— Прости. Игнорируй меня, — я моргнула несколько раз и попыталась прогнать возбуждение прочь. Но оно не уходило. Он сцепил руки вместе и положил их на заднюю часть шеи. — Лучше возвращайся к своему свиданию.

— Это не… — начала говорить я, но, когда заметила, как уголки его губ немного опустились вниз, сменила тему. — Хорошего вечера.

Он кивнул один раз.

— Тебе тоже, Лиззи.


***

Я смотрела на сцену, где Таннер говорил о том, почему «Нужные вещи» должны быть закрыты. Он неистовствовал по поводу мистера Хенсона, сидящего в нескольких рядах позади на общем собрании, и от этого мои внутренности болезненно сжимались. В общем-то, мистер Хенсон не выглядел расстроенным его словами. Он просто сидел и улыбался.

На самом деле я никогда не видела эту сторону Таннера — сторону, одержимую бизнесом. Он один из тех, кто будет говорить и делать все, чтобы добиться своего, даже если для этого будет необходимо бросить хорошего старого человека под автобус.

Это оставило у меня привкус отвращения.

— Таннер назвал несколько хороших причин, почему мистеру Хенсону следует продать свой магазин. Он говорит, что это трата пространства с тех пор, как никто не заходит в это место.

— Я думаю, что это прекрасный магазин.

Сэм приподнял бровь.

— Ты была там?

— Много раз.

— И у тебя не выросли бородавки или что-нибудь еще? Мистер Хенсон практикует Вуду и прочий бред в задней комнате. Все началось, когда кошка Клинтонов Молли пропала, кто-то видел ее перевоплощение в магазине мистера Хенсона, и я не шучу, Молли превратилась в питбуля. Даже откликалась на то же имя. Это странно.

Посмеиваясь, я сказала:

— Ты же не веришь в это, правда?

— Черт, конечно, верю. Я удивлен, что ты не вышла оттуда с третьим глазом или с чем-нибудь подобным?

— О, он у меня есть. Я просто хорошо справляюсь с макияжем.

Он засмеялся.

— Ты заставляешь меня смеяться, Элизабет. Мне нравится это в тебе, — его глаза встретились с моими, и он одарил меня томным взглядом. О нет…

Я отвела взгляд и сосредоточилась на другом.

— Что насчет них? Какова их история?

У него не было шанса рассказать мне, потому что шериф Джонсон поднялся на сцену.

В тот момент, когда шериф Джонсон встал перед микрофоном, чтобы поговорить о городской ярмарке, я знала, что проиграла Тристану десять долларов. Как по команде, Сэм наклонился и прошептал в мое ухо:

— Знаешь, я тут подумал, может, мы могли бы пойти поесть жареной рыбы после этого. Она, правда, хороша, и там будет много танцев. Мы хорошо проведем время.

Я улыбнулась. Я не знала, как отшить его. В его голосе и взгляде было столько надежды.

— Ну… — его глаза распахнулись от волнения. — Я с радостью.

Он снял бейсбольную кепку и шлепнул ею по колену.

— Вау! Здорово, здорово, здорово!

Сэм не мог перестать широко улыбаться, а я не могла избавиться от чувства, что, если пойду с ним, совершу большую ошибку. Плюс, я проиграла десять баксов, и это дерьмово.


***

Немного выпив, мы с Сэмом сидели на двух стульях, наблюдая, как другие свободно танцуют, в то время как он рассказывал мне историю всех и каждого в этой комнате. Он повернулся ко мне лицом и сказал:

— Я надеюсь, тебе весело.

— Да, — я улыбнулась.

— Может быть, мы могли бы сходить на другое свидание в какое-нибудь место?

Моя челюсть напряглась.

— Сэм, ты прекрасный человек, но я не думаю, что могу сейчас ходить на свидания. Ты знаешь, что это значит? Моя жизнь определенно в беспорядке.

Он выпустил нервный смешок и кивнул в понимании.

— Я понял. Я просто… — он положил руки на колени, и наши взгляды встретились. — Я хотел попробовать. Просто хотел сделать все возможное.

— Я рада, что у тебя получилось.

— Так ты сказала, что не готова к свиданиям? Ты уверена, что это никак не связано с твоими чувствами к Тристану? — спросил он.

— Что?

Улыбка появилась на его губах.

— Я читаю людей, помнишь? Я вижу, как ты смотрела на него в своем доме. Он делает тебя счастливой. Я думаю, это замечательно.

— Мы просто друзья, — ответила я.

Он продолжил улыбаться, но не сказал больше ни слова об этом.

Я подтолкнула его локтем в плечо и сказала:

— Ты уверен, что не хочешь выйти и потанцевать?

Он сплел свои пальцы вместе и посмотрел на землю.

— Я не самый хороший танцор. Я больше наблюдатель.

— Давай, — сказала я, держа вытянутую руку перед ним. — Это будет весело.

Сэм немного сомневался, прежде чем потянулся и взял мою руку. Мы вышли на танцплощадку, и я видела, что он нервничает все больше и больше. Его взгляд был сосредоточен на своих теннисных туфлях, и я могла видеть, как он считает шаги у себя в голове.

Один.

Два.

Три.

Один.

Два.

Три.

— Зрительный контакт помогает, — предложила я. Он не ответил. Он просто продолжил считать, в то время как его лицо становилось краснее и краснее. — Ты знаешь, я пойду и принесу немного воды, — сказала я. Сэм поднял свой взгляд и подарил мне ухмылку.

— Я могу принести для тебя, — сказал он, благодаря этому он мог больше не танцевать. Я вернулась на свое место, и, когда он вернулся с водой, предложил ее мне и сел. — Мило, не так ли?

— Да.

Он прочистил горло и указал на кого-то еще на танцплощадке.

— Вон там Сьюзи. Я думаю, она была чемпионом по поеданию хот-догов на городской ярмарке. А вон там…

— Что насчет тебя, Сэм? Расскажи что-нибудь о себе.

В его глазах мелькнуло замешательство, затем он моргнул и пожал плечами.

— Нечего рассказывать обо мне.

— Я уверена, что это ложь, — предположила я. — Почему ты работаешь в кафе, когда твой отец предложил тебе работу на полную ставку в его бизнесе?

Он изучал мое лицо, и я смотрела на него. Его глаза были такими прекрасными, но я могла сказать, что ему по каким-то причинам было неудобно.

Сэм разорвал зрительный контакт.

— Мой отец хочет, чтобы я вошел в семейный бизнес, но это не то, чего я хочу.

— Чем ты хочешь заниматься?

— Быть шеф-поваром, — сказал он. — Я думал, что работа в кафе будет стартом для меня, чтобы изучать что-нибудь новое до тех пор, пока не накоплю денег для школы, но меня никогда не допускали до кухни, так что это вроде как провал.

— Я могу сказать Мэтти, чтобы он позволил тебе работать на кухне иногда, — предложила я.

Настоящая улыбка расцвела на его губах, и он поблагодарил меня, но отклонил предложение, говоря, что должен добиться этого сам. Затем он встал.

— Ну, на мой взгляд, это слишком, доктор Фил, так что я собираюсь пойти и взять еще немного сома. Тебе что-нибудь нужно? — спросил он. Я покачала головой, наблюдая за тем, как он уходит. (Примеч. Доктор Фил — подразумевается, что они перешли на философские темы).

— О, слава Богу, ты еще жива, — пробормотал знакомый голос рядом со мной. Я обернулась, когда Тристан проскользнул на место Сэма.

— Что ты здесь делаешь? — я так счастлива, что ты здесь. Я люблю, когда ты здесь. Задай мне снова вопрос про поцелуй.

— Ну, — он начал объяснять. — Когда друг идет на свидание со Сталкером Сэмом, твоя ответственность — проверить этого друга.

Друг.

Он отправил меня во френдзону. Задай мне вопрос о поцелуе! Пожалуйста.

— И с каких пор ты ответственный друг? — спросила я, изображая равнодушие, несмотря на тот факт, что мой живот кувыркался и делал сальто, пока единороги и кошечки танцевали внутри меня.

— С тех пор… — он взглянул вниз на невидимые часы на своем правом запястье. — Пять секунд назад. Это так весело, наблюдать за тобой и Сэмом, выставляющих друг друга полными дураками, — он постучал пальцами по коленям, избегая зрительного контакта со мной.

О, мой Бог…

Он ревнует.

Хотя я не стала насмехаться над ним по этому поводу.

— Потанцуешь со мной? — спросила я.

Когда его рука дотронулась до моей, мое сердце пропустило удар. Я вложила свою руку в его, и он повел нас на танцплощадку. Он покружил меня один раз перед тем, как прижать ближе к своему телу. Мои вдохи стали короткими и быстрыми, когда я посмотрела в его глаза. О чем ты думаешь, штормовые глаза? Он стоял в нескольких сантиметрах от меня, не позволяя своей хватке сжимать меня сильнее. Я могла чувствовать взгляды каждого глазеющего на нас человека. Я почти могла слышать их осуждение, их шепот.

Я опустила голову и уткнулась взглядом в землю. Я почувствовала, как его пальцы приподнимают мой подбородок, и он вынуждает мои глаза встретиться с его прекрасными глазами. Мне нравилось смотреть на него и нравилось то, как он смотрит на меня. Хотя я не была уверена в том, что это значит — мы смотрели друг на друга и видели друг друга такими, какими были на самом деле.

— Ты соврал мне, — сказала я.

— Никогда.

— Ты соврал.

— Я не лжец.

— Но ты соврал.

— О чем?

— О белых перьях. Я видела чек на них. Ты сказал, что нашел их в магазине мистера Хенсона.