– Ты с ума сошла?! – удивился Степан. – Маха о тебе вообще не говорила ни слова, а Настю ей жаль. Видела бы ты, как она переживает! Зря ты наговариваешь на мою дочь. Она не виновата в том, что случилось.
– Ах, Стеша! Ты ничего не понимаешь… Мне так плохо, а ты меня совсем не поддерживаешь! – упрекнула она мужа сквозь слезы.
Она надеялась, что Степан попытается обнять ее, утешить, но он молчал. В последнее время Степан вообще стал холоден и молчалив с Леной. Она пыталась докричаться до него, но он молчал. Это был как раз тот случай, когда молчание красноречивее любых слов.
Семейную драму усугубило еще одно обстоятельство. Маха получила письмо из колонии, в которой отбывал наказание Виктор. Оказалось, что это официальное уведомление о смерти Виктора. Он простудился, заболел пневмонией, и вскоре скончался. Маха долго плакала навзрыд.
– Суки! Вы мне за это ответите! Клянусь, папа Витя, я отмщу этим тварям за тебя! Клянусь, все эти суки сдохнут! – прорычала Маха, до боли сжав кулаки и вонзив ногти в ладони.
После этого печального известия Степан понял, что хотя формально он еще полгода опекун Махи, подлинной наследницей Виктора и единственной законной хозяйкой дома является именно Маха. Он стал с удвоенной силой подлизываться к дочери, чтобы она, в память о старых обидах, не выгнала его на улицу. Что станет с Леной и Настей ему, в сущности, стало безразлично. В конце концов, у них ведь есть своя квартира во Владивостоке!
Х
– Интересно, а что твоя дочь прячет, раз поставила на свою комнату замок? – донимала Лена Степана.
– Да, угомонись ты, Лена! Просто девочка хочет иметь собственное пространство. Что в этом плохого, не понимаю? – пожал плечами Степан.
Лена чувствовала изменение отношения к себе Степана и во всем винила Маху. Она видела, как девчонка «обрабатывает» отца, а он души не чает в своей маленькой хозяюшке, как он ее называл. Лену бесило все, что касалось Махи.
– Ты всегда ее защищаешь! – бесновалась Лена. – Как только эта девчонка появилась в нашем доме, все пошло наперекосяк. Ты заметил?
– Глупости! – воскликнул Степан, уставший от занудства и истерик Лены. – Вообще-то это дом Махи. По крайней мере, через полгода точно будет. Лучше об этом подумай. Как только вступит в наследство, она имеет полное право вышвырнуть нас на улицу. Меня, может, и нет, а вот тебя с Настей точно может. Лучше об этом подумай!
Степан, сам того не понимая, вынес смертный приговор своей дочери. Лена задумчиво на него посмотрела и вышла из комнаты. Она поняла, что нужно действовать быстро и наверняка. В тот же день Лена стала обхаживать Маху, неожиданно стала с ней заботливой и предупредительной. Маха насторожилась.
– Интересно, что эта стерва задумала? – нахмурившись, подумала Маха.
Маха каждый вечер, ближе к ночи, ела йогурт. Эта привычка появилась у нее в клинике. Она оставляла йогурт с ужина и забирала с собой в палату. Лена знала, что никто, кроме Махи не будет его есть. В тот же вечер Маха заметила, что ее йогурт имеет странный привкус соды.
– Ага! Перешла в наступление! – усмехнулась Маха.
– Что у нас с холодильником? – спросила она. – Мой йогурт испортился.
– Не может быть, – заверил ее Степан.
– Да нет, все нормально. Морозит, как обычно, – сказала Лена.
– Ну, что вы? Тетя Лена, сами попробуйте, – предложила Маха, протянув Лене ложечку, полную йогурта.
Лицо Лены перекосило, но она быстро взяла себя в руки.
– Маха, не нравится, не кушай. Может, его в магазине плохо хранили? – предположила она. – Так часто бывает срок годности хороший, а продукт испорчен.
– Может быть вы и правы, – загадочно улыбнулась Маха.
Лена скрипела зубами от ярости, но мило улыбалась Махе, напряженно думая, как девчонке подсунуть отравленную еду, чтобы та ничего не заметила. Маха не могла прочесть мысль своей дальней родственницы, но без труда догадалась, о чем она думает. Маха широко улыбнулась тете Лене, от чего у той по лицу пробежала судорога, как при нервном тике. Маха поняла, что сейчас она должна быть особенно осторожна. Зато Степан обрадовался, что его жена и дочка наконец-то спокойно разговаривают, как нормальные люди, а не тихо шипят друг на друга. Для него не было в жизни ничего важнее, чем спокойствие и комфорт в доме. Настя неподвижно лежала на больничной койке, подключенная к каким-то непонятным приборам. В остальном же для Степана все было, как раньше, только вместо Насти появилась Маха. Стало даже лучше. Настю вечно где-то носило, а Маха такая домашняя, хозяйственная и заботливая. Просто загляденье!
– Маха, малышка, ты куда? – спросил Степан, увидев, что Маха в своей школьной форме куда-то собралась.
– Папа, мне нужно в Москву. Прошвырнусь по магазинам, куплю кое-что по-мелочи. Да и города я сто лет не видела, а погода такая чудесная.
– Маха, но у тебя ведь нет денег! – удивился Степан. – Как же ты поедешь?
– Почему нет. У меня есть три тысячи, – возразила Маха.
– Подожди, я сейчас! – воскликнул Степан, вскочив с места и побежав наверх, в свою комнату.
Нужно было видеть, как вытянулось лицо у Лены, которая у не в меру бережливого Степана не могла рубля выпросить. Она с ненавистью зыркнула на Маху, но отвернулась к плите, демонстративно показывая, что ее это не касается. Вскоре Степан вернулся с деньгами, расщедрившись на целых пятнадцать тысяч.
– Спасибо, папочка, – обрадовалась, как ребенок, Маха, чмокнув его в щеку.
С досады Лена утопила ложку в борще. Была бы ее воля, она саму Маху отправила на дно кастрюли. Маха выпорхнула из дома, впервые за год с лишним оказавшись на свободе. Она села в автобус до города и вскоре уже прогуливалась по Москве. Как же прекрасна Москва! Маха с наслаждением вдыхала столичный воздух, отметив про себя множество заметных только коренному жителю Москвы незначительных изменений. Там появился новый дорожный знак, здесь отреставрировали старое здание, конечно же, снова переложили плитку и, наконец, достроили тот долгострой, который своим видом отпугивал местных жителей и гостей столицы уже не меньше пяти лет. Маха с видом узника, вышедшего на волю, прогуливалась по Арбату, без всякой цели шла по улицам, заглядывала в витрины, смотрела на город и людей, сидела в уличном кафе и ела мороженное, а затем отправилась в торговый центр, чтобы купить себе кое-какие вещи по сезону на свою нынешнюю фигуру. Домой она вернулась затемно с несколькими шуршащими фирменными пакетами в руках. Лена встретила ее мрачным взглядом. Она сама только что вернулась из больницы.
– Добрый вечер, тетя Лена! – весело воскликнула Маха, решив ее подразнить.
– Что-то ты поздновато вернулась, – мрачно заметила она.
– Тетя Лена, как там Настя? – спросила Маха, надеясь вывести ее из себя перед Степаном, который ненавидел склоки и скандалы.
– По-прежнему, без сознания, – стиснув зубы, произнесла Лена, готовая разорвать на части эту наглую, улыбающуюся девчонку.
Маха похорошела от солнца и свежего воздуха. Ее глаза заблестели, а на бледных щеках выступил румянец.
– Отлично выглядишь, доченька, – сказал Степан, подойдя к ней и поцеловав в щеку. – Да ты с обновками!? Покажешь?
– Конечно, папочка! Пойдем наверх, – беззаботно ответила она, чем еще раз взбесила Лену.
Маха показала Степану летние платья, шорты и футболки, а также несколько пар летней обуви, сумочку и всякие девчачьи мелочи, назначение которых не всегда понятно мужчине. Вся покупка суммой превышала щедрый дар Степана раза в три, не меньше, но его это не удивило. Если Степан в такие мелочи принципиально не вдавался, Лена прекрасно заметила, что у Махи фирменные пакеты далеко не дешевых брендов, а на пятнадцать тысяч особо не разгуляешься. Позднее, после ужина, когда Степан вышел, она напрямик спросила у Махи:
– Ты можешь морочить голову легковерному отцу, но меня ты не проведешь. Твои покупки гораздо дороже того, чем ты располагала. Признавайся, откуда у тебя деньги?
Маха дерзко расхохоталась ей в лицо.
– В дурке выиграла, представляете, в карты! Еще вопросы есть, тетя Лена?
Лена ничего не ответила, но мысленно поклялась навсегда стереть с лица Махи ее мерзкую улыбочку. Как же она ненавидела эту рыжую девчонку!
– Стеша, позвонили из больницы! Настя очнулась! Я к ней, а ты? – крикнула она снизу, чтобы Степан услышал ее в своей комнате на втором этаже.
Степан вышел из их спальни с растерянным лицом. Именно этого он и боялся.
– Что ты говоришь, дорога? – переспросил он, как будто не слышал ее слов.
– Стеша, Настя проснулась! – повторила радостная Лена.
– Надо же?! А мамаша-то как запрыгала?! Аж крылья за спиной хлопают от счастья! Нужно посмотреть, как там сестричка, – подумала Маха, криво улыбнувшись.
– Так нужно к ней побыстрее ехать! – подыграл жене Степан, не испытывая ни малейшего желания снова вдыхать пропахший лекарствами больничный воздух.
– А я тебе о чем твержу?! – воскликнула Лена, побежав наверх, чтобы переодеться.
– Я с вами, – решительно заявила Маха. – Я еще ни разу не была у Насти.
Степан вызвал такси. В дороге молчали. Подъехали к большому современному зданию больницы. Внутри стерильная чистота и тошнотворный запах антисептика. Маха скривилась, как и Степан. Они сочувственно посмотрели друг на друга и продолжили идти по длинному коридору к палате Насти. Открыв дверь, Степан отпрянул, больно отдавив Лене ногу. Зрелище было не для слабонервных. Настя лежала на койке, подключенная к необходимым приборам, с перебинтованной головой и повязкой на лице, но это еще полбеды. Она смотрела на открывшийся после пробуждения мир совершенно безумными глазами, очевидно, ничего не понимая и никого не узнавая. Рот не закрывался и изо рта сочилась слюна. Степана чуть не стошнило. Он отвернулся. Маха сочувственно взяла отца за руку. Она и сама была в шоке от увиденного. Лена бросилась навстречу дочери, но та ее не узнала и лишь издала странный звук, похожий на хриплое мычание. Лена плакала, а Настя дебильно вращала глазами, в которых не отражалось никаких мыслей или эмоций. К такому Лена не была готова. Она трясла дочь за руку, пыталась заговорить с ней, заливалась слезами, но никакой реакции не последовало.
"Воскресшая из сна" отзывы
Отзывы читателей о книге "Воскресшая из сна". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Воскресшая из сна" друзьям в соцсетях.