Он осторожно опустил Миа на кровать, затем выпрямился и стал срывать с себя одежду. У Миа от возбуждения кружилась голова. Все тело вибрировало после недавнего оргазма. Влагалище пульсировало и приятно ныло. Она хотела еще. Она хотела его.

Приподняв голову, Миа увидела, как Гейб расстегнул и торопливо стащил с себя джинсы. Он весь пылал, член напрягся. Глаза источали жар. Он был воплощенным желанием. Миа могла бы смотреть на него часами. Он был неимоверно красив, настоящий альфа-самец, привыкший повелевать. Схватив Миа за ноги, Гейб грубо дернул ее на край кровати, развел ей ноги и встал между них.

— Миа, я больше не могу, — хриплым и напряженным голосом проговорил он. — Войти в тебя мне важнее, чем дышать. Я должен войти. Сейчас.

— Я согласна, — прошептала она, глядя в его глубокие синие глаза.

Гейб подтянул ее к самому краю, и Миа почувствовала, как головка члена вошла в жаркую пещеру ее влагалища. Помедлив мгновение, Гейб ввел член целиком.

Их стоны слились. Едва ощутив его в себе, Миа сразу кончила. Неужели второй ее оргазм мог наступить так скоро?

Она изнемогала от его присутствия внутри. Она была наполнена. До краев. Стенки влагалища так плотно сомкнулись вокруг его члена, что она удивилась, как Гейб ухитрился его протолкнуть, да еще так глубоко.

Его пальцы впились ей в ляжки, затем прикосновение стало нежнее, как будто Гейб вспомнил об осторожности. Он гладил ей бедра, живот, груди, чуть покручивая соски.

— Я сделал тебе больно? — прохрипел он.

Казалось, необузданное желание обладать ею полностью подавило в нем самоконтроль. И все же в его голосе Миа уловила заботу. Она не сомневалась: стоит ей сейчас сказать «нет», и он остановится. Невзирая на неистовое желание, двигавшее им.

Но до чего же ей нравилось ощущать это его неистовое желание. Он хотел ею обладать. Хотел ее.

— Нет, — помотала она головой. — Мне совсем не больно. Пожалуйста, не останавливайся.

Это была просьба. Это была мольба. Если он сейчас остановится, она умрет.

Он сжал ее груди. Миа коснулась его рук, наслаждаясь ощущением их силы. Она чувствовала, что может трогать его бесконечно.

Гейб стиснул на миг ее запястья, а затем закинул ей руки за голову, яростно дернув их. Миа была потрясена: лицо Гейба приобрело свирепое выражение, глаза превратились в щелочки, а из горла вырвалось глухое рычание.

Гейб придавил ее руки к постели, удерживая все ее тело так, что она не могла ни сопротивляться, ни вообще шевелиться.

Трепет, зародившийся в глубине живота, растекся по телу, и это почти не отличалось от наркотика. С Гейбом Миа ловила кайф из-за его силы и контроля над нею. Из-за его господства.

Она жаждала лишь одного: чтобы он оставался на ней и внутри ее. Жаждала почувствовать его безраздельную власть. У нее перехватило дыхание. От возбуждения и предвкушения кружилась голова.

Гейб вышел из нее и тут же снова вошел, всколыхнув ее тело силой вторжения.

Его взгляд настолько обжигал, что Миа затрясло. Гортанным, неотразимо сексуальным голосом он прохрипел:

— Нет уж, черта с два я остановлюсь. Я слишком долго ждал.

«Слишком долго ждал». Да от одних этих слов она чуть не кончила. Сводила с ума сама мысль о том, что этот далекий от ее круга мужчина вообще находил возможным ее вожделеть. Миа и представить не могла, что Гейб зациклен на ней.

Она приближалась к оргазму. Возможно, «зацикленность» в его случае — это сильно сказано. Миа не представляла, в чем выражалась его зацикленность на ней. Хватало того, что она сама часами мечтала оказаться с ним рядом. Под ним, придавленная его тяжестью, с его членом, глубоко проникшим в нее.

Не сказать чтобы инструмент был уж совсем здоровенный. Но явно больше, чем у ее прежних любовников. И черт побери, Гейб хорошо умел им пользоваться.

Он отпустил ее руки. Но стоило ей пошевелить ими, как Гейб свирепо посмотрел на нее и тут же снова закинул их назад. Этот приказ не нуждался в словах, и Миа повиновалась, оставив руки там, куда их положил Гейб. Она смотрела на него и, затаив дыхание, ждала, что он будет делать.

Гейб нагнулся, схватил ее за ноги, резко поднял их и обвил себе вокруг талии. И снова — этот взгляд. Сексуальный, бросающий в дрожь, повелевающий держать ноги так, как он сделал. Затем его руки скользнули ей под ягодицы, и он начал жестко, с силой вталкивать в нее член; ритмичные движения гнали волны наслаждения по всему телу Миа.

Ей инстинктивно хотелось потянуться к нему. Миа нуждалась в якоре, чтобы не сгинуть в буре, которым обернулось его господство. Но Гейб снова ожег ее взглядом и стиснул зубы. Миа уронила руки.

— В следующий раз я свяжу их, — пригрозил он. — Не смей меня трогать, Миа! Здесь я командую. Я распоряжаюсь тобой. Ты — моя. И запомни: не двигать руками, пока не скажу. Понятно?

— Да, — прошептала Миа, настолько близкая к оргазму, что было трудно дышать.

Ее пульс учащался, готовый взорваться. Удары сбивались под действием грубого, агрессивного выражения на лице Гейба. Но его взгляд сулил многое — все, что Гейб сделает с ней. Все, что заставит сделать ее. И она, помоги ей Боже, не могла дождаться.

Он вновь сотряс ее, вторгшись. Миа закрыла глаза и плотно сжала зубы, чтобы сдержать крик.

— Глаза! — рыкнул он. — Смотри на меня, Миа. Всегда смотри на меня. Не смей кончать с закрытыми глазами. Когда я внутри, я хочу видеть все. Не смей от меня отгораживаться.

Миа послушно устремила взгляд на него и резко выдохнула.

Он вышел, снова вошел, крепко сжимая ее ягодицы. Она подумала, что на коже останутся следы. Удерживая ее, Гейб еще шире развел ей ноги. Его член уподобился молоту. Она больше не могла. Она не выдержит. Слишком много… всего.

— Имя, Миа. Чья ты? Кому ты принадлежишь?

— Тебе, — прошептала она. — Тебе, Гейб. Только тебе.

Его глаза удовлетворенно вспыхнули, но выражение лица было свирепым и хозяйским, подбородок выпячен.

— Правильно, малышка. Только мне. Говори мое имя, когда кончаешь.

Подсунув руку и не переставая двигаться, Гейб нащупал клитор и принялся его мять.

— Кончи, — потребовал он. — Еще раз. Сделай это для меня, Миа. Я хочу почувствовать, как внутри тебя дрожит, становится мягким, шелковым и плотно обхватывает мой член. Это трахорай.

Миа пронзительно вскрикнула. Ее возбуждение достигло предела. Оргазм расцвел: мощный, взрывной, сильнее прежнего. Гейб был глубоко внутри ее. Невероятно глубоко. Настолько, что она не чувствовала ничего, кроме его твердой пульсирующей плоти.

Он бился бедрами о ее зад, сотрясая все тело. Миа выгнула спину. Ей хотелось еще, ей было нужно больше. А он все так же интенсивно двигался, его лицо превратилось в напряженную маску.

— Мое имя, — потребовал он. — Имя, когда кончаешь!

— Гейб!

У него вспыхнули глаза. Он торжествующе смотрел, как она извивается под ним в оргазме, которого не могла и вообразить.

Миа обмякла на кровати — без костей, изнеможенная и довольная. А Гейб продолжал свои движения внутри ее, хотя и медленнее, словно хотел насладиться каждым мгновением. Он закрыл глаза, вошел, потом вышел. Затем, сжав губы, с удвоенной силой возобновил движения, проникая глубоко и жестко.

И вот он напрягся, на груди и руках вздулись мышцы. Его руки оставили в покое ее зад и переместились к ее рукам — за голову. Его ладони вдавились в ее ладони, утапливая их в матрас. Гейб навалился на нее всем телом.

— Моя, — прошептал он сквозь стиснутые зубы. — Моя Миа.

Ее тело стало липким от пота. И тут в нее хлынула его сперма. Влажные толчки продолжались. Гейб двигался, изливаясь в нее. Казалось, его извержению не будет конца. Весь лобок Миа стал мокрым, и теперь, когда Гейб входил и выходил, раздавались хлюпающие звуки.

Потом он проник в нее совсем глубоко и остановился, затем медленно опустился на Миа, полностью накрыв ее своим телом. Его грудь тяжело вздымалась, дыхание обжигало ей шею. Он по-прежнему находился внутри ее. Его член оставался твердым как камень, даже сейчас, извергнув всю сперму. Боже, как это было здорово.

— Можно тебя потрогать? — шепотом спросила Миа.

Ей нужно было коснуться его. Она больше не могла сдерживаться. Это была всепоглощающая потребность, не поддающаяся контролю.

Гейб молча убрал свои руки, и Миа расценила его жест как согласие.

Она осторожно провела по его плечам и, не услышав возражений, осмелела. Она шарила по его телу, наслаждаясь теплом, сохранившимся после соития. Ее руки какое-то время скользили по его спине, а затем устремились вверх, лаская Гейба так же, как он ее.

Он что-то довольно промычал, и Миа вся сжалась. Когда ее пальцы обхватили его член, он снова застонал от удовольствия, а потом поцеловал ее в шею.

— Красивая, — прошептал он. — И моя.

Когда Гейб назвал ее красивой, Миа испытала блаженство, но притязание возбудило ее сильнее. Ибо сколько бы ни продлились их отношения, она была его. Она искренне принадлежала ему. Так, как бывает с немногими.

В ней не было ни клеточки, которая не ощущала бы власть Гейба. Миа устала, у нее приятно ныло влагалище. Она была полностью удовлетворена. Шевелиться не хотелось, и она просто ждала, наслаждаясь тем, что лежит рядом с ним, и тем, что он остается внутри ее.

Глава девятая

Гейб лежал рядом с Миа, слушая ее тихое дыхание. Она была теплая, мягкая, и его охватило чувство странного… счастья. Она положила голову ему на руку, и рука затекла, но он не хотел двигаться, потому что ему нравилась ее близость.

Он не любил обниматься. Со времен брака он перестал быть проникновенным. Нет, он спал с женщинами, но всегда возводил почти неощутимый барьер.