Смотря на свои наручные часы, я говорила себе, что это не может продолжаться вечно, и мысленно умоляла своего мучителя закончить быстрее, даже не думая доставлять ему удовольствия мольбой вслух. Когда спустя бесконечные двадцать минут он перевернул меня на спину и, взгромоздив на меня свои широкие бёдра, начал до ненавистно приятной боли вбивать меня в постель, я, запрокинув голову, крепко закрыла глаза, чтобы не видеть Его в моменты, когда Он отстранял свои обжигающие губы от моей шеи и впивался ими в мои губы. Я не отвечала на Его поцелуи, но пока Он работал с моим ртом, я не могла контролировать свои стоны, вырывающиеся из моего нутра всякий раз, когда Он входил-входил-входил-входил в меня…

Как же сильно я ненавидела себя за то, что в процессе этого кромешного страдания я получала столь мощное физическое удовольствие!..

Спустя ещё одни бесконечные двадцать минут, перевернув меня на живот и подложив под него подушку, Дариан продолжил безжалостно вбивать меня в матрас. Уже спустя десять минут почувствовав подходящую волну предательского оргазма, я вцепилась зубами в ком одеяла под собой, чтобы не закричать вслух и тем самым не доставить своему мучителю бо́льшего удовольствия. И тем не менее, пусть сквозь зубы и в одеяло, но я не смогла сдержать своего крика. Услышав его, ощутив неконтролируемые сжатия моей утробы, почувствовав непроизвольную дрожь моих бёдер, Дариан усилил свой и без того неистовый темп.

Следующие десять минут я думала, что не доживу до завершения этого ужаса… Идущие друг за другом оргазмы накрывали меня с головой, я думала, что задохнусь, я в буквальном смысле иссякала…

Но прошли эти десять минут, я всё ещё была жива, и наступали последние пять минут перед окончанием моих мук. Дариан вдруг начал активно работать рукой между моих ног, при этом не прекращая своих толчков внутрь… В какой-то момент он добился своего: я перестала себя контролировать и начала стонать вслух от очередного неожиданно мощного оргазма. Следующие минуты нашего соития превратились в нечто убийственное. Я кричала сплошными звуками и сама того не осознавая пыталась вырваться из рук Дариана, пока он, настойчиво придавливая меня сверху своими сильными бёдрами и уверенно удерживая меня одной рукой, доводил меня до экстаза пальцами второй руки. Не в силах больше кричать, я уткнулась носом в одеяло и начала всхлипывать.

– Дариан, хватит… – сама того не осознавая, заговорила я, почувствовав, как он положил обе руки на мои ягодицы. – Заканчивай… – я всхлипнула и вдруг поняла, что моё лицо залито слезами.

Резко выйдя из меня, Дариан, не переворачивая меня на спину, навис надо мной. Прежде чем зажмуриться от очередной серии толчков, я увидела взбухшие вены на его предплечье, упирающемся в смятую простынь напротив моих глаз, и глубокую царапину с кровоподтёком, оставленную мной на его запястье.

Я уже вся обмякла, поэтому особенно чувствительно восприняла серию его заключительных жёстких проникновений. Их было невыносимо много… Одни… Два… Три… Четыре… Пять… На пятнадцатом я ощутила, как его сперма начинает горячим потоком врезаеться в стенки моего конвульсивно сжимающегося влагалища… Шестнадцать… Семнадцать… Восемнадцать… Девятнадцать… Невероятно глубокий и до дрожи долгий двадцатый раз… Ш-ш-ш-ш-ш…

…Всё было кончено…

Глава 71

Дариан включил ночную лампу, чтобы развеять сгустившуюся за прошедший час темноту. Прошло уже по меньшей мере пять минут с момента, когда он закончил со мной, а я всё никак не могла успокоиться. Лежа на животе, я всем телом испускала мелкую конвульсивную дрожь. Она была абсолютно неконтролируемой, как и заливающие моё лицо немые слёзы. Изо всех сил подавляя всхлипы, всё-таки вырывающиеся по одному в минуту, я упиралась взглядом в плечо рядом лежащего Риордана. Уже спустя минуту после того, как он рухнул справа от меня, он, взглянув на меня, вдруг начал с неожиданной нежностью гладить меня по голове. Но я никак не реагировала на это. Кажется, шок был слишком глубоким.

Проходили минуты и движения Дариана становились всё более внимательными.

– Эй… – спустя несколько минут приподнявшись на предплечье, настороженно-нежным тоном окликнул меня он, убрав несколько промокших от слёз прядей волос с моего лица. – Ты как?.. – всё тем же бархатным тоном спросил он, после чего коснулся своими горячими губами моей остывающей кожи на плече.

Поморщившись, я спрятала лицо в лежащий рядом комок одеяла, повернув для этого голову чуть выше. Дариан начал гладить меня своей обжигающей ладонью по руке, от плеча до запястья и обратно.

– Таша, я тебя люблю, – где-то возле моего уха нежно-нежно, с нотками извинения в голосе, прошептал он, но я никак не отреагировала на эти его слова, продолжая дрожать всем телом и заливать слезами постель.

Неожиданно где-то в глубине комнаты зазвонил его телефон. Ещё несколько секунд он колебался, но, видимо, звонок был важным, и он, ещё раз поцеловав меня в плечо, резко поднялся с кровати. Услышав, как его шаги удаляются в глубь комнаты, я вытерла лицо одеялом, а когда услышала, как он, включив свет возле журнального стола, произносит: “Ирма, говори только если что-то срочное”, – замерла.

Поняв, что Ирма сочла, что у неё что-то действительно срочное, я с невероятными усилиями заставила себя сесть. Сразу окутав себя одеялом, я лишь миомлётно взглянула на Дариана. Он внимательным и даже обеспокоенным взглядом смотрел прямо на меня. По-видимому, я действительно выглядела хреново.

– Я оплатил твоё обучение на полгода вперёд, – произнёс вдруг он, наблюдая за тем, как я, сжимая кулаки и собирая в них разорванные клочки воли, на дрожащих ногах поднимаюсь с постели.

Как же в это мгновение я была благодарна Ирме за этот треклятый звонок, отвлекающий Дариана!.. Она должна была сделать его часом ранее!!!

Прикрываясь одеялом, я неуверенным, шатающимся шагом, заставив себя ни разу не всхлипнуть носом, прошла мимо Дариана вдоль левой стены, неосознанно стараясь держаться от него подальше, и, оказавшись в ванной, сразу же закрылась на замок.

Сил на то, чтобы принять душ, попросту не было. Кажется, их во мне не осталось совсем. Сбросив с себя одеяло в углу возле шкафа, я направилась к унитазу. Все действия были механическими, так что следующим пунктом после унитаза стало вымывание рук, а заодно и лица. В зеркало я специально не смотрелась…

Смочив чистое ручное полотенце и кое-как протерев им всё тело, я машинально выбросила его в открытую бельевую корзину. Осознавая, что не могу оставаться абсолютно голой, я вернулась к шкафу, открыла его, достала из него свои оставленные здесь когда-то трусы. Наконец надев их, я сдернула с вешалки чистую рубашку Дариана. Накинув её на себя, я попыталась её застегнуть, но дрожь всего тела, особенно рук, никак не унималась. Не в силах продолжать стоять на трясущихся ногах, опустившись на валяющееся под ногами одеяло, я прислонилась спиной к прохладной стене, обещающей только усугубить мою дрожь, и сразу же возобновила попытки застегнуть мелкие пуговицы неслушающимися пальцами.

Когда я услышала, как ручка двери пошевелилась, я оторвала замутнённый взгляд от непослушной пуговицы на груди и попыталась замереть, как вдруг поняла, что моё лицо вновь намокло от слёз. В какой именно момент слёзы вновь начали катиться из моих глаз?..

– Таша, открой, – без злости, не приказывая, а прося, отозвался по ту стороны двери Дариан.

Всхлипнув, я продолжила упрямо застёгивать на себе непослушные пуговицы его рубашки.

– Таша, нам нужно поговорить… – он продолжал аккуратно дёргать ручку.

Застегнув пуговицы на груди, я подобрала под себя ноги и, обняв их, уткнулась лбом в свои сильно покрасневшие и теперь пылающие огнём колени.

Когда Дариан открыл дверь не смотря на то, что она была закрыта изнутри, я не удивилась. В конце концов, это ведь был Дариан Риордан. Все двери для него были открыты. Даже если их запирали изнутри, в глупой надежде укрыться именно от него.

– Таша, посмотри на меня… – тихо попросил он где-то совсем рядом, по-видимому присев на корточки.

Я не хотела смотреть, поэтому он, погладив меня по голове, скользнул к моему подбородку и уже хотел заставить меня поднять на него взгляд, но я не могла ему позволить продолжать собой управлять. Отдёрнув от его руки лицо, я подняла голову самостоятельно. Упёршись затылком в холодную стену, я посмотрела вперёд. Он сидел напротив меня на корточках, на нём уже были хлопковые широкие спортивные штаны серого цвета. Как только наши взгляды встретились, его брови вдруг дёрнулись в неестественном для его лица выражении сожаления. Внезапно почувствовав, что немо текущие по моим щекам слёзы вот-вот превратятся в настоящее громкое нытьё, я закрыла лицо обеими ладонями и, наклонившись вбок и прижавшись головой к дверце шкафа, начала предательски всхлипывать вслух.

Как же я себя ненавидела в этот момент за эту неприкрытую, точно оголённый нерв, слабость! Только не перед ним!.. Дариан не должен был ни видеть, ни слышать, как я плачу вслух!..

– Прости меня!.. – оглушительным шёпотом вдруг выпалил Дариан, и уже в следующую секунду попытался притянуть меня к себе, но я оказала сопротивление. Тогда он встал на колено справа от меня и, не смотря на все мои вялые сопротивления, выдавливающие из меня последние частички предательски угасающих сил, притянул меня к своей груди. – Таша… Ташенька… Не плачь… Прошу тебя, только не плачь… – я ничего не отвечала. Просто не могла. – У нас всё обязательно наладится… Всё будет хорошо… Ну что ты?.. – он начал растирать мою дрожащую спину своими невыносимо обжигающими руками. – Тебе холодно, дорогая?.. Тебя нужно согреть… – он вдруг начал окутывать меня одеялом, на котором я сидела. – Вот так… Давай, иди сюда… – сказав это, он вдруг сгрёб меня с пола вместе с одеялом и поднял на руки.

Всё ещё пряча лицо в ладонях, то ли из-за неудобной позы, то ли из-за всего происходящего, я вдруг начала реветь ещё сильнее.