Даниэла Стил - Воспоминания

– Тебе было трудно?

Она взглянула на него с грустью:

– Да, но я все время думала, что возвращаюсь домой, к тебе. – Затем, посмотрев на него, Сирина нежно улыбнулась. – Мне так тяжело, приходится убеждать людей, что мы с тобой не сумасшедшие.

Она смотрела на него и горько улыбалась, неужели никто не верит в любовь? Но в глубине своего сердца Сирина чувствовала, что совершает сумасшедший шаг или по меньшей мере опрометчивый.

– Ты веришь в любовь, Сирина? – Василий взглянул на нее, протягивая бокал с шампанским.

– Меня не было бы здесь, если б я не верила, Василий.

– Хорошо. Потому что я люблю тебя всем своим сердцем. – Он неторопливо поднял бокал. – За женщину, которую я люблю… за мою принцессу…

Он прикоснулся к ее руке. Они сделали по глотку. Затем в его глазах заплясали искры.

– Так когда же наша свадьба?

Сирина нежно улыбнулась:

– Когда захочешь.

– Завтра, – сказал он, подтрунивая.

– Как насчет того, чтобы дать нам хоть немного времени осмотреться?

– Две недели?

Сирина кивнула.

– Итак, через две недели, миссис Арбас. А до того времени ты остаешься моей принцессой.

Он нежно улыбнулся, затем взял ее лицо в свои ладони и поцеловал, а несколько мгновений спустя их тела слились воедино на его огромной кровати. Тэдди, Доротея, Нью-Йорк – все провалилось в небытие.

Свадьба получилась великолепной, праздничной и состоялась в доме одного из друзей Василия в Челси. Присутствовало около тридцати человек и никаких представителей прессы. Сирина выглядела бесподобно в бежевом шелковом платье, ниспадавшем до самого пола, с небольшим букетиком орхидей в волосах.

Священник совершил обряд. Три предыдущих брака Василия были исключительно гражданскими, поэтому священник после небольшой дискуссии с женихом и невестой согласился обвенчать их. На свадьбе Ванесса стояла рядом с матерью, крепко держа ее за руку и поглядывая на Василия. За последние две недели он начал ей нравиться, но оставался чужим человеком, и она не часто виделась с ним. Большую часть дня Василий проводил в студии, а каждый вечер они с Сириной отправлялись куда-нибудь в город.

Сирина вымоталась от напряженного графика светской жизни. Она пыталась приноровиться, но никак не могла успеть за Василием. Они посещали вечера, балы, концерты, театр, за приемами вновь следовали приемы. Зачастую они добирались до постели, когда солнце стояло высоко над Лондоном. Как при такой жизни он умудрялся еще и работать, оставалось загадкой для Сирины. К концу второй недели у нее появились круги под глазами.

Единственной перспективой отдыха ей казалась поездка в Сен-Тропез, где им предстояло провести медовый месяц. Однако Ванесса уже начала жаловаться по этому поводу. Ей не хотелось оставаться одной со служанкой, и она просила, чтобы они взяли ее с собой. Василию же хотелось, чтобы они были одни. Сирина разрывалась между ними. После продолжительных разговоров с Ванессой она уговорила девочку остаться дома. Когда самолет оторвался от земли, Сирина откинулась в кресле и с облегчением вздохнула.

– Устала? – Василий смотрел на нее с удивлением, и Сирина рассмеялась.

– Ты что, смеешься? Я вот-вот упаду! Не представляю, как ты это выдерживаешь.

– С легкостью. – Он улыбнулся детской улыбкой и вытащил из кармана небольшую коробочку. – Принимаю пудру.

– Пудру?! – Сирина оторопело перевела глаза с Василия на коробочку, затем снова посмотрела ему в глаза. – Ты принимаешь стимуляторы?

Он никогда не упоминал об этом.

– Они-то и позволяют мне держаться день и ночь. Хочешь попробовать?

– Нет, спасибо. Подожду, когда прилетим в Сен-Тропез, а там немного посплю.

Однако Сирина была потрясена. Внезапно она вспомнила, как Тэдди говорил ей, что последняя жена Василия умерла от чрезмерной дозы героина.

– Не волнуйся так, любимая. – Он перегнулся и поцеловал ее. – Меня это не убьет. Просто этот порошок помогает мне двигаться с той скоростью, которая мне по душе.

– Разве стимуляторы не вредны?

– Нет. – Василий посмотрел на нее с удивлением. – От них нет никакого вреда. А если случается перебрать, я просто принимаю другие средства, снимающие эффект от первых.

Он говорил, как специалист-фармацевт, Сирина никак не могла прийти в себя от открытия, что он принимал наркотики. Прежде она не имела об этом ни малейшего понятия. Ей стало ясно, как, в сущности, мало она его знала. Временами ей казалось, будто они всю жизнь прожили вместе, но были и другие мгновения, когда ей казалось, что она едва знакома с ним.

– Ради Бога, Сирина… – Василий с беспокойством взглянул на нее. – Ты смотришь на меня так, словно только что узнала, что я убийца. Ради Бога…

Он поднялся со своего сиденья и прошел в переднюю часть самолета. Через несколько минут вернулся с полбутылкой вина.

– Или ты против и этого?

– Я не возражаю, просто я очень удивлена. – Она обиделась. – Ты мне ничего не говорил об этом раньше.

– Разве я обязан все рассказывать тебе?

– Ты вовсе ничего мне не обязан, Василий. – Сирина расстроилась и отказалась от вина.

Но он нежно взглянул на нее:

– Да, я должен кое-что с тобой сделать.

– И что же это такое? – Сирина немного заволновалась.

– Я должен поцеловать тебя, вот что.

Глядя на него, Сирина улыбнулась, и немного погодя напряжение ушло.

Пребывание в Сен-Тропезе прошло так, как и должен проходить медовый месяц. Они разгуливали голышом на его частном пляже, плавали, покачиваясь на мягких волнах Средиземного моря, обогнули цепи Альп, спускавшихся к берегу моря в Мазари, посетили казино в Монте-Карло, встретились с несколькими друзьями Василия, но большую часть времени оставались одни. Утро допоздна они проводили в постели, почти все время занимаясь любовью. Лишь одна из французских газет сообщила об их приезде и посещении отеля «Карлайл»: «Василий Арбас и его новая жена проводят свой медовый месяц в Каннах… Она принцесса и фотомодель, теперь она его королева…» Василий прочел ей эту выдержку за завтраком.

– Откуда они узнали, что ты моя королева? – спросил он, счастливо улыбаясь Сирине.

– Наверное, кто-нибудь проболтался.

– Знаешь, что мне хотелось бы устроить на следующей неделе?

– Что, любимый? – Она улыбнулась, глядя на мужа. С ним все было совсем иначе, чем когда-то с Брэдом. Правда, и она теперь была на десять лет старше. С Василием она чувствовала себя настоящей женщиной, и ей нравилось быть его женой.

– Мне хотелось бы на несколько дней съездить в Афины. Лицо Сирины на миг омрачилось.

– Тебе не нравится эта идея?

– Мне нужно вернуться к Ванессе.

– Ей отлично с Марианной.

– Нет, это совсем не то.

Ванесса находилась в новом окружении, и ей нужна была мать. Сирине с большим трудом удалось убедить девочку отпустить ее на неделю.

– Тогда почему бы нам не заехать за ней в Лондон, чтобы потом вместе с ней отправиться в Афины?

– А как же школа?

Сирине стало не по себе от одной только мысли, как сложно все это может оказаться. За Василием порой трудно было успевать. Он делал то, что хотел, когда хотел, и не привык считаться с другими, а также с обстоятельствами, которыми изобиловала жизнь Сирины и которые ей приходилось учитывать.

– Разве нельзя немного прогулять школу?

Сирина решила, что легче уступить, чем спорить с Василием.

– Думаю, она могла бы.

– Отлично. В таком случае звоню брату и говорю, что мы приедем.

– У тебя есть брат? – удивилась Сирина: он ни разу ни словом не обмолвился о своих родственниках.

– Да. Андреас на три года старше меня, но намного серьезнее. – Василий добавил с удивлением: – У него четверо детей и толстая жена, он живет в Афинах и занимается семейным бизнесом. Я всегда предпочитал жизнь вблизи моих английских родственников. Андреас в душе чистокровный грек.

– С нетерпением жду встречи с ним.

– Уверен, и он с нетерпением ждет встречи с тобой.

В это было нетрудно поверить, когда они втроем на следующей неделе сошли с борта самолета. Андреас встречал их в афинском аэропорту с огромным букетом роз для Сирины, куклой и огромной коробкой шоколадок для Ванессы. Его дети в честь приезда Ванессы устроили дома небольшой вечер. Самому младшему ребенку Андреаса исполнилось пятнадцать, а старшему двадцать один, но все они с восторгом встретили приемную дочь Василия. До этого Василий никогда не женился на женщинах с детьми, и всех его родственников заинтриговала его жена с золотистыми волосами. Она оказалась настолько красива и грациозна, что даже Андреас был тронут до глубины души. Он тоже понравился Сирине. Андреас производил впечатление доброго, думающего и гораздо более серьезного, нежели Василий, человека. Хотя Василий и отзывался о нем как о негибком и упрямом, он вовсе не походил на такого. Андреас был цельным и ответственным человеком в отличие от Василия с его причудливым характером. Андреас был без ума от новой племянницы, которую он водил по Афинам с самым серьезным видом, показывая ей достопримечательности, которые, как он полагал, могли бы ей понравиться. Его собственные дети уходили в школу, а Василий и Сирина исчезали, отправляясь по своим делам. У Василия имелись тысячи всевозможных мест, которые он хотел показать Сирине. Ванесса была счастлива с Андре-асом. Он понравился ей даже больше приемного отца, который все еще казался ей несколько странным и был виновен в том, что слишком часто лишал ее общества матери. А Андреас напоминал ей Тэдди. Ванесса считала его красивее Василия. А когда она четыре раза подряд обыграла Андреаса в шахматы, то потеряла голову от счастья и влюбилась впервые в жизни.

Более недели они пробыли в Афинах, и, когда пришло время возвращаться обратно в Лондон, Ванесса ужасно расстроилась. Ей хотелось вечно играть в шахматы с Андреасом, которого она полюбила всей душой, но оба – и Василий, и Сирина – заявили, что им пора возвращаться к работе. Василия в Лондоне ждало несколько заказов, а Сирина уже договорилась с одним из агентств, куда ей предстояло зайти и показать свой альбом. В течение нескольких последующих недель вся семья была занята: Василий и Сирина работой, Ванесса учебой в школе – казалось, все катилось по рельсам нормальной семейной жизни.