И вдруг у меня встает. Я стону, ухватившись за спинку стула. Одна лямка топа соскальзывает вниз у нее с плеча, открывая красивую, сияющую кожу. Она хватается за шест и снова кружится, двигая телом в такт музыки. Медленно пульсирующе, как будто она на самом деле бл*дь трахается.

Я усиливаю хватку на спинке стула, мне кажется, я сейчас его черт побери сломаю.

Она оказалась такой гибкой, я даже не мог предположить. Дальше, бл*дь, просто удар ниже пояса. Она поднимает вверх ногу, ее ступня находится почти вровень с головой. Это выглядит не совсем изящно, поскольку нога начинает дрожать, растягиваясь до предела, но Джулия безупречно двигается. Я замечаю промелькнувшую ее задницу, пока она вращается вокруг шеста, ухватившись за туфлю, потом опускает ногу.

Песня заканчивается. Она тяжело дышит, глаза горят, чистым огнем, зал взрывается аплодисментами, она смотрит мне в глаза, не на минуту не отвернувшись, тем самым бросая мне вызов. Рискни. И у меня в крови поднимается что-то собственническое, примитивное.

Я хочу трахнуть эту женщину. Сейчас же. И мне кажется, она также сильно хочет меня. Я говорил раньше, что она раздражает? Слишком яркая личность? Нахер этого мудака. Трахни его и отправь его прямиком к себе домой. Он понятия не имел, о чем говорил.

Я двигаюсь сквозь толпу, спеша на сцену, чтобы помочь ей спуститься.

— Отличная работа! — кричат вокруг нас мужчины, но единственное, что для меня важно, то, что Джулия взяла меня за руку. Ее глаза подернуты дымкой и отрешенное выражение на лице, пока еще осталось. Она нуждается во мне, прижимаясь, ее сиськи выпирают из этого блестящего топа. Мы идем в поисках темного уголка, где никто нас не увидит. Я обхватываю ее за талию, прижимая поближе к себе. Джулия задыхается, почувствовав мой стояк через джинсы.

— Мне кажется кто-то проиграл пари, — шепчет она, почти дотрагиваясь до моих губ своими губами.

— К черту пари. Куда нам пойти? — рычу я. Толпа мало обращает на нас внимания. Я прохожусь по ее руке, прикосновение вызывает разряд электричества. Я хочу ощутить каждый дюйм ее обнаженного тела, хочу услышать ее стон, когда она произнесет мое имя. Мне нужно ее увести отсюда.

— Здесь же есть комнаты? — бормочет она. Ее губы, ожидают поцелуя. И я целую. Сильно.

Первое, нам необходимо быстро найти гребаную комнату.

9.

Нейт

Вчера, 10:19 вечера

Мы несемся по коридору и находим какую-то дверь. В комнате пусто. Идеально. Я никогда в жизни не был так счастлив, обнаружив пустой чулан. Я пинаю ногой ведро в сторону, вместе с шваброй, Джулия заходит, я закрываю дверь. Здесь темно, я обхватываю ее руками. Она задыхается даже от моего прикосновения. Джулия нажимает на выключатель, и у нас над головой загорается лампочка.

Нет. Я выключаю свет.

— Я хочу трахнуть тебя, — говорю я ей, запечатывая ее рот своим поцелуем. — В темноте. — Мои губы проходятся по ее. На вкус, бл*дь, она сладкая, несмотря на запах алкоголя, с примесью вишни и возбуждения. Она обхватывает меня за шею руками, и запрыгивает на меня, обхватив ногами за талию.

Черт, эта женщина добьется желаемого.

Я готов кончить, просто думая о ней.

— У меня нет презервативов, — тихо говорю я, помогая ей снять топ через голову. На ней кружевной бюстгальтер; я провожу пальцами по открытой груди, задевая края лифчика. Она стонет, как только я открываю ее грудь, опустив чашечки лифчика, ее соски горячие и набухшие, стоит мне только прикоснуться к ним. Я прохожусь языком по ее вершинке, и начинаю посасывать. Джулия стонет, звук получается горловым. Даже прижатая к стене, она пытается меня подгонять. Ее потребность во мне и так подгоняет. Вот черт.

— Подожди, — останавливает она меня, отодвинувшись. Нырнув вниз, я слышу шуршащий звук фольги.

Что… светящиеся в темноте презервативы?

— Девичник. В хозяйстве, все пригодится, — выдыхает она, снова поцеловав меня, постанывая, как только мой язык оказывается у нее во рту.

Она дергает меня за футболку; пытаясь ее сорвать к чертовой матери. Я стягиваю ее через голову, отбрасывая в темноте на пол. Здесь ничего не видно, только чувствую руки Джулии, скользящие по своей груди. Она целует меня в шею, потом проводит языком по моему соску.

Господи. Для этого требуется немалая сила воли, чтобы я не трахнул ее сию же минуту.

Я опускаю руку ей между ног, у нее все трусики мокрые. Она ловит ртом воздух, я сдергиваю их вниз, причем с такой силой, удивительно, как я не разорвал их черт побери. Кружу пальцем вокруг ее набухшего клитора, она тио постанывает. Но дальше я не дотрагиваюсь до нее… не до всей киски, по крайней мере. Я прохожусь пару раз пальцами вверх-вниз по ее киске, которые теперь все в ее соках, она тяжело дышит мне на ухо и тем самым сводит меня с ума.

Я опускаю кончики пальцев внутрь нее, стараясь не застонать.

Боже, она такая мокрая… и тугая. Ее киска обхватывает мои пальцы, желая большего. Но у меня другие мысли на ее счет, я начинаю двигать пальцами. Сначала медленно, потом сильнее и быстрее, один палец непосредственно кружит у клитора, я делаю все, что в моих силах, чтобы она также сходила по мне с ума, как и я по ней.

Она сильнее обхватывает меня за шею.

— Я сейчас кончу, — выдыхает она. — О Боже. — Она двигается в такт со мной, скулит, стонет уже громче, ее киска сжимается вокруг моих пальцев.

Черт.

— Ты сможешь кончить, когда в тебе будет мой член, — шепчу я ей на ушко и сильнее прижимаю ее к стене. — Не раньше.

Она тяжело дышит от моих слов, и я больше не могу сдерживаться.

Зубами легко разрываю упаковку презерватива, расстегивая свою молнию. Потом (черт побери, да!) она берет все в свои руки. В прямом смысле, ее горячая рука обхватывает мой член, я стараюсь, очень стараюсь не застонать и не сделать ничего, чтобы показать ей, что она полностью контролирует ситуацию. Ее нежные руки — моя погибель. Она гладит член вниз-вверх и сжимает чуть-чуть головку, потом опять. И так несколько секунд. Вверх-вниз, сжимает. Вверх-вниз, сжимает. Это настоящий рай, но я знаю, что ее киска будет намного лучше, и я должен попасть в нее.

Я вытаскиваю презерватив изо рта и клянусь, хочу надеть эту чертову штуку, но мой рот, как раз напротив ее груди, и я оставляю маленькие поцелуи у нее на коже. Мой мозг и тело должно быть отключились, потому что я должен надеть презерватив, но мне кажется более важным в этот момент снова проскользнуть рукой к ней между ног, и почувствовать ее теплую, влажную плоть своими пальцами. Она вознаграждает меня, более сильными и быстрыми движениями по моему члену. Как она, бл*дь, понимает, что мне хочется и что нравится, от чего я готов потерять разум.

— Трахни меня. Я не могу больше терпеть, — шепчет она. Ее губы проходятся по моей щеке, шее, пальцы кружат по головке члена, размазывая семенную жидкость, и окончательно лишая меня рассудка.

— Мне нужно почувствовать тебя внутри, — говорит она и забирает у меня презерватив, который я продолжаю в ступоре держать в руке, раскатывая по всей моей длине. Спасибо, бл*дь, хотя бы один из нас может трезво мыслить. Хотя не думаю, что мы оба трезвые.

Я приподнимаю ее ногу, мой член находится теперь как раз напротив ее киски, я дотрагиваюсь головкой до клитора. Она ахает и вцепляется сильнее мне в волосы, у меня появляется блаженная улыбка на лице, как только я погружаюсь в ее горячий вход. Но видно этого ей недостаточно, я вытаскиваю и провожу по ее киске, прижимаясь к клитору.

Черт побери, но она такая тугая. Это потрясающе.

— Я хочу, чтобы ты попросила меня, — шепчу я ей в губы. Почему бы и нет? Да, я мазохист. Но кроме всего прочего, я хочу, чтобы эта женщина меня попросила. Пусть скажет, что хочет мой член поиметь внутри, и он может заставить ее кончить.

Она проходится своими губами по моим, жестко и неумолимо. Я рычу, когда она карябает меня ногтями по спине, каждый нерв становится очень чувствительным. Ее поцелуй настолько же хорош, как и секс… но нет, я явно пьян.

Я отстраняюсь, тяжело дыша, прохожусь языком по ее шеи. Она на вкус сладкая и соленая от пота и пахнет женщиной, делающей меня сильнее.

По крайней мере мне так кажется, в данный момент я с трудом соображаю и мне трудно выражать свои мысли.

Она яростно начинает шептать мне на ухо.

— Сейчас же трахни меня. Я умоляю тебя. Трахните меня жестко. Заставь меня кончить. Пожалуйста.

Я не в состоянии ответить, потому что она смотрит на меня, проводя языком по моим губам, щеке и подбородку, я больше не могу сдерживаться, даже если бы и хотел. А я не хочу, потому что я не до такой степени мазохист. Последний раз покружив головкой своего члена по ее клитору, я вхожу наконец (наконец-то, Слава Богу) легко в нее. Она сжимает меня, очень сильно. Сильнее, чем я думал, поскольку очень тугая, разве женщина может быть такой. Ее киска втягивает меня все глубже. Ее жар обжигает, и мой мятежный мозг (сволочь!) начинает нашептывать, имея наглость мне сообщить, что было все гораздо еще классней, почувствовать ее своей кожей, без этого чертового презерватива. Ее обнаженную плоть, сжимающую мой член.

И у меня проносится мысль: «Хорошо, лучше и быть не может. Не может быть еще лучше».

А вдруг может?

Святое дерьмо, зачем я начинаю себе дразнить?

Я с хрипом выдыхаю, я не могу войти в нее еще глубже, итак уже по самые яйца, поэтому стону, она вторит мне в ответ.

Черт. Ее киска горячая и такая превосходная, крепко сжимающаяся вокруг меня. Мое имя, звучит как мантра на ее губах, ее бедра двигаются в такт со мной, пытаясь удержать мой член внутри себя. Но мне необходимо двигаться, также как и ей. Я выхожу, смакуя ощущение ее влажной, идеальной плоти, потом опять углубляюсь в нее. Я повторяю свои движения, пытаясь запомнить, как она ощущается. И несмотря, что трахать ее в темноте опьяняюще, я ловлю себя на мысли, что хочу увидеть ее раскрасневшееся лицо, губы и ее потрясающие глаза, когда она как мантру произносит мое имя, член, входящий в нее глубоко.