ответить. Во-вторых, я была так удивлена. Не ожидала этих слов и слегка обалдела. И в-третьих… я почувствовала себя виноватой.

– Виноватой?

– Я не хочу говорить ему первому. Имею в виду, прежде чем скажу это Диллону и Майклу. И не хочу, чтобы они решили, будто мои чувства к Сету сильнее. Все это звучит так нелепо, но я люблю их всех, или, по крайней мере, я так отношусь к ним, как не относилась ни к кому. Я люблю их по-разному, но в тоже время одинаково. У меня нет любимчиков. Они поверят в это? Что я люблю их по-разному, но одинаково, – она покачала головой. – Разве это не странно?

Холли обняла Лили.

– Ты похожа на меня тридцать с лишним лет назад, дорогая. И знаешь, что на самом деле было труднее всего для меня? Это согласовать свои чувства в себе, нежели с каждым из моих мужей в отдельности. В таких отношениях должно быть очень много доверия. Ты должна поверить, что они возьмут ответственность за тебя и будут любить каждой своей частичкой. Но в свою очередь они должны верить, что и ты будешь любить их всех, как по отдельности, так и вместе. Имеет ли это смысл? Это все, что ты можешь сделать. Все остальное зависит от них. Ты любишь их. Они должны принять эту любовь и доверие.

Лили улыбнулась.

– В этом есть смысл. Спасибо. Я так волновалась, но не по поводу самих отношений. Они заставляют отношения казаться такими… нормальными. Но я беспокоюсь об их развитии. Что если я сделаю ошибку? Мне так важно разобраться во всем с самого начала.

– О, ты будешь совершать ошибки, – весело ответила Холли. – И поверь, они тоже. Много ошибок обнаружится в процессе, и их придется решать по мере возникновения. Но самое главное заключается в том, что ты стремишься заставить это сработать. Пока каждый из вас не решит внутри себя, что это то, чего он хочет, и будет делать все возможное, чтобы отношения заработали, остальные будут заботиться о себе.

– Тебе, вероятно, следует проверить духовку, – сказала Лили, принюхавшись.

– Ох, блин! Поверь, я всегда отвлекаюсь. Вот почему держусь подальше от кухни.

Холли поспешила к духовке и достала оттуда блюдо. Она поставила его на большую подставку на стол и наклонилась, чтобы осмотреть его.

– Прекрасно! Ты мой свидетель, Лили. Я не только не сожгла кухню, но и улучшила запеканку.

Лили рассмеялась, и в этот момент сквозь кухонное окно солнце словно стало светить ярче.

Все хорошо. Она счастлива. И может справиться. Всего несколько недель назад ее будущее совершило резкий поворот со своего пути. И единственное препятствие, которое надо преодолеть, она придумывает сама.

Глава 28

Майкл вытер рукой потный лоб и положил молоток, которым работал. Проверка часов подсказала, что было уже поздно. Он, его братья и отцы провели всю неделю, разбирая и перестраивая.

Он передвинул все вызовы на утро, чтобы после обеда можно поработать вместе с семьей на постройке новой клиники, и в результате он так устал, что ему понадобилась передышка.

Им нужна еще минимум неделя, чтобы закончить комнату, которая станет новой приемной.

У них был завершен один смотровой кабинет, а остальные можно перестроить в более спокойном графике, так как Майкл может использовать тот временно.

Он едва видел Лили за несколько дней – но эту ситуацию он планировал устранить в короткие сроки.

– Ты закончил? – спросил Итан.

– Да, думаю, надо закругляться, – сказал Майкл. – Я готов вернуться домой, увидеть Лили и, может быть, поужинать вместе.

– Неплохая идея, – заметил Райан. – Все стало настолько безнадежно, что Холли и Кали принялись за кухню.

Итан вздрогнул и все засмеялись.

– Нет причин убиваться, – соглашаясь, сказал Адам. – У Майкла все еще есть клиника, в которой он работает сейчас.

Майкл кивнул.

– Лили сейчас дома одна. Диллон в пабе, чтобы дать Кали свободный вечер, а Сет весь день занят на совещаниях со своими заместителями.

– Тогда я бы посоветовал тебе тащить свою задницу домой и позаботиться о своей женщине, – поддразнил Итан.

Они провели следующие пятнадцать минут в убирке оборудования, а затем Майкл, попрощавшись с отцами, сел в джип. Он нетерпеливо барабанил пальцами по рулю, когда проехал через город мимо паба и свернул на дорогу, ведущую к дому Диллона. И его дому. Ему придется привыкнуть к тому, что дом Диллона теперь их дом. Всех.

Сумерки сгустились над домом, когда он подъехал к стоянке. Сета еще не было, и он был рад этому, хотя, наверное, не должен был.

Но он не собирался чувствовать себя виноватым за то, что проведет пару минут наедине с Лили. У Диллона и Сета были такие моменты, в то время как Майкл разрывался между своей практикой и строительством новой клиники.

Когда он вошел в дом, первое, что заметил, – это совершенно изумительные ароматы. В животе тут же заурчало. Прошло много времени, когда он в последний раз ел, и из-за приятного аромата, витавшего в воздухе, у него потекли слюнки.

Он последовал за запахом на кухню, где нашел Лили, которая, напевая, что-то помешивала в сотейнике на плите. Котенок сидел на столе, облизывая лапу и с интересом глядя на Лили. Время от времени Лили делала паузу и протягивала руку, чтобы почесать его за ушками.

Улыбаясь, он подкрался к ней сзади, затем скользнул руками вокруг ее талии и губами провел по шее.

– М-м-м, привет, – сказала она, развернувшись в его руках.

Она подставила свои губы, и он, не устояв, склонился к ним в сладком поцелуе.

– Не знаю, что лучше: твой запах или вкус, – пробормотал он.

Она улыбнулась.

– Что-то ты рано. Я не знала, когда ждать тебя и Сета, поэтому кое-что готовлю, кстати, это можно разогревать.

– Что ты делаешь?

– Курицу и колбасный гумбо – супчик. Как тебе?

Он вдохнул.

– Мне это нравится. Пахнет фантастически, и я умираю от голода.

Она прикоснулась к его щеке и погладила ладонью шероховатость его вечерней щетины.

– Иди в душ и расслабься. Я поухаживаю за тобой, как только закончишь.

Он снова поцеловал ее и задержал долгий взгляд на ее лице, просто наслаждаясь чувством радости от возвращения домой к своей женщине, которая готовит ему ужин. Это, вероятно, сравнит его с неандертальцем из каменного века, но черт, какой мужчина не был бы целиком и полностью этим удовлетворен?

– Дай мне пятнадцать минут, и я вернусь, – ответил он, когда отстранился.

Майкл поспешил в душ, поражаясь тому, как оживился, просто зная, что проведет вечер с Лили. Легкость, с которой они все приняли их новый быт, все еще его удивляла.