Даниэла Стил - Воспоминания

– Точно так же и у меня с Тэдди. Это очень важно. Может быть, после твоего возвращения из Европы…

Ванесса вновь пожала плечами:

– Может быть…

Еще неделю она раздумывала, ехать или не ехать, затем заказала билеты. Она уезжала первого октября. Вечером, накануне отъезда, позвонила Джону и рассказала, куда собирается. Он задал ей те же самые вопросы, что и Линда, и она ответила ему то же самое.

– Хочу побывать в Италии, Греции, но не знаю, что буду делать там. Решила совершить нечто вроде паломничества в память о матери. Может быть, тогда мне станет легче.

– Неплохая мысль.

Джон обрадовался, услышав ее голос. Ему хотелось увидеться с ней перед отъездом, но он знал, что она не согласится. Она будто бы боялась его, боялась того, что он олицетворял собой, и того, как сильно он о ней заботился. Как-то раньше Ванесса сказала ему, что ничего не может ему дать, что посвятила всю себя людям, которых уже нет на свете, и она никак не может найти дорогу обратно.

– Откуда ты начнешь? – спросил Джон, вновь возвращаясь к разговору о поездке.

– С Венеции. Знаю, мама жила там с бабушкой некоторое время. Не знаю, где именно. Но мне хотелось бы посмотреть на город. Говорят, Венеция очень красива, особенно в октябре.

– Да.

– Потом – Рим. Хочу увидеть дворец, немного побродить по тем местам, о которых отец рассказывал Тэдди. А затем… – Она колебалась. – Затем будет видно. Может быть, Греция.

– Ванесса, – сказал почти умоляюще Джон, – поезжай.

– В Грецию? – Она удивилась.

– Да.

– Почему?

– Потому что там ты найдешь недостающую тебе часть. Ты отдала себя Чарли, а у тебя ее забрали. Ты должна отправиться туда и найти или ее, или себя. У меня такое чувство, что, пока ты туда не съездишь, ты не будешь счастлива.

– Может быть, ты и прав. Подумаю.

– Ты скажешь мне как у тебя дела? – Он заволновался.

– Со мной все будет в порядке. А как ты?

– Со мной все хорошо. Я только очень скучаю без тебя.

Вся чертовщина в том и заключалась, что и она очень скучала без него.

– Джон… – Ванессе очень хотелось сказать, что она любит его, потому что она действительно любила его. Но ей казалось, что она так мало может предложить ему. Он заслуживал гораздо большего, чем она могла ему дать. Наконец она все-таки решила сказать ему. – Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя. Обещай мне, что ты поедешь в Афины, – сказал Джон. Ванесса нервно рассмеялась. – Считаю, тебе просто необходимо съездить туда.

– Ладно, обещаю.

– Хорошо.

Она повесила трубку. На следующий день Ванесса вылетела в Париж, там сделала пересадку в аэропорту Орли и затем приземлилась в Венеции, откуда начиналось ее паломничество.

Ванесса провела два дня в Венеции и влюбилась в нее. Венеция оказалась самым красивым из всех виденных ею городов, часами она бродила по улочкам, блуждая в их запутанных лабиринтах, прогуливаясь по узеньким мостам, сидя в гондолах, любуясь величественным видом Лицо и дворцов. Ей хотелось узнать, в котором из них ребенком жила ее мать, но все дворцы были так прекрасны, что это не имело почти никакого значения. Она наслаждалась своим пребыванием в Венеции и даже подумала, как хорошо бы поглядеть на все это с Джоном.

Из Венеции Ванесса отправилась в Рим и слегка оторопела, увидев дворец Тибальдо. Несколько раз она видела дом Фуллертонов в Нью-Йорке и удивлялась, какой он большой, но с этим дворцом он не шел ни в какое сравнение. Дворец показался ей огромным.

В последние годы в нем разместилось посольство Японии, и когда Ванесса приблизилась к зданию, она увидела японских солдат, охранявших вход. Ей очень хотелось бы пройтись по внутреннему саду, но она понимала, что не сможет. Она помнила, как мать рассказывала ей про старую Марчеллу, которая умерла много лет назад. Оставшееся время своего пребывания в Риме Ванесса посвятила прогулкам по городу, бродила по многочисленным площадям, пьяцца Навона, пьяцца ди Спанья, гуляла около фонтана Треви, в кафе на виа Венето пила вино. Она отлично проводила время, но после четырех дней, проведенных в Риме, ее начали одолевать тревожные мысли. Первые два этапа паломничества закончены. Многое посмотрено, сделано множество фотографий, но Ванесса отлично понимала, что приехала сюда не за этим. Лежа в постели на пятый день своего пребывания в Риме, Ванесса вспомнила о разговоре с Линдой, внезапно в ушах прозвучало обещание, данное Джону. И тут же, лежа в постели в гостиничном номере, она поняла, что у нее нет выбора. Она отправилась в путешествие, от которого зависела вся ее дальнейшая жизнь, и теперь предстояло предпринять следующий, главный шаг. Она сняла трубку телефона и попросила консьержа заказать билет на ближайший рейс в Афины. Самолет вылетал в два часа дня.

Ванесса заблаговременно приехала в аэропорт, сдала багаж, села в самолет и через час приземлилась в Геликонском аэропорту Афин. Она испуганно озиралась по сторонам, широко раскрыв глаза, и никак не могла вспомнить, почему именно эта часть путешествия имела для нее такое важное значение. Ее так пугало то, что она могла тут найти, или то, что она могла почувствовать, что просто не понимала, зачем приехала сюда.

Когда Ванесса добралась до отеля в Афинах, то от переживаний и тревог чувствовала себя разбитой и усталой, на трясущихся ногах поднялась в номер и уселась на чемоданы. Затем, словно не в силах ждать ни мгновения, взяла телефонную книгу и, крепко прижав ее к себе, забралась на кровать. Но она никак не могла понять написанного по-гречески, поэтому, словно лунатик, спустилась вниз к главной стойке и попросила портье найти ей нужный телефон и адрес – «на всякий случай». Мужчина за стойкой кинул на нее быстрый взгляд. Андреас Арбас жил на одной из улиц в жилой части города. Портье дал ей адрес и телефон, а также сказал, что это недалеко отсюда. От этого Ванессе почему-то стало еще хуже, и когда она вернулась в номер, то через десять минут ей хотелось убежать. Мысль, что она близка к концу пути, оказалась невыносимой. Ванесса вышла на улицу, взяла такси, объяснила по-английски шоферу, что хотела бы посмотреть Афины, щедро заплатила ему в греческих драхмах. После часа поездки они зашли в кафе и вместе распили графинчик вина.

Погода стояла великолепная, на голубом небе – ни облачка, здания сияюще белели, а Ванесса сидела, уставившись в стакан с вином, сожалея о том, что вообще приехала сюда. Она старалась оттянуть неизбежный момент, но когда вернулась в гостиницу, испытывая панику, поняла, что этот миг пришел. Как приговоренная к смерти, подошла к телефону, сняла трубку и набрала номер, который ей дал портье.

Ответил женский голос. Сердце Ванессы бешено колотилось. Женщина на другом конце линии ни слова не понимала по-английски. Единственное, что оставалось сделать, – это попросить Андреаса. Мгновение спустя в трубке раздался мужской голос.

– Андреас Арбас? – отчаянно дрожащим голосом спросила Ванесса. Он что-то утвердительно проговорил на греческом. – Нет… Извините, не понимаю…

– Да. Кто это?

– Я… – Ванесса вновь испугалась и не хотела называть себя. Что, если он повесит трубку? Вдруг ее сестра умерла? Усилием воли она отогнала прочь сумасшедшие мысли. – Я приехала из Америки и хотела бы встретиться с вами.

Он явно заинтересовался:

– Кто вы?

В его голосе звучал смех, возможно, он полагал, что все это шутка, и тут Ванесса поняла, как глупо надеяться, что он согласится встретиться с ней, если она не назовет ему своего имени. Ванесса глубоко вздохнула и, задыхаясь, выпалила:

– Меня зовут… Ванесса Фуллертон. Вы, вероятно, не знаете, кто я такая, но моя мать была замужем за вашим братом и… – Она не могла дальше говорить, слезы подступили к самому горлу.

– Ванесса?! – Голос зазвучал нежно. – Ты здесь? В Афинах? – Он удивился, и Ванессе хотелось знать, не рассердился ли он. Может быть, он против ее приезда? Одному Богу известно, что они наговорили Шарлотте. – Где ты?

Она назвала ему свой отель.

– Портье сказал, что это довольно близко от вас.

– Конечно. Но я удивлен… Услышать твой голос… Почему ты приехала? – Он говорил так нежно, словно его это действительно очень интересовало.

– Я… я сама не знаю, мистер Арбас. Это долгая история. Я… может быть… мы….

– Хочешь встретиться?

– Да. Но удобно ли?

– Разумеется, дорогая. Ты сейчас занята?

– Нет. Нисколько.

– Буду у тебя примерно через полчаса. Тебя устроит?

– Спасибо, вполне.

«Итак, я сделала это», – сказала Ванесса сама себе, вешая трубку. Она позвонила. Ванесса совершенно не знала, чего теперь ожидать. Разумеется, он приедет один и не привезет с собой Шарлотту. По крайней мере, она увидит его и, может быть, получит ответы на некоторые из своих вопросов. Единственная загвоздка состояла в том, что Ванесса не была уверена относительно самих вопросов, но, может быть, увидев его, она поймет, чего, собственно, хочет.

Ванесса ждала в своем номере, нервно выстукивая дробь ногой. Она умылась, уложила волосы. На ней были серые брюки, кашемировый свитер, туфли от Гуччи и, как обычно, фотоаппарат, который она судорожно подхватила и повесила на плечо уже выходя из номера. В вестибюле отеля Ванесса как вкопанная застыла на месте, внимательно вглядываясь во входивших людей. Только сейчас она поняла, что не сказала ему, как выглядит, и плохо себе представляла, чего от него можно ожидать.

Ванесса простояла еще минут десять, думая, что, может быть, он уже пришел, но не может ее узнать. Затем, посмотрев на дверь, увидела его. Ванесса совершенно не помнила Андреаса, но теперь, увидев, тотчас же поняла, что это именно он. Андреас был хорошо сложен, очень элегантен, в темно-синем костюме, смотревшемся так, словно был сшит в Лондоне или Париже. У него были выразительные черты лица, черные с проседью волосы, умные глаза, на лице выделялось несколько глубоких морщин. Все это как-то сразу отметила Ванесса. Он был интересным мужчиной. Задав несколько вопросов портье, он направился к ней, и тут Ванесса почувствовала буквально поразивший ее магнетизм, скрытый в его глазах. Андреас являл собой странное сочетание. Он одновременно казался в чем-то молодым и в то же время в чем-то старым. Андреасу в действительности исполнилось пятьдесят восемь лет, но он явно не выглядел на свои годы. Он сохранил тело юношески стройным и выглядел лет на сорок восемь, не больше. Андреас медленно, осторожно приближался к ней, но его темные глаза нежно улыбались.