— Что не так с нами? — прошептала она.

 Пальцами я коснулся своего виска и вздохнул.

— Все.

— Сегодня было одно из больших воспоминаний? — спросила она.

Я кивнул, хотя она не могла видеть меня.

— День рождения Джейми.

Она усмехнулась. Я обернулся, чтобы увидеть ее, вытирающую слезы.

— Я так и думала.

Элизабет встала, надела трусики и бюстгальтер.

— Как ты узнала?

Она подошла ко мне и встала между моих ног. Ее глаза изучали мои, и пальцами она расчесывала мои растрепанные волосы. Она положила руку мне на гудь, найдя мое лихорадочное сердцебиение. Губами она прижалась к моим губам, не целуя меня, но чувствуя мое дыхание.

— Потому что я действительно могла чувствовать, как сильно ты жаждал ее. В этих штормовых глазах я видела разочарование в том, что я не она.

— Элизабет… — проговорил я тихо, чувствуя себя виноватым.

Она покачала головой и отстранилась от меня.

— Все нормально, — пообещала она. Элизабет взяла свою футболку и набросила ее на свое тело. Натянула свои пижамные шорты и подошла к окну моей спальни, чтобы уйти.

— Потому что, как я предполагаю, ты тоже видел, как я разочарована тем, что ты не он.

— Нам, вероятно, стоит прекратить делать это, — сказал я, когда она подошла к своему окну.

Она собрала свои волосы обратно в хвост и грустно улыбнулась.

— Да, вероятно.

Элизабет забралась в свой дом и подарила мне хитрую улыбку.

— Но мы, вероятно, не остановимся. Потому что я думаю, что мы оба немного зависимы от прошлого. Увидимся позже.

Я упал спиной на свою кровать и застонал, потому что знал, что она права.

Глава 17


Элизабет


— Так ты встречаешься с этим парнем, Тристаном Коулом, да? — спросила Мэрибет на заседании книжного клуба.

 Я приподняла бровь, держа в своей руке книгу «Маленькие женщины». (Примеч. «Маленькие женщины» (англ. Little Women) — роман американской писательницы Луизы Мэй Олкотт (1832—1888), опубликованный в двух частях между 1868 и 1869 годами. В романе описывается жизнь четырех сестер семейства Марч — Маргарет, Джо, Бет и Эми).

— Что?

— O, дорогая, ты не должна стесняться этого. Все в округе видели вас двоих, околачивающихся рядом друг с другом. И не беспокойся, ты можешь сказать нам об этом. Это безопасное место, — пообещала Сьюзан.

Ага, точно.

— Он просто стрижет мой газон. Мы едва знаем друг друга.

— Именно поэтому однажды утром я видела тебя, вылезающей из окна его спальни? Потому что он стрижет газон? — ехидно спросила другая женщина, с которой я даже никогда не говорила.

— Прошу прощения, кто вы?

— Ох, я Дана, новая соседка.

У меня ушли все силы на то, чтобы не закатить глаза. Эта женщина очень соответствовала им, думаю, они подружатся.

— Так это правда? Ты вылезала из его окна? Я сказала Дане, что не верю этому, потому что ты только что потеряла своего мужа, и это было бы оскорбительно для его памяти, если бы ты двигалась вперед с другим человеком, — объяснила Мэрибет. — Это было бы, как пощечина для вашего брака. Почти так, как если бы ваши клятвы были написаны только на песке, а не в вашем сердце.

Мой желудок скрутило в узел.

— Возможно, нам следует поговорить о романе, — предложила я.

Но они продолжали задавать мне вопросы. Вопросы, на которые у меня не было ответов. Вопросы, на которые я не хотела отвечать. Вечер тянулся и тянулся, и все это ощущалось, как медленная пытка. Когда вечер, наконец, подошел к концу, я не могла быть более счастливой.

— Ну, до встречи, дамы! — громко проговорила Сьюзан, помахав рукой Эмме и мне, когда мы покидали ее дом. — Помните, в течение двух недель вы должны прочитать «Пятьдесят оттенков серого»! И приносите свои заметки!

Я помахала всем на прощание. За весь вечер мы не сказали ни одного слова о «Маленьких женщинах», но я чувствовала себя чрезвычайно униженной этими женщинами.


23 августа.


Для большинства людей это просто дата, но для меня — это намного больше.

День рождения Стивена.

Один из важных дней нашей прошлой жизни.

Воспоминания о таких важных моментах должны были помочь мне чувствовать себя лучше. Так как именно маленькие воспоминания делали мне больнее.

Я прислонилась к дереву в своем дворе и посмотрела вверх на яркое небо, лучи солнца сияли над головой. Эмма играла с Зевсом в небольшом пластиковом бассейне, который я купила ей. Тристан работал где-то за пределами своего сарая, создавая обеденный стол.

Неожиданно мимо меня промелькнуло нечто белое. Маленькое перышко, часть моей души. На мои плечи словно свалилось огромное, подавляющее чувство потери. Мое сердце отчаянно стучало в груди, в то время как воспоминания о Стивене затопили меня, душа и убивая меня. Я не могла дышать, когда сама несколько раз ударила себя и скользнула вниз по стволу дерева, мое тело бесконтрольно тряслось

— Мне жаль, — прорыдала я самой себе. Стивену. — Мне очень жаль, что я не смогла... — выла я, закрыв глаза.

Две руки опустились на мои плечи, и я подпрыгнула от испуга.

— Шшш, это я, Элизабет, — прошептал Тристан, падая на землю и оборачивая руки вокруг меня. — Я держу тебя.

Я потянула за его рубашку, прижимая свое тело к нему, ощущая, как его одежда пропитывается моими слезами.

— Я не смогла спасти его, не смогла спасти его, — рыдала я в его рубашку. — Он был моим миром, и я не смогла его спасти. Он боролся за меня и… — я не могла больше говорить. Не могла заставить свои скомканные мысли покинуть мое захлебывающееся сердце.

— Шшш, Элизабет. Я держу тебя. Я держу тебя, — его голос успокаивал меня, когда я разбивалась на осколки. Это была моя первая истерика за довольно длительное время. Я прижималась к нему, молча умоляя его не отпускать меня.

Тристан прижал меня еще крепче.

Затем я почувствовала две крошечные ручки, обернувшиеся вокруг меня, и Эмма потянула меня ближе к себе.

— Мне так жаль, детка, — прошептала я, дрожа всем телом напротив Тристана и моей малышки. — Маме так жаль.

— Все хорошо, мама, — пообещала она. — Все в порядке.

Но она неправа.

Все не в порядке.

И я не уверена, что когда-либо будет.


***

В ту ночь начался дождь. Какое-то время я сидела в своей пижаме, просто наблюдая за потоком капель, с силой ударяющихся об землю. Я плакала вместе с дождем, не в состоянии сдержать себя. Эмма спала в другой комнате, Тристан разрешил Зевсу остаться с ней на ночь.

«Заставь это остановиться», — молила я свое сердце.

«Заставь боль исчезнуть», — просила я.

Я вылезла из своего окна и подошла к окну Тристана. Я промокла в течение нескольких секунд, но мне было все равно. Я легонько постучала в его окно, и он подошел, без рубашки, и посмотрел на меня. Руками он схватился за край подоконника, демонстрируя их силу.

 — Не сегодня, — сказал он низким голосом, качая головой. — Иди домой, Элизабет.

Мои глаза все еще горели от слез. Мое сердце все еще болело от тоски.

— Сегодня, — упрямо прошептала я.

— Нет.

Схватившись пальцами за завязки, удерживающие мою пижаму, я развязала ее, сбросив ткань на землю, и осталась стоять под дождем только в бюстгальтере и трусиках.

— Да.

— Иисус Христос, — пробормотал он, поднимая свое окно. — Забирайся внутрь.

Я сделала, как он сказал. Лужа воды растеклась вокруг моих ног, и я задрожала от холода. От боли.

— Спроси меня, как я хочу этого сегодня.

— Нет, — его голос был суровый, и он не смотрел мне в глаза.

— Я хочу, чтобы это было так, будто ты любишь меня.

— Элизабет…

— Ты можешь сделать это жестко, если хочешь.

— Остановись.

— Посмотри на меня, Тристан.

— Нет.

— Почему нет? — спросила я, подходя ближе к нему, когда он повернулся ко мне спиной. — Разве ты не хочешь меня?

— Ты знаешь ответ на этот вопрос.

 Я покачала головой.

— Ты не считаешь меня достаточно красивой? Я не так мила, как она? Я не так хороша, как…

Он обернулся и положил руки на мои плечи.

— Не делай этого, Элизабет.

— Трахни меня, пожалуйста... — я плакала, пробегая своими пальцами по его груди. — Пожалуйста, займись со мной любовью.

 — Я не могу.

Я ударила его по груди.

— Почему нет?! — я плакала, мое зрение стало размытым. — Почему нет?! Я позволила тебе прикоснуться ко мне, когда ты хотел ее. Я позволила тебе переспать со мной, когда ты в ней нуждался. Я позволила тебе... — мои слова превратились в рыдания. — Я позволила тебе... Почему нет...

Он схватил мои кулаки, останавливая всплеск моего гнева.

— Потому что ты сломлена. Ты совсем сломлена сегодня.

— Просто займись со мной любовью.

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что я не могу.

— Это не ответ.

— Это ответ, — ответил он.

— Нет, это не ответ. Перестань быть трусом. Просто скажи мне, почему нет. Черт, почему нет?!

 — Потому что я не он! — Тристан кричал, а мое тело дрожало в его хватке. — Я не Стивен, Элизабет. Я не тот, кого ты хочешь.