Осознав, что он входит в помещение, я закрыла глаза, хотя и знала, что это не поможет и этот ублюдок никуда не исчезнет даже если я зажмурюсь до предела.

Услышав, как он подошёл ко мне впритык, я раскрыла глаза и увидела его пыльные коричневые ботинки. Опустившись, мерзавец присел на корточки слева от меня и начал дышать мне прямо в лицо.

– Тебя никто не спасает и не спасёт конфетка, – начал он. – Знаешь, что сказал твой дружок? Он сказал, что ни цента за тебя не заплатит. А зачем ты нам нужна тогда, скажи? Денег с тебя не возьмёшь: как оказалось, ты ничего не стоишь – Риордан оценил тебя в ноль… Но ведь перед этим он что-то в тебе да оценил… У тебя красивое личико, – подлец начал проходиться по моей щеке большим пальцем, но я отстранилась, после чего он, ухмыльнувшись, положил свою грязную руку на моё бедро. – И фигурка у тебя высший сорт…

– Эй-эй-эй… – внезапно раздался голос вошедшего Максуда. В руках он держал бутылку и, судя по его походке, он уже был подвыпившим. – Если хочешь быть первым, тогда давай разыграем её на костях.

Вилмар резко встал.

– Ладно, но если ты проиграешь, тогда за мной будет право взять её два раза подряд.

– А если проиграешь ты, тогда она достанется тебе только завтра, а сегодня она будет только моей.

Хихикая гнилым смехом, эти сволочи снова вышли. Как только я услышала, как они задвинули скрипучий засов с обратной стороны двери, я разревелась в свои ладони так сильно, что, кажется, едва не захлебнулась.


Спустя примерно полчаса я подошла к расщелине в двери, чтобы посмотреть, что происходит по ту сторону. Гейл сидел за ноутбуком, пока Вилмар и Максуд, выпивая, играли в кости. Поняв, что они и вправду меня разыгрывают, я отстранилась от двери со слезами на глазах и вернулась обратно в дальний угол, словно надеялась, что меня в нём никто не найдёт.

Каждая последующая секунда ожидания давалась мне с такой болью, что казалось, будто ещё чуть-чуть, и я умру от ужаса перед грядущим. На улице уже была ночь, но входя сюда полчаса назад, Вилмар включил тусклую лампу на стене, которая только ещё больше нагнетала во мне панику. Секунды тикали и с каждой минутой за дверью слышались всё более пьяные голоса и раздавались всё более громкие пошлые шутки.

Не смотря на всё, что мне пришлось пережить за свою жизнь, мне ещё никогда не было так тошно. Когда дверь открылась снова, я уже была почти мертва…


Пришёл Максуд. С обратной стороны за ним кто-то закрыл засов. Подходя ко мне страшно шатающимся шагом, он начал снимать с себя ремень.

– Ну, что… Иди сюда… – начал он, но продолжить не смог – его язык заплетался ещё хуже его ног.

Поднявшись с пола, я попятилась в противоположную от него сторону, но, казалось, он этого даже не заметил. Сделав ещё пару шагов вперёд, подонок просто рухнул лицом в кучу зерна.

Я ещё долго не могла осознать, что он действительно отключился, но, после пяти бесконечно долгих минут абсолютного отсутствия движений с его стороны, поняла, что всё закончилось не успев начаться.

Прежде чем я наконец решилась подойти к обездвиженному телу выродка, прошло ещё не меньше пяти минут. Подкравшись же к нему на цыпочках, я ткнула пальцем в его плечо, но он никак не отреагировал. Спустя минуту я, дрожа всем телом, резкими движениями обшаривала его одежду. Я уже почти поверила в то, что при нём нет ничего ценного, как вдруг наткнулась на что-то твёрдое, торчащее из его полусапог. Это был небольшой, но определённо острый кинжал. Взяв его в руки, я растерялась.

…Следующую минуту я запомню на всю оставшуюся жизнь. Потому что именно эту минуту, держа кинжал у сонной артерии своего обидчика, я всерьёз буду раздумывать над тем, чтобы лишить его жизни.

Едва ли в своей жизни я совершала нечто более худшее…


Максуд пришёл в себя на рассвете. Брать его в пленники было бессмысленно, с учётом того, что в случае надобности я всё равно не смогу его прикончить. Этот безумный и бессмысленный поступок только ещё больше ожесточил бы моих похитителей. Мне это было незачем.

Зарыв кинжал рядом с опустевшей за эту бесконечно долгую ночь бутылкой из-под воды, я ожидала момента, когда смогу им воспользоваться. Я не собиралась убивать никого, кроме себя. Главное – успеть перерезать себе артерию прежде, чем меня успеют изнасиловать. Остальное неважно.

Встав сначала на четвереньки, а затем на ноги, Максуд выругался на неизвестном мне языке, после чего, даже не посмотрев на меня, направился к двери, на полпути к которой его стошнило. Спустя минуту с силой постучав в дверь, он вновь начал ругаться на неизвестном мне языке. Дверь скоро открылась и сразу же с грохотом захлопнулась. Я снова осталась одна, ожидать свой конец в зловонии, распространившемся в воздухе от рвоты пьяного животного.


В итоге мне пришлось при помощи ног зарыть зерном испражнения этой сволочи, чтобы погасить тошнотворную вонь в своей клетке. Это был мой последний день. Я это сознавала так же отчётливо и так же реально, как и свой голод, от которого едва не лезла на стену. Вилмар попытается изнасиловать меня уже через несколько часов, а это значит, что до моей встречи с Робином оставалось всего каких-то несколько сотен минут. Слишком мало и в то же время бесконечно долго.

Глава 32

В конце концов, лучшее, чему я научилась в своей жизни – это ждать. Я дождалась пробуждения Хьюи, я дождалась возвращение матери, я дождалась исцеления Миши и, насколько могла, сделала это достойно. Последний урок ожидания в моей жизни даже не казался мне таким жестоким, какими казались мне его предшественники. Мне не нужно было ожидать целые десятилетия – всего лишь десятки минут, сложенные в часы. И всё. И конец.

Признаться честно, мне не за что было цепляться. Да я и сама давно хотела с этим всем покончить, только смелости не хватало… Сегодня я пообещала себе, что смелости хватит. Много раз пообещала. Поэтому, когда ржавая дверь открылась в очередной раз и в помещение вошёл Вилмар, я впервые не испытала перед ним страха. Я знала, что именно сделаю, и этого хватало для того, чтобы не бояться.

Запустив руки в зерно между своими ногами, я замерла, наблюдая за тем, как мой противник подходит ко мне. Как и всегда, он присел передо мной на корточки, чтобы поговорить. Мне было неинтересно, но, по моим расчётам, это были последние секунды моей жизни, и я не хотела их обрывать лишь из-за того, что не была заинтересована в собеседнике.

– Ну что, пообщаемся? – как всегда, начал с вопроса Вилмар. – Что мы имеем? – сцепил пальцы своих рук между собой он. – Никто за тебя платить не хочет, никто спасать тебя тоже не хочет, а ведь столько мороки из-за тебя было… Признаться честно, выкрасть тебя оказалось проще, чем я рассчитывал, зато сколько ушло времени на подготовку. И что теперь? Всё прахом? Нет уж, я не согласен. Судя по целостности твоей одежды, Максуд вчера упустил свой шанс позабавиться с тобой, но я такого шанса упускать не собираюсь. Иди сюда, – он протянул было руку в мою сторону, но я резко подняла свои, однако не успела я замахнуться остриём кинжала прямо себе в живот, как планировала это изначально, как вдруг мой оппонент с до боли смешной ловкостью выбил оружие из моих рук. Подняв кинжал прежде, чем это успела бы сделать я, он с ехидной улыбкой приставил его к моему бедру. – А вот это интересно, – просвистел он. – Знаешь, в чём была твоя ошибка? – наклонившись ко мне, он оказался в сантиметре от моего лица. – Целиться нужно было в меня, – прорычал ублюдок и, резко натянув мои брюки, полоснул по ним кинжалом, мгновенно распоров колено, но каким-то чудом не задев мне ногу. Я непроизвольно вскрикнула, и он сразу же схватил меня за волосы. – Знаешь что я с тобой сделаю?!.. Ты знаешь! А знаешь сколько раз?.. Даже не догадываешься! – рычал он, пытаясь перекричать мой крик. Отбросив кинжал минимум на десять метров в сторону, он схватил меня за бёдра и стянул вниз по стене. Чтобы заставить меня прекратить кричать, он начал меня душить, впиваясь в мою шею своими огромными пальцами. – Обычно я люблю покорных, но с тобой я согласен поразвлечься! – он буквально вдавливал меня затылком в зерно. – Ты будешь кричать ещё громче, когда я буду трахать тебя, как грязную сучку! Один раз, потом второй, потом третий! До заката я поимею тебя трижды!!! – прокричав последние слова с больши́м усилием, он вдруг резко убрал свои руки с моей шеи и поднялся на ноги. Я начала судорожно откашливаться, не в силах бороться с конвульсиями в сжимающемся горле, а он, вместо того, чтобы продолжить, внезапно развернулся и отправился к выходу. – Жди меня, детка, – уже у самой двери, не оглядываясь, басом заговорил он. – И найди кинжал Максуда. Я дам тебе несколько минут потренироваться с ним, чтобы в следующий раз ты не выглядела таким убожеством. Удиви меня, когда я вернусь. Но не рассчитывай на многое. Я по-любому тебя поимею.

Дверь закрылась. А я, не двигаясь, продолжила неподвижно лежать с широко распахнутыми глазами, из которых уже градом скатывались слёзы. Возможно у меня случился очередной приступ оцепенения, потому что я не помню, сколько по времени я так пролежала.


Прошло несколько часов. Отведя взгляд от горящего в закатных лучах солнца неба, я в который раз посмотрела на кинжал, торчащий в зерне между моими коленями. Я сидела облокотившись спиной о бетонную стену и, упираясь локтями в раздвинутые колени, едва касалась кончиками пальцев рукоятки холодного оружия, которое уже спустя считанные минуты должно будет отнять мою жизнь.

Что я хотела сказать?.. Я хотела сказать спасибо Хьюи за то, что успел вернуться до того, как я умру, за то же хотела сказать спасибо и матери. Отцу бы я сказала “прости”, а Мишу бы и вовсе умоляла о прощении. Пандору бы попросила не злоупотреблять алкоголем, Амелию бы упрекнула за её неверные предсказания относительно моей смерти. Пени бы с Рупертом просто обняла безо всяких слов – они знают, что они для меня лучшие. Нат бы попросила не называть ребёнка в мою честь, если у неё всё-таки когда-нибудь родится дочь, так как сейчас они с Байроном ожидали сына. Всё-таки хреновое имя для рёбенка – Таша. Даже звучит как-то тяжеловесно…