Anne Dar - Восставшие из пепла

…Нужно было!..

…Раньше…

Дариан привёз меня к моему дому и позволил мне просто выйти из машины, безо всяких лишних фраз или телодвижений. От его внезапных актов понимания меня бросало в конвульсивную дрожь. Но не из-за того, что он внезапно таким стал, а из-за осознания того, что он, что совершенно кошмарно, таким всегда и был, просто я, слишком подавленная своим положением в его руках, этого не замечала.

…Мне пришлось выслушать миссис Адамс. Оказывается, моё похищение стало новостью едва ли не национальной важности.

Пока миссис Адамс высказывала мне свою радость относительно моей сохранности, я взяла со стопки прессы на её столе несколько газет и журналов – на каждой первой полосе или обложке красовалось моё лицо. Масштаб “информационной катастрофы” мне ещё только предстояло выяснить, но осознание того, что это будет больно, пришло ко мне ещё здесь, на ресепшене, когда миссис Адамс вдруг сказала, что “всё как-нибудь обойдётся, ведь рядом со мной теперь есть мистер Риордан”. Услышав это, я ощутила лёгкое подташнивание и, сославшись на усталость, быстрым шагом устремилась в сторону лифта.

Оказавшись в квартире, сбросив с себя обувь и положив прессу в верхнюю полку комода, я закрыла глаза, чтобы отдышаться. Каким же тяжёлым вышло для меня это утро. Каким же тяжёлым должен был стать мой следующий день. Какой же тяжёлой была вся моя жизнь в целом. От мыслей об этом мне даже дышалось тяжело…

Сбросив с ног кеды, я направилась на кухню, чтобы налить себе внеплановую порцию вина, но как только я вышла к лестнице, ведущей наверх, я увидела сидящую на её нижних ступенях Полину. Она, как и всегда, была ухожена, собрана и сосредоточена, отчего в секунду встречи наших взглядов походила больше на утончённую мраморную статуэтку, нежели на живого человека. Она сидела с идеально прямой спиной и обнимала себя руками.

– Я чуть не потеряла и тебя, – вдруг полушёпотом начала она. – А если бы потеряла?.. – в её голосе послышалась то ли хрипотца, то ли сипота. – Тогда бы что?.. – отчеканила последнее слово своего вопроса Джорджевич.

– У тебя есть Тен, – отозвалась я и, подумав, добавила. – И Джоуи. Я для тебя никто. Бывшая жена твоего умершего племянника. Если я однажды исчезну, с тобой всё будет в порядке. Обещай.

Проколов меня насквозь своим острым соколиным взглядом, Полина выдавила из себя медный аккорд, которому я не до конца поверила:

– Обещаю.

Уже разлив вино по бокалам, мы сидели в гостиной – я на диване, Полина в кресле – и, тупо сверля расстеленный под нашими ногами ковёр, хранили тишину.

– Он заплатил за тебя три миллиона, – вдруг решила разрушить замок безмолвия Полина.

– В итоге он их вернул себе.

– Но мог и не вернуть.

Я хотела сказать, что у Дариана всегда всё продумано, но ведь он не продумал вариант, в котором меня похищают или в котором я выхожу замуж за Робина… Да, он мог никогда и не вернуть эти три миллиона.

– Природа не терпит пустоты, – продолжила Полина, – там, где люди не знают правды, они заполняют пробелы домыслом.

Она пыталась предупредить меня о жёлтой прессе. Секунду мне хотелось признаться ей в том, что я переспала с Дарианом (я ей так об этом и не сказала, считая, что она и так догадывается), но вспышка неконтролируемой истерики исчезла из моей головы так же быстро, как и возникла в ней. Для начала мне самой необходимо в этом разобраться и только потом уже решать, стоит ли вообще лезть с подобным к Полине.

– Дети по тебе скучали, – пока я молчала, продолжала Полина, мудро решив сменить русло предложенной ей изначально темы. – Тен даже плакал.

Тен. До страшного точная копия Робина, рядом с которой я должна буду прожить всю свою оставшуюся жизнь. Ну или минимум ближайшие шестнадцать с половиной лет, до совершеннолетия парня.

Я сделала судорожный глоток из своего бокала, но поняв, что этого мало, опрокинула в себя всю порцию залпом. Нет, семнадцать лет – это слишком долго, как для продолжительности моей многострадальной жизни. С этим сроком определённо нужно что-то делать… Нужно сокращать.

Нат позвонила мне ещё до того, как Полина ушла и на моём пороге объявились Пандора, мама, Пени и Миша. Огневолосая тоже хотела приехать, но из-за внезапно открывшегося на позднем сроке беременности токсикоза ей прописали постельный режим, так что Байрон уже третий день как не выпускал её дальше пределов спальни и уборной.

Решив не уточнять причину внезапно открывшегося токсикоза, опасаясь услышать, что это могло случиться с моей подругой на фоне переживаний, связанных с моим похищением, я уверила рыжеволосую, что со мной всё в порядке.

Не успела я закрыть за Полиной дверь, положить телефонную трубку на место и дойти до кухни, чтобы налить себе ещё вина, как в мою дверь позвонили. В итоге мне пришлось делить свою порцию вина на пятерых, что лично я восприняла не без досады.

– Три миллиона! – восклицала Пандора, открывая последнюю бутылку вина, каким-то чудом сохранившуюся в моих закромах. – Он действительно отстегнул за тебя три миллиона!

– И как только ты теперь будешь с этим жить, – косо посмотрев на меня, ухмыльнулась Миша.

– Ты о чём? – непонимающе посмотрела на неё мама.

– Может быть ты забыла, но Таша у нас достаточно гордая личность, – усмехаясь, Миша наливала в свой бокал виноградный сок.

– Дорогая, как он уводил тебя из больницы! – продолжала восклицать Пандора, как вдруг обратилась ко всем собравшимся на кухне, кроме меня. – Кто-нибудь кроме меня ещё заметил, какие широкие у этого мужчины плечи? Я в восторге!

– Замечательно, – раздражённо процедила я. – Только давайте вы все будете восторгаться Риорданом за пределами квартиры Робина.

С этими словами я вышла из кухни, оставив позади себя звенящую тишину.

Никто больше не заговаривал о Дариане, но я буквально слышала, как настойчиво жужжат их мысли об этом мужчине. И с этим тоже нужно было что-то делать.

Дариан позаботился о том, чтобы слушание было закрытым. И тем не менее у входа в здание суда меня ожидала целая облава из журналистов. Хорошо, что этим утром у меня не было желания сопротивляться и я с лёгкостью согласилась на приставленную ко мне Дарианом охрану, состоящую из пяти амбалов. Они с лёгкостью, присущей парящим в воздухе балеринам, сопроводили меня внутрь здания, растолкав журналистов и фотографов в разные стороны. Ещё спустя час в разнообразных СМИ начнётся обсуждение того, что я пользуюсь охраной Дариана Риордана, но эту волну уже было не остановить. Всё Британское сообщество и даже за его пределами все знали о том, что у меня с Дарианом роман. Так утверждали все СМИ. После того, как за тебя заплатили три миллиона чистыми и эта информация просочилась в общественные массы, сложно отрицать факт наличия сексуальной связи между тобой (человеком, за которого отвалили мощный капитал), и знаменитым миллиардером (человеком, который этот мощный капитал отвалил). Всё и для всех было очевидно, но только не для меня. Между мной и Дарианом на самом деле не было никакого романа. По крайней мере в моём ви́дении сложившейся ситуации. Всё ещё было не настолько запущено, чтобы обзывать это романом. Да, мы недавно переспали один раз, да, в прошлом регулярно спали до этого и я даже была от него беременна, да, он готов был лишиться ради меня миллионов, да, он меня кормил на своей кухне и, да, он укладывал меня спать в свою постель… Но это, по-моему, всё ещё нельзя называть романом. Тогда чем это можно назвать?.. СМИ долго не задумывались:

Сидя в зале суда, я смотрела на стоящий передо мной стакан воды и медленно приходила к выводу о том, что падать ниже уже некуда. Это финиш. Моя жизнь не удалась. Всё, что мне от неё когда-то досталось – это красота. С ней же мне из неё нужно и уйти. Чисто, мирно, чтобы никакой грязи и сумасшествия. Спокойно… Спокойно… Спокойно…

Заседание длилось два часа. Всех обвиняемых – трёх бывших спонсоров футбольного клуба, Максуда Аббаса и Вилмара Майерза – признали виновными. Филмора Майерза признали виновным в смерти Робина Робинсона посмертно. Франклина Майерза, несчастного брата этих двух тварей, отпустили из зала суда до оглашения приговора. Я же осталась до конца, чтобы не пропустить заветные слова о том, что повторного слушания не будет и приговоры обжалованию не подлежат. Я знала, что за исходом этого дела стоит Дариан, но на сей раз мне было наплевать на гордость и прочии предрассудки. Для меня было важно знать, что смерть Робина отомщена. И, возможно, я почувствовала удовлетворение от того, что в какой-то мере я тоже была отомщена.

Однако сразу после мимолётного облегчения на меня обрушилась депрессивная лава, из-под которой было не продохнуть. Казалось, что это никогда не закончится… Всё это… Вся эта жизнь…

Чтобы вновь не отбивать меня от газетчиков, охрана проводила меня через чёрный выход. Я не спрашивала, по чьему приказу. Я так устала, что мне просто не хотелось тратить энергию на вопросы с очевидными ответами.

Сев на заднее сиденье огромного чёрного мерседеса, я уставилась ничего невидящим взглядом в внутрисалонную перегородку, отделяющую передние водительские места от задних пассажирских. Автомобиль тронулся и Дариан взял меня за руку. Из-за его горящей кожи я резко почувствовала, насколько моя рука ледяная, но не отстранила её. То ли мне хотелось согреться, то ли не хотелось двигаться, то ли ещё что-то… Не знаю. Я чувствовала, как моё тело начинало постепенно охлаждаться, словно подсознательно готовя себя…