— Каждый чертов день я ревновал. Каждый день я хотел, чтобы ты желала меня. Я хотел твой смех, твои улыбки, тебя. Я хотел тебя, Лиз. Так что я пытался разрушить твои отношения с Тристаном. Я знаю, что это дерьмово, и знаю, что не могу просто попросить тебя простить меня, но… — он вздохнул и сцепил свои пальцы с моими. — Я просто люблю тебя так чертовски сильно, и не уверен, что мое сердце может принять то, что ты не со мной.

Его пальцы были переплетены с моими, но вместо теплоты, которую всегда приносил мне Стивен, вместо нежности, которую предлагал мне Тристан, я почувствовала только холод. От ощущения руки Таннера в моей, я чувствовала себя еще более одинокой, чем раньше.

— Ты намеренно поссорил нас, — ошеломленно произнесла я, выдернув руку из его хватки и пробежавшись ею по волосам. — Ты на самом деле вмешался в мою жизнь, в мой выбор, потому что любишь меня?

— Он не подходит тебе.

Я покачала головой.

— Не тебе решать это.

— Он сделал бы тебе больно. Он монстр, я знаю, что это так. И посмотри на то, что случилось при первом намеке на трудности — он исчез. Я бы не оставил тебя, Лиз. Я бы боролся за тебя.

— Хотя, может быть, следовало.

Он поднял бровь.

— Может быть, следовало что? Может, мне следовало бороться за тебя? Я буду, обещаю тебе, я буду.

— Нет, — я скрестила руки на груди и выпрямилась. — Может быть, тебе следовало уйти.

— Лиззи…

— Нет, — прошипела я, жаля его тоном своего голоса. — Не называй меня так. Ты больной, если думаешь, что я буду чего-то хотеть с тобой. Когда ты любишь кого-то, ты не ищешь способ сделать ему больно. Когда ты на самом деле любишь кого-то, ты хочешь его счастья больше, чем своего собственного. Тристан не монстр, Таннер. Ты единственный, кого людям следует остерегаться. Ты больной. Помешанный. А сейчас оставь меня одну. Не возвращайся к моему дому. Если увидишь меня в городе, смотри в другую сторону. Потому что я действительно не хочу иметь ничего общего с тобой.

— Ты не можешь так говорить, — его тело тряслось, и все краски сошли с его лица. Я начала подниматься по крыльцу, продолжая слушать его крики. — Ты не это имеешь в виду, Лиз! Ты злишься, но мы будем в порядке. Мы будем в порядке, правда?

Как только моя нога ступила внутрь дома, я захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. Сердце билось о ребра, а я продолжала слушать, как Таннер кричал снаружи о том, что мы справимся, что мы будем в порядке.

Но мы не будем.

Единственный вариант, при котором я буду в порядке, если никогда вновь не увижу его лица.

Глава 39


Тристан


Недели сменялись месяцами с тех пор, как я покинул Мидоуз-Крик. Я проводил очень много времени на заднем дворе родителей, срубая деревья и занимаясь резьбой по дереву. Я делал вещи своими руками, потому что созидание ощущалось как единственная вещь, которую я оставил для себя.

Когда наступил май, я продолжал думать об Элизабет, продолжал скучать по Эмме. Я все еще учился, как сказать «прощай» Джейми. Я все еще хотел, чтобы вернулся Чарли. Я не понимал, как такое возможно — потерять свой мир дважды за такой короткий период времени.

— Тристан, — сказала мама, выходя на заднее крыльцо. — Ты хочешь поужинать?

— Нет, я в порядке.

Она нахмурилась.

— Хорошо.

Я положил руку на рукоятку топора и опустил голову.

— Вообще-то, думаю, что поем.

Переполнявшее ее волнение почти заставило меня улыбнуться. Даже понимая, что не голоден, радость, которую мой ответ принес ей, доставила мне облегчение. Мама через многое прошла с момента аварии. Я не мог представить то огромное чувство вины, которое она, наверное, возложила на себя, ту внутреннюю борьбу, с которой она жила, зная, что была за рулем, и я ничем не облегчил ей жизнь.

Меньшее, что я мог сделать сейчас — это сесть и поужинать с ней и папой.

— Ты думаешь продавать свой дом в Мидоуз-Крик? — спросил папа.

— Я не знаю. Возможно. Начну заниматься этим на следующей неделе или когда-нибудь.

— Если тебе будет нужна любая помощь, дай мне знать. Я мало что знаю о продаже домов, но я могу гуглить лучше, чем многие другие люди моего возраста, — пошутил он.

Я засмеялся.

— Буду иметь это в виду.

Когда я посмотрел вверх, то увидел маму, смотрящую на меня с той же печалью, что она носила внутри себя. Я поерзал на своем стуле.

— Ужин прекрасен, — сказал я, делая комплемент ее умениям.

Она все еще выглядела грустной.

— Спасибо.

— Что случилось? — спросил я, потирая заднюю часть шеи.

— Ты просто… Что с тобой произошло? Ты выглядишь таким расстроенным.

— Я в порядке.

— Это не так.

Папа прочистил горло и подарил маме суровый взгляд.

— Перестань, Мэри. Дай ему время.

— Я знаю, знаю. Просто я мать, и самое худшее чувство в мире — знать, что твоему ребенку больно, а ты не можешь исцелить эту боль.

Я потянулся через стол и сжал ее руку.

— Я не в порядке. Но буду.

— Обещаешь? — спросила она.

— Обещаю.


***

Я не был на кладбище с тех пор, как вернулся в город. Я провел слишком много часов в машине, пытаясь изо всех сил понять, что должен сделать со своей жизнью. Как мне двигаться дальше. Когда я обнаружил себя сидящим в припаркованной перед кладбищем машине, то ощутил, как мой желудок затягивается в узел. Попытка выйти из машины и двинуться вперед отняла у меня все силы.

Я не был здесь со дня похорон. Остановившись перед надгробными плитами, я положил перед ними цветы, и мои глаза наполнились слезами.

— Привет, ребята. Простите, что не приходил. Правда в том, что я изо всех сил пытался убежать от вас, потому что не знал, как без вас жить. Я покинул вас и отправился искать замену. Кого-то, кого даже не существовало, потому что я не мог представить, что это такое — больше не иметь семьи. Я не знал, как существовать… так что просто скажите мне, что делать. Пожалуйста. Я так чертовски потерян. Не думаю, что смогу сделать это без вас, — мое сердце билось о грудную клетку, когда я опустился на землю, наконец, позволяя себе почувствовать потерю Джейми и Чарли. Они были моим миром. Чарли был моим сердцем, а Джейми — моей душой, и я предал их обоих, отвернувшись от них. Не оплакивая их память так, как они заслуживали. — Пожалуйста, разбудите меня. Разбудите меня. Разбудите меня и скажите, что я сильнее, чем думаю. Разбудите меня и скажите, что мое сердце больше не разбито.

Я оставался с ними до захода солнца. Обхватив руками колени, я сидел, глядя на высеченные на камнях слова. Тоска по людям, которые знали тебя лучше, чем ты сам, оставляет пустоту внутри. Я пытался заполнить эту пустоту, но, может быть, она должна была оставаться в моем сердце.

Каждый день я чувствовал боль. Каждый день воспоминания о них обоих заполняли мой разум. Я надеялся, что это было благословение для разбитого сердца.

— Если бы я мог рассказать тебе один секрет, Джейми, я бы сказал тебе, что все еще люблю ее. Я бы сказал тебе, что Элизабет — это что-то хорошее и правильное в этом мире. Я бы сказал тебе, что она причина тому, что я начал дышать снова. Так что я должен сделать? Как я должен начать двигаться дальше, зная, что она не может быть моей? Я просто хочу… — я прочистил горло, не уверенный, чего я желал. Ответов на незаданные вопросы, наверно. — Я просто хочу знать, что это будет нормально для тебя. Хотелось бы мне знать, что ты справишься с тем, что я влюбился снова, — когда я встал, чтобы уйти, я дважды поцеловал свои пальцы и коснулся ими серых надгробных камней.

За секунду до того, как я повернулся, чтобы уйти, маленькое белое перышко упало сверху и приземлилось мне на руку. Волна спокойствия затопила меня, и я кивнул.

— Я буду в порядке. Все будет хорошо, — пробормотал я, зная, что это был поцелуй от моих любимых. Я знал, что в один прекрасный день я буду в порядке, потому что было очевидно, что я не одинок.


***

— На что ты смотришь? — спросила меня мама в один из дней, когда я сидел за обеденным столом, который папа сделал ей к Рождеству несколько лет назад.

Я держал фотографии Эммы, на которой были изображены мы с Элизабет с белыми перьями много месяцев назад. Я смотрел на это фото каждый день с тех пор, как уехал.

— Ничего.

— Дай мне посмотреть, — сказала она, садясь рядом. Я передал ей фото и услышал, как маленький вздох сорвался с ее губ. — Это она.

— Кто она?

— Кевин! — закричала она, зовя отца в комнату. — Кевин! Иди сюда!

Он поспешил в комнату.

— Да?

Она передала фото папе, он сощурил глаза, когда мама начала объяснять.

— В день аварии в больнице была эта девушка. Я разрывалась на части в комнате ожидания, пока Джейми и Чарли были в операционных. Я рыдала, и эта женщина подошла ко мне и обняла. Она оставалась со мной все время, удерживала меня, чтобы я не разлетелась на части, успокаивала меня, повторяя, что все будет хорошо.

— Это она? — спросил я, указывая на фото. — Ты уверена?

Она кивнула.

— Я уверена, никаких сомнений. Это она. Когда Джейми и Чарли перевели из операционных, я не знала, что делать, кого проверить первым… так что она сидела с Джейми, пока я сидела рядом с Чарли, — мама посмотрела на меня с замешательством во взгляде. — Откуда у тебя фотография с ней?