Алисса вскинула взгляд, оглянувшись через плечо, она была явно удивлена тем, что он ее понял.

— Да. Но после замужества с Ричардом она изменилась. Посвятила себя ему. Я знаю, он бы ничем не стал помогать. Джошуа не мог поступить неправильно в его глазах. Он бы скорее поприветствовал такое поведение сына. Он был заядлым женоненавистником.

А Джошуа пошел по стопам отца. Люк не мог понять ни точку зрения, ни ужасную ошибку родителей. Но он мог сказать, что, судя по ее поведению, Алисса еще не до конца выговорилась.

— После того, как я поговорила с матерью, был уже поздний вечер. Пора было ложиться спать. Я знала, что Джошуа придет ко мне в комнату снова. Поэтому я попросилась переночевать у подруги, но мама отказала мне. Я собрала сумку, взяла сотню баксов, которую прятала в своем шкафу с вещами и вылезла в окно.

— Милостивый Боже. Куда ты пошла?

— Сначала домой к подруге, но, когда среди ночи позвонила моя мама, разыскивая меня, и сказала, что я убежала из дома, родители моей подруги отвезли меня домой, и велели не возвращаться к ним. Мой приемный отец уже пригрозил им уголовной и административной ответственностью. Он был известным юристом в своих кругах. Я вернулась домой в ту ночь. Мама посадила меня под домашний арест и отправила к себе в комнату. Единственным плюсом было то, что никто не спал, и Джошуа не смог бы пробраться ко мне в спальню. На следующий день, вместо похода в школу, я снова убежала. На этот раз я доехала до Голливуда.

Люка накрыл ужас:

— Ты была знакома там с кем-то?

Она покачала головой.

— Голливуд находился всего в паре десятков миль от дома, но мне казалось, что нас разделяет целый мир.

Пятнадцатилетняя девочка в Голливуде? Одна? Она могла стать жертвой нападения, и была неспособна прокормить себя. Люк даже не хотел думать о том, как она питалась и нашла ли крышу над головой.

— Ты искала работу, — догадался он.

— В заведения общепита меня бы не взяли, пока мне не исполнилось бы шестнадцать лет, и даже тогда, мне необходимо было иметь согласие родителей. До шестнадцатилетия оставалось еще девять месяцев, и даже, если бы я попросила своих родителей, они бы никогда этого не одобрили. — Алисса схватилась за стойку крепче. — Ты можешь догадаться, что произошло дальше.

О, нет. Этого не может быть.

— Сладкая...

Она закусила губу, потом заговорила быстро, без остановок:

— Первые несколько раз было тяжело. Я закрывала глаза и представляла себе, что нахожусь где-нибудь в другом месте. Слава Богу, ни один из мужчин не был жутким или опасным. Просто заурядные парни хотели потрахаться.

Люк онемел. В пятнадцать лет опуститься до проституции, потому что ее семья причинила ей боль всеми возможными способами. Вынужденная постоять за себя, так как эти люди, будучи эгоистами и имея все, отказались от нее.

Стал ясен миллион вещей: причина, по которой она так раздражалась, когда люди считали ее шлюхой; почему она утверждала, что девушки, которые на нее работают лучше, чем всем кажется; и почему она ненавидела полагаться на других, делая это только в случае необходимости, а также причина отсутствия у нее стеснения по поводу обнажения на публике. Она рано узнала о том, что ее тело было товаром и, что только самообучение может ей помочь. Она также сразу поняла, что чувство ее собственного достоинства не имеет ничего общего с ее работой и внутренним миром.

Глубоко в мыслях Люк знал, что девушку не беспокоит ее «профессия» … Это было важно для него. Теперь это выглядело так глупо. Он бы скорее откусил собственный язык, чем дал ей почувствовать, что она не является леди.

— Ты когда-нибудь возвращалась домой? — тихо спросил он.

— Я думала над этим. Первое Рождество без семьи было тяжелым. Я провела его в парке с шоколадным батончиком у походного костра, надеясь, что никто не тронет меня во сне. Но за неделю до этого я увидела Джошуа. Он искал меня, показывая мою фотографию и рассказывая всем, что моя мама хочет вернуть меня к праздникам. Большинство людей защищали меня и разыгрывали из себя идиотов, но одна пожилая женщина, решила, что может «спасти» меня, вернув семье. Я сбежала, имея в запасе три минуты.

— А так как Джошуа знал, где ты, ты не могла там оставаться.

— Я накопила немного денег. Купила на них автобусный билет, сказала женщине в кассе, что хочу туда, где тепло. Джошуа всегда смеялся над южанами, называя их тупыми деревенщинами. Поэтому я подумала, что уехать на Юг будет хорошей идеей. — Девушка пожала плечами. — Я приехала сюда. Женщина, с которой я разговаривала во время поездки, пообещала мне, что стриптиз — прибыльное дело, почти настолько же, как и... — Она резко выдохнула. — Я получила фальшивое удостоверение личности, чтобы затеряться.

— Алисса — не твое имя?

Она была для него только Алиссой. Он не мог представить, что называет ее другим именем.

— Это мое второе имя. Мое настоящее имя — Линдси.

Оно не подходило ей. Линдси было именем для девочки. А эта женщина перед ним была жесткой, выжившей, заслуживающей имени с сексуальной ноткой, такого, как Алисса. Она изумляла Люка своей силой, упорством, своим наплевательским отношением к смерти. Она прошла через адское пламя, став женщиной со стальным характером. Настолько же сильно, насколько он сопереживал ей — он ею гордился.

— Ну, а потом я постучалась в двери «Сексуальных Сирен», — сказала она. — Тогда это место называлось иначе, но Маркесса, хоть и была той еще сукой, все-таки спасла мне жизнь. Она позволила мне жить в клубе, пока я не встану на ноги и не начну учиться, а затем получу диплом об общем образовании. Ее парни держали местных подальше от меня. Я типа... выросла здесь. Она вздрогнула. — Я не возвращалась домой вплоть до маминых похорон. Я видела Джошуа на расстоянии. Он не заметил меня, к счастью. И до сих пор не знает, что со мной сталось. Если бы он только догадался, я даже не представляю, что бы тогда произошло.

Люк уже знал, что бы он сделал с этим подонком, но Алиссе сейчас требовалось его понимание и участие, а не ярость. Он достанет этого козла совсем скоро и заставит его пожалеть обо всем, но сейчас он нужен своей жене.

Чувство вины разрослось в нем, его поведение заставило ее испытать горечь и раскрыть ему свои секреты. С другой стороны, узнать всю историю целиком было важнейшим событием, произошедшим с ним.

— Мне так жаль, что я расстроил тебя. Обвинял тебя, напугал.

И позволил самодовольству на морде Тайлера повлиять на свое состояние, когда тот открыл дверь. Оглядываясь назад, Люк понимал, что ее телохранитель был влюблен в девушку и, возможно, получал удовольствие от того, как Люк приходил к ложным выводам, мешая тем самым браку Алиссы. Он не мог уважать парня за это, но понимал его.

Она наклонила голову:

— Самое смешное, что именно ты обвинил меня, что я сплю, с кем попало. До тебя я никогда по-настоящему не наслаждалась сексом. Я имею в виду, поначалу меня мучили плохие воспоминания. Когда я повзрослела и поняла, что случившееся не являлось моей ошибкой, а Джошуа был мусором, я попыталась сходить на свидание, заняться сексом. Ну, ты вообще-то знаешь об этом. Но всегда было... неудобно и как-то стыдно. — Она состроила гримаску. — До тебя я никогда не испытывала оргазма. До тебя я никогда не связывала секс с конкретным человеком.

Она серьезно?! Люк потерял дар речи. Ей не доводилось получать удовольствия от сочной, чувственной близости секса, до него? Но как тогда она может хотеть этого с таким багажом ужасных воспоминаний за плечами? И как тогда Тайлер вписывается в эту картину? Она спала с ним за деньги? Нет, она бы не стала. Значит, Тайлер был ее экспериментом? Очевидно, она доверяла этому мужчине или приняла снотворное, и заснула в его постели. Добился ли он от нее любви? Люк не знал. Все, что он знал, это то, что, не смотря на ее слова об отсутствии секса с этим мужчиной, Тайлер, скорее всего, является, отцом ее будущего ребенка. По какой бы причине она ни отрицала этот факт, они разберутся с этим позже.

Люк обхватил руками жену, а она расслабилась и откинулась на него. В безопасности, такая ценная, ЕГО. По крайней мере, хотя бы отчасти. Хотя бы сейчас. Ему все еще предстояло выяснить, кто запугивал девушку. Пока что он думал, что это Тайлер, но у того уже была тысяча возможностей навредить ей. Вместо этого он доставил его супругу к доктору, предоставил собственную кровать в ее распоряжение. Он точно не мог называться ее мужем, но все же хотел ее себе, с чего бы? Питер находился в окружной тюрьме, когда проникли в дом. Кто остается? Примптон? Весь этот пугающий вандализм его работа? Или тут замешан совсем другой человек?

Сжав руками Алиссу, Люк приподнял ее и отнес на кровать, мягко положив на простыни.

— Отдыхай.

Она вцепилась в его руки:

— Останься со мной.

Внутри него забрезжила надежда. Она хотела, чтобы он был рядом — это хороший знак. Кивнув, Люк растянулся на кровати позади нее и начал поглаживать ее еще влажные волосы. Их взгляды встретились. Рассказав историю своей жизни, Алисса полностью обнажила свою душу, оставив ее незащищенной. Каждый укол боли и страха все еще проглядывался в ее голубых глазах. Он жаждал избавить ее от страданий.

— Люк? — Вздохнула Алисса, ее платиновые волосы соблазнительно покачивались вокруг плеч. Но вид ее прекрасного лица, с розовыми щечками, невозможно голубыми глазами, чуть припухшими от слез, заставлял его вспомнить ту самую маленькую девочку со шрамами на сердце, прячущуюся внутри этой соблазнительницы.

— Я здесь. Всегда здесь для тебя, — поклялся он.

— Прикоснись ко мне. Пожалуйста. — Она немного дрожала, пока развязывала халат. — Будь со мной...

Ее просьба шокировала его. Он тоже хотел ее, Господь знает как. Ее слова наполнили его счастьем, заставили его член исходить потребностью. Но...